Толстолобик фаршированный 90-е годы

         
В квартире было непривычно тихо. Люба спала в своей любимой позе, свернувшись калачиком… И вдруг вскочила в ужасе. Ну точно, проспала на работу! А потом вспомнила, что у нее отпуск, что ее близнецы Матвей и Мишка гостят у Любиной мамы, а муж Санечка рано утром умчался на свой завод.
Люба еще немножко полежала, потом встала и пошла на кухню. Готовить для себя ей было лень. Она только попила водички из носика чайника. А в магазин все-таки идти надо. К вечеру все сбегутся голодные.
Люба подошла к зеркалу, припудрила нос, подкрасила губы своей единственной красной помадой, потом посмотрела, что делается в кошельке. А там было как-то грустновато. У Санечки на заводе зарплату не выдавали уже второй месяц, а отпускные Любе обещали выдать дня через три. Ну, суп-то она сообразит: в холодильнике припасено три банки  рыбных фрикаделек в томатном соусе. Можно еще сделать гренки со сметаной, батон есть и сметана тоже. А еще в холодильнике было припасено четыре плавленых сырка «Дружба». Это уже на ужин.
Люба взяла авоську и, размышляя обо всем этом, вышла на улицу. И вот бывает же такое! Прямо как по щучьему велению на углу дома появился открытый ларек с надписью «Живая рыба». Несколько человек толкались рядом, как-то очень нерешительно. Люба подошла поближе и сразу поняла, почему народ нерешительный такой. Смотрят и ничего не покупают. А там на ценниках цифры просто заоблачные. Ведь в магазине, если повезет, хек можно достать по рублю за кило, а тут… Даже произнести неприлично. В железном чане плавали здоровущие карпы, и усатый дядька в белом фартуке и в огромных резиновых перчатках как-то невкусно расхваливал свой товар. Любе вдруг ужасно захотелось купить хоть одну рыбину. Уж на одну-то у нее денег хватит, тем более, что у Санечки через неделю день рождения. И вот еще что: совсем недавно ее соседка Софья Абрамовна рассказала Любе, как надо готовить настоящую фаршированную рыбу из щуки. Обязательно из щуки. Люба тщательно записала рецепт, хотя поняла, что никогда ей не осилить это еврейское чудо. И все-таки она храбро сказала усатому дядьке: «Дайте мне вон того, самого большого карпа».
«А это вовсе не карп, дамочка. Это толстолобик».
И дядька руками в огромных резиновых перчатках достал из воды со льдом здоровенного толстолобика. А он бился, как сумасшедший. Дядька с трудом засунул его в Любину авоську.
«А что я буду с ним делать? Я наверно, не справлюсь», - засомневалась Люба.
«А вы его, дамочка, вдарьте молотком по башке, он и откинется!» - посоветовал продавец.
«Ничего себе, - подумала Люба, - вдарьте по башке. Он же живой».
С тем она и пошла домой. Дома она опустила толстолобика прямо в авоське в ванну, полную воды. А ближе к вечеру вернулись домой близнецы вместе с бабушкой. Они были в восторге от нового постояльца и не отлипали от ванны.
Потом пришел с работы Любин муж Санечка и очень удивился.
«Это все хорошо, - сказал он. – А интересно, где это я сегодня буду мыться?»
«А мы его на время переведем в большой китайский таз», - предложила Люба.
Что ж, вытащили из-под ванны большой белый китайский таз. И тут же была совершена роковая ошибка. В таз налили воды почти до краев, наверно, забыли закон Архимеда. А Санечка начал ловить толстолобика. Тот никак не ловился, очень уж был скользкий, и бил хвостом отчаянно. Наконец Санечка его ухватил и бросил в таз. Тут толстолобик так разгулялся, что половина воды из таза вылилась на пол. Люба в панике схватила тряпку , и близнецы тоже схватили тряпки, и все кинулись вытирать пол. Испугались, как бы не залить соседей. А Санечка кинулся ловить толстолобика,  Тот  никак не ловился и все скакал по полу, пока не ускакал под ванну, и там затих.
Ну ладно… Полы вытерли, теперь надо было как-то достать толстолобика. Он же может там задохнуться без воды! Люба пыталась вытащить его веником, но ничего у нее не вышло. Тогда близнецы притащили из прихожей папину хоккейную клюшку. Ура, получилось! Папа достал клюшкой толстолобика. А он был весь в мусоре, и на плавнике у него повис носок, который Люба искала после стирки дней десять назад.
«Ничего себе, стерильная чистота», - ехидно сказал Санечка.
Любе нечего было возразить, и она молча стала наливать воду в китайский таз. Толстолобик снова плавал в тазу, нарезая круги и видно было, что разгуляться ему негде.
Да, мы совсем забыли про кота Ваську! Этот гад сразу же невзлюбил толстолобика и любым способом старался пробраться в ванную комнату, чтобы сожрать несчастную рыбину. А тот лупил кота по морде своим огромным хвостом. Какому коту это может понравиться? К тому же, Васька стал нервным и вопил каким-то утробным голосом.
В общем, жизнь пошла сложная. Всем надо было мыться, Любе – еще и постирать. И толстолобика таскали туда-сюда. Он похудел, а вся семья ужасно устала. Но фаршировать его Любе расхотелось окончательно.
И вот однажды вечером Санечка собрал всю семью на большой совет.
«Что будем делать с этой рыбой? Фаршировать или отпускать на свободу? Голосуем поднятием руки! Кто за то, чтобы толстолобика фаршировать?»
Ни одна рука вверх не поднялась. А Люба облегченно вздохнула. Один только кот Васька был против, но его мнения никто не спросил.
«Так, - сказал Санечка. – А кто за то чтобы толстолобика бросить, так сказать, в бездну вод?»
И все, как один, подняли руки. И только один кот Васька был против, но его опять не спросили.
«А где это, папа, у нас бездна вод?» - спросили близнецы.
«Давайте его отвезем на пруд. Помните, мы там рыбачили прошлым летом? - объяснил папа, - Еще на трамвае туда ездили… Как-то в этом году все никак не получается туда поехать».
«Ура! Поехали в эту, бездну вод!» - закричали близнецы.
Люба радостно побежала к соседке Софье Абрамовне и заняла у нее большое оцинкованное ведро. Засунули в него толстолобика и доверху налили воды. А толстолобик никак не понимал своей пользы и все лупил своим хвостом почем зря.
Наконец, приехали к пруду и пошли к деревянным мосткам. Санечка сказал прощальную речь, очень так хорошо сказал, с уважением. И выплеснул толстолобика в бездну вод. А тот почему-то все не уплывал, кружил и кружил у мостков… А потом нырнул и исчез.
Люба, Санечка и близнецы немножко посидели на мостках, и поехали домой. Дома было тихо и чисто и немножко пахло рыбой. А кот Васька потерянно ходил туда-сюда и тихонько противно выл. Потом как-то все постепенно забылось.
Да, вот еще что! За всей этой суетой Люба совершенно забыл про день рождения своего любимого мужа. Она с тоской поняла, что банкета не будет. Зарплату Санечке до сих пор не выдали, и отпускные Люба тоже еще не получила. Просить денег у мамы она больше не могла. И Люба побежала к соседке Софье Абрамовне. Дело в том, что эта Софья Абрамовна была очень хорошей портнихой и тайно обшивала местных модниц. И конечно же, налоги не платила. Так что денежки у нее водились.
В общем, Люба на эти деньги испекла яблочный пирог, сделала селедку под шубой (удачно достала баночку майонеза), сварила вкуснейший борщ с тушенкой. А близнецы на куске обоев нарисовали для папы большой зеленый танк. Они изобразили Санечку стоящим в люке танка. Одной рукой он отдавал честь, а другой держал здоровенный красный флаг. И на нем белой гуашью близнецы написали: «Зднем ражденея! За Родену!»
Папа очень растрогался и новым носовым платком, подаренным Любиной мамой, украдкой вытер скупую мужскую слезу.
А живую рыбу Люба больше никогда не покупала, и тем более, никогда не пыталась ее фаршировать.
И на пруд Санечка и близнецы больше не ходили. Мало ли что.