Старая убогая церквушка на утесе полыхала пламенем. Внизу плескалось море, но какой бы сильный шторм не одолевал его, холодные волны не могли настолько высоко взметнуться ввысь и достать до горящего здания. Рэй наблюдал за всем этим с потаенной печалью и обречённостью смертника, но внутренний голос твердил ему, что он всё правильно сделал. Иного варианта у него просто не осталось.
Он начал заниматься экзорцизмом в четырнадцать лет. Просто открыл в себе этот невероятный дар, однажды успокоив невероятную истерику своего родного дяди, который на несколько дней закрылся в их родовом поместье, никого к себе не подпуская, а только кричал, пока не сорвал голос, и безостановочно крушил мебель. Рэй не использовал традиционных молитв, он даже не был крещен и ни разу в жизни не открывал библию, но каким-то непостижимым образом ему удавалось добиться желаемого результата и избавить человека от бесноватости. Молитвы он сочинял сам, вернее, это были даже не молитвы, а просто обычные послания, адресованые очередному демону и вынуждающие его уйти. Как Рэй это делал, оставалось загадкой, но к нему привозили страждующих со всех уголков страны и даже из соседних государств. Слава о нем распространялась далеко-далеко за пределы маленького городка, в котором он родился, этих мрачных холмов под серыми небесами и вечно холодного моря впереди. И юный экзорцист её оправдывал: всегда блестяще справлялся со своими обязанностями, каким бы сложным и запущенным не было дело, и в любой ситуации находил выход. Было, однако, одно исключение, случай, когда он не справился, но не по своей вине. Как-то раз к нему домой привезли совершенно невменяемого господина довольно интелигентной наружности. Его удерживали четверо крепких мужчин, сопровождали процессию отец, жена и дочь пациента. Вёл он себя тихо, но Рэю было достаточно одного взгляда, чтобы заметить одному ему известные признаки болезни или, напротив, их отсутствие. Родственники слёзно умоляли помочь. Это началось пять лет назад, с тех пор как Эд, а именно так звали несчастного, стал директором крупного сталелитейного завода где-то на Севере. Сразу же будто все человеческие пороки вмиг одолели его. Он не платил зарплату своим подчинённым, присваивал изрядную часть дохода себе, разругался со всеми родственниками и завёл себе кучу любовниц. Он стал кошмаром для окружающих. С завода пачками увольнялись люди, сыпя проклятия в его адрес, но он набирал новых, и история повторялась вновь. Он разбогател, но продолжал копить деньги, трясясь над каждой копейкой. Он забросил жену и дочь и подолгу не бывал дома, пребывая в постоянных разъездах и кутежах со своими сомнительными друзьями. И сколько б родственники не взывали к его разуму, результат оставался один: скандалы и бесконечные угрозы выкинуть их всех на улицу.
- Это возмутительно! Вы не понимаете... - подал голос «одержимый», стараясь отвлечь Рэя от слезного рассказа жены, но ему тут же дали подзатыльник, коих, наверное, было немало, раз привезли его сюда силой.
Когда дрожащая, пожилая женщина выговорилась, а старик позади неё отчаянно опустил взгляд в пол, будто потеряв последнюю надежду, экзорцист уверенно сказал:
- Этот человек не одержим. Извините, но я не могу вам помочь.
- Как? - возмутились все, - Вы же должны хоть что-то сделать. Пожалуйста!
Рэй не был грубияном, подобно своим коллегам по профессии, и говорить, что этот пациент никакой не одержимый, а просто банальная сволочь и законченный эгоист, выглядело верхом бестактности, поэтому он пригласил их в церковь, чтобы наглядно всё показать.
Церковь выстроили три века назад, и когда-то она была довольно посещаемым местом. Но постепенно приход настиг упадок, священники перевелись в другие, более доходные места, и здесь навсегда поселился дух гнетущего запустения. Деревянные стены обветшали и потемнели, облицовка слезла под натиском ледяного морского ветра и дождей, которые в этом краю шли довольно часто. Икон и всякой религиозной утвари в церкви не осталось - священники всё забрали с собой. И о том, что перед глазами именно церковь, свидетельствовал лишь поблекший со временем высокий купол с крестом на шпиле, который уже не блестел под лучами редкого в этой местности солнца, а лишь чернел на фоне свинцового неба. Обнаружив в себе необычные способности, Рэй твёрдо решил, чем будет заниматься всю оставшуюся жизнь. Он купил участок земли, на котором располагалась заброшенная церковь, и она автоматически перешла в его владение. Он не стал делать никакого ремонта, и, тем более, восстанавливать её. Он, руководствуясь своим внутренним чутьем, нанял рабочих, чтоб те сняли большой старый купол, а под местом образовавшейся дыры в потолке соорудили нечто вроде алтаря. Высокий длинный выступ, на котором мог бы поместиться человек в полный рост. Когда Рэй начинал проводить обряд, несчастного клали на это самое каменное ложе, прямо под тёмным небом, и зажигали чёрные свечи. Старожилы поговаривали, что через эту дыру демоны улетают обратно в Ад, но её предназначение было известно лишь одному Рэю, которое он хранил в своей непостижимой душе и ни с кем не делился своими секретами. Одержимые и в самом деле излечивались, а экзорцист становился всё более знаменит. Он не брал денег за свои услуги. И родственники страждующих уже не знали, как выразить ему свою благодарность. Они присылали ему всевозможные подарки, приглашали в гости, но Рэй отказывался. Он был состоятельным человеком и происходил из старинного ирландского рода. Он мог бы спокойно вести безбедный образ жизни, но решил помогать людям, каждый раз подвергая себя опасности.
Но в этом случае, который так и не увенчался успехом, он сделал всё точно так же, как делал десятки раз до него, однако для каждой болезни требовались совершенно разные лекарства.
- Простите, я не могу вам помочь, - сказал Рэй потрясенным родственникам, - Этот человек сильно проклят. И чтобы искупить свою вину, он должен сам измениться. У него нет никакой одержимости.
Наверное, они и сами это прекрасно знали, но не желали терять последнюю возможность, относясь к экзорцизму как к волшебной таблетке с эффектом плацебо, способной устранить все их проблемы.
После того случая на душе экзорциста остался неприятный осадок, а через полгода он узнал, что того достопочтенного лжеодержимого господина, которого к нему привозили в конце февраля, настиг несчастный случай.
Этого и следовало ожидать, учитывая то, скольких врагов он себе нажил, и Рэй не верил в совпадения и судьбу. Он считал, что мы сами ответственны за всё, что происходит в нашей жизни, - вообще, он сильно отличался от представителей своей весьма своеобразной профессии. И пусть многие из них были шарлатанами, как и многие их пациенты, откровенно скучающие и не получающие в этой жизни никаких острых ощущений, вот и выдумывающие всякую чертовщину. Но все же среди них находились действительно знающие и убежденные люди, однако встретить такого специалиста считалось большой удачей. Рэй не знал, кто он. Он просто выполнял своё предназначение, не требуя ни от кого ни объяснений, ни вознаграждения. Он не понимал, как это у него получалось. Этот дар был его неотъемлемой способностью, такой же естественной, как для обычных людей зрение, осязание и слух. В свои двадцать пять лет он оставался одинок, не считая дяди, которого он много лет назад спас от неминуемого заключения в психбольницу да сводной сестры, которая жила в другой стране и редко его навещала. С тех пор, как родители Рэя развелись и мать уехала с другим мужчиной, его отец начал много пить. В конце концов, это его и сгубило, и он был отправлен на принудительное лечение от алкоголизма, а через три года после этого пришло известие, что его мать погибла в поезде, сошедшем с рельс. Воспитал Рэя дядя, хотя уже с годов четырнадцати, когда проснулся дар, он не нуждался ни в каком воспитании. Выйдя из лечебницы, его отец поселился отдельно, полностью отойдя от семейных дел. Он снимал маленькую квартиру под чердаком в старой части города, и чем он был занят всё свое свободное время, оставалось только догадываться.
Рэй бросил школу в предпоследнем классе и полностью посвятил себя экзорцистской деятельности. Конечно, попадались разные случаи, не раз он получал травмы от взбесившихся пациентов или очень долго не мог прийти в себя и восстановить свое душевное здоровье. Он балансировал на остром лезвии бритвы, каждый раз заходя в свою церковь с сомнением в том, вернётся ли он обратно. И, наверное, это должно было когда-то произойти: как большинство сыщиков рано или поздно получают пулю, а многие капитаны не возвращаются из плаванья, так и Рэй подошёл к той черте, за которой его ждало неизбежное. Только он никак не предполагал, что это произойдёт так скоро. Всё началось безобидно, впрочем, как и всегда. С ним связался один молодой человек, утверждавший, что его младшая сестра одержима. Договорились о встрече, и как только экзорцист увидел девушку, все внутри него похолодело. Он не мог отвести взгляд, хотя ясно понимал, что смотрит в глаза вовсе не этой несчастной, а невероятному, пугающему и очень сильному демону. Девушка была одержима, бесспорно, но вела себя спокойно. У неё наблюдалось отчетливое раздвоение личности, перемена поведения, странные истерические припадки и анорексия. Она говорила о вещах, которых не могла знать и называла себя другим именем. Её брат, высокий худощавый брюнет, только открыл рот, чтоб сказать об этом, но Рэй жестом остановил его. Он уже всё знал. Непостижимым образом эти знания уже находились в его голове, хотя едва ли он пообщался с пациенткой хотя бы несколько минут. Дело было сложным, но Рэй решил не тянуть время. Никакие особые приготовления ему не требовались, поэтому он, заверив молодого человека и его сестру, что всё будет в порядке, проводил их в церковь в сопровождении двух рослых мужчин, на случай, если демон решит показать свой характер.
Погода стояла премерзкая. Пронизывающий ветер с моря задувал во все щели, а главное, в огромную дыру в потолке, но это было ничтожной платой за возможность избавления от болезни. Начинался шторм, и бешеные волны неистово бились об утёс, на котором стояла церковь, будто намереваясь сорвать проведение обряда. Старики, встретившиеся Рэю на пути, старались всячески его отговорить, намекая на какие-то там мифические приметы. Но экзорцист шёл твёрдым уверенным шагом, слушая только свой холодный расчетливый разум.
Действительно, поначалу всё шло совершенно обычно. Можно даже сказать, стандартно. Девушку начало трясти, затем она стала издавать нечеловеческие крики, вырываться и строить жуткие гримасы, но в какой-то миг всё внезапно прекратилось. Она лежала неподвижно в полной тишине, и только приглушенный шум прибоя, доносившийся сквозь толстые стены, разрывал это судорожное молчание. Экзорцист застыл на месте, должно быть, что-то почувствовал. В первый раз в жизни ситуация уверенно начала выходить из-под контроля. Он отчетливо понимал, что происходит что-то непонятное. И не с окружающими, а именно с ним. Он вдруг почувствовал невероятную слабость во всем теле, а его разум объял непроглядный туман. Ещё немного и он бы повалился на пол, если б вовремя не схватился за выступ, на котором лежала девушка. Она понемногу начала приходить в себя. Лицо её порозовело, а глаза стали ясными, как у нормального здорового человека. Брат подбежал к ней, и она с удивлением спрашивала его, что случилось, и оглядывалась по сторонам. А Рэй тем временем никак не мог понять, что происходит. Он не мог дышать, будто что-то попало в его грудную клетку, и только судорожно глотал ртом воздух, пытаясь вздохнуть как можно глубже. В панике он выбежал из церкви, сдирая с себя рубашку, прямо под проливной дождь и ледяные порывы ветра. И только на улице ему наконец-то стало легче. Что-то давило, жгло его изнутри, он не ощущал себя, с трудом вспоминал свое имя и где находится, и что-то жуткое копошилось в его объятом туманом разуме, навсегда изменяя его. Рэй попробовал сосредоточиться, но ничего не получалось. Он упал на колени, судорожно сжимая в ладонях пожухлую от сырости траву, его трясло от холода и хотелось откашляться, чтоб выплюнуть то непонятное нечто, засевшее в его груди. Он попытался это сделать, но вдруг новая волна необъяснимой слабости накрыла его с головой, и он провалился в тёмное глухое небытие.
***
Рэй проснулся в своей кровати спустя три дня после обряда. Его пациенты были обеспокоены, но посчитали произошедшее обычной реакцией, и поэтому не стали задерживаться, а только оставили вознаграждение, хотя дядя всячески отказывался и пытался им втолковать, что его племянник не берет денег за свои услуги, но они были непреклонны. Девушка чувствовала себя отлично, поэтому они поспешили откланяться и собираться в обратную дорогу.
Рэй с трудом вспоминал всё произошедшее. Оно казалось ему сном, глупым кошмаром, досадной осечкой, которая не могла произойти в реальной жизни, но слова дяди убеждали его в обратном, и ещё то непонятное состояние, в котором он теперь пребывал. Туман в голове рассеялся, но на смену ему пришло странное чувство раздвоенности и оторванности от внешнего мира. Он чувствовал чье-то чужое присутствие, которое, к слову, вовсе не казалось ему неприятным, а напротив, только вселяло в него неведанные ранее силы.
Он провалялся в постели до вечера. Ничего не ел и не пил, потому что аппетит полностью отсутствовал. Дядя обеспокоенно смотрел на него, но Рэй уверил его, что с ним всё в порядке. А действительно ли? Он никак не мог интерпретировать свои странные чувства и только надеялся, что вот поспит ещё немного, и всё станет, как прежде, но сон не менял ровным счётом ничего. Его накрывала истерика, но он попытался взять себя в руки. Впервые со времен своего детства он испугался темноты и теней, отбрасываемых скрюченными ветками старого дуба, растущего у него под окном, а тишина показалась ему целым гомоном приглушенных голосов, о чем-то яростно спорящих и шепчущихся где-то внутри толстых стен старого поместья. Несколько раз он даже спускался на первый этаж, чтобы проверить, не пришли ли к ним гости, но, увы, в доме находились только Рэй и его дядя.
К полуночи, когда ярко-оранжевая расплывчатая луна поднялась над морем, голоса стихли, и на смену им пришёл один-единственный, вселявший необъяснимую тревогу. Рэй выпил горсть успокоительных и крепкий чай, но неприятное чувство в груди разрасталось всё больше. Дядя обеспокоенно спрашивал, что с ним происходит, но экзорцист отвечал, что всё в порядке и только постоянно искал самое светлое место в доме, боясь оставаться в темноте и одиночестве.
К двум часам ночи он прилёг отдохнуть и снова провалился в забытье. Его разбудил глубокий мужской голос, но понять, откуда он доносился, не представлялось возможным. Однако Рэй отчетливо помнил, что это был не сон.
- Потуши свет, - мягко приказал Голос, - Я хочу увидеть тебя в темноте.
Экзорцист не испугался, только чувство удивления и любопытства достигли своего предела, и он исполнил то, что ему приказывали.
Спальню объял непроглядный мрак, и поначалу ничего не происходило в мёртвой, словно могила, тишине, но затем Рэй ясно ощутил, как над его грудью вздымается нечто чёрное, темнее самого мрака, и обволакивает его тело подобно савану. Но страх ушёл, его не существовало, а только чувство некого умиротворения, когда человек находится под сильными успокоительными. Экзорцист с удивлением смотрел в непроглядную черноту перед собой, начинающую приобретать человеческие очертания. Нечто левитировало прямо над его телом, а он лежал не шелохнувшись. И вдруг он совершенно ясно увидел перед собой странное лицо с пепельно-красными глазами, но в следующий миг оно уже растворилось во мраке.
- Кто ты? - только и смог вымолвить Рэй сдавленным голосом.
- Абигор, - ответил ему Голос, - Знакомое имя?
Экзорцист с трудом вспоминал всё об этом демоне, и его обуял несравнимый ни с чем ужас.
- Ты был в теле той девушки? А теперь ты во мне?
- Да, - медленно ответил демон.
- Зачем?
Его необычный собеседник ничего не ответил, только Рэй ощутил странную истому во всем теле и ему снова захотелось спать. Наваждение длилось недолго: в следующую минуту тьма вокруг рассеялась, и он с ужасом наблюдал, как тёмное нечто входит назад в его тело. Луна взошла уже достаточно высоко и зависла над окнами его спальни, озаряя комнату своим блеклым меланхоличным светом. Рэй проворочался в постели до самого утра. Сотни вопросов роились в его воспаленном сознании. Вопросы, на которые он сам боялся дать ответ, хотя прекрасно его знал.
Изгоняемый демон вселился в самого экзорциста? Расскажи такое своим коллегам, да и вообще, кому-нибудь, и тебя самого засмеют. Но ведь так бывает: врачи заражаются болезнью, которую сами же лечат, бойцы на фронте гибнут от войны, которую сами же и придумали, - так что здесь удивительного? И всё же, произошедшее не укладывалось у него в голове. Поначалу, конечно, он испытал невероятный шок от осознания того, что произошло, но затем нечто мягкое и тягучее растеклось в его груди. Он почувствовал абсолютную завершенность, умиротворение и покой, будто достиг всего, чего хотел в этой жизни.
Прошел целый месяц после того загадочного случая. Демон не беспокоил Рэя, и вскоре он стал сомневаться в реальности произошедшего. Может, то был просто глупый кошмар, вызванный усталостью и переутомлением? И да, и нет. Экзорцист испытывал странное желание поговорить с Абигором вновь. Демон чем-то его зацепил. И когда Рэй понял, чем, то пришел в ужас. Он не видел в нем врага. Совсем-совсем. Он восхищался этим древним созданием, и вовсе не считал его злом. Зло – это люди, - всегда думал Рэй, - и никакие демоны не могут нести ответственность за чудовищные человеческие поступки. Чем же тогда он занимался на самом деле? Действительно ли помогал страждующим или вся его необычная профессия являлась лишь постановкой, фальшивкой, в которую он охотно верил сам? Он совсем запутался.
Что-то изменилось. К нему продолжали привозить страждующих, но он больше не запоминал ни их имён, ни лиц, а только выполнял свою работу на автомате. Сухо. Безэмоционально. Что-то мучило его изнутри, истощало силы. Рэй чувствовал, как с каждым сеансом ему становится всё тяжелее преодолевать себя и заходить в свою церковь. Он хотел бросить всё. Бросить и сбежать, вот только от того, что находилось внутри него, невозможно было спастись бегством.
- Чего ты от меня хочешь? Чего? - однажды закричал он после очередного «изгнания», и в бессилии повалился на землю. Уже смеркалось. С моря дул пронизывающий ветер, а над утесом клубились мрачные свинцовые облака. Он приказал помощникам проводить пациента и его родственников к нему домой и велел не дожидаться его. В городе уже начали расползаться слухи по поводу его состояния. Поговаривали, что он тяжело болен, или сошёл с ума, или его настигла «Божья кара», да только непонятно за что. Но если б хоть один из сплетников узнал истинную причину его недомогания! Рэй не представлял, что делать дальше. Он пробовал много раз «договориться» с демоном, сидящим внутри, но тщётно. В ответ он слышал лишь молчание. И именно в тот промозглый день молчание прекратилось. Его необычный жилец всё же соизволил ответить. Утёс, на котором стояла церковь, сотрясли непонятные толчки, идущие глубоко из-под земли, и на мягкую, изумрудную траву опустился густой туман. Но Рэй не боялся. Вряд ли с его профессией и вообще, после всего, чего он навидался в жизни, его ещё что-то могло испугать.
- Абигор... - прошептал экзорцист, - Абигор, ответь, прошу...
Демон ответил. Но не так, как Рэй ожидал. Знания уже были вложены в его голову. Страшные знания. Ужасные. Как ужасный рёв взбесившегося моря за утесом. И впервые в жизни его обуял такой дикий ужас, что он побежал прочь без оглядки. Казалось, что церковь стала средоточием всего того, от чего он избавлял людей. Ему мерещились легионы теней, снующих туда-сюда и готовых вот-вот поглотить его живьём. Он отмахивался от них, но они всё сильнее утягивали его в свою черную, губительную воронку. И когда до дома оставалась едва ли четверть мили, Рэй споткнулся об большой камень на обочине и упал без чувств.
***
Проснулся он в своей комнате. Было тепло и хорошо. У окна стоял дядя. Экзорцист с трудом разлепил тяжёлые веки и увидел, что его нога туго перебинтована, а все руки в ссадинах и синяках.
- Ну наконец-то! - произнёс дядя и поспешил к нему.
- Что произошло? - еле вымолвил Рэй.
- Мы нашли тебя таким. Должно быть, ты потерял сознание от перенапряжения. Рэй... Надо поговорить.
- Со мной всё нормально.
- Нет. Я же вижу, в последнее время с тобой что-то происходит. Скажи мне...
Но экзорцист не был уверен, что может делиться своей тайной с кем-нибудь, пусть даже с самыми родными людьми, поэтому он продолжал молчать. Никто так и не добился от него вразумительных объяснений, и всё его внимание принадлежало теперь лишь Абигору. Демон «рассказал», чего хочет от Рэя. Конкретно, он желал бы, чтоб его подопечный теперь изгонял не всех.
- Пойми, Рэй, в Аду действует множество кланов. Я руковожу самым могущественным из них. Но у меня много врагов, и долго я их сдерживать не смогу. Когда демон вселяется в человека, он становится сильнее, и чем дольше в нём находится, тем больше растёт его сила. Я хочу, чтоб ты изгонял из людей только моих врагов и оставлял моих воинов. Всё просто, не так ли?
- Что? - Рэй пришёл в ужас от подобного предложения, - Нет. И ещё раз нет. Даже не проси! То-есть, остальные люди будут мучиться в угоду тебе?
- Они не будут мучиться, Рэй.
- Довольно! Я прекрасно знаю, во что превращается жизнь человека, когда такие, как ты, в неё вмешиваются!
- Послушай меня! - почти шипел демон, - Ты не знаешь всей правды. Ты не знаешь, что происходит в Аду! Целые полчища демонов жаждут человеческой крови. И я - единственный, кто их сдерживает! Если мой клан падёт, они заполнят землю и начнётся... конец... Позволь моим воинам стать сильнее.
- То-есть, пожертвовать меньшинством ради большинства? Хм... Конец... Чего это ты так печешься о людях? И откуда мне знать, что ты говоришь правду?
- Тебе бы я не солгал. Только не тебе.
Незаметно для себя Рэй поверил демону. Чем-то он его зацепил.
- Я обещаю, что мои воины не причинят вреда людям. Ну... Ощутимого вреда.
- И ты можешь ручаться за каждого из них?
- За демонов - да, за людей - нет... Я хочу, чтоб ты понял, что мне не выгодно, если на земле начнётся хаос. Я хочу сохранить свою власть.
- То-есть, в Аду правишь ты? - с удивлением спросил экзорцист, и их весьма "сверхъестественная" беседа стала больше походить на разговор двух приятелей.
- Да.
- А как же... Как же... Он?
- Он? Принц Ада. Люцифер... - и демон почему-то взгрустнул, если к нему, конечно, были применимы подобные понятия, - Он ушёл. Он помирился с Создателем, и предал нас. Его вернули на Небо. Теперь он - наш враг.
Рэй стоял с открытым ртом от подобного откровения.
- Пожалуйста, больше ничего не спрашивай, я и так доверил тебе слишком много. Теперь ты понимаешь, почему в Аду так неспокойно? Раньше их сдерживал Люцифер. А он был намного, намного сильнее меня. Теперь, когда он нас покинул, это бремя выпало мне. Я долго не продержусь. Ты должен помочь мне.
Экзорцист всё ещё пребывал в глубоком шоке от услышанного. Получается, что не все «там» были плохими. Против кого же он тогда боролся?
- Мне нужно подумать, - неопределённо ответил он.
- Откуда у тебя этот странный дар, ты не задумывался? От меня, Рэй, от меня. После того, как Люцифер нас покинул, я знал, что эта ситуация рано или поздно наступит и предпринял меры. Пожалуйста, не отказывайся от этой ноши. Теперь именно от тебя зависит многое.
- Нет! Нет! Ты лжешь! - вне себя от гнева и досады закричал Рэй.
Всю свою жизнь он считал, почти на сто процентов был уверен, что этот дар у него от Бога, и он призван защищать людей от тёмных сил, что он избранный, что он особенный. Что же получалось теперь? Он оказался лишь оружием в руках какого-то дорвавшегося до власти демона? Он не мог в это поверить.
- Я не стану служить тебе!
- Веришь ты или нет, Рэй, но я найду способ заставить тебя!
Большое старинное зеркало в медной оправе разлетелось на куски. В приступе бессильной ярости Рэй принялся крушить собственную спальню. На его крики сбежались слуги, дядя вызвал врача. И как только его шеи коснулась тонкая игла с успокоительным, он наконец-то пришёл в себя. Всё было как в тумане, и прошедший разговор с демоном показался теперь не более, чем бредом душевнобольного.
Когда Рэя оставили в покое, он потянулся к прикроватной тумбочке и достал из стопки книг молитвослов. Он никогда его не открывал. К слову, за всю жизнь он не открыл ни одной религиозной книжки, но отчего-то всегда держал их подле себя, на случай, если когда-нибудь он столкнётся с чем-то, с чем не сумеет справиться в одиночку. И, похоже, этот случай наступил.
Экзорцист открыл нужную страницу и прочитал вслух: «Exorcizamus te...» - на большее его не хватило. Непонятный огненный ком встал в горле, мешая ему дышать. Молитвослов выпал из его обессилевших рук, и он снова потерял сознание.
Рэй провалялся в беспамятстве почти неделю, а когда пришёл в себя, то ясно понял, что ему делать дальше.
Он собрался и вышел из дома по направлению к церкви. Испуганный дядя выскочил за ним следом.
- Рэй, объясни, пожалуйста...
- Потом.
- Что ты собираешься делать? Зачем ты идёшь в церковь?
Снова хлестал дождь, как сумасшедший, и экзорцист уже успел промокнуть до нитки.
- Моя церковь нужна лишь для обрядов, - сухо ответил он.
- За прошедшую неделю никого не привозили. Над кем ты собираешься проводить обряд?
- Над собой, - мрачно ответил Рэй, оставив дядю в глубоком шоке стоять под дождём, и направился к церкви. Это был единственный выход. Как он считал. Оставить всё, как есть, как было, вернее, и избавиться от нежелательного соседа в своей голове.
Он сделал всё так, как делал сотню раз до этого. Зажёг свечи, лёг на выступ, но теперь, вместо того, чтоб собраться с мыслями и попытаться изгнать демона, он открыл книгу и начал читать молитву. Следовало бы позвать помощников, чтоб они держали его, но как бы он объяснил им всё? Пришлось справляться в одиночку. Единственное, что он мог сделать, это привязать к выступу свои ноги и туловище. Руки же остались свободными.
«Exorcizamus te... Exorcizamus te...» - в исступлении шептал он вновь и вновь, переходя на крик, но не встречая отклика в собственном сердце. Молитва была мертва. Пустышка. Блеф. Как и вся эта религиозная тарабарщина. Сплошной обман! Сверху лилась вода, но Рэй продолжал читать, пока чернила не поплыли под струями ледяной дождевой воды, и вот тогда он окончательно отчаялся. Закинув несчастную книгу в дальний угол, он развязал себя и пошёл в кладовую, где лежала всякая хозяйственная утварь.
- Ладно, Абигор! - сказал он вслух. В его голове созрел новый план, - Если я не могу тебя остановить, пусть силы будут равны.
С этими словами он достал из кладовой несколько канистр с бензином и стал поливать пол и стены. Вряд ли тогда он отдавал себе отчёт в том, что делает. Он находился в состоянии сильнейшего стресса. И когда пламя специально оброненной свечи вспыхнуло, расползаясь по стенам точно клубок огненных змей, внезапно прекратился ливень за окном.
- Глупец… - шептал Голос в его голове, - Ты погубишь всех людей на Земле… Они близко… Они придут, если я не сдержу их.
- Замолчи! Я не верю ни единому твоему слову! Тебе нужна абсолютная власть, и если я тебе помогу, ты ее достигнешь, и одному Богу известно, что тогда ты устроишь на Земле!
- Рэй, Рэй… - шептал голос из огня, и будто гипнотизировал его. Пламя уже начало обжигать его щеки, и он торопливо попятился к выходу. И вовремя: тут же западная стена с грохотом обвалилась, обнажая взгляду холодное темное море.
Старая убогая церквушка на утесе полыхала пламенем. Внизу плескалось море, но какой бы сильный шторм не одолевал его, холодные волны не могли настолько высоко взметнуться ввысь и достать до горящего здания. Рэй наблюдал за всем этим с потаенной печалью и обречённостью смертника, но внутренний голос твердил ему, что он всё правильно сделал. Иного варианта у него просто не осталось.
Рэймонд Монтгомери исчез. И поговаривали, что он сгорел в том пожаре, но тело так и не нашли. И только он один знал правду. Её он мне и поведал в одном захудалом баре в маленьком городке на западе Уэстмита. Что теперь он вынужден вечно скрываться от того, что сидит внутри него. Вечно бегать и скитаться по миру. И я бы, наверное, не поверил, если б он мне не показал. Он не провел больше ни одного обряда. Но не только потому, что не хотел служить Абигору, а из-за странного клейма, выжженного у него на предплечье, по его словам, в том пожаре, и мешающем ему, якобы, заниматься экзорцистской деятельностью. Когда мы остались наедине, он высоко закатал рукав рубашки, и я чётко увидел на его коже запёкшиеся, коричнево-красные, но идеально ровные буквы: «Exorcizamus te...» - прочитал я, и почему-то поверил этой сумасшедшей истории, хотя никогда не считал себя особо религиозным человеком. И когда я спросил его, собирается ли он всё-таки когда-нибудь избавиться от той странной сущности, разделившей с ним пополам его душу, он только загадочно усмехнулся и исчез в сумраке спускающегося с небес дождя.