Тысячелетия назад существовал обряд ужасный,
Он жизни лучших забирал кровавой жертвой очень страшно!
Но видя этот жуткий путь те, кто его узреть сумели
Не в силах были отвернуть от ставшей ясной общей цели!
Неофит.
Он стоял передо мной на коленях, держась руками за ручки которые не должен отпустить до самого конца.
В моих руках топор. С каким наслаждением я совершил свой первый удар! Лезвие с глухим хлюпом погрузилось глубоко в его спину. Багровая, тепло солёная кровь фонтаном брызнула мне в лицо, заливая меня с ног до головы, превращая в страшного демона в лучах полуденного солнца. Толпа громко отозвалась тысячами вздохов и выдохов. Это был шанс взять реванш за моё постыдное поражение. Он посмел отобрать у меня честь стать нашим Богом! Победил меня в схватке! Теперь я докажу что я лучше! Второй удар рассёк плоть и его позвоночный столб прямой палкой вылез наружу. Я хорошо знал своё дело. Он долго будет, мучаться! Я заставлю его дрогнуть! Он отпустит эти чёртовы ручки! Передо мной стояла большая чаша наполненная смесью соли и специй. Если он будет терять сознание, я начну бросать в его кровавое нутро горсти этой смеси. Её жгучая сила причинит ему жуткую боль и не позволит уйти в забытьё и истечь кровью раньше времени. Он дрогнет! И тогда отпустив ручки, он признает моё превосходство над ним. Не стать ему Богом! Мы стояли на эшафоте перед главной пирамидой нашего вечного города. Так делали наши предки. Так поступаем мы. В день солнцестояния проходят игры, которые заканчиваются поединком претендентов. Это лучшие войны своих кланов. В этот раз он оказался самым сильным. Его клан теперь имеет право выбора земли на следующий год. Они выберут самую плодородную почву! А я буду живым напоминанием своей не удачи. Мои соклановцы будут голодать. Заглушая свой стыд, не смея смотреть в глаза тысяч стоявших перед помостом, я погрузил в него лезвие в третий раз. При каждом ударе его тело слегка вздрагивало, но он продолжал держаться не отпуская рукояти. Ничего у нас еще много времени. Я должен его рубить, но не убить пока солнце не коснётся вершины пирамиды и не ляжет на свой пьедестал, визуально соединив его с помостом, на котором находились мы, тем самым освободив его от мук. Объединив два пьедестала в одну линию, оно даст ему дорогу к Богам! Сделает его самого нашим Богом! Если только он не отпустит эти чёртовы ручки, пробежало в моей голове. А он, уж поверьте, их отпустит! Тут я не оплошаю, подумал я, опуская своё оружие в четвертый раз в его спину. Я увлёкся, и лезвие вошло слишком глубоко. Он, чуть выдохнув начал оседать на коленях. Нет, мой друг второй раз ты меня не опозоришь! Я буду аккуратен. Ты не умрёшь раньше времени! Я должен сосредоточиться на рубке мяса. Надо убрать из головы чувство мести и досады. Он умрёт! Теперь это наша последняя схватка и в ней я должен выйти победителем! Другого шанса не будет. Я кинул ему внутрь горсть соли. Он вздрогнул всем телом и выпрямился, сжав рукояти стальной хваткой . Под широким помостом, заливаемым его бурой, липкой кровью стоял наш народ. Тысячи глаз смотрели на нас. Одни в ожидании его поражения, другие, наливаясь слезами, мысленно прощались со своим героем. Для вторых он уже Бог, он дал им благо. Минимум целый год они смогут возделывать лучшие земли. Первые же смотрели на него с ненавистью, он был причиной их трудностей в будущем году. Они жаждали мести! Я был их оружием! Я проигравший ему на играх. О да! Я дам им насладиться этой местью! – сказав себе, я в очередной раз вонзил клинок в его тело. Его руки опять сжались на рукоятях, он вскинул, голову. Стоя за его спиной, я не видел его лица, но я знал, что его взгляд сейчас упёрся в его народ. Я видел это уже много раз. С детства, находясь перед лобным местом, я представлял, как я смогу стоя на нём так же вскинуть голову и уперев свой взгляд в тысячи лиц гордо встретить свою смерть! Продолжая медленно, в полном соответствии с правилами наносить удары, я размышлял, о том смогу ли я действительно быть как он? Смогу ли так же стойко переносить те муки, что терпел сейчас он от моей руки ради своего клана? Обернувшись и взглянув на высшую точку пирамиды, я увидел, что Солнце еще высоко. Время есть подумал я тогда. Стоя на её вершине у самого верхнего яруса пирамиды на меня взирали жрецы и вожди обеих наших кланов. Их лица исказила гримаса боли, у них текли слёзы. Почему они плачут? О чем? Из толпы я никогда не мог рассмотреть их лиц. Снизу они всегда казались бесстрастными изваяниями, полностью лишенными чувств созданиями, руководимыми только знаниями и необходимостью. Но отсюда, с этого места казни они были значительно ближе. Я с удивлением наблюдал на их лицах гримасы боли и сострадания. Чувства главы чужого кланы мне были полностью понятны. Сейчас он приносил в жертву своего лучшего война. Но почему испытывает боль и плачет наш глава? Почему плачут жрецы?
Я опять взглянул на Солнце. Оно медленно клонилось к своему пьедесталу за спинами наших вождей. Я повернулся обратно к жертве. Его спина была раскрыта, вот позвоночный столб, видно живое бьющееся сердце, видно всё его нутро. Я смотрел на то, что не видит толпа. С их стороны он был полным силы и гордости непобедимым бойцом. С моей, я видел его мягкие внутренности и смирение перед моим клинком. Как я мог не думать об этом раньше? Страшное открытие потрясло меня в эту минуту. Сейчас в эту самую минуту он отдает свою жизнь за нас! Не за свой клан, но за нас всех! Его жертва позволит тысячам продолжить жить в мире! Помня эту страшную жертву, ни кто из кланов не посмеет напасть друг на друга в попытке захватить чужие земли и чужое добро. Его смерть будет стоять перед нашими глазами как напоминание… Напоминание о том, что такое война. Отдавая свою жизнь, он спасает весь наш народ! Сейчас он умирает, в том числе и за меня! На моих глазах навернулись слёзы. Передо мной на коленях стоял мой брат, добровольно отдавший себя в мои руки, что бы я мог убить его самым ужасным способом. Он готов был терпеть эту боль для меня. Я стоял в шоке от своего открытия. Вот почему плакали наши вожди, они знали это давно! Они несли эту муку каждый год! Но его уже не спасти! Что же я мог для него сейчас сделать? Я должен продолжать своё дело! Я должен рубить своего лучшего друга, которого обрёл секунды назад, он достоин, быть нашим Богом! Он должен стать Богом! Пронеслось в тот момент у меня в голове. По моему лицу струились соленые слёзы, смешиваясь с его теплой липкой кровью, они заливали мне глаза. Сквозь эту пелену я продолжал делать своё ужасное дело! Мы оба всего лишь две капли в этом океане вселенной, которые вынуждены продолжить свой кошмарный танец. Нанося очередной удар мне показалась, что его левая рука дрогнула на ручке. Своей свободной рукой я накрепко прижал его ладонь к рукояти. Мой Друг я не дам тебе ослабнуть. Ты выстоишь, пробормотал я, глотая слёзы смешанные с его кровью. Я люблю тебя мой Брат! Я снова взглянул на Солнце. Оно всё еще не легло на свой постамент. Почему оно так медленно!? Боги сколько же он должен еще вынести, что бы Вы воздвигли для него дорогу к себе?! После очередного удара его голова опять опустилась. Я вбросил в него еще горсть соли. С глубоким вздохом он опять поднял голову, распрямив свою могучую грудь! Сколько же в нем было воли! Как он был прекрасен! Я взмолился – О Боги! Позвольте мне отпустить его! Заберите к себе! Он лучший из нас! Он доказал что достоин быть среди Вас! В надежде я в очередной раз обернулся к Солнцу и увидел, что оно наконец-то коснулось своего ложа! В этот же миг раздался удар большого золотого гонга! Он выдержал! Я могу его отпустить! Ты мой Бог произнес я и нанес последний, смертельный удар! Моя ладонь лежала на его руке. Его пальцы мёртвой хваткой сжимали обе рукояти. Подхватив меня под руки, вожди отвели от него вниз. Взявшись за его рёбра, со стороны разрубленной спины они вдвоём, с жутким хрустом костей, хрящей и сухожилий вывернули его грудную клетку наружу, так что теперь для нас из толпы снизу пьедестала Он стал похож на орла расправившего свои могучие крылья! Теперь Он воплощение нашего Бога на земле. Мы Его видели живым! Я и весь народ будем молиться Ему и за Него! Смогу ли я быть хоть немного достоин Его? Смогу ли в следующем году хоть на каплю стать таким как был Он?
Стоя на коленях, я погрузился в эти мысли, потеряв счет времени, не ощущая вокруг ничего. Но вот я почувствовал, как на мои плечи легли лучи первого рассвета нового года. Я очнулся от оцепенения и медленно поднял свою голову залитую высохшей кровью. Я был один на площади. Надо мной на пьедестале в лучах восходящего солнца стоял Он! Мой Бог!