Куда только не заведут тоскующего мужчину любовные страсти. А если ещё и в немецком кое-что «моя-твоя понимай» – прямая дорога к немецкому канцлеру.
Вот и решил Геннадий Ветров начать свои отношения с письма.
Сходу в любви признался, мол, я – простой русский мужик, который не стал вторым Распутиным, который не сеял не пахал, а мечтал только о Вас.
И хоть не знает немецкого языка, попытается объясниться в чувствах.
«…Пишу айн бриф, майне либе фрау.
Майн Готт! О, как я Вас люблю!»
О фигуре он, конечно, зря заметил. Но из песни слов не выкинуть.
«…У вас такая сексапильная фигура
И волосы, надеюсь, доннер вэттер, не парик.
Я думаю, что в жизни Вы не дура,
А я, ихь бин, и вовсе не старик…»
Отметив ораторское искусство канцлера, сразу повинился, что речи толкать он не мастак.
«…Я знаю, что у Вас там в бундестаге
Оратором обязан каждый быть дер манн,
Но если выпью я три литра браги,
То зА словом не лезу в свой карман...»
Ну, а дальше пошли обещания. И целовать её будет, и песни петь, и на карусели катать.
«…Я буду Вас катать на карусели,
Петь песни перед сном Вам буду я.
А Трампа, если встретите в Брюсселе –
Ему скажите, что он конченный свинья!..»
Наконец, проверив написанное, завершил всё словами признания в любви и надеждой на сотрудничество.
«..Письмо писать ихь хёйте уж кончаю,
А завтра, если протрезвею, напишу Вам вновь.
Как тяжко я без Вас, майн блюмен, тут страдаю!
Цу энде! Аллес дринкен за любовь!..»
Со спокойной душой отправился почивать, строя планы на светлое будущее.
*****
Адресат оказался очень исполнительным. Послание было принято близко к растревоженному сердцу. Ответ Геннадию последовал незамедлительно.
Ихь либе дихь, мой дорогой Геннадий,
Как долго от тебя дер бриф ждала,
Вот и сейчас в слезах его ихь лезе,
Забросив в айн момент свои дела.
Да ну его, Распутина-то Гришку,
Ведь в жизни он не сеял, не пахал,
А я майн ганце лебен жила с книжкой,
И политИк – майн лебенсидеал.
О, майн фигур, как ты заметил верно,
Зеер сексапиль, я знаю то сама,
Могуча и красива, но что скверно,
Не замечает то майн ланд (моя страна).
Вот и кручусь, то в бундестаге, то в Брюсселе,
Айн таузенд вопросов едэн таг.
Ни Трамп, ни Путин не зовут на карусели.
А ты позвал! Геннадий, ты чувак!
Ты близок мне, майн фройнд даже в этом –
Признаюсь, (зеер штиль я говорю):
Что бражку русскую, настоянную с мёдом,
Я зеер либе. Попросту: люблю!
Встаю я на рассвете очень рано,
Пока мой ман шлэфт, третий видит сон,
Дерябну цвай, а лучше драй стакана,
Майн ман штеет ауф – подключится он.
Вот хойте, как письмо я получила,
И пару тассен бражки приняла,
Любовным зудом зеер зарядилась,
Пишу мой антворт, отложив свои дела.
Ты тоже блюмхен, георгин иль василёчек,
Не знаю даже как тебя назвать.
Пришли цу мир айн фото, майн цветочек,
А то придется ланге мне страдать.
Надолго не прощаюсь, майн бриффройнд,
Етцт сяду вайтер мой ответ катать.
А бундесттаг, брюссельская поездка!?..
Да ну их на фиг! Могут подождать.