В понедельник Трушечкин решил начать новую жизнь.
Было 7.32 утра. Антон замер, поднеся ко рту бутерброд с дешёвой ливерной колбасой.
- Всё, больше не пью, - после секундной паузы сказал он.
Жена, грузная тридцатипятилетняя женщина в застиранном халате, прошлась по его спине грязным полотенцем.
- Ага, алкашина проклятый, бросишь ты пить… 13 лет от тебя только одни обещания и слышу. Убила бы!...
Клавдия хлопнула по кухонному столу толстой ладонью, размазав залетевшую с улицы навозную муху. Вытерла руку о передник.
Антон брезгливо поморщился, перевел взгляд с засаленной клеенки на окно. Проснувшийся Челябинск чадил заводскими трубами, где-то трезвонили трамваи, серые люди под черными зонтами спешили на работу.
Щёлк… Повеяло холодком в затылке…
- Кружевная.
- Что?! – колыхнулась тучным телом Клавдия. – Не поняла…
- Кружевная, говорю, свадьба – это когда 13 лет вместе.
Клавдия недоверчиво улыбнулась:
- Так ты что, не забыл, значит?
Антон, всё также отрешённо глядя в заляпанное стекло, продолжил механическим голосом, словно читая по бумажке:
- Отмечать эту годовщину принято тихо, в семейном кругу, без привлечения лишнего внимания. Пожалуй, это самая уютная и нежная свадебная годовщина. Отпразднуйте её как положено - и у вас надолго сохранятся прекрасные воспоминания о торжестве…
- Придурок!
С удивительной для ее телосложения прытью Клавдия выскочила из кухни, изо всех сил хлопнув хилой картонной дверью.
- Алкаш! – донесся её голос из гостиной. – Издевается он… А я уж, дура, подумала…
Антон обречённо вздохнул и посмотрел на недоеденный кусок бутерброда. Есть не хотелось. Завернул остатки завтрака в целлофановый пакет и положил в карман старой кожанки – это на обед.
Прислушался. В гостиной привычно бубнил телевизор: RenTV пугал зрителей очередной страшилкой про нашествие инопланетян. Любимый телеканал Клавдии, других для его супруги просто не существовало.
«Блин, какая кружевная свадьба?» - с досадой на самого себя подумал Антон. – «Откуда мне это вообще в голову пришло?»
- Клава! – крикнул в надежде на завершение ссоры. – А что я помнить-то должен?
Ответом послужил усилившийся звук телевизора. Диктор, упиваясь собственной значимостью, озвучивал темы очередной передачи: «Почему НЛО перестали маскироваться? Кто контролирует человечество на Земле и в космосе? Что роднит человека с инопланетянами? Где ученые отыскали следы разумных рептилий?».
Понимая, что ни прощения, ни прощания не предвидится, Антон машинально трёхкратно ткнул кнопку выключателя – щёлк, щёлк, щёлк…
Когда они с Клавдией купили эту квартиру, оказалось, что с первого раза свет в прихожей почему-то не зажигался.
«Вот ведь, починил давно, а привычка включить-выключить-включить осталась», - подумал Антон и тут же выбросил эту мысль из головы: нужно было спешить на работу.
До продовольственной базы, где Антон трудился грузчиком, было рукой подать, минут пятнадцать ходьбы.
Только успел поздороваться с коллегой, как подъехала фура. На разгрузку паков с пивом ушло около двух часов. Устало присев на поддоны, мужики закурили.
- Смотри, начальство приехало, - кивнул в сторону парковки Семёныч, сорокалетний учитель истории, уволенный из школы… нет, не из-за пристрастия к спиртному (хотя, чего уж там таить, зеленый змей-искуситель был ему давним добрым другом), а по причине реорганизации и сокращения штата.
От чёрного тонированного «гелендвагена» в сторону центрального входа направились двое мужчин. Одним из них был директор базы Авак Аршинян, маленький пузатый армянин лет за сорок, с залысиной и здоровенным носом. Другой – представительный, в длинном сером пальто, высокий и в очках – был Антону незнаком. Но ходили слухи, что на днях должен приехать один важный бизнесмен, с которым Авак Вартанович очень хотел заключить договор о сотрудничестве. Похоже, это был именно он.
Мужчины прошли совсем рядом. От высокого пахнуло дорогим мужским парфюмом.
- Авак Вартонович, уважаемый, - видимо, продолжая начатый разговор, сказал незнакомец. – Право, даже не знаю, что вам сказать… Понимаю, что договор есть договор. Но поймите, ваша база изначально не входила в сферу наших интересов. Она далеко от основных транспортных развязок, здесь очень грязно, да и работники у вас, говорят, любят закладывать за воротник. Но, как говорится, пакта сант серванта…
Аршинян в замешательстве остановился.
- Простите, Сергей Валентинович, не понял…
Щёлк… Словно морозный ветер прошелся над головой…
- Пакта сунт серванда, - машинально поправил Трушечкин. – В переводе с латинского, - договоры должны соблюдаться.
Все дружно уставились на Антона: Семёныч – со страхом, Аршинян – с недоумением, Сергей Валентинович – с интересом.
- Надо же… - удивленно вскинул брови бизнесмен. – Знаете, Авак Вартонович, наверное, я все-таки был неправ насчет уровня интеллигентности ваших сотрудников. Действительно, договоры должны соблюдаться. Не будем затягивать, оформим сделку…
Бросив на Трушечкина внимательный взгляд, Сергей Валентинович уверенно прошествовал к центральному офису. За ним, семеня маленькими ножками, поспешил Авак Вартонович.
- Ну, ты даёшь, Антоха! – выдохнул Семёныч. – Где слов-то таких понабирался? Сроду умом не отличался, а тут – нате вам…
Антон пожал плечами.
- Не знаю. В голову просто пришло и всё. Я сроду латинский не изучал. Да и вообще, троечником в школе был всегда.
Бывший учитель истории задумался.
- А знаешь, давай проверим глубину твоих знаний.
Трушечкин кивнул головой, соглашаясь, - правда, без особого энтузиазма.
- В каком году к власти в Италии пришла семья Медичи?
Щёлк… И снова уже знакомый холодок…
- В 1434-м.
- Что означает термин «республиканская свадьба»?
- Вид казни, практиковавшийся в основном во Франции. Если казни подлежали мужчина и женщина, их связывали друг с другом веревкой и бросали тонуть в реку.
- Сколько раз футбольный «Спартак» становился чемпионом России?
- Десять, - машинально ответил Антон. – А это-то здесь причём?
- Ну, ты только посмотри! - Семёныч, заметно повеселев, азартно хлопнул Антона по спине. - Вот уж не знал, что ты тоже болельщик. Как считаешь, есть шансы у «Спартака» в этом сезоне «золото» взять?
Трушечкин прислушался к внутреннему голосу. Пожал плечами.
- Не знаю. Я вообще футбол как-то не очень… Не знаю, как это работает. Ты мне вопрос задаешь, у меня информация в голове появляется, вот и всё…
Мигом охладев к собеседнику, Семёныч разочарованно махнул рукой:
- Эрудит, твою кочерыжку! Толку от этих знаний, если поговорить с тобой не о чем… Пойду лучше, с мужиками в подсобке поболтаю, они не такие умные, зато с ними интереснее в тыщу раз… Заодно и здоровье поправлю…
Продолжая что-то бубнить себе под нос, Семёныч направился к складским воротам.
Антон проводил взглядом его коренастую сутулую фигуру: ничего, поворчит и успокоится.
Трушечкина волновало другое: знания, возникающие в его голове, словно из ниоткуда. Никогда такого не было. Вечный троечник, неудачник по жизни - ни работы нормальной, ни детей, ни карьеры, ни спокойной семейной жизни… А тут вдруг… А если у него появился шанс что-то изменить в этой жизни?
Двери главного офиса распахнулись и, шаркая дорогими кожаными туфлями по опавшей мокрой листве, к Антону чуть ли не вприпрыжку подбежал Аршинян. Не глядя в глаза, сунул в руку тонкую пачку сторублёвых купюр.
- За то, что умный такой – премия тебе, Антон джан. За то, что глупый – уволить тебя Сергей Валентинович приказал. Ну, сам пойми, какой уважаемый человек позволит себя поправлять какому-то грузчику? За расчётом завтра придёшь, а сейчас давай, быстро-быстро отсюда…
Антон пришёл в себя уже за воротами базы. Зябко поёжился: старая кожаная куртка не спасала от промозглого осеннего ветра. С затянутого тучами неба морозил холодный дождь. Мимо, обдавая редких прохожих клубами едкого дыма из выхлопных труб, проезжали полуразвалившиеся отечественные легковушки – их владельцы были основными покупателями на расположенных близ металлургического завода оптовых продовольственных базах.
«Значит, решил новую жизнь начать, Трушечкин?» - ехидно спросил внутренний голос. Ответить было нечего…
Тренькнула в кармане джинсов старая потертая «Нокия».
- Домой придёшь на обед?
Супруга. Симпатичная стройная девочка из бухгалтерии, которую он когда-то полюбил за задорный смех и светлые кудряшки. Ныне «бой-баба» в худшем своём проявлении – склочная, скандальная, мужеподобная, давно переставшая следить за собой, все дни просиживающая на продавленном диване перед телевизором, любительница «шокирующих историй» и «необъяснимых фактов».
Вот и сейчас на заднем плане ведущий рассказывал о каких-то экспериментах, которые инопланетяне проводят над землянами.
- Клава, знаешь… - он замялся, не зная, как сообщить о своём увольнении.
- Что ты там жуёшь, Трушечкин? – рыкнула в трубку супруга. – Господи, у всех мужья мужики нормальные, а мне-то почему так не повезло? Знаешь, Трушечкин, как это называется?
Щёлк… Уши приморозило холодом…
- Фрустрация…
- Что?!
Антон не успел себя остановить:
- Фрустрация - психическое состояние, возникающее в ситуации несоответствия желаний имеющимся возможностям…
На другом конце трубки повисло долгое тягучее молчание.
- Вообще-то, Трушечкин, я тебе про развод хотела сказать, - наконец произнесла Клавдия. – Странный ты сегодня какой-то, будто сам не свой…
И отключилась.
Идти домой совсем не хотелось. Но больше шагать было некуда – ни друзей, ни любовниц у Трушечникова не водилось. Понурив голову и опустив плечи, он побрёл на очередную экзекуцию.
Мимо, обрызгав и без того грязные джинсы, промчалась компактная красная иномарка – из тех, что очень любят приобретать для себя симпатичные блондинки. Антон завистливо посмотрел вслед – о своём автомобиле он мог только мечтать. Плюшевый белый медвежонок у заднего стекла помахал ему маленькой лапкой, качнулись кружева шторки…
«Кружевная!» - осенило Трушечкина. – «Вот ведь я идиот! Завтра же 17 сентября, 13 лет со дня свадьбы! Вот почему Клава на меня взбеленилась с утра. А я-то хорош, про фрустрацию ей задвигаю. Надо, надо бабе приятное сделать. Не чужая всё-таки…».
Он пришёл домой с цветами и тортом, потратив всю премию.
- Клава, это я!
В квартире было непривычно тихо. Не было слышно даже вечно работающего телевизора.
В прихожей царил полумрак.
Антон дотянулся до выключателя. Вспомнил кстати, что нажимать на кнопку три раза не обязательно.
Щёлк…
- Клава, ты меня прости, дурака! – снимая мокрые ботинки, запрыгал на одной ноге Трушечкин. – Бес попутал, честное слово…
Сзади раздался шорох. Антон не успел обернуться. Удар по голове отправил его в беспамятство…
***
- А знаете, коллега, ведь это очень интересный случай…
Директор Челябинского психоневрологического интерната Юрий Игнатов плеснул коньяка в бокал собеседницы, заведующей кафедрой психологии Магнитогорского университета Ольги Степановой.
- Можно сказать, редчайший, - продолжил он, поудобнее устраиваясь в кожаном кресле.- Сегодня у нас два новых пациента. Муж и жена. В браке 13 лет, он – грузчик, она – домохозяйка.
Ольга Ивановна иронично вскинула тонкие брови.
- Действительно, редчайший случай…
- Вы только дослушайте… - улыбнулся Юрий Алексеевич. – Супруга насмотрелась передач по телевизору, ну сами знаете, канал этот, про инопланетян и прочую чепуху…
Степанова понятливо кивнула.
- Так вот, - продолжил, пригубив янтарный напиток, Игнатов. – Женщина вбила себе в голову, что в её мужа кто-то вселился. Утверждает, что изменилось его отношение к семейной жизни, что он позабыл ключевые даты, вроде их дня бракосочетания, что стал странно говорить, употребляя незнакомые слова. А ключевым моментом стало, знаете что?
- Что же? - Ольга Ивановна чуть склонилась в сторону собеседника, всем своим видом выражая повышенное внимание.
Насладившись театральной паузой, Игнатов выставил вперёд указательный палец и произнёс:
- Щелчок!
Степанова откинулась на спинку кресла и закинула ногу на ногу.
- Вы, должно быть, шутите, Юрий Алексеевич…
- Ольга Ивановна, дорогая, не обижайтесь, - вскинулся мужчина. – Действительно, щелчок. Дело в том, что у мужа нашей пациентки была многолетняя привычка. Когда он уходил на работу или возвращался обратно, машинально трехкратно нажимал кнопку выключателя – щёлк, щёлк, щёлк… Просто заедало что-то несколько лет, а когда муж, наконец-то, починил выключатель, привычка включить-выключить-включить никуда не делась. А вот сегодня, представляете, супруг при возвращении домой сделал - щёлк, одним движением. И тогда наша Клавдия Игоревна сделала вывод – это не её супруг, а нечто, в него вселившееся. И решила покончить с инопланетным вторжением исконно женским оружием – чугунной сковородой!
Ольга Ивановна не сдержалась и рассмеялась.
- Я рад, что повеселил вас, дорогуша, - улыбнулся Игнатов. – Но это ещё не всё. Второй пациент, пострадавший супруг, показался мне ещё более интересным. У него после травмы очень необычная форма амнезии. Он совершенно ничего не помнит, ни о своей прошлой жизни, ни о работе, ни о семье, вообще ничего, представляете, Ольга Ивановна! Но зато он всё знает – он может ответить на любой вопрос из разных областей знаний – химии, математики, истории, биологии и так далее. Просто ходячая, хотя в данном случае, - прикованная к инвалидной коляске энциклопедия. Конечно, диссертацию на данном примере мы с вами, Ольга Ивановна, напишем отличную…
Степанова благодарно кивнула.
Звоном бокалов они скрепили договорённость.
- А вот что дальше с господином Трушечкиным делать – ума не приложу, - задумчиво проговорил Игнатов. – На кой ляд он вообще нужен, со своей эрудицией, когда есть интернет…
***
На космической орбите Земли, в 160 километрах от планеты, невидимый для радаров и телескопов, плыл в невесомости исследовательский корабль цивилизации Дрейка.
Щупальца командира научной группы корабля Лю Гас пылали ярко-красным цветом, что показывало крайнюю степень его возмущения.
- Коллега, не пора ли нам, наконец, перестать возиться с этой планетой? Программа искусственного улучшения себя полностью дискредитировала!
Ведущий специалист отдела по связи с разумной общественностью, красавица Шаг Люг, выпустила из ноздрей зеленую слизь и кокетливо потупила черные, как океан космоса, глаза.
«Ну вот как с ней спорить», - в который раз подумал Лю Гас. Цвет его щупалец сменился на бледно-розовый: командир научной группы был давно и безнадёжно влюблён.
- Поймите, Шаг Люг, - попытался он подобрать нужные слова, - мы уже перепробовали всё, что только можно. Мы наделяли людей смелостью, интеллектом, вежливостью, верностью, воспитанностью, добротой и дружелюбием… Мы провели более ста тысяч опытов, но безуспешно. Землян нельзя улучшить. Нельзя довести их до состояния, когда они могут контактировать с более высокоразвитыми цивилизациями. Они либо сходят с ума, либо их убивают, либо они убивают себя сами, направляя свои летающие аппараты на врага. Их сжигают на кострах, их содержат в психиатрических больницах. Всех, кого мы пытаемся сделать лучше, ожидает участь, подобная этой…
Лю Гас кивнул на цветящуюся панель, где фотография землянина по имени Антон Трушечкин с пометкой «Эрудиция» мигала мертвенно-оранжевым цветом.
- Неужели вам не надоело? Хотите попробовать ещё?
Щупальца Шаг Люг вспыхнули желтым цветом одобрения.
- В последний раз, командир Лю Гас. Думаю, теперь у нас точно получится. На следующей неделе мы опробуем режим «Совесть»…
***
В понедельник инспектор ГИБДД капитан полиции Вяземцев решил начать новую жизнь.
Было 7.32 утра. Максим замер, поднеся ко рту бутерброд с красной икрой.
Щёлк. Холодок на затылке…
- Всё, больше взяток не беру, - после секундной паузы сказал он.
Супруга, двадцатилетняя фитоняшка Оксана, чьи мечты об отпуске на Мальдивах и новенькой «Мазде» разрушились в долю секунды, охнула и облокотилась на край кухонного стола. В ладонь, словно влитая, легла ручка чугунной сковороды…