Курение возвращает в прошлое.
Благодеяния, оказанные недостойному, я считаю злодеяниями.
Цицерон
Видя моё удивление, джинн незамедлительно спросил:
- Что ты, таких вот мелких труб ни разу не курил? Это конечно не кальян любимый мной, но «На безрыбье рак он тоже рыба!», как говорил БоцмАн, мой повелитель.
Вносить поправки в изречения Омара Хоттабыча я не стал. Не хотелось волновать старого джинна и давать новый повод для впадения в беспамятство. Напустив на лицо максимум скромности, я попросил гостя дать мне время для более внимательного изучения. Слегка поколебавшись, Хоттабыч нехотя согласился и, сложив руки на груди, закрыл глаза.
Держа папиросы, я стал внимательно их изучать. Сразу отметил, что в распечатанной пачке не хватало нескольких папирос. Больше всего меня удивила картинка на пачке. На лицевой стороне была изображена плотина гидроэлектростанции, под которой красовалась надпись: «Беломор-канал». На обратной стороне была надпись: «НАРКОМПИЩЕПРОМ. СССР. ГЛАВТАБАК. ЛЕНИНГРАДСКИЙ ГОС. ТАБАК. ТРЕСТ ПАПИРОСЫ 1-ГО СОРТА А БЕЛОМОРКАНАЛ. Цена 25 шт. 2 руб.
В самом низу мелким шрифтом была напечатана угрожающая надпись:
«Продажа по цене выше обозначенной на этикете карается по закону».
- Да ведь это папиросы из далёких тридцатых годов прошлого века! Из моего Советского Союза! – радостно воскликнул я.
- А что, этот Союз был весь твоим? – открыв глаза и удивлённо подняв вверх брови, спросил джинн. – А что сейчас? Ты разорён или его отвоевали недруги твои?
- Недруги всего советского народа продали наш Союз. Продали за то, как говорите вы, Омар Хоттабыч, «чтобы богатым свою жизнь прожить! Купаясь в золоте и драгоценных камнях! Живя в палатах и дворцах!» А весь народ стал нищим без страны единой и могучей. Разбрёлся по своим углам, создав ряд новых государств и поставив править над собой тех, кто нищими их сделал.
- Чему ты удивлён? Я сколько себя помню, народом всюду и всегда необходимо править! Что, истина сия, нова настолько для тебя, что ты весь в гневе разгорелся? – сведя брови и сверля меня глазами, поинтересовался мой нежданный гость.
- Нет, что вы уважаемый Омар ибн Хоттаб. Историю я знаю хорошо и помню, что владели миром и цари, и ханы, и князья, и даже императоры. Народы им всегда повиновались. – Я напустил лёгкую улыбку на лицо, чтобы не волновать джинна. Честно говоря, такое поведение незваного гостя становилось для меня неприятным, и нужно было срочно что-то предпринимать. Мысль пришла своевременно.
- Скажите мне, коль вам не будет трудно, откуда столь старинный экземпляр?
Омар Хоттабыч округлил свои бесцветные глаза и задумался. Затем, накрутил на указательный палец волосок из своей бороды и резко выдернул его. Его морщинистое серо-жёлтое лицо искривилось болью и мучениями.
- Так неприятно вспоминать, но для тебя отрок скажу. Ведь обещал восславить на века меня в творениях своих. Я помню, помню, - прищурив правый глаз, а левый широко открыв, джинн погрозил мне пальцем. Можно было подумать, что он только что откушал большой лимон без сахара.
- Давным-давно, так думаю, лет сто назад, меня освободил из заточения БоцмАн, который был рабом на Белом мор канале. Он вытащил ядро от пушки из воды и спрятал, чтоб никто не знал. В надежде отыскать в ядре том клад, средь ночи тёмной вывернул заглушку. Тут я явился перед ним. БоцмАн был удивлён, что клада нет в ядре. Но очень рад, тому, как всемогущ я, что драгоценней клада и сокровищ. БоцмАн рассказ мой слушал, и табак курил, меня всё время дымом обдавая. Я сразу попросил БоцмАна дать вдохнуть очаровательных дымов из маленьких и белых трубок. БоцмАн условие поставил, что даст три пачки мне взамен на три своих желанья.
Джинн прервал свой рассказ и, закрыв глаза, стал усердно втягивать носом воздух. Видимо пытался вспомнить запах дыма от папирос.
- И что же за желания имел ваш повелитель по имени БоцмАн?
- Желания простые, как он сам. Я выполнил их сразу и без всякого труда.
Во-первых, он решил стать невидимкой, чтоб на работы не ходить. Вторым желаньем было выпить водочки и всласть поесть. А третье – это стать владельцем драгоценностей пещеры, где золота и серебра не счесть. Я сделал всё, что он желал. БоцмАн исчез и я его с тех пор уж не видал.
- А почему исчез? – удивился я.
- Отправил я его в пещеру, где горы золота и серебра. Я думаю, что он до сей поры там обитает.
- Не уж то он бессмертен, как и вы? Ведь вы сказали, что 100 лет прошло.
- Пожалуй, что ты прав. Скорей всего покоятся там косточки его.
- А что же дальше было с вами?
- А я с тех пор владею этим дымом, - джинн кивнул на пачку «Беломора» в моих руках.
- Нет, вы не поняли меня. Мне интересно знать, как в лампе керосиновой вы очутились?
- Ах, вот о чём твой интерес. Здесь тайны нет. Пропажу повелителя БоцмАна скрыть не удалось. Его в строю не досчитались вечером, когда работников построили, чтоб отвести на ужин. Строители, посовещавшись меж собой, решили, коль я джинн, то должен выполнять все их приказы. Не на того напали, дурачьё! Шакалы мерзкие и гнусные гориллы! Омар Юсуф Хоттабыч вам не раб! Я сам есть повелитель тысяч, что там тысяч, сотен тысяч душ! Я высказал им всё, что сотворить могу с любым. Пусть знают твари мощь мою! – Старик поднял вверх кулаки и погрозил тем, кого уже давно не было на этом свете.
- Из вашего рассказа непонятно мне, Омар Хоттабыч, как очутились в лампе вы? – новым вопросом я решил снять нервное напряжение Хоттабыча.
- Однажды вечером, когда все с ужина вернулись, их главный пригласил меня сразится в карты с ним. Игра названье необычное имела, не слышал раньше, то ли бублик, толь кольцо. Мне стало интересно, как в неё играют и я присел за стол со всеми. Играли мы на интерес. Я проиграл и должен был почистить лампу изнутри, чтоб не коптила и светила ярче. Вот так я оказался в ржавой керосинке, где закупорили меня. И той же ночью выброшен был в воды, которые и унесли меня неведомо куда.
- А как же керосинка к нам попала в сельский дом?
- На сей вопрос ответить должен ты. Негоже голову морочить джинну! Но важно то, что на свободе я! – завершил рассказ старик и залился долгим кашлем. Оправа, соскочила с горбатого носа старика, словно кузнечик. «Надо было и её закрепить нитролаком…», - мелькнула в голове запоздалая мысль.
Я вспомнил, что дед по линии моей жены был старым моряком, ходившим по морям на всех широтах. Бывал на северах. Возможно, что оттуда и привёз вот эту лампу-керосинку. А как попала она в его руки, уж не расскажет мне никто.
Джинн продолжал кашлять. Наблюдая за его телом, я с гордостью за своё рационализаторское предложение отметил, чалма сидела неподвижно! Оправа от очков лежала в стороне, ожидая, когда вновь станет востребованной. И в этот момент в моей голове возник самый главный вопрос сегодняшней ночи! Как вы думаете, что это был за вопрос?
Подумали?...
Не угадали! Вопрос заключался в том, на каком основании я должен лечить существо, которое только то и делает, что творит ЗЛО? Или я уже сам под воздействием джинна перешёл на сторону тёмных сил? Необходимо срочно менять тактику поведения. Таким джиннам не место в обществе людей! Как говорил великий полководец Александр Васильевич: «Бей врага его же оружием!» Именно так я и сделаю. Как только приступ кашля у старика миновал, я безапелляционно заявил:
- Коль дорожите вы своим подарком, – я повертел в руке пачкой папирос, - поведаю вам старый анекдот. Его мне рассказал сосед по лестничной площадке. Курильщик страстный, не сыскать таких, как он по всей стране.
- Давай, отрок, валяй! Хоть анекдоты я не понимаю, но время мы с тобой убъём. Глядишь, и ночь окончится быстрее.
- Идёт совещание директоров табачных фабрик по повышению качества выпускаемой продукции. Докладчики один за другим шпарят по бумажкам о процентах выполнения плана, внедрении нового оборудования, ходе соцсоревнования.
Берёт слово директор фабрики Урицкого:
«Буду краток. О качестве нашей продукции говорит то, что, как я заметил в перерыве, все присутствующие здесь товарищи курят исключительно папиросы нашей фабрики».
В зале загомонили и зазвучали продолжительные овации. Когда аплодисменты стихли, председательствующий и скажи: «Ну, так поделитесь секретами технологии, позволившей вам добиться таких высот!»
Директор отвечает: «Никаких секретов нет, всё как обычно: берем сушеный навоз, в зависимости от марки папирос, конский или коровий, иногда овечий, добавляем 20% табака...»
Директор Погарской фабрики: «Ах, вы ещё и табак добавляете!»...
Джинн смотрел на меня, подняв вверх брови.
- Ничего не понимаю! Начинай сначала!
- Речь идёт о том, из чего производят папиросы. Курильщики заполняют свои лёгкие дымом от навоза на 80% и только на 20% от табака!
- Отрок, я удивляюсь твоему мышлению! Как можно не любить коня, корову иль овцу? Ну, не любить свинью, я понимаю… Ты аромат чудесный лишь чуть-чуть вдохни!
Джинн выхватил из моих рук пачку папирос и стал учащённо вдыхать запах исходящий из старой коробки.
- О-о-о, благодать, о счастье данное БоцмАном! Как жаль, что я так мало попросил коробочек волшебных. Вдохнул, и сразу жизнь становится прекрасной! Как можно не любить, ты мне скажи. Кха-кха-кха-кха! Тем более, БоцмАн мне говорил о том, что «Bell'amore» звучит у итальянцев как «прекрасная любовь». А коль тебе известно, любовь несёт усладу, - мечтательно произнёс старик и закрыл глаза. - Зачем бросать курить?
- Я разве говорил, что нужно отказаться от курения? Я только рассказал о компонентах тех, что входят в табачок.
- Постой, отрок, ты молод, чтоб нравоученья мне читать! – перебил меня джинн. - О чём ты речь ведёшь? Да я хоть в этот миг без всякой остановку пол-пачки выкурю и буду только рад! Какое отравленье? Да я здоров, как сотня джиннов вместе взятых. И сколько себя помню – каждый день курю. А кашель – ерунда, лишь сотрясенье тела. Покашлял и забыл, и снова закурил.
- Уж, коль уверены настолько вы в себе – давайте проведём эксперимент. Его названье «Быстрое курение». О нём сосед поведал мой. Как жаль, что он далёк, а то ещё и неизвестно, кто более влюблён в табак, сосед иль вы. Вот это было бы соревнованье! – как можно восторженнее произнёс я.
- Уймись, отрок соседа прославляя. Ты результата не видал, а уж награды раздарил! Что твой сосед? Он мне не конкурент! Уж лучше расскажи, чем награждать меня ты будешь, когда окончится эксперимент?
- Награда – это не проблема. Тем паче, что её названье созвучно имени могучего Омара ибн Хоттаба. Прошу взглянуть на чудную бутылку, что носит гордое названье джин. – Я указал рукой в сторону склада пустых бутылок. - Коль помните, в начале нашего знакомства, я говорил о замечательном напитке, которое в народе называют в вашу честь? Тогда ещё вы оскорбились, как мог я вас, Омар Хоттабыч, алкоголем величать.
Судя по задумчивости, наползшей на лицо старика, он всё позабыл. Однако в моём объяснении было одно ключевое слово «алкоголь». Как я понимаю, именно оно и сыграло свою решающую роль в проведении эксперимента. Старик мгновенно взлетел с места и завис над пустой тарой. Отсутствие очков мешала отыскать нужную бутылку. Зато усиленно работал чуткий нюх. Ноздри Хоттабыча раздувались в такт ускоренному дыханию, и через несколько секунд поиск увенчался успехом. Джинн ловко выхватил заветную бутылку из строя соплеменниц и радостно приземлился рядом со мной. Увидев оправу, облегчённо вздохнул и водрузил её на нос.
«Да, старичок, а ты ещё и алкоголик…», - подумал я, наблюдая, как Хоттабыч разглядывает бутылку со всех сторон. В завершении внешнего осмотра, джинн отвинтил пробку, и блаженно вдохнул в себя пары алкоголя. Ещё бы пара секунд и зеленоватая жидкость обожгла его горло, но я был начеку.
- О, нет, великий и могучий джинн! Ведь мы решили, что напиток сей является наградой за успешно проведённый опыт.
Я протянул руку и взял бутылку. Взял – это громко сказано. Старик не выпускал бутылку из своих рук. Он даже вцепился в неё двумя руками и тянул к себе. Соревноваться с ним в силе было бессмысленно, тем более, что спина заныла от боли. Я отпустил бутылку и пошёл на хитрость.
- Ну, что я говорил? Сосед мой вмиг обставит вас в эксперименте. И выиграть награду сможет без проблем! А вы, ещё не зная в чём секрет соревнованья, решили, что награда вам принадлежит. Негоже так, Омар Хоттабыч! Я лучшего был мнения о вас.
Как ни странно, но мои слова произвели на старика нужный эффект и он нехотя отдал бутылку мне.
– И пробочку прошу вернуть, чтоб алкоголь не выдыхался.
В глазах старика было столько муки и боли. Но, крепость напитка была превыше всего и пробка, вслед за бутылкой, оказалась в моих руках. Я старательно завинтил пробку, показывая тем самым, что сохраню алкогольные градусы для своего гостя.
- Давай, отрок, рассказывай про свой эксперимент. Увидишь, всё равно, мне равных в мире нет! Куда там до меня соседу твоему?
- Вам нужно выкурить с десяток папирос не прерывая на секунду весь процесс услады дымом! Поэтому лишь только подошла к концу одна – вторая вмиг прикуривается от первой. И так все десять папирос! А, кстати, где они? – Джинн раскрыл передо мной ладонь, в которой лежала пачка «Беломор-канала». - А чтобы обеспечить безопасность дома и здоровья моего вам нужно будет сесть во-о-он в тот бачок, - я указал рукой в район окна, у которого стоял сорокалитровый бак с крышкой. - И крышкой сверху металлической прикрыться. Чтоб ни одна струя из бака не сбежала!
Гость, оглядев бачок, спорить со мной не стал. Прижав к груди пачку папирос, он тут же оказался внутри бака. Звякнувшая крышка оповестила о том, что он закрылся ею сверху. «Пора сказать незваному гостю «прощай!» и замотать крышку верёвкой», - принял я мгновенное решение, и сделал рывок, чтобы встать на ноги. Но моим планам не суждено было осуществиться. Резкая боль в спине мгновенно поставила знак «Стоп» всем благим намерениям по борьбе со ЗЛОМ. Тяжело оседая вдоль балки, я постарался принять то же положение, что было у меня до попытки подняться. Не следовало давать джинну повод для подозрений.
Пока я приходил в себя, успокаивая боль, из-под крышки бачка стали пробиваться струйки дыма.
- Эй, джинн Омар ибн Хоттабыч, вы нарушаете наш договор! – придав голосу командные нотки, прокричал я в сторону металлического бункера. - Из бака к крыше тянется дымок.
Тут же крышка слегка приподнялась, и в щели появились пальцы рук Хоттабыча. Дым потянулся вверх уже целым потоком. Затем крышка бака приподнялась ещё сантиметров на тридцать, и моему взору явилась красивая брошь, а следом и вся чалма. Из бака раздался оглушительный кашель, от которого волны сизого дыма стали распространяться по всему чердаку. Дым был настолько едким, что я сам едва сдерживал спазмы в горле. Усиленно моргая, я делал попытки удержать слёзы.
- Вот это благодать! Так сытно никогда я не курил! Жаль мало папирос осталось в пачке, - из-под крышки на меня смотрели грустные глаза Хоттабыча.
- Что, неужели выкурили все? И сколько было папирос? – удивился я.
- А я их не считал, но уверяю, мне их мало.
Старик достал со дна бачка две горсти окурков и предъявил мне.
– Так что, теперь достоин я своей награды? – джинн вытянул шею вверх, от чего крышка бака упала на пол и, вращаясь, долго гремела, словно тарелка духового оркестра.
- О, да, конечно, спора нет, вы победитель! Как я мог сомненьям предаваться, когда так много раз вы доказали как могучи и сильны! Склоняю голову пред вами и вручаю скромный приз, но очень крепкий.
Джинн так резко устремился к долгожданному призу, что перевернул бачок. Из него высыпались на пол папиросные окурки. Я обратил внимание, что Хоттабыч приложил большое усердие, проводя эксперимент. Все папиросы были выкурены полностью. Окурки были длиной не более двух сантиметров. Видимо изголодался старичок по табачку за семьдесят лет проживания в керосинке. Незаметно для джинна я отвинтил пробку и опустил её в боковой карман пиджака. Саму бутылку протянул старичку. Хоттабыч, овладев заветной бутылкой с остатками джина, тут же приложился к горлышку, обливая бороду.
- О-о-о, кто так пьёт прекраснейший напиток из напитков? Джин дан всем нам для радости и расслабленья. Джин – это не вода, что бьёт фонтаном из земли. Его не пью ковшами, обливая свой кафтан! Джин, как нектар, что пробуют неспешно, с наслажденьем!
- Так что же мне по каплям его пить? – расстроился Хоттабыч.
- А вы желали выкупаться в нём?
- О-о-о! Это было бы неплохо! – обрадовался старик предложенному варианту.
- Ну, так ныряйте в этот чудный эликсир!
- Что, правда, можно?
- Кто вправе джинну запретить что либо?
- Ты прав, кто возразить мне может? Эй! – крикнул джинн во всю мощь, отчего паутина заколебалась под крышей и в углах чердака. – Есть кто-нибудь, готовый возразить Омару ибн Хоттабу?
- Зачем шуметь впустую? Кто станет самому могучему на свете возражать? Тем более, когда вы одержали приз, соседа моего бесспорно победив!
Мой аргумент по поводу соседа был настолько весом, что джинн без малейших сомнений нырнул в бутылку. В ту же секунду чёткие очертания гостя расплылись, а бутылка заполнилась густым жёлтым дымом.
- И не спешите, чемпион Омар Хоттабыч, поглощая джин целебный. Вначале надышитесь ароматом чудным. Дышите глубоко, спокойно. Почувствуйте, как сладок аромат.
Из бутылки доносилось сопение, наслаждающегося ароматом старика.
- Как хорошо, как чудно наслажденье! Попробуйте нектар на вкус… - подбадривал я гостя, руководя его действиями.
В то же мгновенье из бутылки донеслось специфическое бульканье. Уровень алкоголя прямо на глазах стал уменьшаться.
- Спешить не следует, продлите наслажденье! Прочувствуйте, как вкусен сей нектар…
Из бутылки донёсся звук похожий на цоканье языком. Следом, как из глубокой пещеры, послышалось бурчание джинна.
- Всю жизнь считал, что вкус нектара сладок, как у мёда. А этот горек, словно шишку ели изжевал…
- Нектар нектару рознь. Одним он сладок словно мёд, другим он горек, словно шишка ели… - философски изрёк я. - А ещё у нас говорят, что на вкус и цвет приятелей нет! Так вот это, как раз тот случай, о котором у нас говорят.
Но мои разъяснения, судя по бульканью из бутылки, слуха Хоттабыча не достигли. А возможно, что он уже достаточно опьяневший, не сумел разобраться в хитросплетениях моего пояснения. Это даже к лучшему. Однако, в очередной раз, я недооценил возможности древнего старика. Из бутылки донеслось пьяное бормотание.
- Всё, надоела жизнь такая беспросветная! Ни ругаться, ни курить, злодеяний не творить! Возвращаюсь в заточенье и прошу не теребить!
Джинн высунулся из бутылки и что-то стал искать взглядом, вертя головой на 360 градусов.
- Нет, ну что за наважденье, нет для джинна уваженья! Где теперь я буду жить, хулиганить и бузить? Где моя летучья мышь?
- Ну, зачем вам эта рухлядь? Не пристойно вашей чести жить в отстойной старой жести. В вашей должности и чине, спать должны вы на перине. Есть с серебряной посуды, пить до дна, терять рассудок, хулиганить и бузить, всех ругать и всем дерзить!
- Стой, отрок, не отвлекайся! Говорил, что у тебя есть хоромы для меня? И хоромы не простые, вкусным джином залитые… - высунувшись по пояс из бутылки, произнёс захмелевшим голосом Хоттабыч, и погрозил мне пальцем, словно шаловливому мальчишке.
- Верно всё упомянули, не забыли ничего. Вот хоромы не простые, вкусным джином залитые… Вы сидите прямо в них! Может аромат не ярок или пол в хоромах марок? – озабоченно уточнил я.
Закрыв глаза, джинн с головой нырнул в бутылку. Вначале раздался мерзкий скрип стекла по стеклу, а следом ритмичные вдохи и выдохи.
- Нет претензий у меня! Пол хрустальный, запах яркий и феноменальный! – пьяно пробормотал старик и вместе с бутылкой резко взвился под крышу. Окинув чердак взглядом, молвил: - Вот в ней и будет моё ложе. Всё лучше будет спать, чем в паутине твоего жилья веками в пыли пропадать!
Затем протяжно зевнул, по привычке потрогал чалму и оправу очков, сползшую на кончик носа. Видя, что я внимательно наблюдаю за его действиями, молнией метнулся ко мне, и приземлился у моих ног.
«Чем вам не Баба Яга в ступе? Нет – это много круче, это два в одном – джинн в джине!»
Хоттабыч устроился напротив меня, спиной к входу на чердак. «Если к вам пришел неприятный вам гость, посадите его спиной к входной двери – быстрей уйдет», - вспомнилась народная примета прочитанная недавно. Мне очень захотелось, чтобы данная примета стала реальностью. Уж очень я устал от незваного гостя родом из древних веков.
Хоттабыч по понятной причине не прочитал мои мысли. Возможно, старичок расслабился от алкоголя и утратил всякую бдительность.
- Утомился, что-то я, хоть ещё и не трудился. Так все навыки свои можно потерять навеки. Почитай впустую ночь на тебя отрок потратил. А ведь мог ударно зло творить, круша, ломая, заливая, убивая и топя! Лишь одно увеселенье – я отведал чудо джин! Джин для джинна – наслажденье! Джин для джинна – упоенье… Джин для джинна… Джин для джинна… - в очередной раз пробормотал старичок и тут же провалился в бутылку. Из спальни Хоттабыча стало доноситься лёгкое похрапывание. «Вот и прекрасно!» - возрадовался я и потянулся в карман за пробкой. Но пьяный голос прервал ход задуманной операции.
- Расскажи-ка отрок мне мудрую историю, чтобы гость спокойно спал во дворце для джинна, и-и-к! - высунув голову из бутылки, захмелевшим голосом произнёс Омар Хоттабыч.— Известна ли тебе, к примеру, история о трёх чёрных петухах багдадского цирюльника? Или о медном верблюде с серебряным горбом? А о водоносе Ахмете и его волшебном ведре? Кха-кха-кха! Как славно покурил и с пользой джина выпил…
- Увы, но сказок не могу поведать вам о чёрных петухах и о верблюде медном. Зато могу ускорить песней колыбельной вхождение во сладкий сон. Её любила напевать старушка Шапокляк. О ней вы помните или забыть успели?
- Всё помню я прекрасно, юный отрок, а если и забуду, то навек! Коль обещал – так заводи шарманку, и песней нежной ублажай мой сон…
- Ну. что ж, извольте слушать и плавно отходить ко сну, почтенный джинн Омар ибн Хоттабыч, - произнёс я и полушёпотом, гипнотическим голосом, стал озвучивать слова песни на свой лад.
Кто людям помогает - тот тратит время зря… зря… зря…
Хорошими делами прославиться нельзя… нельзя… нельзя…
Поэтому я всем и каждому советую…советую… советую…
Всё делать точно так, так, так,
Как делает старуха по кличке Шапокляк.
Как делает старуха по кличке Шапокляк... по кличке Шапокляк!
Кто людям помогает - тот тратит время зря… зря… зря…
Хорошими делами прославиться нельзя… нельзя… нельзя…
Прославиться нельзя… прославиться нельзя… прославиться нельзя…
Когда из бутылки послышался богатырский храп, тихонько, чтобы не потревожить злобного гостя, я выудил из кармана бутылочную пробку.
С осторожностью опытного хирурга накрутил её на горлышко и прислушался. Храп продолжался, но был уже значительно тише. Положив бутылку рядом с собой, нежно погладил её рукой.
«Спи спокойно, Омар Хоттабыч. Не знаю, кто с твоим папочкой и когда тебя породил, но в моей жизни тебе места нет! В борьбе со злом, добро должно быть с кулаками!» - подумал я, откинувшись спиной к чердачной стойке, и устало закрыл глаза.
Но стоило мне лишь на миг ощутить блаженство отдыха, как неведомо откуда раздался голос:
- Ну. шо, угомонилсись гость незваный? Откель только такие и берутся? Все бока поотшибал, вражина инородная. И какой Лешак такую нечисть в дом принёс? Отродясь в наших краях ничегось подобного не водилось. Дурень старый, с бородой седой. Мало все бока помял, так ещё сундук сломал. В нём так славно было спать.
- А ты кто такой будешь? – удивлённо рассматривал я нового ночного собеседника. Маленького роста, размером чуть более игрушечной куклы, смотрело на меня большими и добрыми голубыми глазами. Всё лицо было скрыто за щетиной пшеничного цвета, которая топорщилась в разные стороны. Нарядом для нового гостя служила клетчатая рубашка длиной до пола. Из-под неё торчали два огромных фиолетовых башмака, не соответствующие росту малыша. На голове была тряпичная шляпа украшенная подсолнухом. В руках, прижимая к груди, гость держал веник размером чуть менее его самого. «Вот только второй серии о пришельцах мне и не хватало», – грустно подумал я.
- Домовичок я ваш, - ответило существо на мой вопрос. - Живу здесь с самого начала. Почитай скоро семьдесят годков стукнет.
- Неужели наш дом такой старый?
- Дык разве ж энто старый? Вона соседской хате скоро сотня буде. Дык не об том мы разговор ведём. Тебе, Макарко, надоть будет защитить наш дом. Мне одному не одолеть таких заморских чудищ.
- Признаюсь честно, друг Домовичок, не знаю я методик по защите дома.
- Приходь ближайшим вечером, я всё тебе и разложу по полкам. А ты поведаешь ответы на вопросы, шо нонче ночью я услышал.
- Какие такие ответы, и на чьи вопросы?
- На энти, шо со злобным чудищем заморским друг дружке задавали.
- Так ты Домовичок все разговоры наши слышал?
- А иначе никак нельзя. Мой долг хранить и дом, и тех, кто в нём живёт. Вот и поведаю тебе, шо знамо мне о правилах защиты дома. Взамен открой ответы, больно интересно знать, как правильно их разгадать. А щас и нам полезно будеть отдохнуть. Дык почитай, цельную ночь буянил гость незваный. Покою не давал. Будь он неладен старый вурдалак! Так шо пора нам почивать. Утро вечору мудренее.
Домовичок круто развернулся через левое плечо, словно лучший строевик роты почётного караула. Быстро засеменив короткими ножками, он через несколько секунд уже скрылся из вида в дальнем углу чердака.
Глаза слипались от усталости. «Что за ночь чудес?»
Единственная мысль, одолевавшая усталый мозг, была очень короткой: «Спать…»