ТАЙНА «НЕПТУНОГО ОБЩЕСТВА» ПЕТРА ПЕРВОГО
Действительно, Петра словно подменили после его возвращения из-за границы, где он в просвещенных европейских странах «познавал науки» вместе со своими собутыльниками Алексашкой Меншиковым, Францем Лефортом, Яковом Брюсом. Удивительно, но все они, и примкнувший к ним преподаватель Навигацкой школы шотландец-математик Фарварсон, по приезду в Москву объединились в тайное «Нептуново общество».
О тайном обществе, как и о его заседаниях, история донесла скупые обрывочные сведения. Председательствовал на первых его собраниях во Дворце на Яузе вплоть до своей кончины сам «хозяин дома» — Франц Лефорт.
К участию в тайном обществе приписывают: П. Гордона, вестфальца A. Остермана, Ф. Апраксина, А. Черкасского, Б. Голицына.
После смерти Лефорта его место занял Яков Брюс, и заседания уже проводились в обширной Рапирной зале Сухаревой башни.
Современные исследователи делают вывод, что за деятельностью «всепьянейшего собора», то есть за стремительной радикальной деформацией традиционной российской жизни и ментальности в «петровскую» эпоху стояло тайное общество, — гораздо более тайное, чем сам «собор», поскольку о нём не сохранилось практически никаких точных сведений. Эта организация действовала в московской Немецкой слободе, по меньшей мере, с конца 90-х годов и была известна как «Нептуново общество», или «Общество нептунов».
Европейские корни «Нептунова общества» хорошо видны, если вспомнить, к примеру, как выглядели «триумфальные ворота» 1696 года по случаю азовской «виктории». Историк С. М. Соловьев даёт такое описание: «…подле поддерживавших свод статуй Геркулеса и Марса были помещены две огромные картины: на одной из них был изображен Нептун и надписано: «Се, и аз поздравляю со взятием Азова и вам покоряюсь».
Не менее любопытно и изображение царя Петра в одной лодке с Нептуном на знамени Преображенского полка 1700 года. Непосредственно «Нептунова общества» касаются ещё два факта: аллегорией морских бдений Нептунова общества во дворце на Яузе, а позднее и в Сухаревой башне, можно считать маскарадный корабль с медными пушками, расцвеченный слюдяными фонариками; в дни праздников его выносили на улицу, где он передвигался то в санях, то на колесах. «Когда праздновали мир со Швецией, на корабле распустили паруса, зажгли огни и возили его по Москве», — сообщает историк Е. Осетров.
Есть другое мнение: «Можно отметить сходство с западноевропейским карнавалом, проявляющееся и в том, что один из маскарадов был устроен на масленицу, и в ношении маскарадного платья, и в том, что во время одного из маскарадов по улицам везли сани, сделанные в виде кораблей, что напоминает западноевропейский карнавальный обычай».
Чем же занимались члены «Нептунова общества»? По свидетельству современников, изучали тайны астрономии и астрологии, магию чисел и другие экспериментальные науки; по крайней мере, один из его руководителей, Яков Брюс, был хорошо известен московской публике своими магическими экспериментами. Москвичи же утверждали, что общество сохраняло магическую «Чёрную книгу», а стерегли её 12 духов. Известна она была тем, что написал её сам Князь Тьмы! Говорили, будто Брюс мог «узнать, что находится на любом месте в земле, мог сказать, у кого что где спрятано… Книгу эту достать нельзя: она никому в руки не даётся и находится в таинственной комнате, куда никто не решается войти». Сказывали, что даже под страхом смертной казни не отдал Брюс книгу Петру, сославшись на страшное предупреждение, «чтобы не смел раскрывать её тот, кто ни силой, ни разумом понять написанное там не сможет, иначе навлечёт он на себя самого, семью свою и народ свой ужаснейшую из кар господних, ибо выступит он на стороне дьявола и врагом человеческим станет».
Впоследствии «Чёрную книгу», вместе с чугунной доской с именами членов общества, будто тайно заложили в стену Сухаревой башни, запечатали секретными печатями и заколотили серебряными гвоздями.
Ещё в таинственных ритуалах члены «Нептунова общества» якобы использовали легендарный «Соломонов перстень» — печать с изображением Храма Соломона, действующая «против всех злых духов, дьявола, всякого волшебства и всякого рода магических поползновений, властвуя над ведьмами». Такой перстень носили на руке Великие магистры Ордена храмовников — то есть тамплиеры!
Звучит, конечно, фантастически, но вот какой неожиданный выдался поворот в истории! И в России всплыли тамплиеры! А дальше — больше…
Известно, что своей миссией тамплиеры считали поиск Ковчега Завета содержащего Скрижали откровения в скальном хранилище под храмом царя Соломона в Иерусалиме. Да и золотишка там было немало. И, похоже, они нашли сокровища. Покровитель Ордена св. Бернар Клервоский объявил, что «работа с нашей помощью была завершена, и рыцари отправлены с грузом через Францию и Бургундию ко двору графа Шампанского», который обещал защиту святыням от светских и духовных властей. Если это так, то тамплиеры действительно обладали не только материальными богатствами, но и огромной духовной и магической силой.
Про тамплиеровский перстень, хранившийся у членов «Нептунова общества» говорили, что им можно повелевать заключенным внутри него духом. Достаточно повернуть его на пальце и превращаешься в невидимку, повернешь обратно — становишься видим, власть над сатаной получишь, ударишь перстнем о камень — явится сатана и сделает для тебя все, что угодно.
Организацию «Нептунова общества» связывают с именами Лефорта и Брюса, как и создание зловредного «всешутейшего собора». Корни их родов находились в Шотландии, а Яков Брюс вообще был прямым потомком знаменитого Роберта I Брюса, не только положившего начало трём королевским домам, но и давшего кров рыцарям разгромленного Ордена тамплиеров. Это «храмовники» своими мечами помогли ему взойти на престол. А позже, в качестве преемника своего Ордена, они основали Орден Святого Андрея и Шотландского Чертополоха, под покровительством короля Роберта.
Вот и «Нептуново общество», как и «Навигатская школа» в Москве, стали прообразом российского Ордена Святого Андрея. Недаром и флаг русского военного флота Пётр сделал Андреевским, в виде косого креста, на котором был распят апостол Андрей, по образу флага Британского королевства. Не случайно, что нагрудный знак главной русской награды — ордена Святого Андрея впервые появился на портрете Фёдора Алексеевича Головина, написанного во время Великого посольства в Европу, где Головин был вторым после Лефорта полномочным послом.
Но откуда все эти таинственные перстни и книги обнаружились в Москве?
Оказывается, все дороги ведут в Лондон!
Когда Пётр Первый с немногочисленными собутыльниками в составе «Великого посольства» высадился на берегу Темзы, Лондон содрогнулся.
Его со свитой поселили в лондонском пригороде — в Дептфорде, недалеко от верфи. Британский адмирал, опрометчиво предоставивший свой особняк в распоряжение посольства, впоследствии добился от своего правительства возмещения всех убытков, так как оценил обращение со своей собственностью со стороны постояльцев, как полное разрушение. И даже видавший виды весельчак король Вильгельм, обильно поливая духами свой носовой платок, едва не упал в обморок от запаха сивухи и перегара во время своего визита к русскому царю.
«Ужас охватывает, — уточняет Ключевский в „Русской истории“, — когда читаешь эту опись, едва ли преувеличенную. Полы и стены были заплеваны, запачканы следами веселья, мебель поломана, занавески оборваны, картины на стенах прорваны, так как служили мишенью для стрельбы, газоны в саду так затоптаны, словно там маршировал целый полк в железных сапогах. Всех повреждений было насчитано на 350 фунтов стерлингов, до 5 тысяч рублей на наши деньги по тогдашнему отношению московского рубля к фунту стерлингов. Видно, что, пустившись на Запад за его наукой, московские ученики не подумали, как держаться в тамошней обстановке».
В бесконечных лондонских ночных попойках, как всегда, верховодил Лефорт, успевавший не только наполнять бокалы, но и покупать местных шлюх. А утром энергичный государь выгонял из постели очередную из них, вроде актрисы Летисии Кросс, при этом нелестно отзываясь о её прелестях, и мчался на верфи, в цеха фабрик и заводов. Так, едва похмелившись, царь побывал в Королевском научном обществе, в Оксфордском университете, в Гринвичской обсерватории, в лондонских театрах, на собраниях квакеров, в Палате Общин.
В. О. Ключевский пишет в «Русской истории»: «Поработав месяца четыре в Голландии, Пётр узнал, «что подобало доброму плотнику знать», но, недовольный слабостью голландских мастеров в теории кораблестроения, в начале 1698 г. отправился в Англию для изучения процветавшей там корабельной архитектуры. Он был радушно встречен королем, подарившим ему свою лучшую новенькую яхту. В Лондоне побывал в Королевском обществе наук, где видел «всякие дивные вещи», и перебрался неподалеку на Королевскую верфь в городок Дептфорд, чтобы довершить свои познания в кораблестроении и из простого плотника стать ученым мастером. Отсюда он ездил в Лондон, в Оксфорд, особенно часто в Вулич, где в лаборатории наблюдал приготовление артиллерийских снарядов и «отведывал метания бомб…
…ездили на обсерваторию, обедали у разных лиц и приезжали домой «веселы», не раз бывали в Тауэре, привлекавшем своим монетным двором и политической тюрьмой, «где английских честных людей сажают за караул», и раз заглянули в парламент. Сохранилось особое сказание об этом «скрытном» посещении, очевидно Верхней палаты, где Пётр видел короля на троне и всех вельмож королевства на скамьях. Выслушав прения с помощью переводчика, Пётр сказал своим русским спутникам: «Весело слушать, когда подданные открыто говорят своему государю правду; вот чему надо учиться у англичан». Изредка журнал отмечает: «Были дома и веселились довольно», т.е. пили целый день за полночь. Есть документ, освещающий это домашнее времяпрепровождение…
Зорко следя там за мастерствами, они не считали нужным всмотреться в тамошние нравы и порядки, не заметили, что у себя в Немецкой слободе они знались с отбросами того мира, с которым теперь встретились лицом к лицу в Амстердаме и Лондоне. Вторгнувшись в непривычное им порядочное общество, всюду оставляли здесь следы своих москворецких обычаев, заставлявших мыслящих людей недоумевать: неужели это властные просветители своей страны? Такое именно впечатление вынес из беседы с Петром английский епископ Бернет. Пётр одинаково поразил его своими способностями и недостатками, даже пороками, особенно грубостью, и ученый английский иерарх не совсем набожно отказывается понять неисповедимые пути Провидения, вручившего такому необузданному человеку безграничную власть над столь значительною частью света».
И здесь важное упоминание: в числе прочего путешественники осмотрели Тауэр, где располагался Монетный двор, которым в то время руководил знаменитый физик Исаак Ньютон.
Исследователи отмечают, что положение хранителя, а затем директора Монетного двора, превращало скромного кэмбриджского профессора в придворного и вельможу. В Монетном дворе Ньютон весной 1698 года, по всей вероятности, встретился с русским царем. В журнале путешествия русского посольства в Англию, отмечено, что 13 апреля «был десятник (псевдоним царя — прим. автора) с Яковом Брюсом в Туре (Тауэре — прим. автора), где деньги делают». 20 апреля Пётр опять навестил Монетный двор: «После обеда ездил десятник в город; и был в Туре, смотрел, где деньги делают». Приехал и на следующий день, после чего срочно покинул Англию уже вечером.
Ко времени встречи с русским царем, Ньютон забросил принципы механистической физики, и полностью ушёл в изучение алхимии, магии и мистики. Со своими сторонниками он договорился до такой ереси, что Бог — всего лишь часовщик, периодически чистящий и чинящий созданный им механизм.
А разгадка непростых отношений ученого с Богом проста. Ньютон, выводивший своё родословие также из Шотландии, как утверждают современные исследователи М. Байджент, Р. Лей и Г. Линкольн в своей книге «Священная загадка», в то время возглавлял тайное общество «Приорат Сиона». Эта организация имеет корни даже более древние, нежели сам Орден тамплиеров, рыцари которого по сути дела были лишь боевым крылом Приората.
К главной цели членов Приората причисляют восстановление и сохранение правления священной для них династии Меровингов над объединенной под их знаменем Европой. Меровинги — первая династия франкских королей, которая правила с конца V до середины VIII века. По одному из преданий, Меровинги являются прямыми потомками по женской линии Иисуса Христа, который, как утверждают сторонники этой теории, был женат на Марии Магдалине, родившей в этом браке дочь Сару, перевезённую впоследствии Марией в Галлию — нынешнюю Францию. Поэтому у Приората свой взгляд и на Библию, и на Евангелие, чрезвычайно отличающийся от общепринятого.
Остаток жизни Ньютон провёл в алхимических опытах, окончательно призрев общение с христианской церковью. Незадолго до смерти он сжёг свои многочисленные мистические труды и скончался, не приняв последнего причастия. Да и зачем ему было каяться и причащаться, если члены «Приората Сиона», как и тамплиеры, больше всего ценили свою абсолютную независимость, власть над миром и презирали церковь. Посвященный в рыцари член Ордена так и назывался «Другом Господа и мог Говорить с Господом, если хотел». Эта формула отрицала саму возможность посредничества церкви в их общении с Богом.
Во время расследования «дела тамплиеров» они признавались, что на церемониях в главной орденской церкви Великий магистр торжественно отрекался не только от власти Папы Римского, но и от самого Иисуса Христа. А поклонялись рыцари некоему идолу с головой козла по имени Бафомет, перед которым пили вино, смешанное с пеплом сожжённых мертвецов. Так, во всяком случае, утверждали арестованные 13 октября 1307 года, в пятницу, (поэтому пятница, приходящаяся на 13-е число, считается несчастливым днем — прим. автора) тамплиеры на следствии против Ордена, и раскаивались в поклонении дьяволу, осквернении причастия и распятия, в принесении в жертву сатане новорожденных младенцев, в садомизме. Конечно, под пытками, но дыма, как известно, без огня не бывает, ведь были и свидетельства посторонних к Ордену лиц.
И когда 19 марта 1314 года последнего из Магистров Ордена тамплиеров, Жака де Моле, предали костру, сквозь крики толпы все услышали его громовой голос: «Папа Климент… рыцарь Гийом де Ногарэ… король Филипп… не пройдёт и года, как я призову вас на суд божий, и воздастся вам справедливая кара! Проклятие! Проклятие на ваш род до тринадцатого колена!» И полностью сбылось проклятие главного Тамплиера! Как тут не поверишь, в магическую силу, которой обладали члены Ордена!
В руки последователей вот таких «рыцарей» попал молодой царь Пётр с окружением во время своего британского визита. И ещё активно общался он с оккультистами, относившимися к течению розенкрейцерства — тёмной мистической, алхимической и каббалистической секты XVII века, а также посещал, как бы сейчас назвали, масонский «Gentlеman’s club of spalding».
Царь и Яков Брюс проводили время в беседах не только с главой «Приорат Сиона» Исааком Ньютоном, но и его друзьями, также членами этого тайного общества: математиком, астрономом и архитектором собора Святого Павла в Лондоне Кристофером Рэном, известным поэтом Александром Поупом, а также Джоном Флемстидом, астрономом и основателем Гринвичской обсерватории. И, по мнению современных исследователей, именно эти господа приняли молодого русского царя со товарищами в ряды своего тайного общества. И возможно даже взяли с них клятву: «Во имя всех братьев тамплиеров приобщаем вас и ваших отца и мать и всех ваших домочадцев к благам нашего Дома, которые существуют от начала и пребудут до конца».
Во всяком случае, логика в этом была. Магистр и его помощники прекрасно понимали, что влияние на русского царя очень важно в их борьбе с правящими европейскими династиями за верховенство и объединение Европы под властью наследников Меровингов. Ньютон даже мог наделить русских гостей тайными знаниями и магическими артефактами, чтобы помочь возвышению Романовых, развитию России в противовес другим властительным домам Европы. А заодно, через них, внедрить свою идеологию разрушения любой церкви, как основы государственного каркаса и духовного жизнеустройства народа, определения его самоидентичности. Ведь задача: объединить народы в общеевропейскую толпу, населяющую «Общий дом», становится проста, если у этих народов отсутствует, собственный «дом», память, традиция и, главное, Вера!
Еремей Парнов в книге «Властители и маги» утверждает: «Считалось, что первая ложа, как уже говорено, была образована по воле Петра, властелина во всех отношениях универсального. Мастером стула в ней, якобы, был Лефорт, первым надзирателем — Гордон, а вторым — сам царь. Распространено мнение, никак документально не подкрепленное, будто бы его посвятил основатель нового английского масонства Кристофер Врен.
Скорее всего, это предание, получившее наибольшее распространение в царствование Анны Иоанновны, когда русские масоны чувствовали себя наиболее вольготно. Лично у меня вызывает улыбку сама мысль о том, что великий преобразователь своими руками ладивший корабли и выдиравший гнилые зубы сподвижникам, мог забавляться подобными играми. Для разрядки ему вполне хватало ассамблей и мистерий в честь Бахуса с кубком «Большого орла». Циркуль и угольник он использовал по прямому назначению».
Так или иначе, Пётр Первый, Франц Лефорт, Яков Брюс, и иже с ними, были ли посвящены в таинства «Приорат Сиона» и тамплиеровского «Тайного рыцарства Христова и Храма Соломона», мы не узнаем никогда. Известно лишь доподлинно, что воротясь из Лондона, царь переступил черту, немыслимую для русского самодержца и наместника Бога на земле: собственноручно пытал и рубил головы, совершал тайные магические ритуалы на собраниях «Нептунова общества», упростил Патриаршество, и не стыдясь, пил и гулял прилюдно в составе «всешутейшего и всепьянейшего собора», возглавляя поездки «церковного конклава» на свиньях по Москве, а потом и по Петербургу.
Кстати тут упомянуть, что филиалом «всешутейшего собора» в Санкт-Петербурге, как утверждал академик А. М. Панченко, было общество под названием «Великобританский славный монастырь».
Своего апогея история повального придворного пьянства и издевательства над православной церковью достигла в 1713 году, когда в Москве состоялась знаменитая свадьба князь-папы Никиты Моисеевича Зотова.
Все костюмы, все детали церемонии были полностью разработаны царем.
«В 1713 году Петру вздумалось женить своего шутовского патриарха несмотря на то, что последнему было уже 70 лет. Зотов с рабской покорностью не устыдился потешать царя… Но не так отнесся старший сын Зотова, Конон Никитич. Зотова женили для смеха на вдове Стремоуховой и справили шутовскую свадьбу в Москве. Новобрачных венчал Архангельского собора девяностолетний священник. Сам Пётр занялся устройством свадебного торжества, продолжавшегося весь январь 1715 года. На свадьбе присутствовали разные государственные сановники, царица Екатерина, вдовствующие царицы с дочерьми, все знатные придворные дамы, в которых одна боярыня Ржевская носила шутовской титул князя-игумении.
Всё это было разодето по распределению Петра в разные шутовские наряды, всё шло в сопровождении грома музыкальных инструментов, медных тарелок, свистков, трещоток, производивших дикий и нестройный шум, с колокольным звоном всех московских церквей, с пьяными криками московской черни, которую царь приказывал поить вином и пивом… Старик Зотов жил недолго: в 1717 году его уже не стало, а в декабре того же года произведён был шутовской выбор ему преемника, нового князь-папы… Пётр сам начертал устав или чин избрания, пародируя совершавшийся прежде церковный чин избрания патриарха. Вместо себя Пётр предоставил играть роль царя новому сценичному царю, князь-кесарю Ивану Федоровичу Ромодановскому, сыну прежде носившего это комическое звание Федора… Здесь, в шутовском виде, были певчие, попы, дьяконы, архимандриты, суфраганы, архижрецы, князь-папины служители. Пародировалось несение образа, как делалось при избрании патриарха, — такую роль играл здесь «Бахус, несомый монахами великой обители». В каменном доме театральный государь, князь-кесарь, говорил членам всешутейшего собора речь, напоминающую речи, некогда произносимые царями при избрании патриархов. Потом происходил выбор из трех кандидатов. Перед избранием совершалось осязательное освидетельствование нового князя-папы, посаженного на прорезном стуле и закрытого покрывалом. Это была насмешка над обрядом, совершавшимся некогда, как говорили, при избрании римских пап, когда кардиналы удостоверялись, что новый первосвященник есть действительно мужчина. Обряд этот, если только он, в самом деле, совершался, возник оттого, что в IX веке по Рождестве Христове обманом была избрана в папы женщина под видом мужчины. По окончании баллотировки, совершаемой яйцами, новоизбранного поздравляли, величали многолетием, потом сажали в громадный ковш и несли в собственный его дом, где опускали в чан с вином. За избранием следовало поставление. Чин поставления, начертанный Петром, был пародией поставления архиереев. Поставляющий, возглашая: «Пьянство Бахусово да будет с тобой», намекал на священные слова: «Благодать Святого Духа да будет с тобою»… Новопоставленный садился на бочку, игравшую роль первосвященнического седалища. Он испивал Великого Орла — так назывался огромный кубок — и давал пить из него же всем другим» — пишет Н. Костомаров в «Русской истории в жизнеописаниях её главнейших деятелей».
И этот кощунственный угарный шабаш продолжался до последних дней жизни императора Петра, названного «Великим». А его советника и друга Якова Брюса народ прозвал «Колдуном из Сухаревой башни». Их последователи — большевики, в поисках магических артефактов тамплиеров, даже разобрали Сухареву башню по кирпичику. Но тайну, что они нашли, до сих пор хранят архивы спецслужб. Зато, в последнее время, из немецких открытых источников поступают сведения, будто мистические организации «Германенорден», «Туле», «Вриль» и «Аненербе» вынашивали планы тщательного исследования подземелий Сухаревой башни, которые сохранились и поныне.
Подробности: Книга Владлена Дорофеева «Проклятие Кукуя. Тайны и были Немецкой слободы и её обитателей». https://ridero.ru/books/widget/proklyatie_kukuya/