…Прошли студенческие годы
Промчались, словно краткий миг.
Для новой жизни непригодный
Пылится в нише «дубовик».
Нет больше лекций, нет зачетов
Нет сессий – и «завалов» нет.
Что там – за новым поворотом -
В каком конспекте взять ответ?
Как жили студенты прошлого века?
У каждого факультета нашего политена было свое общежитие. На первом и втором курсе студенты жили в «пятиместках» - комнатах площадью 18 м2., где помещалось пять кроватей, стол и четыре шкафчика для одежды. С третьего курса начиналось обучение специальности, поэтому будущим инженерам предоставляли более комфортные условия – «трёхместки» - комнаты по 12 м2, в которых жили по три человека. Удобства располагались в конце коридора: туалетная комната и умывальная комната. Душевые М и Ж – на первом этаже. На каждом этаже было две общие кухни. Но почти все студенты готовили еду в жилых комнатах, на маленьких электроплитках с одной конфоркой. Телевизор брали в прокате. Обходились без холодильников: зимой – авоську за окно, в теплое время года старались не хранить скоропортящиеся продукты.
На первом этаже общежития находилась учебная комната - «учебка». Там стояли столы и стулья, там прилежные студенты готовились к занятиям и к экзаменам во время сессий. По праздникам в учебной комнате проводились дискотеки. Столы убирали, стулья расставляли вдоль стен, устанавливали музыкальную аппаратуру, «светомузыку» и начинались танцы. Во время танцев учебная комната была заполнена до отказа. Немало будущих супружеских пар познакомились благодаря таким дискотекам.
Курсовые проекты студенты чертили, сидя на кроватях, а чертежные доски укладывали на колени и опирали на стул перед собой. Каждый студент сам покупал себе чертежную доску, а на пятом курсе после выпускного вечера, все доски торжественно сжигались. В ночь после выпускного вечера в ресторане и традиционной прогулки к Амурскому утесу, студенты 5-го курса разжигали костёр на спортивной площадке перед общежитием. Так вчерашние студенты прощались со своим прошлым. Ритуальный костер вдохновлял пятикурсников и очень часто в костер летели не только чертежные доски и мусор, но и предметы, случайно попавшиеся под руку. Так, во время нашего выпускного костра кто-то в экстазе кинул в огонь дорогущие босоножки нашей однокурсницы, которые она сняла на минутку, чтобы ноги отдохнули от каблуков. Это печальное событие запомнилось всем, потому что девушка горько рыдала над сожженным сокровищем: босоножки эти были чужие, арендованные на один вечер у знакомой.
Студенческий городок был отделен от остального микрорайона длинным оврагом, который окрестили Ла-Маншем.
Строительство общежитий было почти завершено. За годы нашей учебы была сдана в эксплуатацию двухэтажная студенческая столовая комплексного питания, которую сразу стали называть «свинокомплекс», и девятиэтажное общежитие, на строительстве которого мы работали осенью на втором курсе обучения.
Но это все было несколькими годами позже.
А пока мы - студенты-первокурсники привыкали к новой взрослой системе обучения, посещали лекции и практики. На первом курсе мы изучали, в основном, общие дисциплины: химия, физика, математика, история КПСС. Начертательная геометрия у нас давалась далеко не всем. Не помогали даже хорошие знания школьной геометрии. Трудно давалось и черчение.
На первом курсе нам читали наш первый спецпредмет - геодезию. Лекции читал Рындин Валентин Григорьевич, а практические занятия вели преподаватели Попов и Марусов. После летней сессии началась геодезическая практика.
Из воспоминаний студентов группы АД-75:
«Первым заданием на геодезической практике была разбивка полигона. Нам дали отметку исходного репера, затем мы должны были разбить полигон и вычислить отметку конечного репера.
Мы рассудили так: если у нас есть отметка нашего исходного репера, значит, у кого-то есть отметка нашего конечного репера, потому что для какой-то другой бригады наш конечный репер является начальным. Сережа Бобряков отправился в разведку и благодаря огромному обаянию раздобыл у бригады студенток ПГС нужную отметку. Затем мы приступили к съемке.
Как мы ни старались, но отметка репера, которую мы нашли путем измерений, расходилась с настоящей отметкой. Расхождение это исчислялось даже не в сантиметрах, а в метрах. Поэтому измерения пришлось подогнать. В пылу подгона мы не заметили, что у нас катет (горизонтальное проложение) оказался больше гипотенузы. Зато заметил наш руководитель практики Валерий Евгеньевич Попов и отправил нас переснимать полигон. Во второй раз мы подогнали цифры ювелирно, и полигон был принят.
- Завтра будем строить мост через овраг - сказал на консультации руководитель практики.
- Как мост? А материалы? – удивились мы.
- А материалы подвезут! – хладнокровно заметил Валерий Евгеньевич.
На следующий день оказалось, что речь идет всего лишь о замере отметок на границах оврага».
Как тут не вспомнить студенческий эпос – ту же незамысловатую песенку:
Помнят наши марши
Трёхгорки и Ла-Манши.
Здесь чертили карты мы не раз
Этих всех районов
Методом подгона.
Да простит товарищ Рындин нас!
Наши сессии.
Мы учились, работали на стройках, в стройотрядах и в колхозах, проходили практики, набирались опыта. Самым тяжелым испытанием для студента всегда была сессия: получение искомых зачетов и сдача экзаменов. Вот когда начиналась интенсивная работа!
На первом курсе перед экзаменами мы писали шпаргалки – «шпоры» на студенческом сленге: маленькие, свернутые гармошкой бумажки, исписанные мелким почерком. Воспользоваться шпаргалкой было непросто.
Но потом мы научились применять «парашюты».
Откуда возникло слово «парашют»?
Парашют – это устройство, которое помогает парашютисту спуститься с небес на землю без травм. Студенческий «парашют» тоже помогал студенту ощутить твердую почву под ногами. Студенческий «парашют» тоже надо было суметь «раскрыть», то есть пронести на экзамен и достать так, чтобы не заметил экзаменатор.
«Парашют» представлял собой тетрадный лист, в котором содержался ответ на вопрос конкретного билета. Фокус заключался в том, чтобы на экзамене незаметно от преподавателя вытащить нужные тетрадные листы с готовыми ответами и положить перед собой, как будто только что их написал. Недостаток «парашютов» был в том, что они занимали большой объем. Девушки привязывали пачки «парашютов» резинкой к ногам и прятали под длинной юбкой, а молодые люди прикрепляли к полам пиджака изнутри. Зимой пиджаки выглядели естественно, зато летом в жару появление на экзамене студента в пиджаке всегда вызывало подозрение и повышенное внимание преподавателя. Раскрыть «парашют», то есть вытащить искомый тетрадный лист из тайника удавалось не всем и не всегда.
Тогда надежду возлагали на более удачливых одногруппников, которые доставали «парашюты» не только для себя, но и для других. В этом случае у экзаменуемого на столе оказывалось несколько тетрадных листов, исписанных разными почерками. И нужно было либо незаметно переписать все листы своим почерком, либо выучить написанное и уничтожить «парашюты».
Вспомним наши песни,
Вспомним время сессий,
Кто сдавал их, нас с тобой поймут.
Ведь зачем нам после
Знать законы Мозли?
Их запомнил друг наш – «парашют».
Таким образом, сдача экзаменов требовала от студентов не только усердия (на каждый экзамен нужно было написать по 60-80 парашютов), но и смелости, хладнокровия, умения ориентироваться в постоянно меняющейся враждебной обстановке. Эти испытания закаляли нас.
Оказывал свое влияние на юные души и большой город Хабаровск. Большинство из нас приехали из поселков, из маленьких городков Амурской области, Хабаровского края, с Сахалина и Камчатки, из Якутии и Магаданской области. К старшим курсам у многих из нас изменился и внешний облик (имидж, как сейчас говорят), и внутреннее мироощущение.
На 20-летие нашей однокурсницы Светланы мы сочинили шуточное стихотворение, которое называлось «Эволюция студентки». Как в любой шутке, в нем была доля шутки. Доля шутки, а все остальное – правда. И эту правду можно было отнести к большинству из нас.
Эволюция студентки.
Первый курс.
Вдоль главных аллей политена
Японская вишня цветет.
Примерная девочка Света
В общаге четвертой живет.
Ее темно-синее платье
Знакомо на кафедрах всех,
Всегда посещает занятья,
В учебе имеет успех.
За час реферат накатает,
Для Светы все это пустяк.
Не пьёт и не курит. Всё знает.
Всегда осуждает куряк.
Второй курс.
То не пиво дают в магазине,
Не «вареники» в Школу бегут,
Это Светка руками своими
Первый свой создает «парашют»!
Как «учебка» забытая ропщет:
Здесь не учит Светлана зачет.
Барахолка и гордый фарцовщик
Это юное сердце влечёт.
Старшие курсы.
Светлана пьёт (неслабо), курит,
Весь свет цинично критикует,
Двадцать седьмую посещает
И мысли умные вещает.
С начальством разговор короткий -
Она на старосту (!) плюёт.
И папа Цуп Светлану кротко
Будить на лекцию идёт…
Как развлекались студенты в 70-е годы?
Посещали дискотеки в родном общежитии, ходили в кино. Одними из самых популярных кинотеатров были «Совкино» и «Гигант» - новый современный кинотеатр с тремя демонстрационными залами. В те времена в фойе «Гиганта» в перерывах между фильмами играл музыкальный ансамбль, и пела певица в длинном вечернем платье, развлекая публику.
Мы любили посещать кафе-мороженое «Снежинка» на улице Карла Маркса. Порция мороженого с добавками сиропа или тертого шоколада стоила тогда от 22 до 30 копеек. Молочный коктейль стоил примерно столько же. Спиртных напитков в «Снежинке» не подавали.
Еще мы любили ходить в баню с настоящей русской парной. Тогда, в 1978 году, в Хабаровске построили новую современную баню на 42-й школе: с бассейном, с русской парной, с двумя саунами, с душем Шарко. Любили мы и старую баню на Амурском бульваре. По четвергам у ребят была «военка» – занятия на военной кафедре, а у девушек – свободный день, и мы отправлялись в баньку. До сих пор вспоминаем ощущение небывалой легкости, когда мы выходили из бани и отдыхали на скамейках Амурского бульвара, утопающего в весенней зелени. После русской парной жизнь казалась особенно прекрасной.
Некоторые наши сокурсники увлекались современной музыкой. Володя Харченко – студент нашей группы, все заработанные в стройотрядах и на практиках средства вкладывал в музыкальную аппаратуру и пластинки. Пластинками «фарцевали» на втором этаже, на балконе центрального корпуса политена. Там можно было приобрести пластинки всех популярных зарубежных групп. Только стоила одна такая пластинка как две студенческих стипендии: от 60 до 80 рулей. На праздники Вова включал свою аппаратуру на полную мощность, и мы вдохновенно маршировали в коридоре под музыку, заполняющую пространство. Правда, все это происходило в то время, когда мы учились на старших курсах и чувствовали себя хозяевами в общежитии. В 1981 году в Хабаровск приезжал на гастроли Александр Градский и после концерта подмахнул Володе автограф прямо в зачетку (под рукой больше ничего не оказалось). Поэтому нашему Вове пришлось зачетку «потерять», чтобы сохранить автограф любимого музыканта.
Еще мы любили скачки на стульях. Вы когда-нибудь пробовали скакать на стуле с железными ножками? У такого стула отличная прыгучесть! На младших курсах мы скакали наперегонки по комнате, а на старших курсах уже могли позволить себе скачки в общем коридоре, что, безусловно, гораздо приятнее.
По воскресеньям мы любили ездить на барахолку в Южный микрорайон. В ту эпоху Великого Дефицита модную одежду можно было купить только на барахолке, переплатив в несколько раз реальную цену. Джинсы – мечта каждого студента стоили на барахолке 150 руб. Для сравнения стипендия студента в те времена составляла 40 руб., а зарплата молодого специалиста-инженера – от 115 до 130 рублей. Поскольку барахолка была местом продажи, несанкционированным властями, лотков и прилавков на ней не было. Продавцы, которые в те времена назывались «фарцовщики», держали товар на руках, а между ними струились потоки потенциальных покупателей. Поездка на барахолку была сама по себе зрелищным мероприятием с элементами «экстрима»: мы вставали в 6 утра, прорывались в переполненный автобус, идущий в Южный микрорайон и потом несколько часов бродили по барахолке, преодолевая сопротивление встречных людских потоков, и рассматривали невиданный товар, как экспонаты в музее.
На лекциях мы развлекались игрой в «балду». «Балда» – это игра в слова на расчерченном в клеточку поле. Произвольно задается начальное слово, а затем игрок создает новое слово, каждый раз прибавляя одну букву к уже существующим. Читать слова можно в любом направлении. Выигрывает тот, кто напишет больше слов к моменту полного заполнения клеточного поля.
Когда мы учились на старших курсах, наш курс переживал эпидемию игры в «балду». Играли все. Преподаватели отбирали у нас листочки с партией «балды» и подписывали фамилии играющих. На основании отобранных на лекциях листочков с «балдой» преподаватели определили чемпиона по балдитизму и присвоили этому студенту звание «Лучший Балда курса». В конце семестра на кафедре изысканий вывесили газету с образцами игры в «балду» и с фамилией победителя. Недавно мы обзвонили своих сокурсников, пытаясь выяснить, кто же тогда победил? К сожалению, никто не смог вспомнить Лучшего Балду курса…
Еще мы любили иногда по воскресеньям обедать в ресторанах. Это называлось: «поесть настоящего мяса». Дневной обед в ресторане обходился в те времена в 3-4 рубля. Хорошая кухня была в ресторанах «Центральный», «Дальневосточный». По вечерам самым посещаемым был, безусловно, ресторан «Северный», расположенный в Северном микрорайоне недалеко от нашего общежития №4. Вечерний развлекательный поход в ресторан обходился нам в 10-15 рублей с человека.
Именно в ресторане Северный отмечала свой день рождения на пятом курсе студентка группы МТ-63 Зоя Сурикова. В день рождения она получила поздравление, в котором были такие строки:
…В последний раз твой день рожденья
Мы встретим в «Северном» родном
Где позабудем с наслажденьем
И «процентовку» и диплом.
Где мы простим великодушно
Официантке - дерзкий взгляд,
Где нам так много вспомнить нужно:
Кимитино и стройотряд,
Колхоз и первые «амуры»,
На Левый берег турпоход,
Как у коварного Яцуры
С боями выбила зачет,
Как ты воинственно на марше
В противогазе новом шла,
Как пиво в тропиках Ла-Манша
На геодезии пила.
И рюмку первую осиля,
Ты вспомни свой родной поток,
И кудри буйные Базиля,
Зиму – веселый городок.
И балку вспомни типовую
Семьсот десятую дробь пять,
Как вас Терентьев зачастую
Любил «на коврик» вызывать,
Как ты, блистая красноречьем,
Стихи читала в микрофон,
Как ставил «пять» зимой Поречин,
Что на защите скажет он?..
Мы думаем, что под этими строками может подписаться любой студент, учившийся в 70-е годы. В жизни почти каждого из нас были эти важные моменты:
•турпоход на Левый берег Амура,
•колхоз (у нас это был поселок Амурзет),
•первые «амуры»,
•стройотряд,
•участие в художественной самодеятельности,
•летние практики: геодезическая, гидравлическая, геологическая, производственная,
•курсовые проекты,
•вызовы в деканат,
•финальный матч «Дипломник- Консультант», который проводился каждый год между командами преподавателей и дипломников,
•сдача экзамена по сопромату Владимиру Гавриловичу Яцуре.
Наша однокурсница из группы АД-74 вспоминает: «Никогда не забуду, как сдавали сопромат Яцуре в зимнюю сессию на третьем курсе. Те счастливчики, кому удалось сдать экзамен, уехали на каникулы. Не сдавшие экзамен, примерно 25 человек с потока, ходили на занятия к Яцуре почти все каникулы. Он занимался с нами 2-3 часа ежедневно. Каждый день он какому-нибудь одному студенту ставил зачет за правильный ответ на занятии и отпускал на каникулы. Когда до конца зимних каникул оставалось три дня, Владимир Гаврилович похвалил нас за усердие, поставил «тройки» в зачетки и отпустил домой».
Другие наши однокурсники вспоминают, как сдавали экзамен по сопромату Яцуре с девяти утра и до одиннадцати часов вечера.
Поэтому мы никогда не забывали про сопромат, даже когда писали поздравления на свадьбу нашим однокурсникам:
Позабытая эпюра
Вот уж час ревёт навзрыд.
Наш отец родной Яцура
Под «нагрузкою» сидит.
Чем наш лектор озабочен,
Трет головушку свою?
Он рассчитывал на прочность
Вашу новую семью.
Результатом пораженный
В «докторскую» записал,
Что любовь молодоженов
Суперпрочный матерьял!
Учебные занятия заканчивались сессией, а после летней сессии мы разъезжались на практики.
Производственных практик у нас было две: перед четвертым курсом, и перед пятым курсом - преддипломная практика. География первой производственной практики ограничивалась Дальним Востоком, зато на преддипломную практику можно было поехать почти в любую точку СССР. Проезд на практику оплачивался государством, общежитие предоставляло предприятие, которое принимало практикантов.
После производственной практики на четвертом году обучения мы изучали, в основном, спецпредметы. В течение первого семестра на четвертом курсе мы должны были сдать курсовые проекты по деревянным мостам, изысканиям и проектированию автомобильных дорог, курсовые работы по основаниям и фундаментам и по строймеху.
Если на экзаменах студента частенько спасал «парашют», то при выполнении курсового проекта мы пользовались «дубовиками». Впервые мы услышали этот термин от старшекурсников.
Откуда возникло слово «дубовик»? Предполагаем, что из диалога, типичного для всех поколений студентов:
- Ты знаешь, как делать курсач по железобетонным конструкциям?
- Нет. Я в этом «дуб дубом».
Методическое пособие для таких «дубов» и было названо «дубовик» на студенческом сленге. «Дубовик» - это аналог, образец, то есть курсовой проект, выполненный студентами прошлых лет.
Справедливости ради хочется заметить, что во времена нашего обучения было не так уж много хороших методических пособий, содержащих внятные рекомендации по выполнению курсового проекта. Частенько ни рекомендации, содержащиеся в методичке, ни даже буквенные обозначения не соответствовали заданию к курсовому проекту.
Почему это происходило? Предполагаем, что методички редко переиздавались, и изменения в них не вносились. А требования и задания к курсовым проектам менялись каждый год.
Что должен был делать правильный студент в такой ситуации? Составить список вопросов и отправиться на консультацию к преподавателю.
Хороший выход для тех, что выполняет курсовые проекты вовремя. Но количество таких пунктуальных студентов составляет не более 20 процентов от общего числа.
Что делать остальным 80-ти процентам студентов?
И вот тут-то на помощь к нам приходил «дубовик». Аттестованные курсовые проекты после их защиты у преподавателя не подлежали уничтожению, а должны были какое-то время храниться на кафедре. В наше время они хранились в аудитории 18л, откуда их и воровал специальный студенческий десант при всяком удобном случае. А потом «дубовики» передавали из рук в руки по традиции взаимовыручки.
Слово «дубовик» было популярным в студенческом среде, особенно на старших курсах. На Новый год на пятом курсе один из наших сокурсников получил такое пожелание:
Дыши, Валера, с оптимизмом!
Не лазь в автобусы в час пик!
Для курсача "Турне по жизни"
Стащи приличный "дубовик"!
Курсовые проекты выполнены, экзамены сданы, и вот мы едем на последнюю преддипломную практику.
География второй производственной практики перед пятым курсом распространялась на весь Советский Союз. Нам предоставлялась возможность не только приобрести профессиональный опыт, но и посмотреть страну за счет государства. Мы сами выбирали города из предложенного списка. Наши однокурсники отправились тогда на практику в Нижний Новгород, в Ярославль, в Алма-Ату, в Петропавловск-Камчатский и во многие другие города страны.
После второй производственной практики наши разговоры и обсуждения будущей профессии стали более конкретными, наполненными реальными деталями.
Например, от нескольких человек мы слышали один и тот же рассказ о том, как в конце рабочего дня на дорогу привозят и выгружают машину асфальтобетона. И надо проявить чудеса смекалки и организаторские способности, чтобы уговорить дорожных рабочих, у которых закончился рабочий день и которым «всё по барабану», разбросать этот асфальт.
Именно эта преддипломная практика помогла многим из нас понять, где мы хотим работать в профессии: проектировщиком в проекте, служащим в конторе, мастером на линии, «изыскателем» в полях.
Многие из нас к пятому курсу обзавелись семьями, родили детей, учились и работали, чтобы содержать семьи. Работали сторожами, кочегарами в котельных. Но для всех нас наступавший новый год означал начало новой жизни – жизни в профессии. В марте 1982 года должно было пройти распределение, в июне мы должны были защитить диплом, а с 1 августа 1982 года приступить к работе. Поэтому, провожая 1981 год, мы провожали свое беззаботное студенчество.
Что год грядущий нам готовит?
Его наш взор напрасно ловит…
Распределение, защиту,
Читинский край, наверняка,
Иль страшный приступ менингита
И «будуар» на Кубяка?
Мы лучше вспомним уходящий
Наш восемьдесят первый год
И тост поднимем за курящий,
Так много пьющий, мало спящий,
Неунывающий народ!
Питомцы Эроса и Феба,
Простимся с годом навсегда,
И будем благодарны небу
За то, что нас свела судьба,
За то, что можем иногда
Мы в семь луженых глоток рьяно
Исполнить басом и сопрано:
«Гори, гори моя звезда»,
И вспомнить: что, где и когда…
Зря к нам Нечипорук стучится
Хмельной, но не уставший мстить.
Позвольте с годом нам проститься
Плохое все ему забыть,
Пусть ничего не повторится,
Пусть будет все, что может быть!
Пусть наша Школа – альма-матер
Благословит своих детей
И жизнь, входящую в фарватер
Каких-то новых областей.
Встречи однокурсников.
…У выпускников политена есть еще одна студенческая традиция – встречи однокурсников. Летом, в июньские субботы у здания Тихоокеанского Университета начинают собираться немолодые люди – бывшие студенты. Фотографируются у главного входа, идут на свою кафедру, встречаются с преподавателями, а потом отправляются всей компанией на базу отдыха. И говорят, говорят, говорят…
В чем смысл этих встреч однокурсников?
Что заставляет людей брать отпуска, тратить деньги на билеты, чтобы один день, одни сутки побыть в компании бывших студентов? Фактически, это просто вечеринка, обычная пирушка с тостами, песнями, танцами.
Что же мы у себя дома не можем вот так вот выпить, попеть, поплясать?
Можем.
Можем, но не так.
Магия этих встреч заключается в том, что на сутки мы возвращаемся в свою молодость.
Происходит чудо, и мы все это чудо ощущаем.
Кто мы у себя дома, на работе?
Мы – матери-отцы, невестки-зяти, тещи-тести-свекрови, бабушки- дедушки, сестры-братья… На работе мы – сотрудники, коллеги, начальники, над которыми всегда есть свой начальник. Так надо. Человек должен взрослеть, должен нести ответственность за себя, за близких людей. Ответственность давит на плечи, пригибает к земле, суровит мышцы лица.
А потом человек вырывается из этого круга и приезжает на встречу выпускников. И снова на сутки становится тем же мальчиком или той же девочкой из своей студенческой юности.
Никого из своих сокурсников на встрече мы не воспринимаем, как взрослых людей. Все серьезные и ответственные роли, все должностные обязанности остаются за забором турбазы, и перед нами снова появляются прежние Аликины и Бобряковы, Казаковы и Куценки, Сергеевы и Тиличенки. Это большое счастье – на сутки сбросить, как царевна-лягушка, прежнюю шкуру и превратиться в молодого легкого человека, у которого все впереди. Это - эйфория, и это ощущение не хочется упустить.
Это ощущение возможно испытать только в кругу людей, которые помнят тебя молодым. Которые по неизвестной никому причине и относятся к тебе так же, как 30 лет назад. Как будто нет ни морщин, ни седины, ни опавших лиц, ни больших «пивных» животов. Мы все это видим, но это не мешает нашему восприятию друг друга. Когда мы рядом, мы видим ни лица, ни тела, а души друг друга – молодые легкие души.
Встречи однокурсников – это праздник молодости, пиршество возвращения в юность, счастье перевоплощения. Вот так вдохнул кислорода полной грудью и потом снова вернулся в свою обычную реальность. Строить, учитывать, заботиться, беспокоиться, предусматривать, искать.
… Бывает, сидишь на работе, верстаешь смету, и вдруг вспомнится, как Аликина на прошлогодней встрече вдохновенно махала парадным жезлом и завела группу на восемь кругов вместо двух по сценарию, как Сереже Тугарину вручали потерянную медаль, как Ирка Сергеева порвала барабан в экстазе, как Ольга Дроздова в одежде сиганула в бассейн, как Тиличенко говорил трогательный тост про 8 февраля. И тихо, счастливо засмеешься…