«Я ЕСМЬ жизнь, что Бог направил,
Правды свет во мне пылай!
Дай Господне совершенство,
От разлада избавляй.
В правоте благого плана
Укрепи меня навеки.
Я ЕСМЬ Присутствие совершенства,
Бог, живущий в человеке.
(УЧИТЕТЕЛЬ ЭЛЬ МОРИЯ)
АНГЕЛ НА ГОРЕ СИНАЙ
Вот уже больше трех часов, наш автобус мчался по гладкой ночной египетской дороге. Время подходило к часу ночи. За окном, на звездном, но довольно темном горизонте, вырисовывались каменные великаны пустыни. Они равнодушно сопровождали автобусы, свысока наблюдая, словно за муравьями. Дорога не освещена и редкие машины пробегали мимо нас, мчась куда-то в ночь. Скудная растительность, мало меняла картину за окном и я дремала. Неожиданно сквозь темноту запрыгали тусклые огоньки и в салоне зашевелились.
Когда автобус остановился, все бросились к выходу. Сопровождающий что-то говорил, но эффект толпы, делал свое дело, и только те кто замешкался, получили фонарики. Подъезжали все новые автобусы и паломники направлялись в одну сторону широкой живой лентой. От тусклого света, лица еле различимы, и было бесполезно искать знакомых. Всех идущих, объединяла единая цель: взобраться на Святую гору Моисея, на великую гору «Синай». Бедуинские подростки предлагали одеяла, покрывала, убеждая, почти на русском языке, что наверху холодно. Я была одета тепло, и мне не угрожало, так сказать «переохлаждение».
Пройдя «осмотр» наших рюкзаков, который был скорее ритуалом, мы бодро зашагали мимо Екатерининской церкви. Она казалась огромной коробкой, поскольку была обнесена высокими стенами, какого-то темно-горчичного цвета и при слабом свете, создавала впечатление громадной украинской «мазанки». Примкнув к трем смеющимся женщинам, я вдохновенно зашагала вместе с ними. Возбужденные предстоящим таинством, мы обменивались первыми впечатлениями, и я подробнее узнала о том, что дорога предстоит не легкая. На сердце было хорошо, хотя еще дома молясь, я просила благословления и где-то в глубине, предчувствовала тревогу, меня словно предупреждала собственная душа. Отгоняя не нужные мысли, думала о том, как здорово идти ночью, вдыхая свежий воздух гор. Потом кто-то впереди позвал: «Таня, быстрей, мы без фонаря ничего не видим».И женщины побежали догонять тех, кому были необходимы. Мне было неловко бежать за ними, а поднимающихся на гору было много, и я спокойно пошла в толпе.
Миновав Екатерининскую церковь, паломники оказались в кромешной тьме, и только редкие фонарики, указывали на слабо обозначенную каменистую дорогу. Рядом, делово шли верблюды, кто-то на них карабкался, покрикивали бедуины, и все казалось фантастическим. Я забыла о возрасте, о том, что накануне, совершила тяжелое для меня паломничество в Иерусалим к гробу Господнему. Длительное пребывание в автобусе, бессонная ночь на границе, когда стояла в очереди на проверку документов, не помешали мне окунуться в Мертвом море, и весь день быть на ногах. С замиранием сердца, рассматривала Вифлеем, поклонилась и прикоснулась к серебряной звезде (к месту на котором стояло корытце с маленьким Иисусом, посетила «Стену Плача», с большим количеством записочек, которыми люди разговаривали с Богом.)
Я не думала о том, что мое тело не успело отдохнуть после большой нагрузки. Пребывание в Иерусалиме, вдохновило меня. Моя душа, словно по зову, была устремлена на Святую Гору. Я была уверена, что мне предстояло пережить что-то, таинственное, особенное, что повлияет на мою душу, на мою жизнь. Я понимала реально, что не исключено, что я никогда больше не смогу совершить еще раз это паломничеств, и надо все преодолеть. Для меня паломничество, это своими ногами пройти путь. По камням, темноте, скользкой от щебня и трудной дороге. Для меня это было равносильно покаянию, поклонению, благоговению перед святой дорогой, по которой много веков назад поднимался МОИСЕЙ, чтобы увидеть огненные буквы СКРИЖАЛЕЙ.
Я мелко семенила своими не очень сильными ногами, боясь отстать, так как предполагала, что если упаду, то верблюды, гордо глядя вперед, легко «пройдутся» по мне и продолжат свой путь. Обратила внимание, что верблюды отличаются от тех, которых я видела в Туркмении. Они какие-то удлиненные, без горбов, на высоких стройных ногах, я бы сказала «изящные». Было так темно, что тропа казалась узкой, и вмещала верблюда, и чуть с боку идущего бедуина. Следовательно, надо было идти или впереди них или за ними. Они шли быстрее, приходилось постоянно озираться, чтобы не упасть, пропуская вперед. Стоило зазеваться, как за спиной уже шел следующий верблюд. Чтобы остановиться, надо было тщательно фонариком осветить дорогу, найти, где она была шире, чуть отойти в сторону и на минутку присесть отдохнуть. Идешь в слепую и все время вверх. Спотыкаясь через булыжники, я начинала чувствовать, что силы-то мои, постепенно иссякают. Толпа стала редеть. Мне уже казалось, что иду очень долго. Где-то слышались голоса и топот верблюдов. Я ничего не могла понять в этой темноте, лишь чувствовала невыносимую тяжесть, словно у меня на спине не рюкзак, а большой тяжелый крест. "Господи - взмолилась я – как же тяжело, я не в состоянии его тащить, а в рюкзаке-то: фотоаппарат, бутылка с водой, бутерброд, несколько апельсин, теплый шарф и вроде все. Теперь я уже трезво оценивала, что отстаю. Нет сил, идти быстрее. Где-то впереди было слышно, как какая-то женщина раздраженно, и довольно громко бурчала – Да держи же его, держи! Ой, мамочка, я сейчас свалюсь-. Бедуин что-то проговорил на своем языке, издавая звуки команды и снова, только удаляющийся топот. И все вверх и вверх. Все реже проходили отстающие от основной толпы, паломники…Дыхание стало затрудненным, сердце учащенно забилось. Стало подташнивать. Ну, думаю – приехала. Как так? У меня же есть опыт. Обошла восемь святых островов в Индии, проходя по десять - семнадцать километров в день. Шла по разным дорогам. По прямой трудной дороге, по влажной траве босиком, и по горячему песку , мучила жажда, усталость… и ничего! Даже молодежь пропускала дни, растирала ноги, получала травмы, а я была переполнена радостью преодоления. Что же со мной сейчас?! Прошла всего два часа, больше не могу… Я присела на большой камень, тяжело дыша и недоумевая, запричитала: – Господи, Господи помоги! Дай сил! Я, еще не понимала, какой путь мне предстояло преодолеть. Душа звала, а в сердце закрадывалась тревога. Я старалась отвлечься и стала думать о том, как Бог призвал Моисея, вывести свой народ из Египта, как из горящего куста, горы «Синай», услышал голос Господа, который вручил ему СКРИЖАЛИ ЗАКОНОВ БОЖИХ. Именно СКРИЖАЛИ запечатлели десять заповедей: не убий, не укради, не прелюбодействуй, по этим заповедям живет большая часть человечества.
- Моисей, отец родной, помоги подняться – приговаривала я, продолжая путь, ощущая под ногами острые булыжники, мелкие валуны, перекатывающие камушки. Меня радовало, что еще в Краснодаре, я купила фонарик и держала его включенным.
-Мадам! Верблюд! Не бояться. – Услужливо, ломанным русским языком твердил бедуин. -Я должна сама, понимаешь, сама!
Мне казалось, что верблюдов, была такая же толпа, как и людей. От них разил какой-то специфический запах, и я уже не понимала, от чего меня мутит, от давления или от верблюдов. Все проходили вперед, а я еле плелась спотыкаясь, останавливаясь, но все- же преодолевала нелегкую для меня тропу. Чем дальше шла, тем больше понимала, что начинаю намного отставать, но быстрее идти не было сил. - Господи - думала я, а как же Иисус Христос? Как ОН шел? Именно по такой дороге, он нес на себе тяжесть Креста всего человечества - в горле больно защемило от сострадания, и я на время снова собрала силы и медленно побрела. Один шаг, второй, третий… Больше не могу. Что делать? У меня нет сил. - Господи, помоги!- приговаривала я, и словно против сильного ветра маленькими шагами двигалась. Чем выше я поднималась, тем сильнее стучало в голове, ее словно раздувало. Тошнота становилась не терпимой.
-Боже, да когда же я влезу на эту гору?! Моисей, отец родной, где ты?! Неужели не рассчитала силы? Высота горы всего лишь два километра двести восемьдесят пять метров над уровнем моря. Паломники шли по серпантину, так как подъем крутой и сколько мне предстояло еще идти, я не знала. Какая-то запоздалая молодая парочка торопливо прошла со словами:
-Еще километров четыре идти.
-Как? – вскрикнуло мое сердце - это не возможно!
На мгновение фонарик потух, и я стояла в полной растерянности и в полной темноте. Резко нажав кнопку и осветив дорогу, обнаружила, что с обеих сторон, обрывисто. Верблюды – хозяева этой каменной пустыни, еще иногда шагали мимо и по-прежнему ждали, когда кто-то выбьется из сил, чтобы дать хозяину заработать несколько десятков долларов. Я колебалась и всячески старалась отвлечься. Мое воображение рисовало безрадостную картину: я болтаюсь на высоте двух метров, и напряженно вглядываюсь в каменистую тропу. - А что если вдруг верблюд оступится…? - Мне почему-то стало смешно. - Я же «рассыплюсь» - шутила над собой. Эти мысли не прибавляли мне сил, но и не огорчали. Страха не было. Даже я бы сказала, «олимпийское» спокойствие, будто все мои тревоги кто-то взял на себя. Громкое биение сердца и пульсация в голове, не мешали спокойному течению мыслей: Мне все хуже, грудь разрывает сердце…, немеют кончики пальцев, словно горящая электрическая лампочка раздувает голову. Нетерпимо тошнит. Может быть это все? Значит - так тому и быть
Я по ошибкам, как по камням,
Шагаю падая, скользя,
Прошу о помощи терзаясь,
Я знаю так идти нельзя.
Изматывая своё тело,
бесстрашно падая, лечу...
Чтоб ощутить порывы ветра,
Всё пережить, сама хочу.
Всё тороплюсь, успеть стараюсь,
Вместить реальность, мир в себя,
Я перед Богом преклоняюсь,
Господь мой, я люблю тебя.
Я стала спокойно вспоминать приобретенные знания о том, как подготовить себя к переходу в иной мир. Главное полностью расслабиться и спокойно входить в медитативное состояние, как бы отключиться от ощущений тела. Даже почувствовала, как я словно поплыла в воздухе. Вдруг это состояние прерывается легким беспокойством о том, что доставлю заботы посторонним людям по отправлению тела в Россию. Сердце сжалось от того, что обрекаю на трудности сына. Душа просила Господа, чтобы здесь меня оставили, захоронив поглубже, чтобы животные и птицы не достали, гора-то Святая, будь, что будет. Все в руках Господа. Я села на холодный камень и чувствуя, что я один на один с Богом, продолжала свою молитву - Господи! Я так хотела подняться на гору, чтобы прикоснуться к ушедшим векам…, увидеть рассвет. Моя молитва уже звучала громче - Помоги мне Господи. Нет больше сил. Я приму все, что Ты мне уготовил. Спасибо за всё, что дал мне в жизни!.- и попыталась встать.
Чья-то рука подхватила меня и голос сказал:
-Обопритесь на меня.
Я очнулась от своих мыслей, вглядываясь в темноту, покорно шептала:
- Простите, пожалуйста, мне очень тошнит. Кто-то снял с меня рюкзак, и что - то протянув мне, сказав - отхлебните и держите во рту, сколько сможете, потом проглотите. Это настойка травы, она придаст вам силы.
Я «отхлебнула» из флакончика странную на вкус жидкость и через минуту, мне показалось, стало легче. В мыслях четко пронеслось: «Услышана, помощь пришла, значит еще рано уходить, не все в жизни сделала. Да святится имя Твое, Господи!»
-Ну, пойдемте. Он взял меня за руку, его лица я не видела и только чувствовала тонкую сильную ладонь. Он был выше меня на голову. Я пыталась храбриться, как могла. Вдруг он спросил - сколько вам лет? От неожиданности, я с готовностью ребенка, бодро ответила – Семьдесят.
Повисла пауза. Несколько минут шли молча, и я виновато продолжила разговор - Вы наверно думаете, пора бы сидеть дома?
-Нет, что вы – словно извиняясь, ответил он – если решили, это хорошо. Это важно. Надо идти.
От того, что я чувствовала себя все хуже, становилась разговорчивой. Мне хотелось как-то искупить свою слабость, и я стала рассказывать о себе, даже читать стихи.
-Как вы решились одна? – снова тихо спросил он.
-Я это решила еще дома. Это цель моей поездки в Египет. Своих друзей по отелю звала, но они поехали в Центр развлечься, отдохнуть. Я мечтала о горе «Синай», об этой Святыне.
-Ну, если так, то дойдёте.
В этот момент, я почувствовала, что вырву. Не помогал флакончик с травой, ни моя болтовня. В голове стучали молотки. Я остановилась.
- Не могу.
-Дышите по урокам Стрельниковой, слушайте, как это делаю я. – Он стал резко втягивать воздух носом и спокойно выдыхать. Так сможете?
-Смогу, я этому учу других – и стала резко и громко делать насильственные вдохи и произвольные выдохи. Холодный горный воздух наполнял мои легкие, охлаждая горло.
-Вам легче? - Да.
Казалось, этот путь никогда не закончится. Спотыкаясь и скользя, мы медленно продолжали подниматься вверх по тропе.
- А сколько вам лет?
-Тридцать три - ответил он.
От неожиданности перехватило дыхание. В голове напряженно пронеслось – Столько, сколько Иисусу Христу. Нет - нет - такого не бывает, это мистика - и я поторопилась спросить
-Как вас зовут?
-Андрей.
-А-А-А, выдохнула я, понятно… --мне хотелось переосмыслить то, что я услышала. После паузы, я спросила - Откуда вы?
- Из Москвы. Моя семья с друзьями идет где-то впереди.
- Господи - подумала я,- как он оказался здесь, один, в кромешной тьме? Это же Чудо! Пути Господни неисповедимы!
-Слегка приостановившись, прошептала - Простите…, не могу. Сердце разрывает грудь.
- Хорошо, Остановимся. Сядьте. Успокойтесь и отдохните. Я сейчас нажму вам на спине точку, и вам будет легче. Это напряжена сердечная мышца. Он через куртку нажимал, а я чуть не кричала от боли, и мне стало легче, хотя бы на короткое время, отдохнув, я встала.
–Как вы думаете, Андрей, нам еще далеко?
-Да. Ответил он коротко – я каждый год приезжаю сюда с друзьями, чтобы подняться на эту гору. Это ни с чем несравнимое ощущение. Вы почувствуете эту благодать.
- Боже, как мне стыдно.
–Бормотала я: – но мне не становится легче.
-Идите медленнее.
Я уже не слышала шагов позади, все были впереди. И только один бедуин с верблюдом терпеливо ждали «жертву», которая, наконец-то сдастся.
- Я боюсь на верблюде, я так слаба, что не удержусь.
- Если боитесь, идите.
И я шла, удивляясь его терпению. Мое сердце переполнялось от благодарности этому человеку, я не знала, что сказать, какие найти слова
-ВЫ МОЙ АНГЕЛ! – Вырвалось из груди. От головокружения споткнулась, и фонарик ярко осветил тонкие черты лица Андрея. Темные глаза «моего Ангела» улыбались, а лицо как-то, светилось. На его плече висел мой рюкзак. Я не могла оторвать от него глаз, в этом тоже было что-то не реальное, и фонарик выпал из моих рук. Он подхватил его.
- Два Ангела. – Сказал он как-то мягко.
-Почему? – Не поняла я.
Он повернул голову назад, и снова улыбнулся.
-Если будет совсем плохо, бедуин придет на помощь.
Мое сердце наполнилось непередаваемой радостью.
- Господи! – снова вырвалось у меня – Как же Ты Велик и Вездесущ!
Я тащила свое непослушное тело в гору, ощущая тяжесть веков, и спрашивала - Еще далеко?
- Не очень, – отвечал Андрей
-Можно я сяду? - Не первый раз просила я, и Андрей терпеливо ждал, но сейчас, он ответил:
- Мы не успеем к рассвету.
- Как? – Всполошилась я: – Господи, что же делать?
-Дышите, дышите.
Холодный воздух вентилировал мои легкие, но до ноющего колена не доставал и я чувствовала, что не могу больше. Все, тело отказывалось слушать.
Бедуин мгновенно сориентировался: – Садись. Андрей смотрел на меня и ждал ответа.
-А вы сядете? – задала я глупый вопрос, и как собственный наблюдатель, удивлялась, стыдясь нелепости вопроса.
Он снова улыбнулся, как ребенку, и из-за его спины показался еще один верблюд.
- Вы хотите?
- Тогда я не буду бояться – шептала себе под нос, понимая, что говорю что-то не то.
Бедуин не тратя время, дал команду и верблюд плюхнулся. Забросить на него ногу, было невозможно. Двое мужчин бережно закидывали мое истерзанное тело, и наконец, я села.
-Боже, как высоко!-
Держаться надо было за единственную палку с «набалдашником» толщиной с запястье., которая была прикреплена к широкому ремню, который обнимал брюхо верблюда. Я вцепилась в нее, и как неполный бидон с молоком, раскачивалась, боясь соскользнуть под ноги верблюду. Но меня успокаивало, что АНГЕЛ за спиной на верблюде, охраняет меня. Еле светало, и уже стала едва различима чуть обозначающая дорога. Тело отдыхало, не смотря на тошноту. Верблюд высокомерно что- то жевал и медленно, я бы сказала, делая «одолжение», шагал. Я не успела приспособиться к седлу, которое ездило из стороны в сторону, как мы были у цели, на последней стоянке верблюдов. Буквально пять-семь минут.
- Как? Уже пришли? Верблюд снова плюхнулся на колени, и я едва не перелетела через его голову, но бедуин с Андреем успели меня перехватить. - Боже, почти дошла – лепетала я, сползая с верблюда.
- Не почти, а дошла – улыбался Андрей, и мы стали подниматься выше, куда не пройти верблюду, где уже отдыхали те, кто поднялся раньше.
Казалось в одно мгновение, вдруг, по кругу горизонта, словно вспыхнула широкая красная лента восхода, и ярко осветила небосвод. Я замерла. –Что это?- вскрикнула от неожиданности.
Поистине ни с чем несравнимое Чудо. Захватывающая дух красота! Что-то не реальное в этом явлении природы. Новые ощущения ворвались в мою душу. Все стояли зачарованные, не отрывая восхищенных глаз от неба, словно совершали молитву, славя Господа. Никто не мог сдвинуться с места. Темнота отступала и рассвет как-то очень быстро стал набирать свою силу. Все окружающее приобретало какую-то особую праздничность. Освобождаясь от оцепенения, люди стали фотографировать, и фотографироваться. У меня не было сил достать фотоаппарат, я боялась упустить эти неповторимые мгновения. Я уже не чувствовала тошноту. Меня захватило и заполнило это Чудо! Я стояла, вбирав в себя эту Божественность. Дальше многие не шли, самочувствие не позволяло, и они располагались на скалах созерцать эту Благодать. Мои уши заложило, я чувствовала слабость.
- Ну как, идёте по ступенькам? Я помогу - предложил Андрей.
- Спасибо, я отдохну и поползу, как смогу. На каждой ступеньке можно посидеть. Вы идите, я и так отобрала ваше время. Я смотрела на этого человека, и слова казались лишними, по сравнению с тем, что происходило в моей душе и я тихо шептала:
- Я буду за вас молиться. Храни вас Бог! Я этого никогда не забуду.
Его темные глаза смотрели спокойно:
- Ну, тогда до встречи – и он быстро зашел за скалу.
Я до конца еще не осознала того Чуда, которое мне было подарено природой, жизнью, нашим Творцом.
Рассвет вступал в свои права. Горный ветерок обдувал мое лицо, шею. Я смотрела на удивительный простор, который открывался с горы, откуда четко был виден серпантин дороги, по которой я шла всю ночь. Она словно громадная анаконда извивалась и ползла вверх. Душа наполнялась не передаваемым величием природы. Совсем недавно, когда я ехала по дороге, рассматривая ландшафт, горные великаны мне казались холодными и безразличными наблюдателями. Теперь же, когда небо играло рассветом, и я смотрела на них с высоты горы, то увидела все богатство теплых оттенков этих хребтов, которые переливались акварелью неожиданных цветов: сиреневатым, розоватым, то вдруг зелено – голубоватым. Горы жили своей жизнью, и наполняли мир неповторимостью, своей особой красотой и любовью, которые западая в душу, притягивают к себе своею нежностью.
- Наверное, если подняться по ступенькам, то можно увидеть зрелище еще более величественное и я медленно направилась к ступенькам. Рассвет придал сил, и состояние уже не было таким невыносимым. Я осторожно стала подниматься. С обеих сторон было обрывисто и это делало подъем не безопасным. Пять ступенек пройду, посижу, и снова иду. Еще пять. Еще десять… Головокружение усилилось. Лестницы казались скользкими от песка, и я снова села. Шли люди, которые осторожно обходили меня.
-Жаль часовенка не работает - сказал один из них, глядя на меня. Это был знак, ведь я хотела в часовенке исповедаться. Это меня успокоило и навело на размышления, что следующий раз, я доведу задуманное до конца. Я сохраню силы благодаря верблюду, и поднимусь по ступенькам до часовенки. Глядя вниз на необозримый простор, от которого захватывало дыхание, чувствуя головокружение, решила вернуться. Я стала потихоньку сползать. Услышав вскрики и охи , я повернулась, какая – то японка или китаянка, вцепившись в руку араба, испуганно вцепилась в него и лепетала на своём языке. Когда увидела, как я ловко сползаю на том на чем сижу, улыбнулась и сделала тоже. Я оглядывалась на нее и смеялась, она мне отвечала тем же. И нам обеим было легче преодолевать высоту и страх. Став на широкую каменную плиту, и повернув правее, где наслаждались красотой десятки паломников, я удобно устроилась, расстелив шарф. В душе смешивалась радость, усталость, причастность к чему - то вечному и я восторгалась, растворяясь в минутной эйфории. Да, стоило преодолевать эти трудности во имя ни с чем несравнимых ощущений.
Внизу ждали автобусы и надо было торопиться. Несколько минут отдохнув, появилось второе дыхание и я осторожно стала спускаться вслед за всеми. Многие возвращались на верблюдах. Идущие по дороге, делились друг с другом, как спотыкались, падали, кто-то перевязывал пораненную ногу…
Я шла по хоженой тропе, и эти люди мне были близки, ни что так не сближает, как общие трудности. Чем ниже спускалась, тем больше отступала тошнота и головокружение. Становилось теплее, солнце уже припекало, а дорога не казалась такой узкой, как ночью. Я снова стала думать об Иисусе, почему – то в голове вертелись строчки из моего стихотворения: «Народ - это клеточки Бога, Энергия Бога – Духовный Свет»! Вот и идут сюда на Святую гору, чтобы почувствовать Энергию Бога. Я рассматривала особенности этой местности, жилища бедуинов, которые словно ласточкины гнезда, зацепились за скалы, и не могла поверить, неужели я прошла своими ногами такой длинный путь? А может это не я? Может Господь держал меня на руках, а АНГЕЛ подбадривал. Спасибо тебе АНГЕЛ по имени Андрей. Это в наше-то время? Время разобщенности и отдельности каждого. И все же, Господь помогает нам друг через друга. И это ЧУДО! В этом сила Творца. Слава Тебе Господи! Да святится имя Твое! Я шла, долго и наконец, подошла к Екатерининскому монастырю. Рядом с входом, стояла большая толпа людей, о чем-то оживленно беседуя. Не зависимо от себя, глаза искали моего спасителя. И снова, Чудо! Я увидела машущую кому-то руку, и оглянулась, но никого не было. Когда я подошла ближе то увидела, улыбающееся лицо Андрея, который весело махал мне рукой. Я была счастлива, мы улыбались друг другу, и я подумала: «А знают ли те, кто окружает его, кто общается с ним каждый день, что рядом с ними живет АНГЕЛ!!!