Лешка несколько раз упоминал об искусственном оплодотворении коров. Мне стало интересно, и я попросила организовать мне встречу с лаборантами. Дочку оставила в бухгалтерии, а сама пошла на коровник, он был недалеко. Вероника мне все рассказала и показала на коровах в натуральном виде. Оказывается, семя храниться при минус 196 градусов в сосуде Дьюара, красивое французское название. Пакет замороженного семени размораживают и разбавляют специальным раствором. А дальше все очень просто. Специальной трубкой вводят раствор в матку. Эту операцию проводят два раза с разрывом в две недели. Во время освоения этого способа оплодотворения в первое время были сплошные неудачи. Приходилось прибегать к старому, испытанному способу, т.е с помощью быка. А теперь, даже с одного раза все получалось. Но самая трудная работа у ветеринара, т.к. после обязательно надо ректалить корову, определять стельная она или нет. Я из любопытства смотрела на такую процедуру. Бог ты мой, голой рукой добираться до матки, и по размеру матки, определять стельная или нет. Корове эта процедура не нравилась, ему помагали двое скотников. Рука вся скользкая и с кровью, из матки идут выделения. Иногда корова обдавала ветфельдшера жидким навозом. Жуть. Мужик сильный, но и он уставал, пот градом шел с его лица. Нет, лучше по полям и садам бегать, чем работать ветврачом.
Как только запустили в производство инкубатор, приехала зоотехник по птицеводству. Я случайно с ней познакомилась в столовой. Женщина или девушка, примерно моих лет и роста, вся беленькая с курносеньким носиком. Глаза голубые, личико маленькое и больше походила на ребенка. Валерия - москвичка и закончила Тимирязевскую с.х. академию. Она действительно целый год стажировалась в Америке и владела не только английским, но и немецким языком. Я первое время удивлялась, почему она не осталась в Москве, тем более, у ней папа работал в министерсте с.х. Первый раз встретилась с человеком так влюбленного в свою профессию. Я с ней подружилась, нередко, приходила к нам обедать. Она мне давала уроки английского по моей просьбе. Мне нравилось слушать ее разговорную речь на иностранном языке. За время работы в совхозе я все забыла и сейчас заново осваивала язык.
Валерия молодец, помогла отладить технологии содержания птицы в птичниках. С кормлением проблем не было. В середине фермы ехал трактор с кормораздатчиком и на обе стороны шнеками подавал в кормушки влажную смесь, которую готовили в кормокухне. Уткам смесь была влажная, а курам почти сухая. По всему птичнику стояли автопоилки, но утки не могли из них пить, они были приспособлены только для курицы. Пришлось ставить корыта, сваренные в мехмастерских. Утка лезла в них купаться и в птичнике всегда было грязно и слишком влажно. Валерия «пробила» в министерстве вопрос приобретения автотопоилок в Америке.
Все видели, что мясная порода кур Корниш для нашей зоны не подходит, но министерство настаивало размножать именно эту породу. Яйценоскость у курицы этой породы была низкая, да и яйцо мелкое. Валерия предложила и добилась открытия при совхозе лаборатории по улучшении мясной породы. Привезли три сотни чистопородной полумясной породы и начали скрещивать с мясной породой Корниш. Выведение новой породы - длительный процесс и мы с мужем так и не узнали, улучшили ли породу или нет.
Валерия оказалась женщиной с изюминкой. По совхозу ходили слухи о том, что директор ухаживает за Валерией, видели их вдвоем на прогулке в лесу. При очередной нашей встречи Валерия обратилась ко мне
- Меня одолевают сомнения, постоянно думаю и не нахожу верного решения. Мне не с кем посоветоваться кроме тебя. С родителями не хочу об этом разговаривать, они ничего не знают. Я уже давно встречаюсь с Виктором Васильевичем. Мне уже пошел 27 год, дважды была замужем и все неудачно. Первый раз вышла замуж на третьем курсе по любви, родители были против. Перед выпуском я своими глазами увидела, как он наслаждался любовью с девчонкой с первого курса. Конечно прогнала его. Второй раз мама мне нашла достойного жениха. Но он не стал ждать моего возвращения из Америки и нашел подругу. Перед приездом в этот совхоз мы разошлись официально. Что мне делать? Оставаться разведенкой на всю жизнь? Мне нравиться здесь работать, есть перспектива. Я понимаю, он мне по возрасту отец. Да, у него есть семья, но жену он не любит, они давно спят в разных комнатах. Дети взрослые и с ними не живут. Он со мной ласковый, когда наедине, говорит, что любит. А я до конца не верю, он не хочет пока разводиться с женой, а почему, не говорит. Если мы разойдемся, то больше наступать на одни и те же грабли я не буду. Быть только любовницей – не хочу. Поговори со мной, развей мои сомнения –
Я не знала, как ей ответить. Сказать всю правду о том, что Виктор Васильевич любвиобильный, что он гулял от жены не только в нашем совхозе, но и по месту старой работы. Разрушить ее надежду создать семью, найти свое счастье – не могу. Мы же станем врагами на всю оставшуюся жизнь. Пусть об этом узнает от кого-либо другого. Валерия ждала совета и смотрела мне в глаза
- Ну, что ты молчишь? Не хочешь говорить правду? –
- Мой тебе совет. В любовных делах никогда не слушай любых советов, чувствуй своим сердцем и только ему доверяй. Когда мы с Алешкой влюбились в друг друга и думали пожениться, то его и мои родители, его и мои родственники все советовали мне не выходить за Алешку замуж, а ему жениться. Я долго не давала согласие и все присматривалась к нему. Мне нужен был не муж, а друг на всю мою жизнь, который был бы предан только мне и любил всю жизнь. И когда я сердцем почувствовала, что лучшего друга мне не найти, только тогда дала согласие. Валерия не торопи событий, не напирай на него, изучай его получше – вот мой тебе совет. А дальше решай сама –
- Я думала, что ты мне поможешь, а ты ушла от прямого ответа. Наверное, правильно, подожду, а дальше сама решу –
Обиделась. Попрощалась холодно, не обняла. Но это лучше, чем стать врагами. До нашего отъезда из совхоза мы оставались друзьями. У Валерии с Виктором Васильевичем все оставалось по- старому. Через три года от заочницы студентки с нашего совхоза узнала, что они поженились и уехали на новое место работы. Мы не переписывались и о дальнейшей их судьбе ничего больше не известно.
У меня жизнь шла в обычном русле. Дом, хозяйство, дочка, частые прогулки – все это укрепляло мою нервную систему. Мы с дочкой несколько раз ходили в старый жбановский сад, меня он приманивал и успокаивал. Посещали питомник ягодных и семечковых культур, овощной участок. Я была всегда в курсе всех событий в бригаде. Тоня ко мне приходила почти через день за советами. Свежая земляника, малина, яблоки постоянно были на столе. Казалось, что еще можно желать. Но на душе у меня было неспокойно из-за Алешки. У него на работе постоянно случались какие-нибудь катавасии, то приключения с птицей, то кражи в поселке и даже с центрального склада в совхозе. Мужики, которые отсидели в тюрьме по 25 лет за убийство, все жили в нашем отделении. Именно они занимались грабежами. Директор вместе с Алешкой, милицией и гл. специалистами начали устраивать засады в поселке и постепенно отлавливали и отравляли их в тюрьму. За два года посадили 10 человек из 23 бандитов. Начали приходить письма с угрозами расправы, которые каким- то образом оказывались на рабочих столах специалистов и директора в конторе. На директора покушались два раза, ранили в руку из мелкокалиберной винтовки. Оказывается, и на Лешку было не то покушение, не то предупреждение. Стреляли из такой же винтовки, когда он сидел в нашем туалете на улице. Он мне ничего не рассказывал, я узнала случайно от Тони.
Случай, когда мы всей семьей могли погибнуть или остаться калеками, взволновал меня на столько, что у меня опять открылись боли в животе. У нас сломался телевизор. Лешка долго искал мастера и нашел в третьем отделении совхоза за 19 км от нас. В воскресенье подъехал на машине «Победа» главного агронома. Смотрю, а шофера нет
- Ты сам за рулем? – спросила я
- А что удивляешься? Права у меня есть. На дороге машин почти нет, так что потихоньку доеду –
- Ты же сидел за рулем больше 6 лет тому назад. Нет, я тебя одного не отпущу –
- Тогда одевайся и поедем –
И я дура взяла с собой дочь и сели в машину. Действительно на дороге мы не встретили ни одной машины. Лешка ехал не очень быстро. Мастер посмотрел телевизор и сказал
- Сгоревшей лампы у меня нет. Оставьте телевизор и приезжайте через неделю –
Погода была приятная, дул легкий ветерок и мы наслаждались видами из окна. Проехали мостик за околицей села и начали подниматься в гору. Почти на вершине горы мотор заглох. Лешка по тормозам, а педаль провалилась, и мы поехали вниз с горы. Ручной тормоз не работал. Лешка разволновался и во время не включил заднюю скорость. По бокам дороги были глубокие кюветы, размытые дождями. Машина ускоряла спуск с горы. Посмотрела в окно и меня охватил ужас. Мы мчались вниз быстрее чем ехали с работающим мотором. В зеркале увидела лицо Алешки, белое и напряженное до предела, глаза стали ярко зеленые. В обычной обстановке они у него серые, а когда волнуется становятся зелеными. Руками вцепился в руль и смотрел по зеркалам. Как мы попали на мостик через бурный ручей, я так и не поняла. Мостик шириной всего на одну машину. А дорога не прямая, а с поворотами. Ручек протекал в лощине, глубиной 3-4 м с берегами из естественного камня с острыми краями. Если бы мы не попали на мост, то разбились бы насмерть или остались калеками на всю оставшуюся жизнь. Машина остановилась за мостом через 400 или больше м. Лешка лег на руль, а руки у него дрожат мелкой дрожью. Отрыла дверь, мы сидели на заднем сидении, и почти вывалилась из машины. Добрела до обочины и сели. Ноги не шли. Лешка остался сидеть в машине, не смог выйти от волнения. Минут через двадцать вылез и сел рядом
- Я с тобой домой не поеду. Буду ждать попутной машины –
Больше двух часов просидели – и ни одной машины так и не дождались. Уже вечерело, дочь хныкала и просила есть. Еле, еле муж меня уговорил и, не переключая скорость, мы медленно приехали домой. После этого случая Алешка почти 20 лет не садился за руль. На служебном мотоцикле он ездил два года в совхозе. Я с ним часто ездила к поезду или по полям совхоза и никогда не боялась. А после поезди на машине, к нему на заднее сидение мотоцикла садиться боялась. Как потом рассказал Алешка, у машины был большой свободный ход руля. Как ездил агроном на неисправной машине, можно только удивляться. Вот почему, когда мы ехали по прямой дороге, машину слегла водило из стороны, в сторону. Только по молодости можно сделать такую глупость. На то она и молодость.
Последний случай с Алешкой разволновал меня так, что опять открылась язва, опять нескончаемые боли. Где-то в конце лета 1962 года его дважды вызывали в Райком партии. Приезжал хмурый и ничего не говорил. Я не пыталась спрашивать, знала, что ничего не скажет. Вечером, когда уложила дочь спать, он сам ко мне обратился
- Я завтра еду в Обком партии. В районе я два раза был на приеме у второго секретаря и еще раз отказался ехать работать на Кубу агрономом. Документы на меня давно подготовили и требуется мое письменное согласие. Как подробно объяснил инструктор райкома, поеду один, без семьи и на пять лет. Собирают первый отряд из пяти тысяч «добровольцев» агрономов, инженеров, зоотехников и ветврачей не старше 35 лет. С нашего района подобрали трех специалистов, но агрономом только меня одного. Я у Андрея(инструктор) спросил: «что мне грозит, если я откажусь ехать?». Он ответил; «персональное дело и тебя исключат из партии. Найдут причину уволить с работы и тебя нигде не возьмут на работу на новом месте» - и Алешка замолчал
Я была в шоке, такой крутой поворот. На работе в совхозе мы работали с полной отдачей своих сил. Я заболела, да и Алешка уже нажил ревмокардит сердца за два года работы. А теперь ехать в тропики, на Кубе до сих пор неспокойно после революции. Он не выдержит климата или его убьют. Мне стало страшно. Что делать? Надо идти до конца и отказываться от поездки. Так я решила. У Алешки спросила
- Ты дашь согласие в Обкоме партии? –
- Нет, ни за что! Пусть мне «сломают» оставшуюся жизнь, но тебя я не хочу оставлять одну. Как-нибудь выкрутимся, переживем трудное время –
Две недели ездил в район и Воронеж. В последний разговор в Обкоме партии ему назначали рассмотрение персонального дела на заседании Райкома партии на следующей недели. Я не знала, как Алешке помочь, он перестал улыбаться, постоянно задумывался и молчал. Я пошла к Виктору Васильевичу за советом. Он сразу принял
- Я догадываюсь, с каким вопросом вы ко мне пришли. Мне звонил второй секретарь Райкома и поставил в известность о том, что ваш старший агроном отбывает на Кубу в составе отряда добровольцев. Я знаю, что Алексей Сергеевич отказался ехать. Но помочь вам и ему мне невозможно. Этим вопросом занимается ЦК Партии по поручении Н.С.Хрущева. Единственно чем я постараюсь вам помочь - оставить мужа на работе и не увольнять, если на меня будут «давить» в райкоме –
- Спасибо вам, Виктор Васильевич! Вы всегда к моим просьбам относились с уважением. Алексей Сергеевич знает последствие отказа, и ваша помощь может успокоят меня и его –
- А как вы себя чувствуете? - прервал меня Виктор Васильевич – По вашему цветущему лицу, улыбке с ямочками на щеках, можно предположить, что вы восстановили свое здоровье? –
- Не совсем. Из-за последних переживаний у меня опять начались боли. А в остальном – прекрасная маркиза, как поется в песенке -
- Хорошо, что не унываете. А подлечиться надо и я подумаю, как вам помочь –
По дороге думала, зря я ходила к нему. А может не зря? Может поможет. О чем он намекнул в отношении помощи в лечении моей болячки? Интересно, что он придумает. Лешке не стала говорить о своем походе к Виктору Васильевичу. На душе кошки скребут. Неужели нам напакостят на всю жизнь. Поживем – увидим.
Телевизор муж привез и вечером в новостях мы узнаем, что на Кубе разразился Карибский кризис. Лешка на радости меня расцеловал и закричал
- Ура-а-а! - Закружил меня по комнате – Теперь отложат этот десант на Кубу. Не захочет Никита ссориться с Америкой. Но потом обязательно вернутся к этому вопросу. Нам надо что-то делать, а что - не знаю –
На следующий день Лешка позвонил знакомому инструктору в Райкоме и узнал, что рассмотрение его персонального дела сняли с повестки заседания.
Мы успокоились и начали делать заготовки на зиму. По квасили капусту с яблоками, выписали картофель. В погребе уже стояли бочки с солеными огурцами и томатами, несколько ящиков яблок зимнего срока созревания, свежая капуста. Для кур и уток привезли комбикорм и зерно, кабачки, кормовую свеклу и тыкву. Топливо для печки у нас еще раньше было заготовлено на два года.
Неожиданно меня пригласил директор. Встретил, как всегда с улыбкой, и объявил
- Зинаида Сергеевна! Вместе с профкомом вам достали путевку в специализированный санаторий в г. Ессентуки. Это лучший в стране санаторий для лечения болезней желудочно-кишечного тракта. Совхоз оплатит дорогу. Но путевка «горящая», и если мы поторопитесь собраться, то опоздаете на одни сутки. Бронь на место в самолете до Минеральных вод заказана, а дальше на электропоезде до санатория. Желаю вам хорошо подлечиться и вернуться на работу. Вы много сделали для совхоза, только за прошлый год доходы от плодоовощеводства покрыли все расходы по всем отраслям совхоза и получили еще и прибыль. Практически, вы вытащили совхоз из убытков. И это за один только год. Две путевки в санатории, которые мы «выбили» для вас, это жалкие крохи, по сравнению с полученными доходами вашей бригадой. На прощанье, разрешите я вас поцелую. Вы для меня стали как дочь и ничего личного, не обижайтесь на меня –
Обнял и крепко поцеловал в губы. Я от волнения и смущения ничего не смогла сказать. Только поблагодарила и вышла из кабинета. По «хамски» поступила. Ничего, приеду и еще раз поблагодарю за все, что он для меня сделал. Еле нашла Алешку и с радостью сообщила о моей встрече с Виктором Васильевичем. Рано утром выехала в город, а к позднему вечеру была в санатории.
Здравница союзного масштаба встретила меня очень хорошо. Здание до революционной постройки, а комнаты высокие и всего по три, четыре человека. Моими соседками были Оксанка с Украины и Надежда Ивановна с Кемерово. У нас троих были одинаковые «болячки», поэтому мы везде ходили вместе. Прежде всего, меня всю обследовали с головы до ног, кроме кровоточащей язвы обнаружили полипы в прямой кишке, сердечную недостаточность. Бог ты мой! Я до 15 лет была абсолютна здорова, ничем никогда не болела, а за последние 7 лет приобрела столько болезней. Лечение было очень интенсивное и полезное. Чего стоили промывание минеральной водой как сверху, так и снизу. После такой процедуры я еле добиралась до палаты от усталости. На прогулки мы смогли ходить только во второй половине пребывания в санатории. Смешная была Оксанка, своим украинским выговором, когда после промывки, придя в палату, она всегда говорила: «кишки говорят
ко-о-о». Надежда Ивановна была очень серьезная и рассудительная, она была старше нас на 30 лет. После санатория я с ними переписывалась долгое время. Через 3 года получила с Украины письмо от мужа Оксанки, умерла она от пропадении язвы, ей было только 27 лет. А Надежда Ивановна дожила до 80 лет, еще в 79 лет она мне с восторгом писала, как она каталась на лыжах на туристической базе.
В этом санатории мне подлечили не только язву, но и нервную систему, я стала более спокойная, перестала реагировать на временные обиды, резкие высказывания в мой адрес. Мне Альберт Генриевич говорил и предупреждал: «запомните Зинаида Сергеевна, обострение язвы зависит от нервной системы. Стрессы, обиды, скандалы часто приводят к быстрому обострению язвы. А при вашем характере надо постоянно укреплять нервную систему».
Минеральная водичка ессентуки номер 4 обладает целебными свойствами. Благодаря ей я быстро пошла на поправку. В последующие годы этой водой пыталась лечилась все годы, но только из источника вода обладает целебными свойствами. После санатория у меня не было обострения язвы 5 лет. Когда стала работать преподавателем в вузе опять были обострения и несколько раз лежала в больнице, лечилась в других санаториях. Но лучше, чем в Ессентуках нигде не было.
После Нового года мы всей семьей первый раз за три года поехали в отпуск к себе домой к маме. Зашли в свой институт и нас пригласили в аспирантуру. Я была очень рада. Алешка колебался, но когда я напомнила о том, что его ждут на Кубе, он сразу согласился. Конкурс у Алешки был 3 человека на одно место, у меня два. И вот мы с приказом о зачислении в аспирантуру вернулись в совхоз. Лешку директор не хотел отпускать, но насильно удержать не имел прав. Перед отъездом обошла всех знакомых и попрощалась. Тоня собрала всех рабочих, я их поблагодарила за совместную работу. Зашла к Виктору Васильевичу
- Я очень жалею, что вы уезжаете. А может и правильно. Вы выбрали другой тернистый путь. Пожелаю вам доброго пути и счастья. Машину Алексею я выделю для домашних вещей. Мы всегда будем рады вас видеть у нас в гостях, в любое время. Вы о себе оставили добрую, и надеюсь, долгую память. В совхозном музее, а он будет обязательно, ваши достижения в работе найдут свое место. За долгое время работы с людьми, я научился понимать их, видеть их внутреннюю сущность и даже предвидеть их будущее. Вы талантливая женщина, и за какое бы дело вы не брались, у вас всегда будет получаться. Но вам всегда будет трудно работать. Вы очень доверчивая, откровенная, честная, упрямая и гордая. У вас будут всегда завистники, вам будут делать гадости, но вы всегда будите выходить победителем из любых ситуаций. Поэтому берегите себя, не надрывайте нервную систему, не сокращайте годы своей жизни. Но это, я чувствую, будут благие пожелания. Вы «трудоголик» от природы, будете поступать по своему, в ущерб своему здоровью –
На прощанье хотел меня обнять, но я его остановила
- Виктор Васильевич! Вы были отличным наставником, я многому у вас научилась: стала хорошим управленцем, организатором и профессионалом в своем деле. Вы первое время терпели меня, мои выходки, мое упрямство и это, как не странно, заставляло меня работать еще лучше, подстегивало и помогало находить лучшие варианты. Вы доверяли мне, значит я правильно все делала, вы мне были опорой во всех моих предложений и внедрений в производство. За все это я вам безмерно благодарна. На прощанье, разрешите теперь я вас обниму и поцелую –
Обняла и в щеки поцеловала. Повернулась и пошла к выходу. Слышу в спину
- Подождите! –
Но я осталась верна себе и закончила нашу последнюю встречу очередной шпилькой. Обернулась и сказала
- Счастья вам в новой семейной жизни –
Не видела его реакции, была уже на улице. На следующий день, вместе с Валерией, отвезли все мои 18 плошек комнатных цветов к директору в кабинет. Зимний сад будет напоминать обо мне. За два дня собрала вещи, продали уток, кур Лешка не разрешил продавать: «пусть будут у меня свежие яички, а то совсем есть нечего», сказал он. Утром рано Лешка меня проводил и посадил нас с дочкой на поезд до Мичуринска. Лешка приедет к нам позже, когда передаст все дела и подготовит мебель и книги к перевозке. Вернусь когда-нибудь в эти края? Не знаю, но вспоминать буду всегда. Это были необыкновенные годы, годы становления личности, первые годы самостоятельной работы и жизни на селе.
Прощай село – даешь науку.