Дождь идёт, но его не видно — окно занавешено плотными шторами. Зато слышно — топ-топ…
А теперь побежал, быстро-быстро — топ-топ-топ…
Алёнка вздохнула, ей стало грустно, а почему-то совсем не весело от его беготни. Может, потому что это осенний дождь?
— Бабушка!
Бабушка почти тут же возникла на пороге. Следом за ней вошёл аромат ватрушек.
— Ты чего не спишь?
— Не могу, — вздохнула Алёнка, — расскажи мне сказку.
— Сказку? — покачала головой бабушка. — Все сказки спят уже давно. А у меня ещё дел невпроворот. Ты лучше глазки закрывай и слушай дождик. Он — лучший сказочник. Сразу убаюкает.
Дверь закрылась, а Алёнка надула губы, нет, она не была капризулей, иначе бы заплакала — ей просто стало обидно.
«Как же, — подумала она, — дел невпроворот… сидят на кузне с бабой Маней, пьют чай и рассказывают друг другу сказки. Ну и ладно!..»
Она закрыла глаза. Топ-топ… стук-стук…
И какие тут сказки?
…
Алёнка отодвинула штору, глянула на улицу, и глаза её округлились.
Прямо за окошком стоял какой-то странный долговязый дяденька, в длинном сером плаще и серой же высокой шляпе, но не такой, как у волшебников.
— Это называется цилиндр, — будто угадав её мысли ответил дяденька.
— А ты кто? — с удивлением спросила Алёнка.
— А я Дождик, но сейчас я — Дождь. У меня много имён и образов.
И Дождь улыбнулся, правда, улыбка получилась очень грустной.
И Алёнке стало его жалко. Стоит, мокнет под… самим собой?
— Хочешь, — предложила она, — я открою окошко, и ты войдёшь погреться, а бабушка нальёт тебе чая?
— Нет, — на этот раз его улыбка была куда веселее, — если я войду, то от меня будут лужи.
Я лучше тут постою.
— А какие у тебя ещё есть имена? Я их знаю?
— Конечно, знаешь, — кивнул головой Дождь, — например, Ливень или Грибной Дождик.
— Ой, знаю, знаю! — обрадовалась Алёнка. — Мне очень нравится Грибной Дождик. Когда капли крупные-крупные, и светит солнышко. Правда, когда ты Грибной, бабушка называет тебя Серебряным Дождём.
— Надо же, — усмехнулся Дождь, — как красиво… Серебряный Дождь.
— А почему Грибной? — спросила Алёнка. — Сразу грибы начинают расти?
— Конечно, — снова кивнул головой Дождь, — грибы же спят под землёй, и тихими шагами их не разбудишь, поэтому и капли становятся крупными, чтобы громче стучать по земле. А солнышко нужно для того, чтобы грибы, проснувшись, увидели его, а не серое унылое небо. Кому хочется вылезать из дома, когда всё серо и уныло?
— А я и Ливень люблю! И гром! Он, как салют.
— И не боишься? — засмеялся Дождь.
— Вот нисколечко! — засмеялась и Алёнка. — А почему ты гремишь? Ты сердишься?
— Ну, что ты! — Алёнке показалось, что Дождь даже немного обиделся. — Это тучи предупреждают о моём приходе и бьют в барабаны, чтобы те, кто не хочет вымокнуть, успели спрятаться, а те, кто хочет пошлёпать по лужам, приготовились.
— А я очень люблю шлёпать по лужам! — и Алёнка снова засмеялась, а потом, вспомнив слова бабушка — дождь идёт, спросила. — А ты куда идёшь? Вот и бабушка сказала, что ты куда-то идёшь.
— Сейчас я иду далеко, — вздохнул Дождь, — туда же, куда улетели и птицы. Остался лишь я.
— И я тебя больше не увижу? — Алёнка готова была расплакаться.
— Обязательно увидишь, — успокоил её Дождь, — по весне, вместе с птицами. А вместо меня совсем скоро придёт мой брат — Снежок. Он, конечно, куда тише, любит ходить бесшумно. Знаешь такого?
— Ещё бы не знать! — Алёнка сразу вспомнила и ёлку, и санки, и снежки… — А у него тоже много имён? Нет-нет! Не говори, я сама угадаю — Снежок, Снег, Снегопад… да?
— Ты абсолютно права, сначала все его называют Снежком — «Ой, Снежок выпал», а потом Снегом, а потом…
— А потом — как же этот Снег надоел! — вспомнила Алёнка слова, которые слышала и от мамы с папой, и от бабушки, но тут же осеклась, — ой…
Наверное, Дождику совсем не понравилось то, что она так сказала о его брате.
— Ничего! — весело подмигнул ей Дождь. — Вот как только он станет надоедать, там и я ворочусь. А теперь мне пора…
Шаги Дождя становились всё дальше, всё тише…
…
Утром, едва проснувшись, Алёнка бросилась к окну и отдёрнула штору. В глаза ударило солнце — такое яркое, что она даже зажмурилась.
Дождь ушёл, оставив после себя синие лужи, такие же синие, как небо.
— Ишь, как распогодилось, — услышала Алёнка голос бабушки. Алёнка и не услышала, как та вошла в комнату и встала рядом, — а со следующей недели обещают уже снег. Да и пора…
— А я знаю… — тихо произнесла Алёнка, — мне Дождик сказал…
Что ж, теперь она сама сможет рассказать бабушке сказку.