Путь в небо начинался, мягко говоря, довольно странно. В дополнению к строевой подготовке, хозработам, прочим тяготам и невзгодам гарнизонной и караульной службы, несмотря на отвратительную кормёжку и антисанитарию, нам приходилось ещё и учится. Хоть и номинально, но АВЛУ ГА именовалась Высшим Учебным Заведением. Могу себе представить средние.
Всё начиналось с матана, физики и техмеха. Наше отношение к данным предметам наиболее ярко выразилось в огромном деревянном фаллосе с памятной надписью “Подарок другу Жене от Олега по поводу окончания первого курса. Положи этот скромный подарок на матан, техмех и физику”. Впрочем, руководство училища это отношение разделяло. “Они с этой учёбой мне всю службу сбивают!” - орал майор, прохаживаясь сапогами по чьим-то чертежам. В любой момент нас могли снять с занятий и отправить куда-нибудь поработать в городе или близлежащем колхозе. Ямы копать или канавы засыпать. Курсант - Колоссальная Универсальная Рабочая Сила, Абсолютно Не Желающая Трудиться. Два курсанта из АВЛУ ГА заменяют трактор с плугом; три курсанта и лопата заменяют экскаватор. Немудрящий фольклор.
Начальник училища с военной хунтой использовали нас так, как хотели, и там, где хотели. Вопросы легитимности, оплаты, отрыва от учёбы, не волновали абсолютно никого. Они просто не существовали. Нам давались первые уроки беззакония, лицемерия и цинизма, которые мы прочно усвоили на всю жизнь. Мы ехали в Высшее Лётное Училище, кузницу кадров Аэрофлота, уникальное учебное заведение в СССР, а приехали - то ли в ПТУ, то ли на зону какую-то, которая воспитала в нас покорность и уверенность в том, что лётчик всегда и везде обязан подставлять спину под любой мешок, который на неё положат.
….Через пять лет после этого я и услышал замечательную фразу….
- Эх, Георгий, и куда ты своего сына отдал, да куда ж твои глаза глядели!- высказывал моему отцу дядя Лёша ( Покойся с Миром ), по партийной линии заведовавший водным и воздушным транспортом области.
- Помнишь, когда мы ещё по волнам ходили, я, бывало, стою за штурвалом, смотрю на самолёт в небе, и так иногда позавидую, летают там, соколики, не то что мы тут, водники-мелководники, сирые да убогие! А сейчас начал на уровне обкома с ними, летунами, разбираться, Гоша, это ужас какой-то! Да у нас ни один капитан не то что в плавание - к сходням бы не подошёл на таких условиях! И никто бы его не заставил. Обматерил бы в ответ - и всё….
- Белов!!! Громовой рык через всю эскадрилью. Огненный взгляд поверх очков, карандаш комэски повис над плановой таблицей.
- Белов, ты почему не явился, согласно наряду, траншею в авиагородке рыть?
- Не захотел.
- Саш, ну ты это, соврал бы что-нибудь, я тебя бы выпорол. А так - неудобно, прямо, не знаю что с тобой и делать. Ладно, иди, летай. Впрочем, правильно сделал что не пришёл. Привыкли лётчиков за бесплатно припрягать. Нечего их баловать… - А как же другие за тебя работали? - Встрепенулся он снова, найдя аргумент.
- Я про других ничего сказать не могу, Петрович, работали, значит, нравилось им,- продолжил я, уже в дверях…..
….И за десять лет до этого, дядя Лёша, куратор Областного комитета КПСС по водному и воздушному транспорту, на кухоньке, да между рюмочками, причитал-выговаривал моему отцу….
- А эти, бедные, всю жизнь по общагам, зарплаты копеечные, льгот никаких, Романыч, как мне твоего сына жалко! Изо всех, мною встреченных, лётчики это - самые забитые, униженные и оскорблённые!
- Ничего, устроится всё как-нибудь, прорвёмся, - подумал я тогда. Кто-то прорвался. Но - не все.
….. - Ничего, прорвёмся как-нибудь, - скрипели мы зубами, выходя на самую первую в нашей жизни сессию. Мы прорвались, но - за исключением многих. Преподавателей наши проблемы, наряды, хозработы, тоже не слишком-то волновали. “Все сдадим, все домой поедем!” - орал Юша на лестнице. Все сдали. Он - нет.
С физикой было, в принципе, несложно, там задавались простенькие, формализованные задачки на уровне школьных олимпиад. Главное - всё необходимо было выполнить аккуратно, ответы свести в таблицу и тетрадки сдать старшине для доставки на кафедру. Препод от рядовых курсантов работы, по какой-то непонятной причуде, не принимал.
На экзамене у него было ещё проще; “Вот он, о ком давно мы знали; в нём все мечты воплощены. Мы колбасу ему сдавали, и смело на экзамен шли!” Эпиграмму Дима написал, одногруппник мой, футболист, поэт и сноб. Снобизм и тонкая душевная организация явно мешали усвоению академических наук в экстремальных условиях. И, хотя стихи он писал хорошие, вычистили Димку довольно быстро, чему он был, похоже, только рад. Не помогли даже кое-какие зачёты, сданные за него мною. Поймали, помню, меня, самого чудом не выгнали.
Дима отчислению шибко не расстроился. Он так и не смог, я думаю, нарастить себе панцирь пофигизма и наглости который каждому из нас тогда так был нужен. Он потом, вроде, сделал большой бизнес по строительству где-то в Сибири. Вспоминает, небось, полгода в АВЛУ ГА, как страшный сон.
С матаном тоже больших проблем не возникало. Математики, наверное, как самые адекватные ребята, прекрасно понимали наши проблемы и роль своей науки в нашем, так сказать, ВУЗе. Так что хорошего запаса средней школы вполне хватало, чтобы успешно сдать данный предмет. И забыть. Но вот забыть у меня, почему-то не получилось. До сих пор регулярно снится один и тот же сон - у меня отбирают пилосткое, потому что я матанализ, оказывается, в своё время не, сдал; и я снова еду в Актюбинск, на сессию.
Потешной наукой был, так называемый техмех. Такого предмета вы не найдёте ни в одном другом учебном заведении. Это был компот из сопромата и теоретической механики, преподаваемый так скомканно , что ребята, которые пришли из хороших техникумов, откровенно над нами издевались. А школьники корпели, ничегошеньки не понимая, мучались, сдавали “как придётся”. Днём копали-подметали, ночью - портили глаза, сидели до утренней зари в аудиториях. Но, как-то проскочили.
А вот общественные науки, это О-го-го! Это - особая песня! “Голова повязана, кровь на рукаве…”, нет, это не Красный командир Щорс идёт под красным знаменем, это первый курс готовится к сдаче экзамена по Истории КПСС, заснув, обессиленный, под утро с учебником в руке, на скользком кафеле …..
Самым важным в изучении марксистко-ленинской науки было, так называемое, конспектирование первоисточников. Эти труды, так сказать, классиков, занимали, иногда, несколько десятков страниц; и из них надо было вычленить какую-то мысль. Сделать это было, в принципе, несложно, если следовать простому способу. Надо было просто выписывать первое предложение каждого абзаца. Получался довольно связный текст, в серединку которого можно было вставить про попа, у которого была собака или про работу коллиматора на наивыгоднейшем угле атаки; всё равно эту чушь никто не читал. Но (в и это важно!) первое и заключительные предложения должны были быть вполне корректными.
Но, кто-то из коллег, я слышал, этим правилом пренебрёг. Зайдя с козырей, так сказать, он начал с фразы “Здравствуй, дорогой мой Ося, пишет тебе курсант Высшего Лётного Училища…”; и это не могло не броситься в глаза читающему. Это был конспект работы “Письмо Карла Маркса Иосифу Вейдемейеру”, и, хотя никто малейшего понятия не имел о жизни и деятельности данного господина, письмо законспектировать было надо. Далее излагалось подробное описание учёбы и курсантского быта: “Что я тебе могу сказать, мой дорогой Йосик, жизнь у нас тут совсем хреновая…”… И надо же такому было случится, что именно этот конспект попал на проверку начальнику кафедры Марксизма-Ленинизма. Что тут началось! “Глумление, непонимание политического момента, подрыв устоев!!!!”….говорят, он даже до обкома КПСС дошёл, потрясая грязной курсантской тетрадкой. Кое-как утихомирили ревностного защитника Коммунизма - Великого Будущего Человечества. Не знаю уж каким способом, может таким же как и в истории с отвесным пике самолёта Як18Т по причине того, что “Пилот не знал Марксистско-Ленинской философии”….
…как было изображено на “Боевом листке” прошлых поколений, увиденном мною где-то в каптёрке. Волею судеб, через много лет, мне суждено было встретится с художником, автором сей картины-катастрофы; и вот что Константин мне поведал: рота, которой пора была уже начинать полёты, раз за разом безуспешно сдавала философию; самолёты стояли на “линейке”, уходили прекрасные летние дни, инструктора томились в ожидании, а начкафедры “резал” на экзамене одного за другим. Без завершения академической сессии летать полёты было нельзя, и назревал скандал. Чего только не делали - и гонцов к преподавателю засылали, и к начальнику училища он на доклад ходил; всё было бесполезно, вот встал на своём, упёрся - и ни в какую. Дайте мне знания по философии и всё тут.
Наконец, дали. Путёвку в июне, в Сочи; отдельное “Спасибо” профкому. Заместительница успешно провела экзамен на следующий день; и радостно запели воздушные винты застоявшихся аэропланов. По этому поводу Константин и изобразил в стенгазете курсанта - двоечника, слабого в общественных науках, и печальный результат его пилотирования. Газету, впрочем, вскорости, заставили снять и она заняла место почётного артефакта где-то на задворках.
Конечно, далее, с наступающим преобладанием специальных дисциплин, дело пошло веселее, но ненамного. Всё, что нам необходимо было для последующей работы, легко укладывалось в курс хорошего техникума, но статус Высшего Учебного Заведения требовал академического подхода, подавляемого, в свою очередь, жесточайшим дефицитом времени и повсеместным урезанием учебных программ. Поэтому нам и приходилось выслушивать длиннейшие малопонятные лекции, а к экзаменам готовиться по учебникам для средних и военных учебных заведений. Учебники те были намного удобнее, но, почему-то, находились под неписаным запретом.
Вот в них было всё ясно, объяснялось “на пальцах”, помню даже - знак интеграла расшифровывался. Самые любимые книжки были: “Справочник пилота и штурмана гражданской авиации” ( именно первого издания), и ( по-моему) “Аэродинамика для лётчика” (Воениздат, год, примерно 1960й) ; там были даны именно базовые основы. Очень было приятно разбавить заумного Мхитаряна Арташеса Мелконовича ( надо же, до сих пор помню). Хотя нет, не разбавить. Добавить. Всё-таки Мхитарян с Лигумом были вполне приятны для прочтения и понимания. В отличие от многих других академических фолиантов…..
...”Вот скажите, нах... зачем мне всё это нужно!?”- громогласно разнеслось во время внезапной паузы на всю аудиторию; шла лекция по экономике гражданской авиации. С преподавательницы чуть очки не слетели. Воцарилась звенящая тишина.
- Кто это сказал, встаньте! Покиньте аудиторию!
Серёга, как истинный джентельмен и настоящий мужчина, не стал прятаться за спинами товарищей а, не забыв вежливо извиниться, отправился домой, обдумывать вопросы билетных продаж и своей дальнейшей судьбы. Дверь за ним закрылась; лекторша, поворчав немного что-то о культуре и воспитании, нашла всё-таки правильный ответ.
- Для того, чтобы завершить учебный план и получить диплом, вам понятно?
И этим она сразу всё расставила на свои места.
Иногда и я думаю - и на…. простите, зачем нужна была эта странная структура под названием АВЛУ ГА? И зачем я просидел четыре года за бетонным забором? И отвечаю сам себе - для того, чтобы получить Прекрасную Профессию. И открыть себе Дорогу в Небо.
И всё как-то сразу встаёт на свои места.