Часть первая.
Хорошо, что есть память. Которая вынимает из закоулков прошлого самые яркие моменты — и радостные, и печальные, те, которые сопровождают нас потом всю жизнь и согревают в пути на жизненной дороге. Воспоминания о самом теплом, самом нежном, что есть у человека — о его детстве.
Где-то есть город
Тихий, как сон...
Пылью тягучей
По грудь занесен.
В медленной речке
Вода, как стекло...
Где-то есть город, в котором тепло…
Наше далекое детство
Там прошло…
У меня было счастливое детство.С годами осознаешь это все сильнее. Сквозь десятилетия, проведенные вдали от родных мест, среди людей, не похожих на моих земляков, вглядываешься в эти годы с большой теплотой и глубокой благодарностью.
Куда бы тебя ни занесла судьба - в ностальгических снах ты будешь вновь и вновь возвращаться к родительскому дому, где сквозь белоснежные тюлевые занавески пробивается для тебя яркий свет заветных окошек… И ты с глубоким волнением, со слезами на глазах в очередной раз устремишься к ним в надежде увидеть дорогих тебе людей - милых родителей, любимого брата... Скромный двухэтажный деревянный дом, маячащий мне сквозь десятилетия, молчаливый свидетель детства и юности многих поколений... Милый дом, согретый любовью моих родителей, пять молчаливых окошек на первом этаже, глядящих на мир в надежде увидеть девочку и мальчика, возвращающихся с учебы домой - сначала из Березников, потом из Москвы.
А за углом - другое оконце, там жила моя первая любовь, от которой когда-то так сильно билось мое юное сердце... Перед домом растут деревья, которые я посадила из веточек в четвертом классе, вон какие вымахали - почти до облаков: березка, тополь! Была и красавица-яблонька, радовавшая нежным бело-розовым цветом по весне, да ее спилили - стала загораживать окно соседям сверху...
А «воздух родины - он особенный, не надышишься им»! Как точно говорит об этом цитата из любимой песни времен детства! Только здесь так особенно пронзителен и неповторим клейкий запах тополиных листьев. Ласковый воздух родины как будто нежно обнимает тебя… Легкий шумок, идущий «фоном» от местного бумкомбината... Все это создает такую неповторимость, что, приезжая на родину, садишься на лавочку на своей улице и долго-долго сидишь и слушаешь эту тишину, радостно, всеми органами чувств узнавая родную атмосферу с ее запахами и звуками, где, кажется, весь воздух пронизан любовью, которой окутывала тебя родина с колыбели... Испытываешь чувства, которых не выразить словами.… И мысленно возвращаешься в свое далекое детство...
Мое детство прошло в небольшом уральском городе Соликамске Пермской области. Один из древнейших городов Урала, выросший на берегу Камы, окружен глухой тайгой. Дальше Соликамска уже не ходили поезда. Гордость города — целлюлозно-бумажный комбинат (СЦБК), крупнейший в Европе, военный завод «Урал» и уникальное месторождение калийно-магниевых солей.
Суровый климат, добыча соли, огромное количество старинных церквей. Вокруг города располагались лагеря и зоны, куда десятками тысяч привозили политических заключенных. Соликамск – один из островов архипелага ГУЛАГ.
С 1959 г. в состав Соликамска был включен город Боровск, в 6 км от центра. Наша семья жила в Боровске.
Для человека, выросшего в Боровске, слова Соликамск и Боровск были синонимами. Боровск – район Соликамска, но в почтовом адресе всегда указывался Соликамск. Поэтому по большому счету я – из Соликамска. Но местные жители между собой всегда разделяли: «Ты из Соликамска или из Боровска»? Я – из Боровска! Там была своя атмосфера, свой микромир и свои особые воспоминания…
Что делает Соликамск/ Боровск уникальным и незабываемым для нас? Я бы сказала, что это сочетание двух факторов: дикой самобытной природы и большого количества незаурядных людей, высланных в наш город в результате репрессий. Это создало неповторимую и незабываемую ауру нашего детства.
РАННЕЕ ДЕТСТВО. ПЯТИДЕСЯТЫЕ.
Меня привезли в Боровск осенью 1953 года, когда мне было восемь месяцев. Мои родители были незаурядными во всех отношениях людьми, но из-за войны не смогли получить должного образования. Свои надежды и чаяния они вложили в нас, своих детей. Папа родился и вырос в Саратовской области, где находилась республика немцев Поволжья со столицей в городе Энгельс. В 18-м веке Екатерина II приглашала немцев на поселение в Россию - осваивать приволжские территории. Так наши предки впервые очутились в России.
Деревенское детство отца было тяжелым, голодным. Но он хорошо учился, был лучшим учеником в своем классе (как и мама в своем), мечтал стать учителем и после восьмого класса поступил в педучилище, успел закончить два курса из трёх, но тут грянула война. Немцы Поволжья были выселены с насиженных мест и сосланы в Казахстан и Сибирь. Мужчин с 14 лет отправляли в трудлагеря, откуда большинство не вернулось...
Маме – уроженке Пермской области - пришлось рано повзрослеть и с 16 лет стать единственным кормильцем в семье, которую оставил отец в самом начале войны. По профессии родители оба стали бухгалтерами. Мама тоже, как и отец, мечтала стать учителем - русского языка и литературы. Они были достойны лучшей доли, но война поломала много судеб! После войны родители оба оказались в Челябинске, где познакомились и поженились, а после моего рождения переехали в Соликамск, где и прожили всю оставшуюся жизнь…
Первые воспоминания моего детства - ясли, куда меня определили очень рано - маме надо было работать... У меня была эйдетическая (ранняя) память. Я помню себя еще в пеленках. Меня и мальчика положили на стол и пеленают. Вижу, как сейчас, склонившиеся над нами головы нянечек и, будучи с рождения деликатным и совестливым существом, помню, как неудобно мне было перед ними за то, что им приходилось нас перепеленывать. Ещё я запомнила, как любила в самом раннем детстве манную кашу! Мне всегда нестерпимо хотелось этой сладкой, тающей во рту нежной кашки с плавающим в ней кусочком желтого масла…
А вот мне уже два с половиной года. Меня поставили на стол возле елочки в костюме снежинки, чтобы сфотографировать. Фотограф долго придумывал мне позу, до сих пор в ушах звучат его слова: "Возьмись за эту игрушку... Нет, лучше за эту…" Я послушно меняла позы. Наконец фотограф остался доволен результатом, отошел к своему аппарату, накинул покрывало на голову и щелкнул... Это фото сохранилось и сейчас есть в моем альбоме.
Помню, как папа, положив ногу на ногу, сажает меня на колено лицом к себе и, придерживая за руки, весело качает вверх-вниз, припевая песенку: «Вот какая хорошая, вот какая красавица, вот какая умница наша Наташа!»
Следующий кадр из памяти: нам по три года, на дворе 56-й, мы с детками шагаем парами, переходим из яслей в садик. Мама и папа с улыбкой наблюдают за нами, прячась за соснами, которыми была окружена территория яслей "Красная звезда". Они радуются за нас, подросших настолько, что нас уже переводят в садик!
Ранняя память запечатлела заводские гудки по утрам, зовущие людей на работу, и гудок паровоза (где-то недалеко от нашего дома, за ДК бумажников, проходила железная дорога)… Этот паровозный гудок всегда почему-то волновал меня, он как будто звал в неведомую даль. Почему он волновал?... Когда к нам приехала бабушка Соня, мама отца, - я помню, как зов этого гудка заставлял меня тревожиться – а вдруг бабушка не успеет на поезд, и я, трехлетняя, каждый раз торопила ее: «Бабушка, скорее беги, а то поезд уйдет!» Родителям было неловко перед бабушкой, они не понимали – откуда у меня это? И что она должна была подумать?
Дошкольное детство мое прошло на улице Гоголя, д.19 (сейчас это улица Розы Землячки). Это был двухэтажный каменный дом общежитского типа, где наша семья занимала большую комнату на втором этаже. Этот дом и сейчас стоит на прежнем месте, правда, он сильно постарел… Когда я вспоминаю о нем, в ушах стоит песня «Заветный перекресток», которую пел в то время Марк Бернес: «Старый дом за углом. Не могу на него наглядеться. Помнит дом о былом, о далеком курносом детстве». Когда я бываю в Соликамске, то всегда прихожу к этому дому, сажусь на лавочку рядом и... машина времени уносит меня в 50-е годы…
У нас был большой двор, где играло много детей, вокруг ходила разная живность - куры, петухи... Мне лет 5. Помню, мой дружок Миша сказал мне: "Давай играть в семью! Ты будешь мама, я буду папа…"- тут он ловко поймал проходящего мимо петуха, нежно погладил его по крыльям и сказал - "а это будет наш сыночек!.."
Я помню свою коляску – она была сплетена из прутьев, это была практически корзина на колесах. Она хранилась в сарае, позднее в ней возили моего братика.
Мы с ребятами разыскивали цветные стёклышки и делали в песке "секретики", собирали фантики от конфет (у кого больше?), обожали выносить на улицу какую-нибудь еду - хлеб с вареньем, с маслом и с сахарным песком, а кто с маслом и солью – у кого вкуснее? Мои родители получали от родных из Казахстана посылки с салом, и я выносила на улицу хлеб с салом, которое не любила, но использовала для обмена на более привлекательный для меня бутерброд, например, с черничным вареньем. Любая еда казалась необыкновенно вкусной на воздухе, и мы всегда друг у друга откусывали кусочки!
А как мы любили бегать наперегонки! Я никогда не забуду это ощущение радости, веселья от легкости бега, от ветерка, дующего тебе в лицо, от того, что тебе всего 3- 4 года, и ты легкая, как пёрышко! Особенно я любила, когда к родителям приходили друзья - с сынишкой или дочкой – моими ровесниками. Как мы друг друга понимали! Первое, что мы говорили друг другу: «Давай бегать!» Предложение с восторгом принималось, и мы начинали носиться с радостным хохотом взад-вперед! Как же весело становилось!!!
В нашем дворе были качели! Мы их обожали! Становились на доску с двух сторон, в середину набивались ребята, и начинали раскачиваться под облака! Восторг!!! Никакого страха и в помине не было тогда - чем выше, тем веселее!! Нас, ребятню, не останавливало даже то, что из-за разлохмаченных стальных тросов, за которые мы держались, руки постоянно были в крови! Мы играли в «жмурки», в прятки.
Я помню некоторых детей по имени - сестры Таня и Валя, Миша, Ваня… Где вы, ребята? Недавно я нашла в « Одноклассниках» сестру Миши, но выяснилось, что он, к сожалению, утонул в молодом возрасте. В Каме часто тонули дети и подростки.
Совсем рядом, через дорогу на улице Культуры начинался сосновый лес. Вот мы с папой идем туда собирать землянику, мне годика 3-4, в руках моё любимое ведёрко, на котором нарисована Красная шапочка, разговаривающая с волком... Вдруг в лесу выходит нам навстречу большая серая собака, останавливается и молча смотрит на нас. Я вопросительно смотрю на папу. Он делает большие глаза и говорит: "Волк, волк!" Я очень впечатлительный ребёнок, принимаю всё за чистую монету и испуганно прижимаюсь к папе, хотя вижу, что он посмеивается... Папа любил пошутить. Шутливость, склонность к розыгрышам вообще была свойственна большинству представителей нашего рода - и со стороны папы, и со стороны мамы.
Однажды папа взял меня с собой, и мы пошли с ним в больницу возле ДК бумажников, где мама «купила» маленького братика. Мне было 4 года, Цветы достать было негде, но помню, что мы подошли к какому-то огороженному садику, и папа договорился с женщиной, чтобы она продала нам цветы для мамы. В окошке мама показала братика, он был совсем крошечный. «Какой маленький!» - пробормотала я удивленно…
Через несколько дней, вернувшись из садика, я обнаружила, что братик уже дома. В комнате стояла коляска, накрытая тюлью, рядом сидели мама и папа. Я с большим интересом заглянула в коляску... и… разочарованно отошла… Он все еще оставался таким маленьким! А я-то думала, что он за это время подрос, и с ним уже можно поиграть, побегать…
Когда Саше исполнился годик, мама вложила его маленькую ручку в мою – и я стала маленькой нянькой. Теперь моей обязанностью стало гулять с братиком. Маме было некогда, она работала, а, приходя домой после работы, за короткое время вечера должна была управляться со всем хозяйством, которое, кстати, вела безупречно, несмотря на отсутствие в то время горячей воды и газа - все готовилось на электроплитке.
Мне очень хотелось маме помогать, но она говорила: хочешь мне помочь - погуляй с Сашенькой. Теперь братик все время был при мне, и это было нелегко. Хотелось побегать с ребятами, поиграть в прятки и т.д. Но я, как сестрица Аленушка с братцем Иванушкой, теперь была с Сашей неразлучна - а с ним далеко не убежишь...
Теперь даже приходилось его защищать. Помню, в нашем дворе жил один драчун, Ванька, я его боялась страшно, он не мог пройти мимо, чтобы не ударить меня. И когда я, пятилетняя, впервые вышла с годовалым братиком гулять, то сразу увидела, что он напрягся, как тигр перед прыжком, и медленно направился в нашу сторону. Я чувствовала, что он нацелился на Сашеньку.
Ну, этого я никак не могла допустить. Когда он вплотную подошел к нам и занес руку над малышом, я, умирая от страха, изо всех сил стукнула его и зажмурилась, потому что знала, что он меня сейчас убьет. Не успев открыть глаза, я услышала странный звук, который усиливался наподобие воя сирены. А когда их открыла - обнаружила, что это взвыл обидчик! Дело было поздней осенью. Услышав рев, на крыльцо выскочил его папаша – алкаш в одной майке и заорал: " Ребёнка убивают!!" А я, маленькая, осмелевшая, вышла вперед и сказала: " Пусть он моего братика не трогает!!!" С тех пор драчун, к моему удивлению, стал меня бояться и обходить стороной.
Продолжение
http://proza.ru/2020/12/05/1301