Конкурс Копирайта -К2
Автор – Фанни Плих (она же Варвара Солдатенкова)
11 562 зн.
Встречаем самого смелого участника конкурса, прилетевшего на Плюк первым! Как ни странно, это - блондинка. Сильная и опасная, ибо талантлива в свои 38 лет... Её блуждающий взгляд и красивые руки, вечно занятые либо рулём велика, либо чашкой кофе и сигаретой - никого не оставят равнодушным. Сейчас она курит перед выступлением, держа сигарету указательным и средним пальцем с тонким серебряным колечком-змейкой. Последний глоток ароматного кофе, и мы услышим первую историю исполнения желания...
Итак, господа чатлане, готовьте ваши КЦ, выступает Фанни Плих!
*
Аля в Зазеркалье
Над ломаной линией домов нависли тучи. Из туч столбами стоят лучи, упираясь подошвами в землю. В них чувствуется какое-то напряжение, как будто солнце пытается вырваться наружу и очистить небо. Ещё похоже, что у туч – ноги-лучи, и они вместе – огромные небесные слоны. Проводя пальцами по недавно покрашенному подоконнику, Аля задумчиво смотрит на небо и порыжевшие макушки деревьев.
Последнее время её заела бытовуха. Не покидало чувство, что всё уже в прошлом – молодость, приключения, счастье, любовь. Её обступили со всех сторон желания близких, а её самой как бы и не было вовсе. Чего ждать ещё? Иногда, в такие минуты, ужасно хотелось необычного, неизведанного, чтобы всё вдруг вверх ногами, и наизнанку, и до дрожи в коленках.
Аля продолжила уборку. Протёрла полки в комнате, зашла в ванную. У зеркала стояли ультрамариновые пузырьки. Она вытирала их, ставила на место, а пузырьки перемигивались синими бликами. Аля редко пользовалась зеркалом. Не красилась она с тех пор, как будущий муж ей сказал:
- А зачем тебе? Тебе и так хорошо.
Как сказал, так и решила Аля, что всё это и впрямь баловство, пустая трата времени. Весь этот макияж, кураж и абордаж. И даже причёсываться она ухитрялась наощупь. Поработав щёткой, нагнувшись и опустив голову, Аля запускала в свою густую гриву пятерню, а другой рукой собирала её у макушки. Закрутить конский хвост в пучок было уже парой пустяков. Пушистые кудряшки и небрежные пряди, сами собой, в художественном беспорядке, мило вытарчивали лепестками из пучка и над ушами. Ну вот разве что разобрать свои рыжие кудри на прямой пробор без зеркала иногда не удавалось. Но и в этом случае она почти не смотрела на своё лицо, а смотрела на пробор.
Но последнее время Аля стала ненароком, мельком коситься в сторону своего отражения. Метаморфозы её не очень волновали, но и не радовали. Появилось желание как следует рассмотреть своё лицо, теряющее свежесть. И вот, сегодня, переставив весёлые игривые пузырьки, Аля зацепилась-таки взглядом за своё отражение. Ей вдруг показалось, что чем пристальнее она изучает себя, тем меньше заметны морщины и ярче становятся губы. Она долго и внимательно присматривалась к своим зелёным, в крапинку радужкам, морщинкам на лбу и щеках, трогала волосы и прикидывала, сколько уже седины в её знаменитой медной рыжине.
– Вот бы помолодеть что ли. Чего-нибудь эдакого что ли? – просто так, невзначай тихонько проговорила Аля.
Она и не заметила, что зеркало тоже смотрит на неё. Зеркало, тем временем, жадно вглядывалось в невинную чистую душу, любовалось безмятежным светом глаз, красно-коричневыми кудряшками с проседью. Весь облик Алин был ему бесконечно мил. Сколько раз оно хотело встретиться с Алей взглядом, а она всё отворачивалась. И вот наконец-то оно дождалось своего часа. Зеркало смотрело-смотрело на Алю, да и втянуло её в Зазеркалье с утробным низким урчанием.
– Аууу! Есть кто живой? – кричит Аля.
– Что это? Где это я такое видела?
Зеркала, зеркала… Нет, это не аттракцион «комната смеха». Выглядит всё это довольно мрачно, если не сказать пугающе. Зеркала отражают, множат, дробят. Пятки слегка прилипают к зеркальному полу. Аля видит себя со всех сторон, во всех возможных ракурсах. Она в красном платье. Всё цветное. Её рыжие волосы – кислотно-рыжие. Губы – алые. Глаза, как у артисток немого кино – глубоко запавшие в тёмных тенях. Але кажется, что она в примерочной. Или в сказке.
Это Зазеркалье или замок Снежной королевы? Может это гроб Спящей красавицы? Да уж – Аля смотрится в зеркало – красавица ещё та! Женщина-вамп, ведьма, шлюха. Она не такая на самом деле. Она… Как там её научный руководитель выразилась на защите диплома: «прилежная». Однокурсницы язвили потом – что они бы застрелились, если бы про них такое сказали. Аля смеялась вместе с ними. Но понимала, что она и правда прилежная, правильная, не современная. Это очень ценили многие её друзья, муж. И она сама не хотела быть другой. Не хотела. Зеркала, зеркала… Они расположены под углом друг к другу. И их слишком много. Аля ходит потерянно в этом лесу зеркал.
– В фильме с Чарли Чаплином была такая штука. Там-то было весело. И Чарли – неубиваемый Чарли. А я – слабая, старая и обессилевшая. Или уже мёртвая? Ну, доигралась.
– У Гессе в «Степном волке», помнишь, аттракцион «все девушки твои». А у меня-то что? Наверное, я сплю. Толкну-ка я зеркало, может его тут и нет?
Аля сидит на скамейке. На окрашенной зелёной краской деревянной скамейке с чугунными чёрными растопыренными ножками. Резная по краю, тень липы накрыла скамью и большой круг асфальта. Внутри серого круга – движущиеся куски солнца. Рядом с Алей, приобняв её за плечи, примостился Артём, будущий Алин муж. Просветы яркого, молодого и свежего солнца в липовой листве пляшут на ветру, мягко касаясь рук, одежды, волос. Фасады домов – справа пронзительно-белые, слева – сиреневые, прохладные. Там где-то Волхов за ними, весь в слепящих бликах. Аля и Артём пьют молоко из бутылок. Крышками из плотной фольги (помнишь, молоко было в бутылках, с металлизированными крышками?), так вот, крышками этими запросто можно запускать солнечных зайчиков.
Молоко и чёрный хлеб. Он ещё тёплый. Твёрдая корка – гладкая, блестящая, немного царапает дёсны, когда отрываешь зубами кусок от полбуханки. Запах хлеба дурманит. Этот запах, возможность вгрызаться в душистую мякоть, запить её глотком молока из бутылки и смех сквозь молоко и хлеб – абсолютное, безоговорочное, бесстыжее и такое примитивное счастье.
– Ну и что! Это было уже, – говорит Аля – Когда-то очень давно. В другой жизни. Было и прошло. Оно сохранилось во мне, конечно, но нет смысла переживать это второй раз. Теперь моя жизнь совсем другая. И я другая, не похожая на ту давнишнюю – юную и беззаботную, такого мотылька на тоненьких ножках. Теперь-то я твёрдо стою на ногах. Мне не нужны крышечки с солнечными зайчиками. И красное платье. Бесстыжее счастье мне не так уж необходимо теперь. Пожалуйста, верни меня в мою настоящую жизнь! Всё! Я не подумавши сказала! Верни меня! Я делаю там полезные вещи, там много любимых людей, которым я нужна. Нежна? Нет! Не морочь мне голову – нужна, именно нужна!
Аля ходит и ходит между зеркалами. Ничего не происходит. Время здесь живёт своей, какой-то непредсказуемой жизнью. Отскакивает назад, замирает и останавливается.
Зеркала тихонько качаются и позвякивают.
– Что ты мне подсовываешь? Воспоминания? К чему всё это? Как отсюда выбраться? Я хочу в реальность, свою обыденность, данность.
Позвякивают, шелестят, шепчут:
«…Да.
Лучше поклоняться данности
с короткими её дорогами,
которые потом
до странности
покажутся тебе
широкими,
покажутся большими,
пыльными,
усеянными компромиссами,
покажутся большими крыльями,
покажутся большими птицами.
Да. Лучше поклоняться данности
с убогими её мерилами,
которые потом до крайности,
послужат для тебя перилами
(хотя и не особо чистыми),
удерживающими в равновесии
твои хромающие истины
на этой выщербленной лестнице»**
– Верни мне мою жизнь! Я не хочу быть здесь! – Аля оглашает зеркальную вселенную пронзительным воплем – Ааааааааа! Ау! – отчаянно кричит Аля во весь голос. Она бежит по скользкому полу, огибая повороты. Падает, встаёт и бежит дальше. Нет конца зеркальному лабиринту.
Твёрдый злой кулак летит в зеркало. Кожа рвётся, трескается, капают капли крови. Зеркало обрушивается вместе с каплями на белый пол, блестит сотнями крошечных треугольных зеркал. Красные капли быстро теряют цвет.
Недоброе предчувствие с привкусом отпускной эйфории. Потёртый коричневатый дерматин такой родной и знакомой двери перетянут крест-накрест и немного прорван около медной ручки. В неверном свете лестничной клетки не покидает ощущение, будто что-то не так. Аля протягивает руку и нажимает на кнопку звонка.
Дверь открывает незнакомый молодой человек в гимнастёрке – сердце глухо выстукивает где-то у Али в горле. Всё быстрее и быстрее. Пожилая женщина у окна с испуганным серым лицом. Её лицо помнится Але по старым выцветшим фотографиям. Только там женщина улыбается, там – то московский двор, то Гурзуф, то дача под Москвой.
– Это Ваша дочь? – спрашивает женщину высокий мрачный человек в кожанке.
– Да.
На столе книги, книги, тетради с конспектами, всё вперемешку, всё кувырком…
– Собирайтесь, проедемте с нами – говорит мрачный человек Але. Женщина у окна неловко оседает на табурет.
Лубянка, Бутырка, допросы, камера на семьдесят человек, параша, вши. В северной деревне – лопата бьёт мёрзлую землю, пила поёт в сердцевине бревна. Руки разбиты в кровь. Сыпной тиф, голодный мор.
Но главное – полумёртвое существование потом, когда на работу не берут, люди отворачиваются. И сны, сны, сны… Параша, вши, мёрзлая земля. Люди отворачиваются, и всё повторяется снова – параша… И так до конца, эти сны до самого конца не отпускают. А главное – за что?
Аля опять среди зеркал. В них во всех она в рубахе до пят, может это саван? С распущенными волосами – от проседи их цвет стал сивым. Сивка-бурка, где рыжая твоя каурка?… Глаза тусклые, щёки дряблые, бледные. Тонкие стеклянные палочки, позвякивающие под зеркальным потолком, тихонько шелестят. Здесь нет цвета, он выжат досуха – всё в диапазоне от белого к чёрному, блестяще-прозрачное. Ни капельки жёлтого, ни крошки оранжевого.
– Это балаган такой?! Маскарад? – бескровными губами шепчет Аля и толкает очередную зеркальную дверь.
Барак пропах смертью. Каждое утро кого-нибудь уносят уже холодного, умершего во сне. Ещё вчера маленькое тельце пыталось существовать, преодолеть голод и болезнь, а теперь оно не чувствует ни то, ни другое. А нам жить ещё и жить здесь долгих три года. Жить там, где это почти невозможно. Где труба крематория выдувает маленьких и больших людей в небо чёрным дымом. На свободу. В небо. Чёрным дымом. Аля сразу понимает где она. Отец не любил рассказывать про это. Алитус. Лагерь № 133. Что-то она узнала от тётки, которая была там с ним. Ему было четыре года, а ей шесть, когда они с мамой попали в лагерь. Семья советского офицера.
Болит разбитый прикладом затылок. Но это ничего. Главное – раздобыть что-нибудь поесть. Может быть мама сможет найти что-то в помойке – картофельные очистки вполне подойдут. Немецкая речь слышна за стеной. Немецкая речь, которая у советских людей долгие десятилетия будет вызывать неосознанную неприязнь. А мёртвые тельца, которые убирали из барака каждый день – нельзя уже будет забыть. Как стояли на холоде в наказание много часов, а те, кто не мог больше стоять и падал, улетал через трубу чёрным дымом – нельзя будет забыть. Всю длинную жизнь нельзя будет отделаться от желания доесть любые, даже испорченные продукты. Нельзя будет забыть… Даже если очень сильно постараться.
Люди, люди! Что вы делаете друг с другом?!
Зеркала в несколько рядов стоят, зовут, приглашают войти в зеркальные двери. Шелестит стеклянный колокольчик. Нереальный, пугающий свет напоминает операционную. Где же выход? Аля наугад открывает ещё одну зеркальную дверь. А что ей делать ещё?
Липкое от пота одеяло стягивает шею. Держит цепко. Не отпускает. Темно. Вокруг Али, одинокой и беззащитной, толпятся отвратительными привидениями её страхи – несчастья, обиды, болезни и беспредельная неизвестность. Обрывы, в которые она оступается, машины, которые едут прямо на неё, или, ещё хуже, не на неё, кирпичная стена высокого дома, где на высоком этаже высокого дома она одна-одинёшенька в окне высокого этажа над чужим, враждебным пыльным двором. Или вот бредёт по школьному коридору, бредёт в бреду – пустые классы, грязный туалет. Внизу слышны голоса, но Але туда нельзя.
Шаблонные, штампованные, лица на телеэкране с приклеенными улыбками, привычно-лживые фразы. Человеческое месиво. Это уже ад? Сдавливают рёбра, сминают лёгкие. Вдохнуть не удастся. Последнее, что Аля видит – на тротуаре, где нет давки – амбал в форме выкручивает руки вырывающейся женщине. В глазах темнеет.
Как вынырнуть, разорвать паутину кошмара?! Дым, копоть, взрывы, остовы домов.
«…Смутные времена - одним махом,
Завтра была война - пошло все прахом.
Сам себе отец, сам себе сын,
Сам святой дух, сам себе Бог...
Никому не дал, зато ни у кого не брал,
Никому не должен...
Предположим»**
Разбить ненавистное зеркало!
– Ах! Я разбила его уже! И очутилась в ещё большем кошмаре. Что же делать? Как выпутаться из этого морока? Из этой мути? За что зацепиться душой, чтобы вынырнуть в своей реальности, привычной обыденности? Моей… МОЕЙ данности! – И она ещё расстраивалась – как тяжело со старой мамой, как непросто с повзрослевшими детьми. Как не ладится иногда с мужем.
– Я нужна, нужна там. Они без меня не справятся, – шепчет Аля.
Зеркала бесстрастные, холодные. Отражают серую тень, простоволосую, бесформенную, множат её миллионами бесцветных клонов.
– Это я, или уже не я? Устала. Мне всё равно. Некуда смотреть…
Аля ложится на зеркальный пол, обхватив голову руками. Она вспоминает своих родных, тоскует, слеза набухает… Нельзя сдаваться. Что сейчас они делают? Как там мама без неё? Как светит солнце в окно на кухне и ложится полосами на пол?
Полузакрытый обречённый глаз загнанной лошади выхватывает сквозь слёзную линзу в зеркальном углу крышечку от молока. Аля берёт её в руку, направляет на свет. Зайчики рикошетят свои отсветы по всей зеркальной вселенной. Она лопается, превращаясь в мелкие радужные брызги, и Аля оказывается в своей квартире. За окном пищат дрозды.
– Алиса! Алиса! Ну где же ты! Мне нужно подняться. Поди сюда, – доносится голос мамы из соседней комнаты.
– Да, мамочка! Бегу!
«Мне сегодня прольётся,
Белой кошке в оконце,
Лучик бисера пыли
Доброе утро!
Мне сегодня воздастся
Три ступеньки от царства,
Три подковки от Сивки,
Три копытца от братца,
Три попытки вернуться,
Две попытки остаться…
…Я хочу улыбаться
Чтобы не разминуться…»***
*Иосиф Бродский «Одиночество»
**Веня Д;ркин «Завтра была война»
***Веня Д;ркин «Кошка»
© Copyright: Конкурс Копирайта -К2, 2020
Свидетельство о публикации №220102600048
Комментарии http://proza.ru/comments.html?2020/10/26/48
______
Рецензия на «1. Фанни Плих. Аля в Зазеркалье» (Конкурс Копирайта -К2)
Рассказ - фантасмагория. В зазеркалье утянуло хорошо, но вот ближе к концу показалось искусственным накручивание образов, а не естественным. Это когда уже всё сказано, всего достаточно, но так не хочется заканчивать, и продолжаешь, продолжаешь, хотя уже всё лишнее.
Ну и стихов на такой объём прозы многовато.
Светлана Малышева 26.10.2020 08:46 • Заявить о нарушении / Редактировать / Удалить + добавить замечания
Здравствуйте, уважаемая Светлана! Благодарю за вдумчивую рецензию!
Хотелось бы уточнить - лишнее в самом Зазеркалье или за дверями?
В процессе редактирования мне самой казалось, что всё это стеклянно-зеркальное утомительно. И многое порезала. Может быть стоит и ещё.
Что касается сюжетов за дверями. Они выстроены строго по смыслу. Ведь в рассказе есть социально-психологический подтекст. Сократить текст каждого сюжета тоже пыталась. Может быть ещё подумаю над этим. Может, Вы что-то подскажете?
Ну и про стихи... Они встали спонтанно) И как я сама не хотела их убрать - не смогла)) Тот случай, когда текст уже имеет своё мнение))
Если не затруднит, напишите, с какого именно места стало скучно читать?
Ваша Фанни.
Автор Хочет Сказать 26.10.2020 08:56 Заявить о нарушении / Удалить
Сначала по стихам. Тут дело обстоит так:
Если стихи лучше, чем проза, то они задавят своей мощью основу, в которую вплетены.
Если стихи хуже, чем проза, то они будут неряшливой заплаткой на случайно дырке, которую автор не придумал, как залатать изящно.
У вас стихи Бродского в полный рост. Прилепили вы их к основе одним только словом «данность». В итоге, не скажу, что они совсем уж убивают ваши старания, но переключают внимание на поэта, с которым хочется познакомиться поближе, а вас дочитать потом… может быть. А может и не быть ))
Если по ритму, задумке или «вообще» в прозу просятся стихи, то это должна быть цитата-выстрел:
«…Да. Лучше поклоняться данности
с короткими её дорогами,
которые потом
до странности
покажутся тебе
широкими».
…и продолжить, если очень нужно, вложив остатки (но не целое!) в уста героини:
– Да-да, «большими, пыльными… большими крыльями…» Верни мне мою жизнь! Я не хочу быть здесь! – Аля оглашает зеркальную вселенную пронзительным воплем.
Таким образом внимание на Бродского не успевает переключаться, а остается с вами и с Алей.
Второй стих… ну, его без ущерба можно убрать, он не несет особой нагрузки. Или опять же разбить на цитаты, чтобы они играли на прозу, а не смотрелись «картинкой на стене, закрывающей дырку».
В виде примера:
«Как вынырнуть, разорвать паутину кошмара?! Дым, копоть, взрывы, остовы домов.
«…Смутные времена - одним махом,
Завтра была война - пошло все прахом»
– Мне не нужна война! Разбить ненавистное зеркало!
«Сам себе отец, сам себе сын,
Сам святой дух, сам себе Бог...»
– Ах! Я разбила его уже! И очутилась в ещё большем кошмаре.
(Кстати, весьма неудачные фразу, наигранные. «Ах!» «и очутилась» « в еще большем»… Не, это не те слова. Надо искать другие).
Ну и так далее, принцип, я думаю, вам понятен.
Последний стих призван поставить финальную точку в рассказе, потому что последняя прозаическая (авторская) фраза на эту точку никак не тянет.
– Да, мамочка! Бегу!
Поэтому третий стих нужно убирать совсем, а финал продумать. Сейчас у вашего рассказа финала нет вообще.
Светлана Малышева 26.10.2020 10:26 Заявить о нарушении / Удалить
Спасибо огромное, Светлана, за дельные советы!
Ф.
Автор Хочет Сказать 26.10.2020 16:42 Заявить о нарушении / Удалить
А теперь об остальном.
Зазеркалье.
Эпизод 1: героиня в красном платье, вспоминает Чарли Чаплина и Гессе
Эпизод 2: героиня с будущим мужем на скамейке, пьют молоко
Эпизод 3: в центре внимания черный хлеб
Эпизод 4: стих Бродского
Эпизод 5: человек в гимнастерке, лубянка, Бутырка, допрос, лагеря
Эпизод 6: барак, крематорий, война
Эпизод 7: обрывы, страхи, стих про времена
Даже если объединить пункты 2-3 и 5-6, то получится всё равно 5 эпизодов.
Идеально для нагнетания - 3. Плюс один, который будет выбиваться из ровной линии. Именно поэтому во всех крупных романах героев один-два, максимум три, плюс какой-нибудь гасконец :) Больше – уже всё, не читается, не смотрится и не воспринимается. Внимание рассеивается, память обрабатывать избыточную информацию отказывается. Ведь кино и литература – это в первую очередь развлечение. Поэтому всё, что излишне и неоправданно напрягает, идёт лесом.
Конкретно я пропустила стих (не читаю их в прозе, они легко изымаются без ущерба для текста), эпизод 5 - через предложение, суть ясна, нечего там разжёвывать. Барак, крематорий уже вызвал гримасу – блин, ну зачем это уже?.. Стих про времена бегло и сразу в конец, а там, ну ё маё, еще один стих. Всё, уже текст не вызывает желание перечитать.
Теперь о рассказе в целом.
Его, как ни прискорбно это говорить, - нет. Если огромная завязка, есть гипнотичное зазеркалье, нет финала, нет изменения героини, нет ответа на всё возрастающий вопрос «Зачем?!» Зачем это всё рассказывается?
Для чего так подробно в начале о заевшей бытовухе, о том, что она не следит за собой, что виноват в этом, оказывается, муж? Для чего вспоминается Гессе с его Волком?? Если всё это потом, по возвращению, никак не играет, не выстреливает и не ни к чему не ведет.
Вот то есть утро, дамочка насмотрелась в окно на облака, отерла пот со лба, увидела, что некрасивая, пожелала омолодиться, залезла в волшебный шкаф… И??? Дальше-то что? Насмотрелась фильмов черно-белых и цветных, и вернулась. Вернулась, заметьте, к брошенной маме! О которой в начале рассказа с его прекрасными тучами не было сказано ни слова. И прихлопнулось всё это стихотворением, которое ни пришей ни пристебай ко всему произошедшему. (тут смеюсь, пишу это самое «пристебай» специально для тех, кому важны церемонии и до оскомины правильные речи, наверняка они подглядывают за шабашем на К2).
Таким образом, Фанни, я даже упоминать не стану ни о какой триаде, ни о каком конфликте внутреннем или внешнем, вам до всего этого еще топать и топать. Потому что отбор материала на стадии «черновик» вы не произвели.
У вас получилось - загипнотизировать зазеркальем. Как в одном из прошлых конкурс автор загипнотизировала всех эхом. Но толку от такого гипноза ноль. Пока что.
Светлана Малышева 26.10.2020 18:38 Заявить о нарушении / Удалить
Светлана, Вы - кладезь!
Я не буду говорить, что полностью согласна, но...
А почему, собственно, Эпизод 3 и 4 - отдельно? Почему хлеб и стих - эпизоды?
Автор Хочет Сказать 26.10.2020 19:01 Заявить о нарушении / Удалить
ну как почему? Если они не эпизоды, то зачем они там, в Зазеркалье отдельно и подробно упоминаются? Вы посмотрите, как смачно вы пишете о хлебе. И стих Бродского, длиннющий, приводите целиком. Это два самостоятельных эпизода в мире зазеркалья. Или же - они не стоят того внимания, которое вы им уделили. 0не героиня, нет, а вы=автор. вы же подбираете эпизоды для вашей героини).
Светлана Малышева 26.10.2020 19:05 Заявить о нарушении / Удалить
Света, не возражаешь, к тебе, ибо... никакого Юнга и Гессе и всего такого я не увидела(ох, толстошкурая я)
Что прочитала: ГГ влачит однообразную и серую жизнь(будущий муж ведь сказал, что "А зачем тебе? Тебе и так хорошо." И ГГ согласилась и жила вот так, наблюдая за яркими солнечными лучами, похожими на ноги слона. За стеклом.В другой жизни.
И захотелось ей чего-то такого... поменять чего-то, что ли.
Её желания услышали и втянули в зеркало. А там...
а там тяжёлые испытания бабушки и деда(красный террор?);
а там тяжёлые испытания отца и тётки в концлагере(война);
а там одиночество и крыша высокого дома у школьницы-матери(шабаш перестройки?)
И в каждом эпизоде - вероятность того, что ГГ появится на свет - проблематична.
Жизнь висит на ниточке?
И среди всего - яркое пятно - солнечный лучик от алюминиевой крышечки с молочной бутылки. Вот оно - то, что не внешние враги, а внутренние: можно было жизнь повернуть туда, к яркому, но она же согласилась с Артёмом, вот после этой скамейки - согласилась, что " Как сказал, так и решила Аля, что всё это и впрямь баловство, пустая трата времени. Весь этот макияж, кураж и абордаж".
И с этой точки жизнь пошла вот так - наощупь.
Вот это:
"Это было уже, – говорит Аля – Когда-то очень давно. В другой жизни. Было и прошло. Оно сохранилось во мне, конечно, но нет смысла переживать это второй раз. Теперь моя жизнь совсем другая. И я другая, не похожая на ту давнишнюю – юную и беззаботную, такого мотылька на тоненьких ножках. Теперь-то я твёрдо стою на ногах. Мне не нужны крышечки с солнечными зайчиками. И красное платье. Бесстыжее счастье мне не так уж необходимо теперь. Пожалуйста, верни меня в мою настоящую жизнь! Всё! Я не подумавши сказала! Верни меня! Я делаю там полезные вещи, там много любимых людей, которым я нужна. Нежна? Нет! Не морочь мне голову – нужна, именно нужна!"
ГГ отрекается от себя - той, яркой и цветной. Она делает полезные вещи! Для себя полезные?
И видит, что для того, чтобы она пришла в этот мир и пила молоко из бутылки, случилось много всего, не яркого и не радостного.
Какую мы видим ГГ в финале:
//За что зацепиться душой, чтобы вынырнуть в своей реальности, привычной обыденности? Моей… МОЕЙ данности! – И она ещё расстраивалась – как тяжело со старой мамой, как непросто с повзрослевшими детьми. Как не ладится иногда с мужем.
– Я нужна, нужна там. Они без меня не справятся, – шепчет Аля.//
Она нашла смысл жизни.
Чёрт с ним, ярким солнечным лучом за окошком, пусть не будет красного платья и помады, главное - она нужна близким.
О чём история: о поиске главного в жизни, да?
О поиске своего места, да?
Только послевкусие остаётся странное и вопрос (для меня) остаётся открытым: для чего приходит в жизнь человек и свою ли жизнь он проживает? Не чужую ли?
Наталья Козаченко 26.10.2020 19:16 Заявить о нарушении / Удалить
Наташ, она точно нашла смысл жизни?? Или просто испугалась всех ужасов, что ей показало зеркало? Дома-то безопасней, даже с больной мамой и проблемными детьми\мужем.
Светлана Малышева 26.10.2020 19:24 Заявить о нарушении / Удалить
на мой взгляд - нет, не нашла.
а Автор(мне кажется) считает по-другому.
Наталья Козаченко 26.10.2020 19:25 Заявить о нарушении / Удалить
Вот даже уточню: она увидела, что жизнь может быть другой, страшной и опасной.
И сравнила со своей обыденностью - обыденность(без красок) всё-таки лучше.
И зачем искать добра от добра?
Наталья Козаченко 26.10.2020 19:30 Заявить о нарушении / Удалить
А желание-то тогда какое сбылось? )) Не помолодела точно. Увидела "эдакое"?
Как-то это... ээ.. слова не подберу...
Света Малышева 26.10.2020 19:35 Заявить о нарушении / Удалить
А желание... хотелось чего-то этакого, вот и получилось эдакое...
поменять жизнь ведь не значит, поменять именно жизнь как таковую, а поменять отношение к той жизни, которая есть здесь и сейчас.
Там с перестройкой я дала маху, это либо сама ГГ, либо её ребёнок(в будущем?).
Если второе, то желание оставить жизнь как есть, понятно: предупреждён, значит вооружён.
Но я что-то сомневаюсь в том, что верно поняла авторский посыл и все рассуждения - мои=читательские интерпретации:)
Наталья Козаченко 26.10.2020 19:53 Заявить о нарушении / Удалить
привет девочки) Автор втч)
прочла рассказ трижды, думала, читала комментарии... Автор, у меня недоумение вызвал только один эпизод - когда героиня перед зеркалом и еще в нашем обычном мире. Автор, если интересно, мяукните. если нет, без обид)
стихи пропускала, не читая)))
Софья Шпедт 26.10.2020 20:47 Заявить о нарушении / Удалить
Добрый вечер, Софья! Конечно интересно!
Мяу.
Автор Хочет Сказать 26.10.2020 20:58 Заявить о нарушении / Удалить
трагедий не выношу, фантасмагорий не понимаю и как следствие, не люблю) но вам удалось увлечь. Сознаюсь, что прочла не с первого раза, но я себя пересилила(фиг знает зачем)) прочитала до конца, а потом еще раз более внимательно.
"Иногда, в такие минуты, ужасно хотелось необычного, неизведанного, чтобы всё вдруг вверх ногами, и наизнанку, и до дрожи в коленках."
так уже бывало? может быть в молодости, ну чтобы вразнос и вверх ногами? или никогда?
Иногда, в такие минуты, ужасно хотелось КАК В МОЛОДОСТИ - необычного, неизведанного, чтобы всё вдруг вверх ногами, и наизнанку, и до дрожи в коленках.
или
Иногда, в такие минуты, ужасно хотелось необычного, неизведанного, чтобы всё вдруг вверх ногами, и наизнанку, и до дрожи в коленках. ЧЕГО С НЕЙ НИКОГДА НЕ СЛУЧАЛОСЬ.
согласитесь, это разные характеры, разные реакции. Но это мелочь.
Теперь к куску, который не понравился ужасно! Вам уже говорили, но я углублюсь)
Муж сказал, что без макияжа ей лучше и она перестала краситься. Навсегда??? и в зеркало старалась не смотреть. ПОЧЕМУ?? Есть праздники, когда нужен макияж, нужна прическа. Ваша героиня сознательно шла против системы? это был вызов? судя по тексту ей от 40 до 50, раз дети выросли и пожилая мама. Ладно в 30 лет можно в зеркало не смотреться, все и так хорошо, но чем старше становишься, тем чаще это нужно делать, иначе черти что может на лице появиться, а ты и знать не будешь)Вы подробнейшим образом описываете, как героиня собирает волосы, стараясь не смотреть в зеркало. Может она всегда не любила зеркала? может ей мерещилось в них что-то? или у нее шрам через всё лицо? Было бы понятно, если бы она стала смотреться в зеркало все реже, только по необходимости, видела новые морщинки, седые волосы, не хотелось стареть. Кстати про морщинки. На щеках в 40-50 лет морщинок нет) есть вокруг глаз и около губ, на лбу, но годам к 70 они непременно появятся)))
и про рыжие кудри. Блин, повертите, покрутите, уберите штампы и слащавость. оч портят текст. Пушистые кудряшки и небрежные пряди - убирайте не жалея!!!
Софья Шпедт 27.10.2020 12:17 Заявить о нарушении / Удалить
про зазеркалье вам много чего сказали, про очередность эпизодов и прочее. Тут я не советчик, только хочу сказать, что эпизод с поеданием хлеба с молоком шикарный! он лучший во всем вашем прои. И финал мне понравился, этот блик от крышечки - великолепный ход! она вернулась и – Да, мамочка! Бегу! и конец
а стих фтопку)
Софья Шпедт 27.10.2020 12:21 Заявить о нарушении / Удалить
Софья! Спасибо Вам!
Мне Ваши замечания очень пригодятся!
Автор Хочет Сказать 27.10.2020 14:41 Заявить о нарушении / Удалить