Путями неисповедимыми
проходят жизни рай и ад,
как богомольники под схимами -
те, кто лишь верою богат.
Чуть сеет свет лампадка медная,
над ней мерцает Божий лик
и скорбь моя немилосердная
вдруг забывает свой язык,
где все слова сидят на привязи,
как псы у дома своего
и невозможно ими выразить
опричь печали - ничего.
Уйдя в себя, усердно молится
душа без боли и обид
и, вторя ей, в углу бессонница
губами молча шевелит.