У каждого человека в голове есть свои тараканы. Но не каждый способен от них избавиться. Чаще всего ему приходится мириться с квартирантами, заключив с ними не гласный союз о сферах влияния. Но как показала практика, эти твари всегда имели неоспоримое преимущество над своим хозяином.
Герой нашего рассказа, добропорядочный муж Катерины, наречённый при рождении Иннокентием не был исключением. Всю свою сознательную жизнь он мечтал покорять горы. Нет, не горы знаний. Они были слишком высоки для него. Он мечтал о настоящих горах. Но жизнь распорядилась иначе, предоставив ему пятнадцати минутный маршрут до ближайшего трамвая, отполированную рукоятку токарного станка, и два раза в месяц поход с товарищами в малюсенькую пивную. Там, среди невнятных речей и звон бокалов, Иннокентий особенно остро чувствовал, что в его черепной коробке, шестиногие жители одевали альпинистское снаряжение и готовились взойти на Эверест.
- Эх, - перебивал он своих товарищей, - Клянусь! Завтра же куплю весь арсенал скалолаза, и...
Друзья традиционно уговаривали его не делать опрометчивых шагов.
Просили помедлить с таким героическим решением. Обещали не бросать его одного среди непроходимых скал, и как только получат очередную премию, вместе с ним уехать "на Колыму покорять Эверест".
Шли годы...
Иннокентий повзрослел. Седые пряди волос слезли с его головы, оголив сверкающую круглую вершину. Но внутри ее по-прежнему ярким пламенем сверкал острый пик Эвереста.
- Вот пойду на пенсию, - уговаривал он себя, обязательно куплю все необходимое, и...
- Успокойся уже, - добродушно отвечала Катерина, - Не каждая вершина по зубам страждущему.
- Не веришь? - возражал ей муж, проглатывая дневную порцию таблеток.
- Верю, верю, - успокаивала его жена.
- Я обязательно покорю эту гору. Она у меня вот здесь сидит, - Иннокентий резанул ладонью по горлу, - Покорю и умру. Вот.
- Типун тебе на язык, - пробурчала женщина, наливая порцию жирных щей, - Лучше ешь побольше. А то сил не будет в гору идти. Вон какой тощий стал. А все потому, что ешь мало. Я что плохо готовлю? Кушаешь как птичка.
- Не лезет почему-то... Да это и хорошо. Не надо будет много харчей с собой тащить в рюкзаке. Налей-ка стопочку, для аппетита.
Она осуждающе качала головой, но просьбу исполняла.
- Эх, - радостно потирал ладони хозяин, - Ещё годик до пенсии и в путь. Надо только инвентарь походный подготовить. Чтоб как у настоящих альпинистов. Мечта на то и мечта, чтобы стать реальностью.
***
Шли дни... Месяцы...
Иннокентий все чаще стал просыпаться по ночам. Бродил вздыхая по квартире, тихо охая от ноющей боли в животе.
Катерина, притворяясь спящей, тревожно наблюдала за мужем роняя непрошеную слезу.
- Ты это, - однажды попросил Иннокентий супругу, - купи все, что надо для восхождения. Рюкзак, ботинки... Бинокль не забудь. Да ещё палки.
- Обязательно куплю. Не волнуйся. И кушай. Сил набирайся... - украдкой вытирала слезы жена.
- Ты не тяни. Завтра же иди и купи. К экипировке тоже привыкнуть надо. А вдруг что и не так. Обувь не подойдёт... Или ещё что. Там, - он указал пальцем на сервант, - Я кое-что собрал. В левом нижнем углу. Нашла? Молодец. Десять лет копил. Ты уж прости...
Она махнула рукой.
- Чего уж...
- Не густо конечно, но думаю хватит и на билет тоже. Правда, сейчас цены сумасшедшие, - виновато продолжил хозяин.
- Хватит, - отозвалась Катерина, - Не волнуйся. Все, что надо, куплю.
Ночью приехала "скорая".
К утру Иннокентий забылся тревожным сном.
Попросив соседку присмотреть за мужем, бегала женщина по городу, пытаясь исполнить задуманное. К полудню усталая вернулась домой с тяжелыми покупками, и до глубокой ночи трудилась не покладая рук.
***
- Милый, - осторожно прикоснулась женщина к мужу, - Нам пора.
Он открыл воспалённые глаза, с трудом соображая где он и что с ним.
- Милый, - повторила жена, - нас ждут.
Под удивлённые и восхищённые возгласы мужа, облачила его худое тело в одежду альпиниста, и вывела Иннокентия из теплой спальни.
Холодный пронизывающий ветер брызнул в лицо. Под подошвами звонко хрустнул снежный настил. А впереди... Перед его изумлённым взором сверкало белоснежное плато Эвереста!
- Пошли, - твердо сказала женщина.
Он шел, едва переставляя непослушные ноги, поддерживаемый заботливыми руками любимой, лавируя между встречающимися на пути препятствиями. Ледяной ветер вероломно швырял снежную пыль в сияющие счастьем глаза. Лямки рюкзака больно резали истощенную болезнью плоть. А его дрожащие ладони твердо сжимали настоящий альпеншток! Он шел! Спотыкаясь, падая, вставая. Он шел! Вперёд! Шел на встречу к своей мечте!
Усталые и счастливые, мужчина и женщина присели на ближайшем сугробе.
- Знаешь, только сейчас я по-настоящему понял. Мой Эверест — это ты, - сказал он.
Она прильнула к нему.
- Ты покорил меня в тот памятный вечер много лет назад.
- О да. Ты была так неприступна и холодна к моим попыткам разогреть твоё сердце. Я был в отчаянии.
- Ты схватил меня за плечи, не давая уйти. Твои пальцы впились в моё тело. А глаза... Они кричали о любви. И я вдруг ясно осознала — ты мой суженный.
- Я подарил тебе тогда белоснежные гладиолусы.
- А я тебе свой первый поцелуй...
И еще много о чем говорили они на вершине Эвереста. Вспоминая, радуясь, грустя...
И пусть сугроб, на котором они уютно сидели, напоминал диван, накрытый белой простыней. Пусть тающий снег под ногами оголял мокрые половицы, а вентилятор у распахнутого окна безжалостно швырял в лица морозный колючий ветер... Они были безмерно счастливы. Над их головами горела не яркая люстра, а ослепительное горное солнце! Белоснежные облака, застыли в строгом молчании на голубом потолке.
А там, далеко внизу, у подножья горной вершины Эвереста, где плинтуса соединялись с фотообоями, видна была их тропа. По ней они пришли сюда — на свою вершину. Вершину, высотою в жизнь...