Глава 1.
В княжеском тереме с самого утра был переполох. Княгиня с ночи криком кричала, разродится не могла.
- Оно и понятно, что не может. Целыми днями в тереме своём сидит.
- Вон, наши-то бабы, с пузом наперевес в поле жнут. От того и родить быстро могут. А эти, тьфу, пропасть,- стоя под окнами княжеских покоев перешептывались прачка с кухаркой.
Во двор выбежала Ульяна, девка служившая княгине Ольге.
- Где Хавронья? Нужны чистые льняные полотенца. А она, как сквозь землю провалилась- кричала она.
- А нам по чём знать- проворчала Дарья, поднимая с земли корзину с бельем.
- Вот, вернётся князь Владимир из похода, он вам задаст,- погрозила кулаком Ульяна и скрылась в тереме.
Бабы посмотрели ей вслед, опустили головы, и разошлись. Не любили на дворе Ульку. Чернавка чернавкой, а строит из себя барыню.
В ворота постучалась сгорбленная старуха.
- Чего тебе надобно, матушка?- спросил стражник, открывая маленькое окошко.
- Ополоумел что ли? Али белены объелся? Чего мне надобно? Княгиня твоя родить не может, а ты повитуху впускать не хочешь. Вот узнает князь три шкуры с тебя сдерет, паршивец ты эдакий,- кричала старуха, грозя стражнику клюкой.
Застучали засовы на воротах, загремели замки, заскрипели давно не смазанные петли.
- Да почём же мне было знать, что ты, матушка, повитуха. Да и не говорил мне никто, что тебя ждут,- оправдывался стражник, пропуская старуху во двор.
Она окинула его строгим взглядом. Посмотрела на ржавые петли ворот и, ткнув в них своей палкой, сказала:
- Смазал бы, а то княжеский терем, а ворота ни к черту не годные.
Стражник втянул голову в плечи и почувствовал себя побитой собакой. Не хватало только виляющего хвоста сзади.
- Смажу я ворота, смажу. Если Трифон масла даст,- пробурчал он, провожая ковыляющую старуху взглядом.
А та, поднимаясь по ступеням к княжескому терему, гладила деревянные перила и что-то шептала себе под нос.
Заметив пересекающую двор старуху, на крыльцо выбежала Ульяна.
- Ну наконец-то, матушка Прасковья. Я уже заждалась вся,- воскликнула она, протягивая к старухе руки.
- Заждалась она. А чего ж сразу меня не позвать? Гнушаетесь Прасковьей. Не ко двору вам старуха лесная. А как петух-то жареный в задницу клюнет, так за ней бежите,- ворчала она, отталкивая руки девушки.
- Ну что ты? Ну не серчай ты на меня. Моё ж дело маленькое. Что мне приказывают, то я и делаю. Князь велел никого близко к его жене не подпускать. Хавронья-то всё то время, пока княжна тяжёлая была, в тереме и жила. А как дело подошло родить, так она ни куда не годной повитухой оказалась. Княгиня криком кричит. Сознание теряет. Я боюсь, чтоб не померла она. Князь всех порешит, если с наследником что-нибудь случится,- говорила Ульяна, пока они поднимались к покоям княжны.
А в углу перешептывались дворовые девки.
- Ой, сдается мне, что помрёт княжна. Ох, помрёт.
- Да типун тебе на язык, дура. Помрёт эта, князь другую приведёт. А поди знай, какая та другая будет. Наша-то, хоть не бьёт. А мне дед рассказывал, что бабка нашего князя извергом была. Любила девок кнутом стягать. Снимала с них сарафаны, да в одном исподнем на двор выгоняла. Собирала весь дворовой люд и давай девку рубцевать. До крови изобьет и только тогда успокаивается.
- Не приведи Господь!
Девки крестились всякий раз, когда из покоев княжны доносились крики.
- А ну, чего уши свои развесили? Вам работы нет? Так я вам сейчас задам работы-то,- кричала Ульяна.
Прасковья пристально посмотрела на девок своим колючим взглядом. Отчего им стало как-то зябко. Мороз пробежал по их спинам, будто кто-то ледяной и холодный подул в затылок.
Девки тут же замолчали и поспешили убежать с глаз долой.
Прасковья вошла в покои.
Княгиня Ольга лежала на просторной кровати и тяжело дышала. Её чёрные, как смоль, волосы были мокрыми и прилипли ко лбу. Она приоткрыла глаза и увидев старуху застонала.
- Моченьки моей больше нет. Умираю я, Прасковья. Спаси хотя бы сына моего. Спаси наследника светлого князя.
- Ну,ну, умирать она собралась. У Прасковьи ещё ни одна баба не умерла,- говорила старуха, закатывая рукава своей обтрепанной рубахи.
Ульяна поднесла ей миску с водой, чтобы старуха вымыла руки.
- Ну-ка, княгиня, показывай, что у тебя там,- сказала Прасковья, поднимая рубашку Ольги.
Княгиня закричала от боли, когда рука старухи проникли ей внутрь, и потеряла сознание.
Продолжение следует...