На - ЗАРЕ великой перестройки, когда органы «народной охраны» были загнаны в незавидное положение и часть их слилась с нашей коррумпированной элитой, деятельность всего криминального подполья вышло наружу, нашего общества. Вот об одном случае в моей жизни я и хочу рассказать.
С постоянной работой не «клеилось», все предприятия сыпались, как карточные домики, забывая по году заплатить заработную плату, своим работникам. Вот в перерывах с такой работой, я договорился с моим хорошим товарищем, прежних времен о встрече, дабы обсудить данное положение и возможно помочь друг-другу. Живет мой товарищ в Московской области и я, взяв билет на скорый поезд Воркута- Москва отбываю в столицу нашей Родины, где меня должен встречать мой товарищ.
В купе я один, но на следующей остановке в купе садится мужчина моего возраста, его провожают два молодых человека, рассовывая по вагону, кучу вещей, как оказалось с последующих разговоров это его сыновья. Вещей и груза у него было много, а так как мы в купе были вдвоем, а у меня всего одна сумка, все благополучно улеглось.
Днем с попутчиком разговорились, оказалось мы с ним уже встречались. Он дипломировался на должность капитана, а я был в комиссии. У нас, как у бывших капитанов Печорского речного бассейна, оказалось много знакомых. С разговорами и воспоминаниях о флоте, работе - подкрался вечер, а в купе мы едим одни никого не подселили. Вечером решили поужинать, накрыли стол, и мой попутчик, предлагает отметить, нашу встречу.
Я ему сказал – Что в дороге у меня два принципа – Я не пью! И не играю в карты!
Но у моего попутчика, желание купить спиртного, достигло предела. И я, не знаю почему соглашаюсь. Я предупредил, чтобы на станции, остановке не покупал, так-как «опиум для народа» в те времена продавал и стар, и млад и можно было после употребления не доехать до конечной станции.
Быстро собравшись он ушел в ресторан поезда и буквально через двадцать минут торжественно вернулся, ставя на стол - бутылку столичной. Я, сказал: – Попробую, и если не понравиться, то пить не буду.
Попутчик разлил по стаканам - я, пригубил и почувствовав у спиртного какой-то привкус, он меня чем-то оттолкнул и я, пить не стал. Мой попутчик выпил половину налитого и больше пить тоже не стал. Я, велел бутылку отнести и выкинуть подальше от возможной беды.
Спустя какое-то время - стук в дверь нашего купе – открываю, стоит человек кавказской национальности и спрашивает – Когда следующая станция. Отправляем его к проводнику.
Через пол часа ситуация повторяется, но уже с другим вопросом. Говорю своему попутчику – Теперь понимаешь в чем дело – Нас пасут! Он притих, хотя до конца видимо ничего и не понял, для чего и что за «пойло» было в бутылке. Ночью нас третий раз проверили и поняв, что мы не спим непробудным сном, перестали тревожить.
До Москвы осталось чуть больше часа езды – предупредили о скором закрытии туалетов.
Все стали собираться, переодеваться, как обычно перед подъездом к конечной станции, небольшая суматоха.
И вот к нам в купе - «падает» в трико, майке и тапочках очередной немолодой, но шустрый кавказец. Представляется – Дядя Анзор. И говорит, что у него в купе переодеваются женщины и его попросили выйти. А, чтобы не сидеть без дела, предлагает сыграть в карты – в простого дурака. И без нашего согласия руки весело забегали, раздавая карты на троих.
Я сказал, что не играю, но попутчик уже сует мне в руки карты. И не успев опомнится уже появляется четвертый игрок, предлагая играть два на два. Я понимаю в чем дело и бросаю карты, говорю – Что надо собираться и смотрю на своего попутчика. У него ноль эмоций. Он уже под гипнозом - этих случайных людей.
Сыграв партию в подкидного, предлагают сыграть на пачку чая - в довольно простую игру, мой сосед соглашается. Когда пошли мелкие деньги, и мой попутчик выиграл я, понял – «Разденут». А в дверях уже стояли еще два человека. Мне бы на все это, плюнуть и уйти… коль человек не понимает.
Но с его рассказов, он ехал к отцу и матери в Казахстан, с которыми он поругался и не виделся семнадцать лет. Я понял, что, если не вмешаюсь, Казахстана ему не видать, вместе с родителями.
Мысли заметались, их четверо нас двое, надежды, что помогут пассажиры по тому времени было мало.
И я, все-таки громко, назидательно говорю своему попутчику – Брось карты, или тебя «разденут»!
Тут же на меня наваливаются, игравшие и стоящие, и со злостью за сорванную игру пытаются бить. Мой попутчик забился в угол и не шевелился, помощи ждать было неоткуда. В купе тесно, сопротивляться не получается, я в середине, а бьют с двух сторон. Единственная мысль пробиться в коридор, может помогут пассажиры, проводник?
Теснота купе и коридора помогла их вытолкнуть в коридор и встать против них. Сразу бить вчетвером они не могли. Поэтому от ударов, как -то уворачивался, отвечать на удары понимал нельзя, разозлю их совсем. Ножа в руках не видно, это немного успокаивает. Но со стороны проводника, к ним бежит на помощь, еще один человек.
Бьют ногами, защищаться и драться на две стороны уже не получается. Сбивают - бьют ногами, кричать - Помогите! Не дает мужская гордость. Все купе закрыты – везде тишина, понял, что помощи ждать неоткуда. Проводник, видимо участник этой бригады, ушел с вагона вообще. Поняв, что только свое приоткрытое купе, может спасти.
Я за что - то ухватившись, встал, и что было сил - взяв переднего человека за ворот, четверых впереди стоящих протолкнул от себя, освободив проем своего купе. Вваливаюсь в купе, захлопываю дверь, закрываюсь. Попутчик сидит в той же позе, даже не попытался, как-то помочь мне. Мои «друзья» тарабанят в дверь требуя открыть. Они еще полны жажды мщения.
Я сел на диван и понял, что сопротивляться уже не смогу. Как, оказалось потом, два выбитых ребра, сейчас даже не давали вздохнуть, а не то чтобы пошевелиться. За дверью маты, угрозы – требуют открыть дверь. Наверно минут через двадцать – конечная … Москва. Что делать?
Пришло единственное решение – взять на испуг, как пришло это решение до сих пор не знаю. Беру подушку, ложу руку под нее и направляю на дверь. Прошу попутчика открыть защелку, дверь с грохотом открывается, лезут в дверь, но направленная рука с подушкой моментально их останавливает.
Спрашивают – Зачем держу руку под подушкой? Отвечаю – Я, же не спрашиваю зачем впятером бьете одного и прошу не делать резких движений.
Пыл у нападающих проходит, глядя на мою руку и подушку. Поезд сбавляет ход, скоро вокзал. Поговорив о чем-то на своем языке, они уходят, пообещав встретится.
Поезд остановился, народ повалил на перрон. Прошу попутчика помочь одеть куртку, боль адская не дает пошевелиться. Больную руку сую в карман, оттопырив его имитирую, что что-то там есть, второй рукой с трудом беру свою сумку.
Прошу попутчика идти сзади, так как повернутся уже не могу. У попутчика много вещей, за один раз не вывести, но он вынес и тут же растаял в толпе. Ко мне подходит встречающий меня, мой товарищ. Поздоровавшись прошу не обниматься и передаю ему свою сумку.
У бетонного столба стояли мои «друзья.» Внимательно смотрели на мою руку и оттопыренный карман. Отлежавшись у товарища неделю, без познавательных экскурсий по Московской области, и планов на будущее я, уехал домой.
Со своим попутчиком судьба меня больше не свела. И как дела у его родителей – я, спросить не смог, хотя практически живем в одном городе, совсем, где-то рядом.
А у меня еще долго внутри оставался вопрос –«О товарищеском братстве»! Видимо канули в небытие времена – Мушкетеров и их девиз – «ОДИН ЗА ВСЕХ И ВСЕ ЗА ОДНОГО»!