В эпоху глухого атеизьма я в поисковом рейсе в Анголу в 1978 году на КВ-7067 «Фламинго» (траулер типа «Тропик») познакомился с Василием Карпюком. У этого западноукраинского паренька за плечами была служба в советской армии в Калининграде, где потом после курсов в КМШ («шмоньке») и визирования он стал матросом-рыбообработчиком 2 класса. На шельфе Анголы в 1978 году орудовала советская рыбопромысловая флотилия из 40-70 судов, из балтийских республиканских управлений и колхозов СССР. Наш поисковый траулер обеспечивал этот флот оперативным поиском рыбных скоплений на шельфе с переменным успехом, район то ведь огромный. Немного побольше и подлинней, чем расстояние от Калининграда до Москвы. И это ведь всё состоит из отдельных участков со своей гидрологией, ихтиофауной и в конце концов со своей деловой спецификой. К примену, взятки в Луанде для властей были на порядок выше, чем в тех же ангольских Порту-Амбоин, Лобиту или Байя-Фарта. Капитаны платили им рыбой, не учтённой в официальной статистике. Это - Африка, строившая социализьм...
Но для Василя внешние вопросы были очень далеко: он работал в рыбцеху, сортировал, шкерил, упаковывал мороженую рыбу в режиме 8 часов через 8 часов, времени для философии и размышлений в четырёхместной каюте без воды просто нет. Я в том же рыбцеху делал массовые промеры и биологические анализы промысловых видов рыб, периодически работал там же на подвахте. Здесь и познакомились, стали разговаривать не только о рейсе и рыбалке. На темы религии говорить было небезопасно, да и обстакановка не способствовала духовным разговорам. Однако, это «дитя подземелья»- матрос рыбцеха, который на траулерах этого типа находится ниже ватерлинии , поведало мне, что вблизи его родной западноукраинской деревни находится огромный древний мужской монастырь — Почаевская лавра. Он живописал, как советская власть при Хрущёве боролась с верой и прежде всего с носителями веры. Насильно ликвидируя данную обитель, применялись достойные методы: монахов ночью на полуторке могли вывезти в дальний лес и оставить там зимой. Могли при молитве во дворе облить ледяной водой из пожарного шланга (а-ля концлагерь Маутхаузен). Под предлогом невозможности пресловутой прописки в обители выносили и вывозили иноков из келий в окрестности, оставляя их там на обочинах дорог в кустарниках.
Из гостиницы для паломников, естественно, сделали психбольницу.
Но обитель устояла. И вот, через много лет (уже имея возможность поковыряться в Интернете) в 2006 году прорвавшись из Калининграда через Минск-Пинск-Ровно-Кременец, я наконец лицезрел это рукотворное чудо и символ православной веры на самом западе Руси. Основанный подвижниками ещё во времена татаро-монгольского нашествия, этот великолепный архитектурный комплекс прошёл через все беды и напасти (о коммунистах-богоборцах я уже упоминал) и поныне радует и утешает скорби паломников и просто гостей.
Символическая оплата странноприимного дома, общая бесплатная трапеза, святая вода, общие молитвы и обряды - всё гармонично вписывается в верущие души.
Посещал лавру ещё два раза в мирное время и два раза уже при путинской войне.
Отношение к российским паломникам и гостям не ухудшилось, про войну и политику стараются не говорить.
Иногда подчёркивают: «мы ж воюем не тобою, чы з Россиею, а з Путиным».
Мне в первое посещение было отказано в исповеди. Выделяясь своим обликом и одеждой среди скромных бабушек в очереди к большому сану, подошед к нему, я ответил на несколько наводящих вопросов. Поп услышав, что моя супруга католичка, мягким жестом предложил мне удалиться, что и было мною выполнено. Согласен, таковы каноны любого верования.
Неприятно резанул по глазам и душе один из фрагментов 2017 года. Пребываю в лавре во время большого православного праздника — яблочного Спаса. Огромное количество верующих со скромными кошёлками, наполненными плодами, ждут освящения оных перед храмом. Часть бабок стоят на коленях.
Но к скопищу народа нагло подъезжает «Тойота ленд-крузер» с госномерами, выскакивают два охранника, за ними шустрый чиновничек в шёлковом галстуке и костюме «с отливом».
ОНО передвинулось через народ, раздвигаемый охраной, нервно поправляя одёжку и прозрачным взглядом стараясь не встречаться с верующими - прямиком к крупному священнику, который уже вышел из храма навстречу и улыбался дорогому гостю.
Так что вера для народа и для власти — это разные вещи и не только в Украине.
Аминь.