- Ой-ой-ой! Пусти, больно же! Я больше не буду спать, ой, мамочка! -
извиваясь от резкой боли, кричал Алёшка, которому было чуть больше 10 лет от роду и который к своему не детскому горю не укараулил хозяйский скот ночью – лошади зашли на посев.
А местный богатей крепко держал мальчишку за ухо, немилосердно выкручивая покрасневшую мочку и приговаривал:
- Оборву уши, паскудник, места лишу, так и знай, если ещё раз «прозеваешь». Загоняй лошадей на место, да иди пасть коров на луга.
Алёшка, всхлипывая от боли и обиды, сделал всё, как велел хозяин. Через час он устало опустился под деревом у лужайки, поросшей сочной зелёной травой. Коровы лениво щипали её, а маленький пастушонок сидел и думал, почему люди делятся на богатых и бедных, почему столько несправедливости на свете и долго ли ему ходить по наймам, чтобы как-то прокормиться?
Было это в 1910 году, а ответы на мучившие мальчишку вопросы принёс год 1917. Но советская власть пришла в село Дубовое не сразу. И после революции Алёше пришлось работать в наймитах, пока не стали организовываться крестьянские комитеты и комитеты бедноты.
В голодный 1922 год смерть унесла отца, сестру и её мужа. Остался Алексей один с престарелой матерью да двумя малолетними племянницами, Машенькой и Прасковьюшкой – сиротки сестрицы. Горе мыкали, что и говорить. Да не они одни. Трудно поднималась советская власть на ноги, очень трудно. Безграмотные, «тёмные» крестьяне учились хозяйствовать, а вместе с ними и Алексей Тараненко.
Самым счастливым для него был год 1929 – парень вернулся с курсов и стал первым на селе механизатором. Когда образовался колхоз, то провёл Алексей Емельянович первую борозду на поле. Трудился на совесть, не зная усталости. На всю жизнь останутся в памяти скромные премии того времени – ботинки, спецовка, которые передовик держал в руках, как самые дорогие подарки.
И снова – работа с утра до ночи, а годы-то молодые, погулять тоже охота, на посиделки сходить. Как тут выспаться? Не нашёл в своём селе невесту, видно, потому, что однажды в Торяновском клубе обожгла его ясным взглядом русоволосая дивчина и завладела сердцем Алёши тракториста.
Свадьбу с Дуняшей играли не шумную, собрались друзья (родных почти никого не осталось, и мама умерла), погуляли один день, а утром – на работу. Утро было солнечное, тёплое, искристое, и кто бы мог подумать, что пройдёт немного времени и наступит другое утро, такое же солнечное, но страшное и кровавое, утро 22 июня 1941 года.
Алексей ушёл воевать не сразу: оставили по брони. Убирал урожай, работал за двоих, за троих – за тех, над кем уже свистели пули. Его трактор с прицепным комбайном без устали колесил по полям колхоза имени Коминтерна, родного, краснознамённого. Однажды, когда он шёл домой, чтобы немножко отдохнуть, увидел у калитки подводу. Возница с повесткой ждал Алексея.
Дуня, провожая мужа, рыдала, прижимая к себе малышей – Сашу и Витю, которые ещё не понимали большого людского горя и, широко раскрыв глазёнки, глядели вслед отцу…
Сталинградский фронт. Эти два слова говорят о многом: о жизни и смерти, о бесстрашии русских солдат, об умении сражаться до последнего вздоха, о великой и святой любви к Родине, имя которой – Россия. Алексей воевал за родную землю, за золотые поля пшеницы, за хрупкое деревце у окна родительского дома, за жену и малюток своих. Ведь это тоже Россия, её неделимая частица.
Тяжелейшие бои, контузия, опять бои и опасное ранение – пулемётной очередью перерезало обе ноги, левую по колено, наискось, а правую ещё выше. Врачи раздумывали: ампутировать или сохранить? Легче, конечно, было ампутировать, но сколько мольбы, боли и желания бороться плескалось в горящих глазах раненого, что врачи решили сохранить ноги. Восемь месяцев пролежал Алексей Тараненко в госпитале города Медногорска на Урале. О возвращении в строй не могло быть и речи. Правая нога никак не заживала, а в левой повредило сухожилие, она согнулась в колене и стала короче правой.
Ходить учился заново, привыкал к костылям и к ботинку с грузом в каблуке на полтора килограмма, благодаря которому левая нога постепенно за два с лишним года распрямилась. Когда вся страна ликовала, празднуя победу над врагом, Алексей отбросил костыли и сделал первый самостоятельный шаг. Он стоял, раскинув руки в стороны, как будто находился не на полу, а на канате. Слёзы боли и радости скупыми каплями выбежали из глаз. «Я иду! Иду к тебе, Дунюшка!», - кричали мысли.
Много лет минуло с тех пор. В дружной семье ветерана партии, войны и труда выросли шестеро детей – три дочери и три сына. 11 внуков и четыре правнука зовут Алексея Емельяновича и Евдокию Григорьевну дедушкой и бабушкой, любят их гостеприимный дом, чистенький, уютный дворик, с весны пестреющий в цветах, разливающих свой неповторимый, нежный аромат. Дедушка и бабушка так любят цветы! Любят сажать их в рыхлую, свежевскопанную землю, затем ухаживать, лелеять, а осенью собирать семена.
Глядит Алексей Емельянович, как резвятся у цветов внуки, какой безмятежной радостью светятся их глаза, и вспоминает своё горькое детство… Неужели так бы и пришлось «тянуть ярмо» за богачей? Сколько труда, крови и пота вложено его поколением в то, чтобы сегодня не полыхали разрывы бомб, не свистели пули, чтобы сын не стрелял в отца, как это было в гражданскую, чтобы вражеские сапоги не топтали родную землю, как это было в Великую Отечественную. Да, именно последняя война отзывается в его сердце самой большой болью.
Вот недавно детишки, рассматривая боевые награды, спрашивали:
- Дедушка, расскажи, за что тебя наградили? А как тебя ранило?
И дедушка рассказывает, вспоминает… Особенно последний бой , когда под свинцовым ливнем вражеских пуль захлебнулась наша атака, бойцы залегли, не в силах оторваться от спасительной, израненной земли. И тогда Алексей встал и с криком: «Вперёд, за Родину!» рванулся на пули. Да, прямо на пулемётную очередь, которая резанула по ногам… Он упал, но остальных бойцов уже ничего не могло остановить.
Не только со своими внуками делится Алексей Емельянович воспоминаниями о войне, о мирном хлеборобском труде. Он – частый гость школы. Вот только нынешней зимой здоровье подкачало, обострилась боль старых ран, и правая нога совсем было отказала. Детишки из школы приходили к дому с алой звездой (такие звёзды сияют на доме каждого ветерана), дорожки от снега очищали.
Алексей Емельянович сидел у окошка, смотрел, как весело работали ребятишки. Вот они очистили снег и устроили «кучу малу», на «вершине» её барахтался мальчуган в яркой красной шапочке, внизу его подтолкнули и мальчишка упал в белый снег, раскинув руки. Шапочка слетела с головы и заалела на снегу. А старому бойцу вдруг показалось, что снег пропитался кровью. Снег, кровь, раскинувший руки маленький человек… Сердце сжалось от резкой боли. Нет! Такое никогда не должно повториться, никогда!
Алеет звёздочка на доме ветерана,
Омытая снегами и дождём.
И вечной памяти опять заныла рана,
И журавли летят за окоём…