Карл Брюллов. Осада Пскова

Геннадий Мартынов
  Огромная картина в зале Карла Брюллова. А этот зал находится рядом с залом Александра Иванова. И в нем тоже есть одна очень большая картина. «Явление Христа народу».  Но вот только картину Иванова знают все, а  эту картину Брюллова почти и никто. Хотя она и занимает чуть ли не всю стену. Обидно. Но и сам художник Брюллов её так и не закончил. Так и не завершил свою работу. Потому как посчитал, что его грандиозный замысел не удался. Полный провал. Провал, прежде всего,  в его собственных глазах.

   А такие были надежды, такой амбициозный замысел. Так хотел поразить своим новым творением весь мир. Так хотелось превзойти самого себя после грандиозного успеха с картиной «Последний день Помпеи». И это было бы логично. Это было бы так естественно как продолжение развития его несомненного таланта. И какое горькое разочарование. И он уже и сам стал называть свою картину не «Осада Пскова», а «Досада Пскова». Пережить такое не просто. А тут ещё проблемы со здоровьем. Сердце.   Вот такая история.
               
                *****
   А кто же он был, Карл Брюллов. У него были французские корни. И немецкие тоже по матери.  И фамилия его была Брюлло. Но родился он в России. Семья его, опасаясь гонений на протестантов,  перебралась в Россию. Мальчик рос хиленьким и больным. Золотуха, которая  поражает, как правило, детей. Набухают лимфатические узлы .Гнойные язвочки на шее. Болезнь не смертельная. Но лечится долго и трудно. И эта болезнь уложила мальчика на долгие годы в постель.

  А теперь представьте себе положение этого мальчика. Друзей поиграть нет. Как нет ни телевизора, ни радио, ни смартфонов и ноутбуков. Нет вообще ничего, чем мог бы занять себя современный ребёнок.  И полное одиночество. А есть только одна грифельная доска с мелками, которыми  он только  и мог себя занять.  Вот рисование и стало его единственным развлечение и делом в тишине комнаты.

    Правда,  учился он рисовать под бдительным оком отца. А папаша у него был ещё тот, Суровым,  если не сказать больше,  был его отец. Однажды он дал такую затрещину сыну, что остался тот  глухим на одно ухо всю свою жизнь.

  Нет худо без добра. Долгое одиночество и постельный режим способствовали развитию в нем мечтательности и воображения.  А это так важно, воображение, для будущего художника. .   

    Научился рисовать мальчик  с неописуемой лёгкостью. Выражать свои мысли с помощью рисования было для него так же естественно, как для нас с вами говорить.

       Десяти лет он был отдан в академию, где изумлял всех своими успехами. Первый его самостоятельный рисунок — «Гений искусства» — был оставлен в классе как «оригинал» для копирования.

     В более продвинутом возрасте  он написал картину «Нарцисс, смотрящий в воду». Нарцисс – это юноша неописуемой красоты. Божественной красоты. Ему было дано предсказание, что у него будет прекрасная и долгая жизнь. Но при условии, что  он ни разу не посмотрит  на свое отражение, И вот будучи однажды  на берегу ручья, он не удержался от соблазна увидеть свое лицо.
 Увидел и влюбился в собственное отражение.

 Вот этот момент художник и изобразил, когда юноша всматривается в черты своего прекрасного лица, отраженные в воде протекающего ручья. Да и не просто смотрит, но и влюбляется в это отражение. После этого  Боги превратили его  в цветок известного теперь названия. Такая печальная история.

   Но все утверждают, что Нарцисс на картине - это он сам, юный художник. Нет, Карл был добрым человеком. Отзывчивым. Вспомнить хотя бы его участие в освобождение крепостного поэта и художника Тараса Шевченко. Но всё это не мешало ему быть болезненно самовлюбленным и чувствительным художником.    Эту  картину, принёсшую ему малую золотую медаль, — «Нарцисс» — можно увидеть теперь в  Петербурге, в Государственном Русском музее.

              Быть может, эта чистая влюблённость в себя, в своё искусство, в своё волшебное мастерство и сделала Брюллова таким, каким мы знаем его теперь.

                *****

      А все начиналось в далёкой Италии, в окрестностях Неаполя . Вот прогуливаются Карл и Анатолий Демидов,- сын русского посла  - по улицам чудесного города.  А накануне они побывали на развалинах Помпей. Вид увиденного их потряс. Улицы,  засыпанные пеплом. А в этом пепле останки людей, застигнутых врасплох, убитые горячим дыханием Везувия. Останки домов,  разрушенных семнадцать веков назад.

   И всё это будоражит воображение художника. У него уже в голове складываются образы будущей картины. Его собеседник и друг тоже охвачен в глубоким душевным потрясением.  Карл говорит ему о своём замысле. А молодой  Демидов ко всему прочему  сказочно богат,  как Крёз. Он был младшим в знаменитом богатом роду уральских горнозаводчиков. А это семейство отличалось разумной расточительностью  И он тут же заказывает другу-художнику огромное полотно картины, не торгуясь и не считая копейки. Да чего там считать. Золотому отпрыску богатейшего семейства только 17 сет. Тогда как Карлу 29 лет и он уже достаточно известный художник.

    Карл в то время такой  молодой человек.  Всем своим видом он  выдает то, чем  он занимается в жизни.    Он небольшого роста, белокурый и белолицый, изящный, как девушка. Когда он уезжал в Италию, русский царь, в жилах которого всё больше прибавлялось немецкой крови, добавил к его фамилии буковку В , дыбы придать его имени русское звучание.

   Незадолго до этого, уже будучи, в Италии он написал чудный «Итальянский полдень». Откройте Интернет, чтобы посмотреть.  Картина эта остаётся популярной и по сей день. Она изображает такую пышнотелую, изнеженную смуглянку с гроздью винограда, которой она любуется.  И эту картину я тоже помню с детства. И тогда уже удивлялся божественному мастерству художника. И тогда мне уже казалось, что это запредельное, нечеловеческое мастерство, на которое никак не может сподобиться обычный человек.

     А в Петербурге  итальянка  не понравилась. Она даже и неудовольствие вызвала в Академии. Это за тем мы отправляли тебя в Италию, чтобы ты нам этаких красоток присылал! Слишком уж много в ней было сладкой красивости. Эта «красотка»  не отвечала  академическим идеалам прекрасного. Художник защищался. Он пишет в ответ, что художник имеет право  «отступать от условной красоты форм».
   
   А потом появился  «Последний день Помпеи».   У нас таких обширных полотен никогда ещё не было. Представьте себе огромное полотно. Более тридцати фигур, выписанных с неподражаемым мастерством. Видимо,  работал художник  в лихорадочном исступлении день и ночь. Какие краски, какая смелая композиция.  Сколько драматизма в лицах и в движущейся,  мятущейся в ужасе толпы. Это картина катастрофа. Она показывает всё ничтожество, всю беспомощность человеческую перед слепым могуществом природы и яростью вырвавшейся из недр земли злой силы. Зритель стоит перед картиной,  перенося на себя страдания ещё живых человеческих существ. Ещё живых, но конец уже предрешён. Они все погибнут под жгучим пеплом и движущимися огненными реками, изливающимися  из подземной преисподней.

       Выставленная в Риме картина сразу же покорила всех. Русское посольство перевезло её в Милан, затем в Париж, и повсюду «Последний день Помпеи» вызывал всеобщий восторг.

       Когда, наконец, картину доставили в Петербург, то здесь её ожидал триумф. А  Москва встретила Карла, как встречают героя. Опальный Пушкин, познакомившийся с ним здесь, восторгался его картиной. Пушкин поэт и вот как он поэтически выразился по поводу шедевра Брюллова.

Везувий зев открыл — дым хлынул клубом —
 Пламя широко развилось, как боевое знамя.
 Земля волнуется – с шатнувшихся колонн
 Кумиры падают! Народ, гонимый страхом,
 Под каменным дождём, под воспалённым прахом,
Толпами, стар и млад, бежит из града вон...

       Баратынский на одном из обедов, данных в его честь, произнёс известный экспромт:
«Принес ты мирные трофеи
С собой в отеческую сень,
И стал „Последний день Помпеи“
Для русской кисти первый день!»

                *****
    Итак, Карл Брюллов вернулся в Россию. Вернулся триумфатором. И сразу же встретился с императором  Николаем первым. И не мог не встретиться. Император его уже давно поджидал в столице. Состоялся разговор. Император хорошо понимал всю значимость художника в глазах всей Европы. А это увеличивало престиж и его самого в глазах просвещённой Европы. И вот во время беседы император  ему говорит примерно так: А не стоит ли вам изобразить что-нибудь и из нашей истории. Ну зачем нам древняя античность. И у нас тоже полно драматических эпизодов, прописанных  на скрижалях нашей собственной отеческой истории. Например, почему бы вам не изобразить со всем вам  свойственным мастерством «Взятие Казани». Сколько драматизма и страсти в предполагаемом изображении. И какой источник для вдохновения.

    Знаете, художник имел смелость отклонить это предложение. То есть не совсем отклонить. Он отклонил предложенный сюжет, но не то, что не плохо бы найти нечто схожее по силе драматизма  в нашей истории. Он и сам  об этом подумывает.   Он сказал,  что у него уже есть идея написать картину, посвященную осаде Пскова войсками Стефана Батория.

   Этот замысел появился у него под влиянием «Истории государства Российского» Карамзина. Особенно его увлек эпизод, когда была взорвана крепостная стена, и на ее защиту бросилось не только войско под началом  Шуйского, но также простой народ, включая детей и женщин, и духовенство, пришедшее с иконами и хоругвями.

                *****
   А Псков был не просто город. Это ещё и мощная крепость.  Псков обладал большой системой оборонительных сооружений, в которую входили каменные крепостные стены. Внешняя стена Большого города простиралась почти на 10 км и имела 37 башен и 48 ворот.. Стена пересекала реку Пскову двумя арками, имевшими нижние и верхние решётки для пропуска воды и судов. Псков прикрывал собою ещё важный стратегический пункт – Новгород. 

    Штурм начался.  Долгий трудный, кровавый.   В сентябре 1581 года утром неприятели пробили  стену. Им  также удалось захватить две башни - Свиную и Покровскую. Момент  критический, сопротивление осажденных людей ослабевало.  И вот тут предводитель псковских защитников, боярин И.П. Шуйский, а также Печерский игумен Тихон, двинувшийся с иконами, мощами и хоругвями, остановили отступление. Ну чем не сюжет, весь проникнутый высоким духом патриотизма.

   Красиво, конечно,  но неправдоподобно. Я лично плохо вижу, как эти двое  вторгаются в самую гущу  звериной рукопашной, где рука бойцов рубить устала.  Бесстрашно, не обращая внимания на злую рубку ,  лезет  поп с воздетой к небесам  иконой Именно это мы видим на картине.

    И не верю не только я. Я ведь подхожу к картине не один. С группой иностранцев-французов. А мимо картины ввиду её огромности пройти никак невозможно. Останавливаемся. Я рассказываю историю так, как она представлена на картине. И вижу такое ироническое выражение на лицах и недоверие  к моим словам. И смущение задать такой естественный вопрос, да как же это возможно, чтобы поп с иконой решил исход жестокой битвы. Я не спорю. Дабы не дать им повода даже мысленно обвинить меня в тупом патриотизме.

    Но битва действительно была. И было очень много убиенных. . Но город не был взят. Даже и брешь не помогла прорвать оборону. Недруги, сея смерь и разрушение, не прорвались в город. А среди недругов  были не только поляки, но и  литовцы, венгры, немцы, шведы. Все наёмники. Но  проиграл битву польский король Стефан Баторий. Не сумел взять город. А он был не просто король польский, он был ещё  Божьей милостью великий князь литовский, русский, прусский, мазовецкий, жемайтский, киевский, волынский, подляшский, инфлянтский, а также князь семиградский. Хорошо, правда.
 
    Но в целом Иван Грозный проиграл всё же войну в Ливонии.   Но тем не менее после безуспешной осады  Пскова король заключил перемирие с Москвой. После ему было чем заняться.  Он приступил к созданию антитурецкой лиги с участием Москвы.

    После своей неудачи под Псковым   Стефан Баторий  был вынужден пойти на переговоры с русским царём Иваном IV, которые закончились подписанием  Ям-Зампольского  мирного договора.
 
                *****
   Если Карл Брюллов написал « Последний день Помпеи» буквально на одном дыхании. всего за один год, то работа над картиной «Осада Пскова» давалась Брюллову очень непросто и тяжело.

 А ведь он знал , что публика жаждала вновь увидеть монументальное многофигурное полотно. По накалу драматического чувства она должна быть никак не ниже признанного шедевра. Он должен, он обязан был превзойти самого себя. Иначе и быть не могло.

    Он хотел снискать повторной славы, и как сюжет для новой картины он выбрал битву, когда сошлись войска польского короля Стефана и яростно оборонявшихся  жителей Пскова. Он уже видел в своём изображении, как наступает переломный момент многомесячной осады.  Стена крепости взрывается, образуется широкий пролом, а защитники Пскова во главе с Шуйским и игуменом  Тихоном  предотвращают отступление городских солдат с поля боя.  Развиваются изображения икон,  кресты и святые мощи.  А вокруг идет яростная битва, раздается шум пушек, яростные вопли солдат и защитников города,  стоны раненых и умирающих. Но, пробирающийся сквозь поле сражения, крестный ход освещен яркими солнечными лучами, как символ того, что победа будет на стороне Света.

    Девизом картины могло бы стать название  драмы поэта Кукольника   «Рука всевышнего отечества спасла». Кукольник был близким другом художника. Но сам поэт имел ввиду руку, спасшую отечество в 1812 году. Но видимо та же  рука всевышняя  по мысли Брюллова спасла и Псков в 1581 году.
 
    Но это  не гибельное противостояние разбушевавшимся силам природы человеком, как это было в изображении последнего дня Помпеи,  а смертельное противостояние на уничтожение человека человеком. Пафос запредельный под сенью православных икон и хоругвей. И этот пафос не случаен. Тогда в моду вошла идеологема,  смысл которой  является в укреплении воли православного воинства перед иноверцами. Лозунг этот – Православие, Самодержавие, Народность. – появился благодаря графу Уварову. О нём разговор отдельный. Не сейчас. А вот художник Карл Брюллов  хотел  попасть  в тон николаевской православно-самодержавной народности.

   Мы победили. А вот победили бы, если  не этот поп с иконой, это вопрос. А ведь эта деталь замечена была уже современниками художника. Так и было сказано: - Это не осада Пскова, а крестный ход. Да ещё и в самом пекле жуткой битвы.
 
    Работа над картиной длилась в течении нескольких лет с 1839 г. по 1843 г. Художник перегорел. Он и сам увидел, что его смелый проект уступает его предыдущему  шедевру.  Он проиграл самому себе. А ведь изначально мысль была  превзойти самого себя. А у него не получилось. И превратилась картина в некий чемодан без ручки. И бросить нет сил, но и довести до конца как бы не имело  смысла. Не то. Не удалось.  И он оставил картину так и незаконченной. Она так и не покинула мастерскую художника. Ну а сегодня мы её увидим   в Третьяковской  галерее великого художника Карла Брюллова.