Сказку любит наш народ, да не всяк её поймет. Раньше старцы пели были, по селениям ходили, их бывало сильно били, правду ведь не все любили.
Нынче жизнь пошла крутая, особливо городская. Песни репит молодежь, что поют, уж не поймешь. Вот такая полоса, всё чужие голоса.
Не хочу народ смущать, странным голосом вещать, по британски и германски, растудыт бы иху мать, пусть гишпанцы говорять.
Лучше по-простому, по-народному, без прикидок и обидок. Кому надо, тот поймет, разжуёт и в ум возмёт.
Не за высокими горами, не за синими морями, не в тридевятом царстве, тридесятом государстве, а в маленькой деревушке Дурновке жил Федор, паренёк-удалец, и швец, и жнец, и на дуде игрец. Было у него много работы и только одна забота.
Семеро детишек по лавкам, мал-мала меньше, да ещё один в животе, один в полёте, да один в пролёте. Не успеет его женушка Марьюшка, как водится, одного выкормить, выпоить, как другой заводится.
Чисто тараканы – легко завести, трудно в люди вывести. И чтобы в каждый разинутый клювик кашки хоть ложку положить, должен был Федор на пяти работах крутиться, вертеться, а куда деться? Так они и жили, иногда тужили, музыку слушали да тюрю кушали.
С утра Федор бежал на речку Серебрянку окуньков ловить, потом в поле сено косить, потом свинке тюрю варить, потом капусту солить, потом деток кормить и уж только потом Марью любить, а куда деться? Надо.
Совсем исхудал Федор, заела его ностальгия по отрочеству, когда был вольным как птица, пока не надумал жениться. Убегал вечерами на баз, глядя, как толстеет женушка в очередной раз. По ночам все думки передумал, как из нищеты выбиться и обогатиться, счастья добиться.
Решил, что хоть и много ест сала, но своего ума мало. Надо в дорогу собираться, чужого ума набираться.
И пошел Федор в соседнюю деревушку Дубовку, где жил древний старец по имени Малахай. Не было у того старика Отечества, а потому и отчества. Космополитом себя называл. Вот люди и думали, что это Бог-батюшка им такого ученого аксакала прислал, чтобы всем ума вставлял, от бед оберегал, советы давал, ну и иногда – взаймы.
Сложил Малахай в холодильник дары деревенские от Федора. Типа, что Бог послал за будущие труды тяжкие: семечек несчитанных, гуся ощипанного, яичек лукошко, картошки немножко, теплого молока, да сыра с два кулака, огурцов кучку и месячную получку.
Включил Малахай компьютер странный-иностранный, и долго искал в мировых сетях ответы, как решить Федоровы беды.
Потом на стуле трижды повернулся, водичкой газированной охолонулся, очки новомодные поправил и взор свой пророческий на Федора направил.
- Готов? – оперным тенором вопросил старец.
- В смысле? – опешил Федор. – К чему, собственно?
- Как к чему? К приговору!
- Так я вроде ничего…
- Все так потом говорят. Всё равно слушай, повторять не буду. За твою плату вложу в тебя ума палату.
- А, это завсегда готов. Палата – это хорошо, а то не знаю, куда восьмого дитёнка определить, в кроватку положить.
- Молчи, раскрой уши и слушай. Вечером выйдешь в поле. Будет сильный ветер. Так ты не зевай, коробочку не раскрывай, вилами все стога разгребай.
- Не понял! Это ещё с какого перепугу? Я неделю пшеницу косил, неделю носил, неделю стога слагал, да верёвками вязал. А теперь всё на ветер пустить? Не было такого с тобой договора. Я платил беде помогать, а не новые накликать.
- Молчи, валенок тупой, не гни пальцы дугой, не тряси губой, здесь смысел другой. Волну тут мне не пихай, сиди и вникай. Ветер урожай унесет, но золотом всё вернет. Отправляйся ты домой, руки, не забудь, помой. Ночью тучка приплывет, золотым дождем польет. Золото то собирай и товары закупай. От налогов не коси, ну, и мне деньжат неси.
Фёдор сильно удивился и домой оборотился. Всё рассказал Марьюшке, ничего не скрыл. Даже карманы вывернул, чтобы она не подумала, что он хоть грошик правды утаил. Стала жёнушка ночи ждать, да Федора на промысел собирать.
К ночи ветер поднялся не на шутку. Федор одолжил у соседа ведра на минутку. Вышел в поле к стогам, начал их ворошить, наказ старца вершить. Подхватил ветер колоса и унёс на небеса.
Побежал Федор домой, стал под аркой, ждет подарков. Глянули на небо, а там облака, как свиные окорока, а одно малое, но сильно золотое.
Не обманул старец, забрало небо стогами, а вернуло золотыми кусками. И в основном по голове.
Завалило золотом все подворье Федора, погребло под собой и его, и Марьюшку с детишками, и собачку с кошками и мышками.
А поутру, под горячими солнца лучами, растаяло золото, как и не было.
И понял народ тогда, в чем всегдашняя беда.
Кто сам робит, того чужое золото не гробит.
Сказка ложь, да в ней мораль, кто поверит – тот и враль.