Джо и Лори - почему им не быть вместе?
Для тех, кто уже прочитал «Маленьких женщин» и другие книги Луизы Олкотт о семье Марч, или для тех, кто читать не собирается вовсе.
Писатель и искусствовед Катя Кутерницкая как-то назвала книгу Софи Кинселлы о приключениях Шопоголика «книгой-пирожным» и тем самым навсегда примирила меня с этой серией. Воспринимая эту литературу как «книжку-пирожное» я перестала рубиться с мельницами по поводу ее сюжета, морали и мотивов поступков героев, и стала воспринимать все, как и следует – как отличный литературный десерт.
Думаю, что и книги американской писательницы, творившей в 19 веке, Луизы Мэй Олкотт, я тоже никогда не смогу воспринимать под высокой маркой классики, а буду ощущать чем-то вроде приятного литературного десерта – но не изящного безе с апельсиновыми цукатами, облитого горьким шоколадом и украшенного марципанами ( как, к примеру, «Шопоголика»), а десерта из старых добрых времен – печёных яблок из собственного сада, источающих жаркий кисло-сладкий аромат или черносмородинового варенья или брусничного, рубинового, с прозрачными золотыми яблочными дольками.
Поэтому и вот эти рассуждения мои по поводу книг Олкотт отчасти носят оттенок приятного созерцания и наслаждения этим чудесным десертом. Не то чтобы я призываю не воспринимать их ( и книги, и рассуждения) всерьез, но оставляю за собой возможность вернуться когда-нибудь и к настоящему литературному анализу и представить всеобщему вниманию настоящую серьезную статью. А эти размышления, окутанные ароматом яблочной сладости, оставим для мирного домашнего прочтения, когда за окном - осеннее ненастье, а дома тепло и уютно, и хочется за книжкой помечать, погрустить немного о несбывшемся и вспомнить, что не смотря ни на что, жизнь все-таки полна маленьких радостей. Про клетчатый пушистый плед и чашку густого горячего шоколада с корицей(!) я, как про штампы гламурного настроения упоминать не собиралась, но кто не может представить себе такого согревающего душу чтения без атрибутов в модном стиле «хюгге-крюгге», то пожалуйста, располагайте ими!
Для будущей, настоящей, серьезной статьи я вначале скажу - книга Луизы Олкотт «Хорошие жены», хотя и менее известна, чем «Маленькие женщины», но, на мой взгляд, и глубже и ближе душе, ищущей утешения и поддержки. Наверное потому, что ее герои проходят через многие утраты - близких, любви, иллюзий, а кто из нас, читателей, не переживал что-то подобное! И что важно, одна из таких утрат – утрата героями иллюзии своей исключительной одаренности – в художественном ли искусстве, как в случае с младшей из сестер, Эми, или в искусстве музыки, как с юным другом семьи Марч, Лори. Думаю, мало кто из писателей обращался и обращается к теме творческих исканий своих героев, если только они не оказались необычайными по силе своего дара, а просто похвальными проявлениями таланта в той или иной области.
И конечно, эта книга поднимает тему литературы, губительной для души в отличие от литературы созидательной. Это очень важная тема, которая невероятно актуальна в наше время.
Но первым долгом хотелось бы поговорить о превратностях любви. Поэтому я и назову эту главу так:
Джо и Лори – почему им не быть вместе?
В книге «Хорошие жены», продолжении «Маленьких женщин» Луизы Олкотт та из четырех сестер семейства Марч, образ которой является центральным, и в котором писательница воплотила многие собственные черты, Джо ( Джозефина), к неописуемому разочарованию большинства поклонниц книги, отказывается от любви, руки и сердца своего друга детства Лори (Теодора Лоренса). Напомню – юного, умного, красивого и богатого, заботливого, надежного, великолепно образованного и музыкально одаренного, наконец! Того самого прекрасного душой и ликом принца, которого многие девушки не могут дождаться всю жизнь!
И почему? Потому что, как она сама объясняет, не любит его иначе, чем братской любовью и по иному не получится полюбить никогда! При этом я задаюсь вопросом – отчего Джо, в свои 18-19 лет, умеет так категорично различать дружбу и любовь, которые в эти годы (и даже – только ли в эти?) могут быть и вовсе неразделимы, и первая легко переходит во вторую, а в счастливом браке, если таковой происходит, они и вовсе сливаются. Более того – как много браков совершается в этом возрасте, базирующихся лишь на эфемерной иллюзии дружбы, любви, мимолетной симпатии или на каких-либо иных доводах «рассудка», которого в принципе еще и нет! Не сформировался, равно, как и не накоплен жизненный и житейский опыт. И далеко не все, таким образом заключенные браки, распадаются быстро, распадаются вообще и даже не все они несчастливы, во всяком случае, безоговорочно несчастливы.
Но Джо упорно продолжает утверждать, что не видит счастья в будущей семейной жизни с Лори для них обоих, избегает серьезных объяснений и выяснения отношений, и всеми силами старается убедить Лори от этого чувства отказаться и позабыть о нем навсегда. И, наконец, добившись все-таки желаемого результата, находит еще и душевные силы радоваться устроенной семейной жизни друга с младшей сестрой.
И это, не смотря на то, что на протяжении всей первой книги Джо проводит вместе с Лори больше времени, чем с сестрами. И это время порой для нее лучше и веселее пребывания в родном доме. Вот несколько цитат, которые подтвердят мои слова.
«– Н-да, – пробурчала Джо себе под нос. – Противненько. Пойду-ка я, пожалуй, к Лори. Покатаемся на коньках. Он всегда такой веселый и радушный. Уж он-то меня утешит. И Джо вышла из гостиной». ( глава «Ангел бездны»)
«– Ну нет, – с пренебрежительным смешком отозвалась Джо, – такой образ жизни мне не подходит. Я отобрала себе кучу книг и теперь смогу их прочитать. О, это будет здорово! Я устроюсь на своей старой яблоне и буду читать все время, что мы не будем с Лори…– Только не говори, пожалуйста, «валять дурака», – вмешалась Эми. – Что ж, если тебе так больше нравится, могу сказать «развлекаться». (глава «Эксперименты»)
«…услышав, как хлопнула входная дверь, она обрадовалась больше обычного. «Ну, наконец-то Лори пришел, – подумала она, – а то даже поговорить не с кем».
«Джо восседала на своем любимом низеньком стуле. Лицо ее сейчас было спокойно и торжественно, и это очень ее красило. Лори облокотился о спинку ее стула, так что голова Джо приходилась на уровне его подбородка. Так как он сидел позади, он видел только ее затылок. Но перед Джо находилось зеркало, в котором они оба отражались. И вот, поглядев в зеркало, Лори весело подмигнул отражению Джо, а та едва заметно улыбнулась в ответ». (глава «Свирепая тетушка»)
Надо добавить, что Лори уже с первых страниц первой книги о семье Марч проявляет себя как самый замечательный мальчик на свете! В свои юные годы он обладает чуткой отзывчивой душой, разумен и деятелен, а так же умеет с успехом находить выход из всех трудных ситуаций и помогать всем членам семьи Марч – от самой маленькой Эми до родителей и даже строгой тетушки. Наверное, такие прекрасные мальчики только в книгах и бывают.
«Слезы застлали Джо глаза, и, шагнув на лестницу, она вытянула вперед руку, боясь оступиться. Лори подбежал и крепко схватил Джо за руку.– Держитесь за меня, Джо! Так они и стояли какое-то время на ступеньке, и Лори продолжал сжимать руку девочки.– Спасибо, Лори, – сказала наконец Джо. – Я так рада вам. Без вас мне совсем плохо».
«– Между прочим, у вас остался я, – заявил Лори. – Конечно, по сравнению с Мег я не многого стою, зато могу пообещать, что не покину вас никогда в жизни.
Джо пристально посмотрела ему в глаза и с удивлением заметила, что он и не думает шутить.– Спасибо, Тедди, – растроганно ответила она. – Вы всегда были мне настоящим другом. – И она крепко пожала ему руку». (глава «Свирепая тетушка»)
А теперь, хотя мне самой хотелось бы верить, что Лори любит Джо преданно и верно и будет любить всегда и они будут счастливы вместе, я попробую доказать совершенно обратное! А именно – попробую с помощью самого текста книги доказать, что именно Джо горячо и самоотверженно любит Лори, а чувство Лори к ней не так глубоко, каким представляется оно ему самому.
Стоит, наверное, сначала отметить, что фанаты этой книги (правильнее, конечно, будет сказать преданные читательницы) даже сочинили фанфики (своеобразные продолжения) в которых Джо и Лори навсегда остаются вместе. Но, как и большинство фанфиков, произведения эти все-таки не стоят того, чтобы подробно рассуждать о них – написаны плохо и с точки зрения разработки сюжета и со стилистикой в них слабо. Конечно, это лишний раз напоминает о том, что далеко не всем дано быть писателем. То есть о том, что руководимые лучшими побуждениями, их создатели не имеют глубины чувств и тем более, мышления близкого к мировоззрению автора, не чувствуют в полной мере особенности языка произведения или не умеют их выразить в своих творениях. Однако, хотя затея и не удалась – «за попытку – спасибо».
Итак, возвращаемся к тексту и к доказательствам.
Блестяще завершив учебу, Лори решает объясниться с Джо окончательно и произносит такую фразу:
«— Я люблю тебя, Джо, с тех пор как узнал тебя; я не мог иначе, ты была добра ко мне. Я пытался показать тебе это, но ты не позволяла. Теперь я намерен заставить тебя выслушать все и дать мне ответ, так как я не могу продолжать так и дальше».
Джо в ответ произносит много доводов против, и сначала, как кажется, вполне убедительно уверяет, что питает к другу детства братскую любовь, которая другой быть не может. Однако слова «ты слишком хорош для меня» уже и в этом ответе Джо наводят на определенные мысли.
« — Ты хороший, ты слишком хорош для меня, и я благодарна тебе, и так горда, и люблю тебя, но не понимаю, почему я не могу любить тебя так, как ты хочешь. Я пыталась полюбить, но не могу изменить свое чувство, и это будет ложью, если я скажу, что люблю, когда любви нет».
Приводит она в качестве доказательства и веский аргумент – обсуждение с мамой, авторитет которой чрезвычайно высок в глазах Лори.
«— Я согласна с мамой, что ты и я не подходим друг другу, так как наша вспыльчивость и сильная воля, вероятно, сделали бы нас очень несчастными, если бы мы были настолько глупы, чтобы… — Джо помедлила, прежде чем выговорить последнее слово, но Лори произнес его с восторгом:
— Пожениться. Нет, мы были бы счастливы! Если бы ты полюбила меня, Джо, я стал бы сущим ангелом, ведь ты можешь сделать со мной все, что хочешь.
— Нет, не могу. Я пробовала, и неудачно. Я не хочу рисковать нашим счастьем путем такого серьезного опыта. Мы не подходим друг другу — и никогда не подойдем, так что будем всю жизнь добрыми друзьями и не станем совершать ничего опрометчивого.
— Станем, если только получим возможность, — пробормотал Лори мятежно».
Но Джо непреклонна. И чем дальше, тем больше раскрывает она перед Лори и перед читателем свои мысли, и свое сердце. «Я не хочу рисковать нашим счастьем путем такого серьезного опыта». То есть совместное счастье дружбы- любви все-таки есть, хотя оно и эмпирично, то есть попросту витает в воздухе, не имея на земле твердой опоры, но ведь в юности часто так бывает! Зато Джо понимает, что и как его может разрушить.
«— Я не могу сказать «да» с чистой совестью, так что не скажу. Со временем ты поймешь, что я права, и поблагодаришь меня за это, — начала она торжественно.
— Будь я проклят, если поблагодарю! — И Лори вскочил с травы, пылая негодованием от одного такого предположения.
— Да, поблагодаришь! — упорствовала Джо. — Скоро это у тебя пройдет, ты найдешь какую-нибудь прелестную, хорошо воспитанную девушку, которая будет обожать тебя и станет прекрасной хозяйкой твоего прекрасного дома. Я не стала бы такой хозяйкой. Я некрасивая, и неуклюжая, и странная, и старая, и ты стал бы стыдиться меня, и мы начали бы ссориться — вот видишь, даже сейчас мы не можем не ссориться, — и мне не нравилось бы изысканное общество, а тебе нравилось бы, и ты терпеть бы не мог мою писанину, а я не могла бы без нее, и мы стали бы несчастны и жалели бы, что поженились, и все было бы отвратительно! Я всегда буду любить тебя, очень любить — как друга, но я никогда не выйду за тебя замуж, и чем раньше ты поймешь это, тем лучше для нас обоих. Вот и все!»
И здесь уже Джо совсем откровенна – она боится разрушить то чувство симпатии и давней привязанности, которое связывает их с Лори. Боится показаться ему «некрасивой, и неуклюжей и странной» как только их свяжут проблемы и хлопоты совместной жизни. То есть – не верит в глубину его любви и в то, что любовь настоящая, которая долготерпит, милосердствует и все переносит, как в великих словах апостола Павла. Боится потерять взаимность, хорошие добрые чувства, как бы они не назывались, потому что считает внезапно открывшуюся любовь к ней Лори выдумкой пылкого юного сердца. Выдумки такого рода имеют обыкновения разгораться, если предмет притязаний отвечает решительным отказом, поэтому Лори и становится так настойчив в том, чтобы добиться желанной цели и так трагически несчастен от того, что это ему не удается.
И тогда, как истинный романтический герой он отправляется в путешествие, простившись с семейством Марч, вышедшим его проводить в дальнюю дорогу.
« Джо тоже спустилась немного погодя, чтобы помахать ему, если он обернется. И он обернулся, возвратился, обнял ее, пока она стояла на ступеньке чуть выше его, и посмотрел вверх ей в лицо с выражением, сделавшим его краткий призыв красноречивым и трогательным:
— О, Джо, неужели не можешь?
— Тедди, дорогой, если б я могла!
И это было все, если не считать небольшой паузы. Лори выпрямился, произнес:
— Все в порядке, не обращай внимания, — и ушел, ничего больше не сказав.
Но не все было в порядке, и Джо не могла «не обращать внимания», ведь, когда кудрявая голова легла на ее руку мгновение спустя после ее жестокого ответа, она почувствовала себя так, словно убила самого дорогого друга, а когда он ушел, не оглянувшись, поняла, что мальчик Лори больше никогда не вернется».
Права ли была Джо – конечно, права! И удивительно, как ей хватило решимости и мужества.
Оскорбленный и обиженный Лори удаляется, и действительно, справляется со своей юношеской влюбленностью. На какое-то время он все же решает, что может завоевать сердце непреклонной подруги силой своего таланта и берется сочинять музыкальное произведение. Он хочет заставить Джо почувствовать, что она потеряла, восхищаться им и уважать его. Кроме того, музыка, которая расскажет Джо о высоких чувствах и страданиях ее друга лучше слов, тронет сердца и других людей и принесет ему славу и всеобщее признание. Сначала Лори решает создать душераздирающий реквием по своей любви и даже отправляется для этого в Вену, заручиться поддержкой друзей-музыкантов.
«Но то ли горе было слишком огромным, чтобы воплотить его в музыке, то ли музыка слишком эфирной, чтобы поднять смертельную скорбь, но скоро он обнаружил, что реквием в данный момент ему не по силам. Было очевидно, что ум его еще не в рабочем состоянии, а в идеи необходимо внести ясность, ибо часто прямо посреди печальной музыкальной фразы он обнаруживал, что напевает танцевальную мелодию…»
Тогда Лори решает взяться за оперу, поместив в центре ее предмет своего обожания. Но и здесь он столкивается с непредвиденными трудностями.
«Он хотел сделать Джо героиней своей оперы и обращался к памяти за нежными воспоминаниями и романтическими картинами своей любви. Но память оказалась предательницей и, словно обладая несговорчивым духом его возлюбленной, говорила лишь о странностях, недостатках и причудах Джо и показывала ее только в самых несентиментальных видах: выколачивающей половики, с головой, повязанной пестрым платком, загородившейся диванным валиком или выливающей ушат холодной воды а 1а миссис Гаммидж на его пламенную страсть — и неудержимый смех разрушал романтический образ, который он стремился создать. Джо упорно не желала становиться героиней оперы, и ему пришлось отказаться от нее с возгласом: «Бог с ней, с этой девушкой, одно мучение с ней!» — и схватиться за волосы, как и следует отчаявшемуся композитору. Когда он огляделся в поисках менее своенравной девицы, чтобы обессмертить ее в музыке, память с услужливой готовностью тут же предложила ему таковую. У этого призрака было много лиц, но всегда золотистые волосы, он был окутан прозрачным облаком и несся по воздуху перед внутренним взором композитора в чарующем хаосе роз, павлинов, белых пони и голубых лент. Лори не давал этой любезной красавице никакого имени, но взял ее в героини и очень полюбил, что неудивительно, так как он наделил ее всеми возможными достоинствами и талантами и сопровождал ее, невредимую, в испытаниях, из которых не вышла бы живой ни одна смертная женщина».
И, наконец, после посещения Королевской оперы, он приходит к неутешительному выводу, что его талант никогда не будет сравним с настоящим музыкальным гением, и надо оставить все неудачные попытки в прошлом.
Но важно здесь и другое – человеку в минуту подлинного страдания не придет в голову насвистывать веселое попури, если конечно, у него не помутился рассудок. И любящее сердце всегда будет видеть предмет своих воздыханий в самом его идеальном воплощении. Вывод напрашивается такой – Лори и правда переоценил свои чувства к Джо, и если уж в мечтах она предстает ему в самом прозаичном виде, со «странностями, недостатками и причудами», то, очевидно, Джо права, говоря, что заключив с ней союз, он вскоре решит, что она некрасивая и странная, и будет стыдиться такой спутницы жизни. И в том, что в качестве такой спутницы ему нужна «прелестная, хорошо воспитанная девушка, которая будет обожать его». Вот образ ее и появился в его музыкальных видениях – с непременными золотыми волосами и окруженной гламурным облаком хорошеньких вещиц, цветов и бантиков.
Занятие музыкой не помогает Лори справиться с его печалью, но оказывается полезным том смысле, что подсказывает ему отличное решение всех любовных проблем. Сравнивая себя с великим композиторами прошлого, он окончательно разочаровывается в своих музыкальных опытах, но зато вспоминает, взглянув « на висевший перед ним портрет Моцарта. «Это был великий человек, и, когда он не смог получить в жены одну сестру, он женился на другой и был счастлив».
Прискучив бесполезными страданиями, он начинает понимать, что любовная тоска быстро сходит на нет.
«Лори полагал, что для того, чтобы забыть любовь к Джо, ему потребуется напряжение всех сил в течение долгих лет, но, к своему большому удивлению, обнаружил, что эта задача становится с каждым днем все легче. Сначала он отказывался верить в это, сердился на себя, не мог понять, но эти наши сердца устроены так странно и противоречиво, а время и природа делают свое дело, невзирая на наши желания. Сердце Лорине страдало, рана упорно продолжала заживать с удивлявшей его скоростью, и вместо того, чтобы стараться забыть, он обнаружил, что старается помнить. Он не предвидел такого поворота событий и не был готов к нему. Он чувствовал отвращение к самому себе, возмущался собственным непостоянством и ощущал в душе странную смесь разочарования и облегчения, оттого что мог так быстро оправиться от такого ужасного удара. Он заботливо помешивал угли своей утраченной любви, но они не вспыхивали: осталось лишь приятное свечение, которое согревало и шло ему на пользу, не вызывая лихорадки, и он был вынужден с неохотой признать, что мальчишеская страсть медленно превращается в более спокойное чувство, очень нежное, немного грустное и все еще горькое, но которое непременно уйдет со временем, оставив лишь братскую привязанность, которая сохранится неизменной до конца».
Придуманной романтической любви приходит на смену гораздо более рациональное, и я употреблю это неприятное, к любви никакого отношения не имеющее определение «комфортное» и «комфортабельное» чувство. И позже мы действительно сможем убедиться в этом.
Да, конечно, в своих странствиях по Европе, он вначале является перед младшей из сестер, Эми, разочарованным Чайлд-Гарольдом. При упоминании былой возлюбленной, он ведет себя как истинный трагический герой: «Он засмеялся, произнося эти слова, но смех не был естественным, и тень прошла по его лицу: знакомое имя коснулось еще не зажившей раны. Его тон поразил Эми, и она подняла глаза как раз вовремя, чтобы заметить выражение лица Лори — тяжелый, горький взгляд, полный боли, разочарования и сожаления. Это выражение исчезло прежде, чем она смогла изучить его, и вернулось прежнее, безжизненное».
Однако разговор, происходящий между ними, очень важен для обоих. Эми сознается, что знакомство с творениями великих итальянцев лишило ее самонадеянных планов относительно собственного художественного дарования. «Талант — не гений, и никакая энергия не сделает его гением. Я хочу быть великой или никем. Я не желаю быть заурядной мазилой, так что не стану больше и пытаться». И это признание сближает ее с Лори, который так же потерпит крах своих музыкальных ожиданий.
Эми не собирается тратить времени даром, оплакивая утраченные мечты и откровенно рассказывает о своих новых, вполне прозаичных устремлениях – удачно выйти замуж за состоятельного человека. Жених такого рода уже имеется у нее на примете, и хотя она не питает к нему любовных чувств, но, как ни удивительно это прозвучит в устах юной девушки: « — Я могла бы полюбить, если бы постаралась.
— Но не собираешься стараться до надлежащего момента? Ну и ну, что за сверхъестественная осмотрительность! Он хороший парень, Эми, но это не тот человек, который, по моему мнению, должен бы тебе понравиться.
— Он богат, джентльмен, у него прекрасные манеры, — начала Эми, стараясь держаться совершенно спокойно и горделиво, но несколько стыдясь за себя, несмотря на искренность своих намерений.
— Понимаю. Королевы общества не могут обойтись без денег, так что ты собираешься сделать хорошую партию и пойти этим путем? Совершенно правильно и прилично, как считает весь мир, но звучит странно в устах одной из дочерей твоей матери.
— Тем не менее это правда.
Спокойная решимость, с которой был произнесен этот короткий ответ, составляла резкий контраст с обликом юной собеседницы. Лори почувствовал это с разочарованием, которого не мог объяснить, и снова прилег на траву. Его вид и молчание, так же как и некое внутреннее недовольство собой, рассердили Эми и вызвали решимость дать урок.
— Попробуй, я позволяю, — ответил Лори, радуясь возможности кого-нибудь подразнить после столь долгого воздержания от любимого занятия.
— Ты разозлишься через пять минут.
— Я никогда не злюсь на тебя. Нужно два кремня, чтобы высечь огонь, ты же холодна и мягка, как снег».
Этот достаточно большой отрывок я привожу потому, что по прочтении его становится ясно многое – Лори во-первых, убеждается, что Эми, в отличие от непреклонной Джо, может заставить себя «полюбить» выгодную для себя персону, а во-вторых то, что пылких ссор, как с Джо с ней не будет: « Я никогда не злюсь на тебя. Нужно два кремня, чтобы высечь огонь, ты же холодна и мягка, как снег». Хотя видимо, не будет и горячего, всепоглощающего чувства – «Нужно два кремня, чтобы высечь огонь».
Сам Лори – выгодный жених для Эми и ничто не мешает поменять еще не наделенного никакими полномочия богатого молодого человека, Фред Воуна на давнего друга семьи. Богатый, красивый, умный и заботливый … я уже перечисляла все лучшие качества его натуры, достойные восхищения.
В разговоре с Лори Эми произносит значащие для понимания ее намерений слова, при этом называя свою сестру Джо «жестокосердной девушкой» и призывает юношу «не дать себя испортить любовью к ней». Сам по себе этот поступок Эми низкий по отношению к Джо, чье место она заняла в поездке по Европе. И тем более к Джо, которая в это время самоотверженно и беззаветно отдавая все свои силы и силы своей души Бесс, пытается спасти ее от тяжелой болезни, а затем и облегчить ее последние дни. К тому же ключевая фраза Эми здесь – для «собственной пользы».
«Я не претендую на мудрость, но я наблюдательна и вижу гораздо больше, чем ты предполагаешь. Меня интересует опыт других людей и их противоречия, и, хотя я не могу их объяснить, я помню о них и стараюсь сделать выводы для собственной пользы. Люби Джо всю жизнь, если хочешь, но не дай этой любви испортить тебя. Грешно отвергать столько иных добрых даров лишь потому, что ты не можешь получить того, который хочешь. Ну вот, больше я не буду поучать. Я знаю, теперь ты проснулся и будешь мужчиной, несмотря на жестокосердие этой девушки».
Лори пишет письмо Джо, но Джо в этот момент действительно не до любовных переживаний – она поглощена заботой о средней из сестер Бесс, и ей действительно очень тяжело, ведь она на самом деле теряет любящее родное существо и никакими силами не может удержать ее. В своем ответе Лори она просит его « быть счастливым с кем-нибудь другим, но навсегда сохранить в сердце уголок для его любящей сестры Джо.» Прочитав это письмо, Лори снимает простенькое колечко, когда-то подаренное ему на память Джо и отправляется в собор, чтобы послушать траурную мессу.
И дальше в повествовании возникает невероятно выразительная и в то же время пугающая одновременно деталь-символ - роза без шипов. Этот цветок предрешает дальнейший выбор Лори. Джо - алая роза с шипами, которая больно ранит и руки и душу. Эми - бледная роза без шипов. Но насколько зловещие ассоциации сопровождают этот прекрасный цветок!
« Каждый тенистый уголок, где каменные скамьи манили остановиться и отдохнуть, был сплошной массой цветов, в каждом прохладном гроте улыбалась из-под вуали цветов мраморная нимфа и в каждом фонтане отражались красные, белые или бледно-розовые розы, склонившиеся, чтобы с улыбкой созерцать свою красоту. Розы покрывали стены виллы, драпировкой украшали карнизы, взбирались по колоннам и бушевали на балюстраде широкой террасы, откуда открывался вид на солнечное Средиземное море и белый город, раскинувшийся на берегу.
— Самый настоящий рай для медового месяца, правда? Ты когда-нибудь видел такие розы? — спросила Эми, задержавшись на террасе, чтобы полюбоваться видом и насладиться роскошным ароматом.
— Нет. И такими шипами тоже не кололся, — ответил Лори, сунув в рот большой палец после неудачной попытки завладеть одиноким алым цветком, находившимся за пределами досягаемости.
— Нагни и сорви ту розу, у которой нет шипов, — сказала Эми, сорвав три маленьких кремовых цветка, сиявших на стене позади нее. Она вдела их в его бутоньерку в знак примирения, и он стоял с минуту, глядя на них со странным выражением. В итальянской стороне его натуры было что-то от суеверности, к тому же он пребывал в том состоянии сладостно-горькой меланхолии, когда одаренные воображением молодые люди находят глубокий смысл в пустяках и пищу для романтических раздумий — везде. Доставая колючую розу, он думал о Джо — яркие цветы шли ей, и она часто носила такие розы, которые брала в оранжерее. Бледные розочки, которые дала ему Эми, были из тех, что итальянцы вкладывают в руки усопшим, но никогда — в свадебные букеты, и на мгновение он задумался: было ли это дурным предзнаменованием для Джо или для него? Но уже в следующее мгновение американский здравый смысл взял верх над сентиментальностью, и он рассмеялся сердечным смехом, какого Эми не слышала со времени его приезда в Ниццу.
— Хороший совет, последуй ему и убережешь пальцы, — сказала она, думая, что его развеселили ее слова.
— Спасибо, последую, — ответил он в шутку, а несколько месяцев спустя сделал это всерьез.
— Скажи мне, Лори, когда ты едешь к дедушке? — спросила Эми, усевшись на каменной скамье.
— Очень скоро».
Если забегая вперед, проследить по страницам книг, как сложится жизнь Лори и Эми, то бледные розочки, которые никогда не вкладывают в свадебные букеты, не помешали их дальнейшей счастливой жизни и даже маленькая дочка, Златовласка, о слабом здоровье которой молодые родители так тревожатся в финале «Хороших женщин», в «Ребятах Джо», уже будет восхищать собой и малых и старых. Значит, Лори, которому даже при всей итальянской суеверности, не пришло в голову подумать самое плохое, воспринял все правильно. «Было ли это дурным предзнаменованием для Джо или для него»? Для него это означало, что любовь к Джо закончилась. И для него это было благо. Самой Джо, возможно, предвещало грядущие печальные события – потерю любимой сестры Бесс. Но, скорее всего, этот чересчур грустный символ относился лишь к любви Лори и Джо. Она ушла.
На смену ей приходит утешительное, рациональное, и как я уже назвала чрезвычайно комфортное чувство. С хорошенькой, но властной и самолюбивой маленькой женушкой, которая с претензией будет именовать его «Милорд» вместо нежного «Тедди» и с которой можно прогуливаясь под руку по огромным богатым апартаментам, с удовольствием рассуждать о благотворительности или же отправиться с визитами к соседям демонстрировать лучшую парижскую шляпку. Он так и скажет « Когда мы нанесем визиты вежливости и покажем всем нашу лучшую шляпку, мы поразим вас изяществом и гостеприимством нашего особняка, великолепием общества, которое мы соберем вокруг нас, и тем благотворным влиянием, какое будем оказывать на мир в целом…»
Но я забегаю вперед, поэтому хотя и пропуская ряд эпизодов, возвращаюсь к путешествию Лори и Эми по Европе, которым они наслаждаются сначала порознь, а потом вместе – когда приходит известие о кончине Бесс, и Лори отправляется утешить грустящую золотоволосую малютку.
И здесь Эми, которая так мало разделяла тяжелую участь Бесс в ее последнем пути, требуется жалость и сочувствие ради нее самой.
Так будет всегда – Эми необходим человек, который возьмет на себя все ее заботы и печали. И в финале «Хороших жен» она признается матери:
«— Я никогда не предамся отчаянию, пока у меня есть ты, мама, чтобы подбодрить меня, и Лори, чтобы взять на себя большую часть любого бремени, — ответила Эми с теплотой. — Он никогда не дает мне почувствовать его тревогу, но, напротив, всегда так мил и терпелив со мной, … всегда остается для меня такой опорой и утешением, что я люблю его все сильнее".
А сейчас ей не хватает мужества даже вернуться домой, чтобы поддержать понесших утрату родителей и сестер – потому что дома ее ждут печаль и горе. Здесь же вокруг нее утешающая красота и прелестные занятия.
«Очаровательный старый сад на берегу прелестного озера, шелестящие над головой каштаны, плющ, вьющийся повсюду, и черная тень башни на солнечной поверхности воды — в одном конце широкой низкой ограды была скамья, и сюда Эми часто приходила читать, рисовать или искать утешения в окружающей ее красоте…»
Не достает лишь Лори, но, наконец, появляется и он. И тогда Эми произносит:
«Меня утешает то, что Бесс теперь хорошо и она счастлива, и я не должна желать, чтобы она вернулась. Но мне страшно ехать домой, как бы горячо я ни хотела увидеть их всех. Мы не будем говорить об этом сейчас, а то я заплачу. А мне так приятно побыть с тобой. Тебе не нужно сразу возвращаться, нет?
— Нет, если ты хочешь, чтобы я был с тобой, дорогая».
Лори, если бы он действительно любил Джо, не пришло бы и в голову утешать Эми, любящее сердце подсказало бы ему, какие страдания перенесла верная подруга его отрочества. Но понимает он это лишь тогда, когда увидит ее по возвращении домой, которое состоится не скоро.
»— Бедная Джо! Мы оставили тебя нести это бремя одну, а сами развлекались. Да, ты стала старше, вот морщинка, вот другая; когда ты не улыбаешься, глаза у тебя печальные, а когда я только что коснулся подушки, то почувствовал на ней слезу. Тебе пришлось многое перенести — и перенести одной. Каким я был себялюбивым чудовищем! — И Лори дернул себя за волосы, с полным раскаяния взглядом».
И Лори и Эми действительно прекрасно провели это время.
«Несмотря на недавнее горе, это было очень счастливое время, такое счастливое, что Лори был не в силах нарушить словом его очарование. Он не сразу пришел в себя от удивления, обнаружив, что так быстро излечился от своей первой и, как он полагал, единственной и последней любви. Он оправдывал себя за кажущуюся неверность мыслью, что сестра Джо — это почти то же, что сама Джо, и убеждением, что было бы невозможно полюбить так быстро и так глубоко другую женщину, кроме Эми».
Мне думается, все дело в том, что Лори просто полюбил и привязался всем сердцем ко всей дружной семье Марч. Ему не хватало доброй заботливой матери и мудрого отца, не хватало тепла любви сестер, ведь он рано осиротел, а дедушка, хотя и понимал и любил своего мальчика был строгим и деловым человеком.
Старшая из сестер, Мег ( с Лори у нее разница всего год), слишком отстранена от детских игр и занятий, поскольку родители уже готовят ее к вступлению во взрослую жизнь. Не очень привлекательно для мальчика и общение и с кроткой скромной Бесс (Бет), болезненно привязанной к дому и домашним заботам. Даже общее, казалось бы, увлечение музыкой никаким образом не сближало их. Бесс не честолюбива, ей не нужна слава, а для полноты радости достаточно близкого круга слушателей.
Джо среди четырех девочек оказывается самым ярким персонажем, выдумщицей, инициатором интересных игр и приключений, и обладает самым горячим, добрым, щедрым и искренним сердцем. Именно на долю Джо при этом выпадает множество трудностей – она вынуждена подвизаться в непростой роли компаньонки сварливой тетушки Марч, пытаясь ей услужить как может, но не в силах переломить свою натуру, не терпящую фальши и лицемерия. Единственно, что подбадривает ее в этом труде – надежда, что тетка возьмет ее с собой в путешествие по Европе. Но в результате в путешествие отправляется более любезная младшая сестра, Эми.
Джо достается вся тяжесть – не только физическая, но и душевная, заботы о Бесс, когда она угасает от давней болезни. Мег меньше привязана к Бесс, к тому же, у нее уже есть своя семья и появились крошки-близнецы и полно других забот. А Эми наслаждается путешествием по Европе. Ее не станут звать обратно, справедливо полагая, что проститься с Бесс она все равно уже не успеет, а прерывать путешествие не имеет смысла. Эми вообще принадлежит к тому типу людей, которых никто и не зовет помогать в горестях и не рассчитывает на них в тяжелый час, но не особенно и пеняет им на это, потому что сознает, что такова их натура.
Не удивительно, что из всех сестер Лори выбирает Джо. Тем более, что это она сама еще в самом начале книги первая протягивает ему руку дружбы и поддержки. Когда с Джо ничего не складывается, остается Эми и с ней все легко и понятно.
«Не было никакой необходимости устраивать сцену, едва ли была необходимость говорить Эми, что он любит ее; она знала это без слов и давно дала ответ».
«Лори не торопил время, наслаждаясь каждым часом и ожидая удобного случая произнести слово, которое поставило бы точку в первой и самой приятной части его нового романа».
И это объяснение обставлено невероятно красиво и романтично: «Все утро они катались на лодке — от мрачного Св.Джингольфа к солнечному Монтрё, с одной стороны — Савойские Альпы, с другой — Сен-Бернар и Дан-дю-Миди, прекрасный Веве в долине и Лозанна вдали на холме, а над головой безоблачное голубое небо и еще более голубое озеро внизу с множеством живописных лодок, похожих на белокрылых чаек. Они говорили о Бониваре, когда их лодка скользила мимо Шильонского замка, и о Руссо, когда смотрели вверх на Кларенс, где он написал свою «Элоизу». Ни один из них не читал ее, но оба знали, что это история о любви, и каждый подумал про себя, была ли она хоть вполовину так интересна, как их собственная…»
А потом молодая пара, не смотря на печаль об ушедшей Бесс, отправляется проводить медовый месяц в чудесное место для обеспеченных молодожёнов, Вальрозу, как мечтала об этом Эми и лишь потом возвращаются домой. Вот как рассказывает об этом сам Лори:
«Мы хотели сделать вам сюрприз. Сначала мы думали, что поедем прямо домой, но милый старик, как только мы поженились, обнаружил, что будет готов к отъезду не раньше чем через месяц, и отправил нас проводить медовый месяц где нам угодно. Эми однажды назвала Вальрозу настоящим раем для новобрачных, и мы поехали туда — и были так счастливы, как люди бывают счастливы только раз в жизни. Клянусь честью! Это была любовь среди роз!»
Возвращение Лори домой и его встреча с Джо словно бы зеркально повторяет появление Лори около грустящей Эми. Эми в то время исполнена грусти и ожидает только того, чтобы приехал Лори и развеял все ее горести. И он является неожиданно, быстрыми неслышными шагами проходит в сад через арку, засматривается с нежностью на погруженную в свои мысли Эми, пока, наконец, она с радостью не обнаруживает его присутствие! Удивительное счастье, когда долгожданный гость является как раз в тот момент, когда его участие в твоей жизни так необходимо!
Джо тяжело переживает уход из жизни Бесс. Она ощущает то, что чувствуют многие, попавшие в сходные обстоятельства. Пока жив предмет их любви и заботы, они словно бы излучают жизненную энергию, изо всех сил стараясь удержать близкого человека на этом свете, и когда теряют его, их совершенно покидают силы и пропадает желание что-либо делать. В таком состоянии пребывает и Джо.
«Она пыталась бездумно, обречено исполнять свой долг, втайне все время восставая против него, ибо казалось несправедливым, что ее немногочисленных радостей должно становиться еще меньше, груз ее забот делаться тяжелее, а жизнь все труднее, и труднее, в то время как она продолжает усердно трудиться. Казалось, одним людям достается все солнце, а другим вся тень. Это было несправедливо, ведь она больше Эми старалась быть хорошей, но никогда не получала никакой награды, только разочарование, горе и тяжелую работу».
Как никогда она нуждается в любви и заботе, и признается матери, что если бы Лори сделал ей предложение в этом время, она не смогла бы отказаться, чтобы не чувствовать щемящего одиночества.
После того, как они с матерью перечитывают письмо о помоловке с Лори счастливой и окруженной любовью и заботой Эми, Джо снова приходят в голову мысли о несправедливости ее участи.
«Ее охватил дух беспокойства, и прежнее чувство вернулось к ней — лишенное прежней горечи, но печальное и терпеливое недоумение, почему одна сестра должна получить все, что хочет, а другая ничего. Это было неправдой, она знала это и пыталась отбросить неприятную мысль, но естественная жажда любви была сильна, и счастье Эми пробудило жадное желание найти того, кого можно «любить всем сердцем и душой и быть вместе, пока Бог позволит».
В невеселых мыслях об участи старой девы, которую сулит ей будущее, Джо незаметно засыпает. И о чудо! Когда открывает глаза, жизнь изменяется волшебным образом – перед ней стоит Лори! сначала он кажется ей видением из сна, но когда он наклоняется и целует ее, Джо вскрикивает от радости: « — О мой Тедди! Мой Тедди!
— Дорогая Джо, значит, ты рада меня видеть?
— Рада! Мой благословенный мальчик, нет слов выразить мою радость. А где Эми?
— Твоя мама взялась за нее у Мег. Мы зашли туда по пути, и моей жене не вырваться из их объятий.
— Твоей… кому? — воскликнула Джо, так как Лори произнес эти два слова с невыразимой гордостью и удовлетворением, выдавшими его.
— Ах, черт! Ну да, я сделал это. — И вид у него был такой виноватый, что Джо вспыхнула негодованием:
— Взял и женился!
— Да, простите, больше не буду. — И он опустился на колени, покаянно сложив руки и с выражением лица, полным озорства, веселья и торжества.
— И вы на самом деле женаты?
— И даже очень».
Джо на страницах книги ни чем не выдает своего разочарования. Она радуется, что ее милый мальчик нашел свое счастье, гордится им настолько, что не скрывает этого, а напротив, демонстрирует с каждым произносимым словом. Джо, чтобы доставить ему эту радость, начинает расспрашивать его о разных приятных мелочах. Они снова любящие друзья, почти как в старые добрые времена, товарищи по играм. Но …преграда возникает между ними, потому что один из них уже не принадлежит себе полностью, а связан семейными узами и обязательствами, не допускающими прежних ребяческих вольностей.
« - Как приятно слышать это твое «Тедди»! Никто не называет меня так, кроме тебя. — И Лори сел очень довольный.
— Как тебя зовет Эми?
— Милорд.
— Похоже на нее. Да, пожалуй, ты так и выглядишь. — И глаза Джо ясно сказали, что ее мальчик показался ей милее, чем когда-либо.
Валик исчез, но преграда тем не менее была — естественная, воздвигнутая временем, разлукой и переменой чувств. Оба ощущали ее и с минуту смотрели друг на друга так, словно эта невидимая преграда бросала на них легкую тень».
Романтика повествования позволяет в утешение сказать, что преграда эта растает и в будущем Джо и Лори, переставшие быть товарищами детских игр, станут навеки любящими братом и сестрой. Но даже самая романтическая и восторженная читательница на этих словах вздохнет и скажет себе – такое возможно только на страницах благородных книг прошлых лет.
Правда, чуть позже в поток счастливых воспоминаний вторгается неловко сказанная фраза, напомнившая об их собственном, неудавшемся объяснении. Джо восклицает
«— И конечно, ты это сделал; ты всегда настоишь на своем.
— Не всегда» и изменившийся голос друга заставит Джо переменить тему. Но Лори поспешит расставить точки над сказанным.
«Лори на минуту словно забыл о Джо, и она была этому рада, ведь то, что он так свободно и естественно рассказывал ей об этом, уверило ее, что он совсем простил и забыл. Она попыталась забрать свою руку, но, угадав ее мысль, вызвавшую это почти невольное движение, Лори удержал ее руку и сказал с мужской серьезностью, которой она никогда не видела у него прежде:
— Джо, дорогая, я хочу сказать тебе кое-что, и больше мы никогда к этому не вернемся. Помнишь, в том письме, в котором я писал, как добра была ко мне Эми, я сказал, что никогда не перестану любить тебя? Но любовь изменилась, и я понял, что так лучше. Ты и Эми поменялись местами в моем сердце, вот и все… Честное слово, одно время я был в таком смятении, что не знал, кого люблю больше — тебя или Эми, и пытался любить обеих одинаково, но не мог, а когда я увидел ее в Швейцарии, все прояснилось, кажется, в один миг. Вы обе заняли в моем сердце те места, которые должны были занять, и я был уверен, что излечился от старой любви прежде, чем возникла новая, и что я могу честно поделить мое сердце между сестрой Джо и женой Эми и горячо любить обеих. Ты поверишь этому и согласишься вернуться к старым добрым временам, когда мы впервые узнали друг друга?
— Я верю этому всей душой, но, Тедди, мы никогда не сможем опять быть мальчиком и девочкой; старые добрые времена не вернутся, и мы не должны ожидать этого. Теперь мы мужчина и женщина, время игр позади, у нас есть дела посерьезнее, и мы должны оставить шалости. Я уверена, что и ты это чувствуешь. Я вижу перемену в тебе, и ты найдешь ее во мне. Мне будет не хватать моего мальчика, но я буду так же сильно любить мужчину и восхищаться им даже больше, так как он становится тем, кем, я надеялась, он будет. Мы не можем больше быть друзьями игр, но мы будем братом и сестрой, чтобы любить друг друга и помогать друг другу всю жизнь, да, Лори?
Он не сказал ни слова, но взял протянутую ему руку и прижался к ней лицом, чувствуя, что из могилы мальчишеской страсти поднялась красивая, крепкая дружба, чтобы осчастливить их обоих».
Джо говорит весело, «так как ей не хотелось, чтобы его возвращение было печальным», но, наконец, Лори понимает, что за ее плечами тяжелый год, полный труда и горя.
«Ты всегда был утешителем, Тедди! — И Джо положила голову ему на плечо, так же как много лет назад, когда Бесс была больна, а Лори велел ей опереться на него.
Он взглянул на Джо, спрашивая себя, помнит ли она то время, но Джо улыбалась про себя, словно и вправду все ее заботы исчезли с его приездом».
Наконец, входит толпой вся большая семья, все обнимаются и целуются и без устали восхищаются путешественниками. Джо думает, глядя на молодых: «Как хорошо они выглядят вместе! Я была права, и Лори нашел прелестную, хорошо воспитанную девушку, которая создаст ему семейный очаг лучше, чем неуклюжая Джо, и будет его гордостью, а не причиной мучений».
Мег невольно отмечает парижский лоск в одежде Эми, миссис Марч и ее муж счастливы, что «их младшая дочь преуспела не только в житейском смысле, но и обретя лучшее из богатств в любви, доверии, счастье». Старая Ханна простодушно радуется: « — Ну не в шелках ли она с головы до ног? Ну не радость ли глядеть, как сидит она здесь в добром здравии, а все-то называют нашу маленькую Эми миссис Лоренс?… — А что, мисс Эми будет ездить теперь в карете и есть с тех красивых серебряных блюд, которые были сложены на хранение?
— Не удивлюсь, если она будет ездить на шестерке белых лошадей, есть на золоте и носить бриллианты и дорогие кружева каждый день. По мнению Тедди, ничто не может быть слишком хорошо для нее, — ответила Джо с бесконечным удовлетворением.
— Так оно и есть! А что на завтрак — мясо с подливкой или рыбные тефтельки? — спросила Ханна, ловко смешивая поэзию и прозу.
— Мне все равно. — И Джо закрыла дверь, чувствуя, что еда — неподходящая тема для такой минуты».
«Она немного постояла, глядя вверх на веселую процессию, исчезающую в дверях гостиной, и, когда маленькие ножки Деми в клетчатых штанишках одолели последнюю ступеньку, чувство одиночества внезапно овладело ею с такой силой, что она огляделась вокруг затуманенными глазами, словно ища, на что опереться, ведь даже Тедди покинул ее».
О чем думает Джо в этот момент? О том же, как в тот день, когда стараясь не омрачать счастье Эми, отправляющейся в Европу, сдерживала свои чувства. « Времени на сборы оставалось немного, и в доме до самого отъезда Эми царило волнение. Джо держалась очень хорошо, пока не исчезла вдали с последним взмахом голубая лента, а тогда бросилась в свое убежище на чердаке и плакала там до изнеможения». Ведь то, что тетушка не оценила, как ей тогда казалось по достоинству ее заслуг, было так нестерпимо обидно: « — О, мама! Она еще слишком маленькая; я должна быть первой. Я так давно этого хотела… поездка принесет мне столько пользы, и в целом это будет замечательно… Я должна поехать.
— Боюсь, Джо, это невозможно. Тетя выбрала Эми, и не нам диктовать ей, кого взять, ведь она делает нам такую любезность.
— Так всегда. Эми — все удовольствия, а мне — вся работа. Это несправедливо, о, это несправедливо! — крикнула Джо страстно».
Теперь Джо более взрослая и сама, по собственной воле отказалась от счастья с Лори. Но все-таки она старается изо всех сил не омрачать всеобщую радость и говорит себе: «Поплачу немного, когда пойду в постель, а сейчас не годится быть угрюмой».
Но книга на то и книга, чтобы ни один полюбившийся читателям герой не оставался в ней надолго несчастлив! Поэтому Луиза Олкотт дарит Джо утешение – раздается стук в дверь и неожиданный и долгожданный на пороге появляется ее суженый – профессор Баэр.
«Лицо мистера Баэра утратило прежнее рассеянное выражение и казалось оживленным и заинтересованным и даже молодым и красивым, как подумала она, забыв сравнить его с Лори, с которым обычно сравнивала всех мужчин, что было для них чрезвычайно невыгодно».
А в фильме «Маленькие женщины» 2019 года (режиссер Грета Гервиг), о котором я здесь еще не упоминала, как и о других экранизациях, потому что акценты там расставлены иначе – ведь это произведение киноискусства и сейчас задача моя другая … Так вот – в этом фильме профессор Фридрих Баэр еще и молодой красавец и говорит без смешного немецкого акцента, как в книге, где этот персонаж немолод и хорош лишь духовной красотой. Правда, замысловатое построение фильма оставляет на наше усмотрение догадываться и выбирать – произошло ли это на самом деле или было литературной выдумкой самой Джо, сделанной в угоду издателю.
А раз уж речь зашла о кино, замечу, что образ Лори в кинематографе, на мой взгляд, еще ни разу не соответствовал книжному оригиналу. Это как в случае с красавцем Сент-Джоном из истории о Джейн Эйр, ни разу на киноэкрне он не предстал тем античным голубоглазым Аполлоном, каковым нарисовала его героиня Шарлотты Бронте. Но об экранизациях этих романов я напишу в следующий раз!
Книги Луизы Олкотт, которые лежат сейчас на моем столе "Маленькие женщины" перевод с английского А.Иванова, А.Устиновой и "Хорошие жены" - перевод М. Батищевой.