Ко мне подошел начальник участка, Виктор Борисович, и, улыбаясь, спросил:
- Ты что-нибудь слышал про бригадный подряд по методу Злобина?
- Еще бы: на каждом собрании только и говорят о новаторском методе Злобина – бригадном подряде, где самый главный начальник на строительной площадке бригадир, а мастера и прорабы ему только помогают, если в этом есть нужда.
- Так вот, пора и нам переходит на злобинский метод работы. Бери бригаду каменщиков и командуй.
- А ты?
- А я ухожу в длительный отпуск, у меня защита диплома. Да ты не бойся, если что звони. Я подскажу или приеду. Объект только начинаем: кооперативный гараж «Ласточка», что у платформы «Новогиреево». Монтажники фундамент уже возвели, теперь ваша работа – каменщиков. Фронт работы большой, гараж пятиэтажный на полгода хватит. Но если постараетесь и сдадите раньше, то получите премиальные.
- Премиальные получит начальство, а вот чтобы мы старались – нужна хорошая зарплата.
- И сколько ты хочешь?
- Ну, хотя бы в два раза больше: не 6.50, а 13 рублей в день.
- Хорошо, если поднимете производительность труда в два раза, то и получите в два раза больше!
- Производительность труда мы поднимем в два раза, если снабженцы не подведут.
- Эти СНАБЖЕНЦЫ не подведут – засмеялся начальник.
Я только покачал головой, так как знал, что творится в строительстве: если есть кирпич, то нет раствора, если есть раствор, то нет кирпича, а если есть раствор и кирпич, то нет фронта работы.
- А монтажники не подведут? – добавил я.
- За монтажников не переживай, они уже давно работают на бригадном подряде. За ними не угонишься.
Мы приехали на объект. Виктор Борисович представил меня председателю кооператива и «снабженцу» по совместительству.
- Слава,бригадир каменщиков, он будет вместо меня: слушайтесь и подчиняйтесь.
Председатель протянул руку и произнес:
- Исаак Абрамович. Думаю, Слава, мы с вами сработаемся.
Я улыбнулся: - Куда нам деваться, конечно, сработаемся.
Бригада у нас была комсомольская: молодые люди не старше 24 лет, идейно «подкованные» и мотивированные на созидательный труд. Тем более что я пообещал им двойную зарплату. Но уже через неделю напряженного труда работа остановилась. При плановой экономике по расчетным нормативам мы должны были сделать эту работу за месяц, а мы её сделали за неделю, хотя кирпича и раствора было в достатке, не было самого дефицитного материала – колонн. А без колонн монтажники не могли возводить корпус. Поэтому очередной рабочий день начался с «забивания козла», то есть игры в домино.
В бытовку вошел, нет «влетел» председатель кооператива Исаак Абрамович и прямо с порога, обращаясь ко мне, спросил:
- Слава, почему сидим?!
- Фронт работы закончился.
- А почему не начинаем новый фронт?
- Начинать не с чего: колонн нет.
- Каких колонн, Слава?
- Самых дефицитных К…
- А почему молчим, почему ты об этом не говоришь мне?
- А потому что вы помочь ничем не сможете, колонны в дефиците, даже если позвонить Косыгину А.Н. (в то время председатель Совета министров), то и он вряд ли поможет.
- Обижаешь, Слава. Косыгин поможет или нет, а мы поможем! Пиши на бумаге аббревиатуру колонн и поднимай людей на работу.
Он подошел к телефону стоящему на столе и, не садясь на скамью, стал быстро набирать номер. А я, глядя на него, усмехнулся и подумал: «Ну, давай, герой, покажи свою прыть, а я посмотрю да посмеюсь». Но вот из трубки послышался сердитый голос: «Да, я слушаю». Снабженец мгновенно преобразился: с его лица слетела маска недовольства и величия, он сразу обмяк, губы растянулись в улыбке, стал ниже ростом и завертел задом как собака хвостом.
- Арон Соломонович, здравствуйте. Это вас беспокоит Исаак Абрамович, как поживаете? Как супруга? Как детки? Простите за беспокойство, но у нас «пожар», нет «потоп», нет и то и другое вместе, мы стоим… Нет, не у нас стоит, а работа наша стоит. Нам нужны колонны… К кому обратиться? Сейчас запишу. До свидания, привет супруге, будьте здоровы.
Он кладет трубку, садится на скамью, снимает шапку, вытирает платком лоб и набирает следующий номер.
- Лев Борисович, здравствуйте, это Исаак Абрамович, я от Арона Соломоновича. Он сказал, что только вы нам сможете помочь. Нужны колонны… Нет, не завтра, не сегодня, а прямо сейчас… Адрес: Свободный проспект, объект «Ласточка». Большое спасибо, я вам премного благодарен, будьте здоровы, супруге привет.
Он положил трубку, облегченно вздохнул и, обращаясь ко мне, сказал:
- Слава, поднимай бригаду, открывай ворота, сейчас приедет машина с колоннами.
Я оделся и пошел в бытовку к рабочим, они с азартом «забивали козла».
- Так, кончай перекур, пошли работать.
- А че делать-то, колонн нету, че на морозе стоять будем?
- Сейчас колонны привезут.
Я вышел из бытовки, услышав сигнал автомобиля, подошел к воротам и увидел машину с колоннами. Даже если бы за воротами стоял черт с рогами я бы удивился меньше.
На следующий день с утра в бытовку зашел мастер и, улыбаясь, объявил:
- Иди, принимай подмогу, пришли помощники.
Мы вышли из бытовки, и я увидел отряд «ополченцев». Они стояли в шеренгу, одетые – кто в чем, а некоторые надели даже рабочие рукавицы. Я обратился к мастеру:
- Слушай, какие из них помощники, это же интеллигенты. Они тяжелее шариковой ручки ничего не поднимали, а здесь надо работать физически и напрягаться из последних сил. Они же только будут путаться под ногами, отпусти их домой.
- Не положено, по договору члены товарищеского кооператива должны отработать на строительстве гаража по 200 часов. Иди и проведи с ними беседу: объясни, что надо делать и покажи, как надо работать.
Он обратился к членам кооператива и сказал:
- Это ваш непосредственный начальник.
А я посмотрел на этих бедолаг, и подумал: «вот ведь какая несправедливость, люди заплатили деньги и немалые, а теперь еще должны выполнять тяжелую физическую работу за тех, кому они заплатили». Но таковы были правила записанные в условиях договора. Поэтому я сделал серьезное лицо и строгим голосом обратился к «ополченцам».
- Ну что, товарищи ученые: доценты с кандидатами, ударим доблестным трудом по разгильдяйству строителей. Родина ждет от вас полной отдачи ваших физических и умственных способностей. Думаю, что вы справитесь с нормой рабочего дня на одного человека. А она такова: всего лишь 1000 кирпичей надо уложить в стенку. Легко посчитать: кирпич весит 3,5-4 кг – это 4 тонны, плюс тонна раствора итого: 5 тонн. Если будете работать с полной отдачей сил и без перекуров, то возможно к концу рабочего дня кое-кто из вас справится с нормой, а кто не справится, тот получит дополнительные часы отработки.
После такого экскурса, «коопперативщики» потухли, а главный из них – Член корр. АН, обратился ко мне с улыбкой:
- Ну вот, ты главный у строителей, а я главный у членов кооператива, поэтому работать буду с тобой. Меня зовут Аркадий Давидович, а тебя как звать?
- Вячеслав, - ответил я, но такая «наглость» удивила меня, и я решил поставить его на место:
- Значит так, Аркаша, смотри сюда: вот это в бадье – раствор, а это на поддоне – кирпич. Бери лопату и кидай раствор на кладку, а кирпич лож рядом, тебе понятно?
Член корр. улыбнулся, утвердительно кивнул головой, но все же поправил:
- Слава, может раствор и кирпич не кИдать и лОжить,а класть на стенку?
Я сделал суровое лицо и назидательно заметил:
- Аркаша, умничать будешь у себя в академии, а здесь гавОрят тебе лож, значит лож. И разговоры прекращай, а то мы с тобой не уложимся в норму.
Он сделал серьезное лицо и замолчал. А работали мы действительно с полной отдачей сил и умений, к обеду он это почувствовал и уже сам усомнился, что выдержит такую физическую нагрузку до конца рабочего дня. Поэтому в обеденный перерыв, мило улыбаясь, он зашептал мне на ухо:
- Славик, может водочки, а? Я сбегаю в магазин…
- Ты что?! Спаивать рабочий класс, а потом всем рассказывать, что строители алкаши! Так вот откуда идут все эти разговоры о пьяницах и нерадивых рабочих, их распространяют интеллигенты, которые сами за всю свою жизнь, тяжелее пивной кружки ничего не поднимали.
После такого ответа, Аркадий Давидович совсем потух. Он понял: с этим «зверем» договориться бесполезно, и париться у ящика с раствором придется до конца рабочего дня. Но я «сменил гнев на милость» и, улыбнувшись, сказал:
- Ну ладно, Аркадий Давидович, водку пить нельзя, а пиво можно. Сгоняй в магазин, тут недалеко, через дорогу.
Он сразу просиял в лице, радостно закивал головой и, как школьник на перемене, помчался за пивом.
Пили мы прямо на рабочем месте: у бадьи с раствором, облокотившись на поддоны с кирпичом. Мартовский денек выдался погожим, и было очень приятно после тяжелой физической нагрузки ощутить негу отдыхающего тела. Член корр. повеселел и, чтобы польстить мне, заметил:
- А ты знаешь, я никогда не думал, что так сложно класть кирпич. Ведь сколько здесь надо учитывать деталей…
- Да, это не то, что решать дифференциальные уравнения.
Он сразу стал серьезным, внимательно посмотрел на меня, а потом спросил:
- А ты откуда знаешь про дифференциальные уравнения?
- Я не только дифференциальные уравнения изучал и, конечно же, знаю, что в русском языке нет глагола «лож», а есть глагол «класть», и наизусть не одного Пушкина знаю.
- Ну, ты даешь, а я ведь и вправду подумал, что передо мной жлоб. Хотя, когда увидел тебя, никак не мог поверить что ты строитель, уж больно не похож на рабочего. Как ты оказался здесь?
- Все очень просто: учился на физическом факультете, подавал надежды, хотел стать физиком-теоретиком как Ландау. Но много «умничал», высказывался не только на физические, но и на политические темы, вот и вытурили с «волчьим билетом»: сначала стройбат, а потом московская стройка. Стране не нужны физики и философы, стране нужны каменщики. Вот и ты – без 5 минут академик – подаешь мне раствор и кирпич, а почему? Потому что я главный, я – гегемон!
- Ладно, не утрируй, все относительно, мы играем в игру, которую сами же и придумали. Ты лучше подумай об учебе, может еще не поздно взяться за ум.
- Нет, Аркадий Давидович, уже поздно. Извилины зарубцевались, и мозг стал гладким как бильярдный шар.
Член корр. улыбнулся, а потом добавил:
- Так может, я все-таки сгоняю за водкой, помянем Ландау и других физиков-теоретиков.
- Сгоняй, Аркадий Давидович, сгоняй. Грех не помянуть своих коллег! – засмеялся я.
Но наши трудовые подвиги держались не только на энтузиазме, но и на организации труда, снабжении материалами и самое главное, но при этом и самое «тайное» на «Луноходе». «Луноход» так назвал свое изобретение бригадир монтажников- Саша Сычев. Изобретение поражало своей простотой и гениальностью. Почему до этого не додумались конструкторы из многочисленных НИИ? Да потому что они шли «столбовой дорогой» и мыслили лишь теми категориями, которые им «вбивали» в головы за долгие годы обучения. У Саши за плечами было всего лишь 6 классов сельской школы и служба в стройбате. В стройбат он попал по двум причинам: во-первых, как внук кулака, а во-вторых, как малообразованный. Когда я его спросил:
- Санек, ты почему не учился? Ты бы стал великим конструктором, принес бы Родине гораздо больше пользы.
На что он ответил:
- Какая учеба, мы жили в глухой деревне, до ближайшей школы было 7 км по дороге в лесу. Вот и приходилось бегать: 7 – туда, 7 – обратно в любую погоду. Зимой снегу навалит – сугробы по пояс – вот и не ходил в школу. Учителя приговаривали: «Голова, Сашка, у тебя светлая тебе учиться надо». А куда там учиться, когда дома работы невпроворот, вот и бросил школу после шестого класса. А после стройбата приехал в Москву на стройку. В деревне молодых почти не осталось, а кто не уехал – спиваются.
Но пытливый ум и «кулацкая закваска» не пропали даром. Он и на стройке постоянно вносил рацпредложения, был в почете и передовиках производства. Но это изобретение было «революционным». Простое в исполнении, не требующее больших затрат, оно повышало производительность труда в 8 раз. Такое даже в фантазиях не могло привидеться чиновникам от строительства. Поэтому к нам зачастили комиссии с проверкой: а нет ли здесь приписок, но не может такого быть, чтобы мы Америку враз догнали и перегнали. Делали замеры, пересчитывали нормы, но никак не могли понять, почему так происходит: ведь факт на лицо- производительность в 5 раз выше.
Наконец приехала самая важная и самая многочисленная комиссия из «ГЛАВМОССТРОЯ», в составе которой, были, почему-то одни женщины. Оценив, визуально, объект они заключили, что причина столь необычного подъема производительности труда заключается в идейном вдохновении рабочих. А главным вдохновителем они посчитали бригадира, то есть меня. При этом отметили, что не только в «ГЛАВМОССТРОЕ» но и в «МОСОБЛСТРОЕ» есть идейный вдохновитель – бригадир строителей Травкин Николай Ильич. А одна из дам (самая молодая) добавила: «Даже биографии у них одинаковые: одного года рождения, два курса института, служба в стройбате, а потом работа в строительстве».
Но я прекрасно понимал, что не идейное вдохновение подвигло рабочих на самоотверженный труд, а зарплата, которую нам пообещал начальник участка. Конечно, мы просили за свою работу не в 5 раз больше, а всего лишь в 2 раза и с нетерпением ждали, когда нам выдадут расчетные листки с обозначенной зарплатой. Но когда получили, то скандал разразился грандиозный. Нам заплатили не то что в 2 раза больше, а даже меньше обычного. Хотя начальство (по слухам) получило хорошие премиальные: по 1,5-2 оклада. Тут все вспомнили «мудрую» поговорку, которую слышали неоднократно от пожилых рабочих: «Хочешь – работай, хочешь – сачкуй: начальнику – премия, рабочему – х…». Я возмущался больше всех, так как на мне лежала вся ответственность за обман рабочих. Это я вдохновлял их на самоотверженный труд, это я говорил им: «Работаем, ребята, работаем, на этот раз нас не обманут…». И что теперь делать, как смотреть рабочим в глаза? Я пообещал, что добьюсь, справедливости и нам заплатят заработанные деньги. Первым к кому я обратился, был бригадир монтажников:
- Как же это так получается, Санек, ведь работа наша вот – факт на лицо: за месяц мы в 5 раз сделали больше обычного, а зарплата та же.
На это он мне ответил:
- Это работа от нас зависит: факт на лицо, а зарплата от нас не зависит, поэтому и получаем: х… на рыло.
Я обратился с этим вопросом к начальнику участка, но и он развел руками и сказал, что от него зарплата не зависит:
- Эти вопросы решаются на самом высоком уровне. Только Политбюро в исключительных случаях может увеличить тариф.
На этом борьба за справедливость закончилась, до Политбюро мне, конечно, было не дотянуться. Я отказался от руководства бригадой. Рабочие решили, что при таком раскладе лучше «забивать козла», чем корячится целый день на свежем воздухе. «Луноход» сдали в металлолом, и работать стали по старинке, как в репризе Аркадия Райкина: «Раствор – бар*, кирпич – ёк*: сижу – куру. Кирпич – бар, раствор – ёк: сижу – куру».
*Бар (Татарск.) – есть
*Ёк (Татарск.) - нет