Ты крадешь его по частям и прячешь в своей тетрадке. Пишешь его заглавными толстым черным маркером, дабы отпечатался на каждой странице.
Украдкой урвала смешок, потянула за собой невесомость взгляда и всё пишешь и пишешь, страдая от невозможности насытиться словами. Не хватает краски, запаха, ежеминутной тяжести тела. Но его мелодия звучит в тебе, да так, что ты и сама начинаешь звучать. И пусть он совсем прозрачен пока, но уже глубоко любим.
А потом он набирает вес, теряет мечтательную лёгкость. У вас дети, семья, кошка. Он уезжает на работу от шума и маленьких шаловливых ручек до того, как они проснутся. Пока ты занимаешься ребятней и домом он утомляется и раздражается где-то за пределами твоих границ, поэтому ты его не понимаешь. Вечерами он пьет пиво, пока ты укладываешь детей спать и не понимаешь его. На выходных старается уехать на рыбалку с друзьями, потому как всё достало и ты его не понимаешь. Ударил при ребёнке, сорвался, накричал и ночует у подруги друга, потому как ты его не понимаешь.
И вот, прячась в темноте кухни, на своей одинокой вершине мира, ты прислушиваешься к восьми жужжащим этажам под тобой и к теплому дыханию соседних комнат. Ты трёшь щеки, вспоминая времена, когда ещё могла за ним плакать. Ты растворяешь горечь коньяка и последних лет брака в кружке чая и продолжаешь его не понимать. Он уже не звучит в тебе. И ты могла бы уйти, наверное... Да... Вполне могла бы! Но ведь тетрадь...
Достаёшь заботливо сохраненные девичьи мечты и перечитываешь его заново. Вот улыбка, за которой ты немало охотилась, вот его ласковый голос, вот полные ладони тепла. Он ведь записан весь, отпечатан на каждой странице. Даже на тех, на которых мирно спят ваши дети. Он записан в основах твоего мироздания, как же его стереть?