22.
Мы без приключений добрались до аэропорта, в сопровождении витающего в своих воспоминаниях контрразведчика.
Исполнив свою миссию, тот без слез и как-то торопясь, пожелал нам массу всего наилучшего и с выражением глаз, предполагающим происходящие в душе переоценки ценностей, не торопясь, повел свой автомобиль в сторону города.
- А ведь он должен был проводить нас до самолета, - глядя в след, уныло отъезжающему автомобилю, сказал Торопов.
- Просто ты не успел познакомиться с Клео, - беря нас под руки, объяснила Леночка.
- Я тебе как-нибудь напишу, в чем там секрет, - пообещал я Андрею.
- Не-ет, ты лучше думай обо мне! - воскликнула Леночка и теснее прижалась к моему плечу.
А я, вдыхая свежесть дождя, принесенного настоящим морским ветром, наконец-то, впервые за последнюю пару недель, почувствовал внутреннее умиротворение. От того, наверное, что все так хорошо закончилось. Или от того, что последняя ночь принесла избавление от гормонов, являющихся причиной необъяснимых беспокойств. Или от того, что в кармане лежит чек на полмиллиарда каких-то единиц.
- Да-а, хорошо! - выдохнул я, открывая глаза. - У тебя случайно нет знакомых, хорошо знающих японский?
- Решил изучить японский язык?... Пойдем, милый, зайдем в здание, пока эта стихия не испортила тебе настроение, - шепнула Леночка, увлекая меня за заторопившимися вдруг москвичами.
Ветер ощутимо усиливался, что вероятнее всего и было причиной, задержки ростовского рейса.
- Ну что ж, переждете и эту пару часов, - сказала Леночка, заметив унылые лица, страждущих побыстрее покинуть Сахалин, гостей из столицы.
Мы поднялись на второй этаж, где в ожидании самолета, у коммерческих киосков, уже во всю расслаблялись пассажиры задержанного рейса. И пока Торопов, зачитываясь заголовками свежих газет, удовлетворял свое профессиональное любопытство, а Улитин, разглядывая обложки книг, анализировал конъюнктуру рынка научно-фантастической литературы, я, в силу своей привычки, стал изучать лица и повадки присутствующего в зале ожидания народа. И!
Вот так встреча!!!
А говорят гэбэшные опера - самые оперативные опера в мире! А здесь, в Южно-Сахалинском аэропорту, субъект, ну очень сильно интересовавший наших англо-твидовых друзей - господин Шубин собственной персоной! Как человек - во всем цивильном! С бритым подбородком, и без автоматов, очков, перчаток, косынок и в начищенных до блеска туфлях!
Здравствуйте товарищ майор!!!
В долю секунды, преодолев разделяющее нас расстояние, я крюком в челюсть, заставил дружески ухмыляющегося супермена рухнуть на бетонный пол зала ожидания.
Болтающиеся неподалеку сержанты из патрульно-постовой службы, мешая мне закрепить достигнутый успех, и по долгу службы, нейтрализуя откровенно хулиганствующий элемент, повисли на моих плечах.
- А ну-ка, предъявите документы! - фальцетом требовал старший, безуспешно пытаясь преодолеть мое сопротивление.
- Сержант прекратите валять дурака! - громко заявил Шубин поднимаясь с пола и отряхивая измазанный костюм. - Говорю же, придурки, хва-атит!
От столь неожиданного заявления, второй пэпээсник даже перестал пытаться попасть по мне своей дубинкой.
- И ваши документы тоже! - справедливо потребовал он у Шубина, засвидетельствовать свою личность.
- Сержант, ты идиот! - строго проговорил тот. - Вот он, капитан милиции Кравцов, а я майор Ветров! - он достал какое-то удостоверение и стал тыкать им в лица растерявшихся сержантов. - Все что вы здесь видели - это наши окопные штучки-дрючки, так сказать ментовское приветствие. Правда, капитан?
Я согласно кивнул, тогда он, неуловимым движением, воткнул свой кулак мне в живот, да так, что в глазах все побелело, а я сложился пополам.
- Ну-ка вы! Боевые друзья! - вновь взвизгнул старший, поддерживая меня, чтоб не упал. - Идите вон в лесонасаждение и радуйтесь там сами по себе. А тут пассажиропоток смущается от ваших окопных штучек.
- Да, действительно, хватит, - сдаваясь прохрипел я, опираясь на протянутую Евгением Игоревичем руку.
- Еще раз полезешь драться, сломаю позвоночник, - шепнул он мне в ухо, улыбаясь.
- Жаль, что я не пристрелил тебя в лесу, - так же улыбаясь, ответил я.
Между тем, моя компания вплотную приблизившись к месту жаркой встречи двух старых приятелей, попыталась оградить нас от недоуменных взглядов пассажиров, ожидающих посадку на самолет.
- Все в порядке, начала оправдываться Леночка перед сержантами, рассылая им милые улыбки. - Я врач-психиатр. Ваш капитан, после пережитого интенсивного стресса, находится под моим наблюдением.
Трудно сказать, что окончательно предопределило действия сержантов, то ли ударение на словах - ваш капитан, то ли озвученные звания хулиганов, то ли появление в этой ситуации нужного специалиста-доктора, но они еще раз недоверчиво взглянув на нас, отправились по своим патрульным делам.
- Эти мужчины, имеют поразительное свойство: они чаще приносят несчастья своим дамам, чем удовольствия, - улыбаясь Елене Владимировне, заявил Шубин и заметив, что я окончательно пришел в себя, выпустил мою руку. - Шубин Евгений Игоревич, - представился он для несведущих.
Улитин скромно промолчал, а Леночка, вздохнув, нежно взяла меня под руку и ответила Евгению Игоревичу взглядом так, чтобы он в полной мере осознал свою неправоту относительно упомянутых несчастий и удовольствий.
- Насколько я понял, вы доктор? Вероятно, поэтому и не забываете о "Клятве Гиппократа", - оправдываясь, настаивал Шубин.
Леночка вызывающе молчала, а ее взгляд теперь выражал готовность припомнить вышеуказанную клятву и произвести действия, в связи с ее применением по отношению к новому знакомому.
- Однако, - сдался Шубин, глазами обводя наши неуютные физиономии. - У меня час до регистрации, и здесь есть шикарная забегаловка. Могу я вас угостить, коньяком и бифштексами?...или чебуреками?...что там у них?
- Можешь, - ответил я за всех, вспоминая о том, что кроме кофе, лимона, валидола и спирта в желудке с утра ничего не пребывало. - Тем более, у нас тоже до регистрации час.
Всей компанией мы побрели за Шубиным в ближайшую забегаловку и расположившись за одним из столиков, стали молча, без всякого эмоционального сопереживания, наблюдать за приготовлениями к угощению.
- Извините, посуда у них только пластиковая, - сконфузившись, словно перед высоким дворянским собранием, стал оправдываться он, не оставляя места своим суперменовским проявлениям.
- Да ладно тебе, не такое переживали, - поддержал я его, помогая расставить бифштексы и салаты перед приглашенными, все еще безучастно восседающими на своих местах.
- Значит его искали на Лебяжьем? - кивнул в сторону Улитина майор, мастерски вскрывая бутылку.
- Его родимого, - подтвердил Торопов.
- Ох и намучили они меня, - пожаловался Евгений Игоревич, Сергею Николаевичу, не менее мастерски разливая по пластиковым стаканчикам.
- Да-а,- согласился с ним Улитин, протирая очки бумажной салфеткой. - Зверюги еще те.
- Ну, за счастливую встречу, что ли?
- Это ладно, - выпивая, сказал Андрей. - Я все понимаю, спецзадания всякие и прочие дела. Но вы ведь, Евгений Игоревич, получили все, что хотели и по идее, давно, с очередным званием, должны были находиться дома на печке. Это что ж такое, задержало офицера спецподразделения на дальневосточном острове?
Смакуя нормальный молдавский коньяк, Шубин загадочно улыбнулся.
- Все, да не все, - наконец признался он. - Я выполнил официальную часть своего задания. Ну а остался здесь, исключительно в силу собственной любознательности. И случайно встретив вас, понял, что остался не зря....
- После знакомства с вами, я, например, перестал верить в случайности, - буркнул я.
- Серега, этот тип из ГРУ,- предупредительно сообщил Андрей. - Особенно не расслабляйся!
- Да, - подтвердил я. - Еще ты должен знать, перед тем как прикончить человека, он обязательно рассказывает жертве роковую судьбу разведчика. Кстати, где Ирина?
- Как с вами интересно, мальчики! - воскликнула Леночка восхищенно. - И кто такая, эта Ирина?
- Старший следователь из нашей конторы, - стараясь подчеркнуть официальность наших с Ириной Николаевной отношений, ответил я.
- С ней все в порядке. Она в Корсакове, в военном госпитале.
- Угу... И все-таки, странно даже, как это вы, Евгений Игоревич, при своей-то занятости, все еще находитесь на острове? И встречаемся мы с вами, почему-то перед отлетом самолета в Ростов, хотя, как я понимаю, уместнее было бы вас видеть в аэропорту перед посадкой на московский рейс. Удивительно. Ведь люди вашего профиля наверняка проходят службу в окрестностях столицы.
- Дорогой Шура, люди нашего профиля сейчас проходят службу в окрестностях Эльбруса... Но это не важно...
- Отчего же? Очень даже было бы интересно узнать вашу должность, господин майор. Это какой же важности должно было быть дело, если столь серьезного специалиста, оторвали от приэльбрусского коллектива.
- ...Важно то, что судьбе было угодно...
- Сань, ты смотри, он еще и в судьбу верит!
- ...собрать всех соприкоснувшихся с...,- Шубин на минуту задумался.
Пытаясь подобрать слова, чтобы выразить суть явления, порадовавшего нас своим прикосновением, он уставился в глубину своего стакана. - Знаете, ведь я достаточно часто был свидетелем аномальных явлений и...
- Кстати рядом с нами присутствует замечательный специалист по аномалиям, - вновь перебил Евгения Игоревича Торопов.
- Да-а,- подтвердила Леночка.
- Хм. А я все ломаю голову, стоит ли выплескивать на даму наши откровения.
- Выплескивайте, не стесняйтесь. Образ моей деятельности, предполагает всевозможные неожиданности, а опыт работы не позволяет бухаться в обморок, если эти всевозможности исходят от людей.
- Ну хорошо, - сказал Шубин, заполняя стаканчики коньяком.
- Для того чтобы всем было понятно, - на выдохе произнес Торопов, заполняя паузу своей никчемной осведомленностью. - Товарищ майор, в ходе боевых действий, при активной поддержке авиации, проявляя незаурядные способности, сумел раздобыть то, чему Витка посвятила всю жизнь, а ты Серега едва не затерялся в сахалинском дурдоме. Но видать, Евгений Игоричу не совсем понятно, чего такого он сумел отвоевать у твоих бывших коллег и поэтому он решил слегка пооткровенничать.
Улитин снял очки и близоруко уставившись на Шубина, пытаясь справиться с волнением, тщательно, салфеткой, вновь стал протирать их треснувшие стекла.
- Мальчики! - в конце концов, не выдержав, воскликнула Лена. - Это становится уже не оригинальным. Разве можно быть такими нудными? Я понимаю, у вас там какие-то проблемы возникали, но это же не значит, что нельзя дать человеку высказаться. Шутки шутками, но мне действительно интересно послушать людей сталкивавшихся с разного рода паранормальными явлениями.
Поерзав на стуле, подавшись вперед всем телом, Улитин одним махом осушил свой стаканчик.
- Еще два дня назад вы, Елена Владимировна, таких людей с удовольствием оформляли в свою лечебницу, - буркнул он, переходя к бифштексу.
- Ой! Ну ладно! Я ведь, Сергей Николаевич, не общество от вас оберегала, как это принято в наших заведениях, а вас, от общества. К тому же тут оказывается, та-акие страсти разворачиваются - спецслужбы всякие, спецагенты всевозможные, инопланетяне голову морочат и параллельные миры пересекаются! И все это разнообразие на тихом, забытом острове. Я бы конечно, в другой ситуации, позвала свою профессиональную совесть, чтобы обсудить непонятные моментики, но вот Евгений Игоревич, обнаружил-таки нечто, позволяющее эту самую совесть, во время нашего общения, не проявлять. Правда, товарищ майор?
Сузив глазки, она искоса взглянула на Шубина.
- Да уж, - скромно согласился Евгений Игоревич с желанием Елены Владимировны, не проявлять свою профессиональную совесть. - Нашел. Металлический шар, размером с футбольный мяч золотого цвета, по сфере разбитый на несимметричные сегменты.
- Да! Это должен был быть шар! - с чувством воскликнул Улитин, нервно протирая очки. - Я знал!
- Ну и что? - вполне естественно поинтересовалась Леночка.
- Понимаете, - горячо заговорил археолог. - Мне же удалось прочесть надписи и в нижней части камня-ворот! В них косвенно упоминалась сила сферы. Но к сожалению, семантическая разница и отсутствие времени на понимание сути, не позволили однозначно сделать вывод о том, что упоминаемый предмет - это самый настоящий шар.
- Ну и что? - повторил я вопрос Леночки. - Есть масса способов определить время изготовления этого шара. Удовлетвориться оттого, что он изготовлен в годах, предположим сороковых, нашего века, и порадоваться за свои профессиональные способности. Но зачем из-за этой находки создавать истерику? И при чем здесь паранормальные явления, если толпа ряженых психов бегает по тайге и пытается прикончить все, что попадается на глаза? Еще одна толпа, на (обязательно) черных джипах, пытаясь убедить всех в собственной значимости, строит из себя суперсекретную организацию вселенского масштаба, третья - так вообще прилетает на вертолете и тоже мочит всех подряд, а заодно еще одну толпу, и лишь за то, что та пытается, доступными способами, отстоять свой коммерческий интерес.
- Александр, ты не понимаешь, - горячился Улитин, - описания этого шара были исполнены на Санскрите, а он использовался задолго до появления в природе китайской письменности. И еще! В древнем Египте, существовала легенда, о том, что в одной из пирамид, заложен золотой шар, несущий информацию об основах мироздания! Ведь получается, что эти шары (их, быть может, десятки, или даже сотни!), оставлены на Земле, для того, чтобы человечество…
- Даже странно, Александр Сергеевич, как это вы, с приличным стажем оперативной работы, позволяете себе так упрощать проблему. А как же ваша ментовская интуиция, оперативная логика?
Это наш супермен, попытался оскорбить мои основные версии, а заодно остановить археолога, пытавшегося втянуть нас в дискуссию о россыпях легендарных шаров.
- А я не упрощаю, - ответил я, прожевывая огромный кусок бифштекса. - Я, знаете ли – материалист, и всего лишь даю общую картину трезвого наблюдателя. К тому же я не исключаю того, что вы, своими сказочками, пытаетесь скрыть основную цель своего присутствия на острове.
- Шура, а как же динозавры и физические явления, противоречащие известным законам природы? - с чувством проговорил Шубин. - Твои высказывания были бы понятны, если бы ты не присутствовали в том месте, вместе с нами. Но ты же был рядом со мной, Андреем!
- И то, что я там видел, отнюдь не укрепляет мои мысли о законности, или, если угодно, нормальности происходящего. К тому же, еще не ясно, какую роль сыграли твои красные таблеточки. Алкоголикам, например, в период интенсивного запоя, зеленые человечки мерещатся, или тараканы с мухами. Впрочем, о чем мы говорим? Женя, ты знаешь, что эти господа, дали чекистам ориентировку на тебя?
Сдали тебя, с потрохами.
- Да-а?
- У нас не было выбора, - поспешил оправдаться Торопов.
- Так что, не исключено, придется вашим конторам ведать друг другу разные всевозможности, с упоминанием роковых судеб своих сотрудников.
- Ничего переживем, - самоуверенно заявил Шубин. - А что значит, не было выбора?
- Ну-у...
- Мальчики, вы опять отвлекаетесь! - подсказала Леночка. - Евгений Игоревич, не обращайте внимания, продолжайте.
- Да... Дайте-ка сосредоточиться, - попросил он, вновь разливая коньяк.
- Я считаю, что предмет, о котором мы тут так много говорим, не что иное как послание чужой цивилизации и имеет внеземное происхождение, - выдохнул он вместе с алкогольными парами.
- Ага, - согласился я, закусывая салатом и с раздражением замечая заинтересованные взгляды остальных членов нашей компании.
- В своей жизни, я действительно часто сталкивался с явлениями, не имеющими общепринятого объяснения. И поверьте, многие из них носили характер психотронного воздействия.
- Ам сори? - баламутил я, играя роль исключительного идиота.
- Это нужно объяснять? - откровенно удивился майор.
- А почему бы и нет? - поддержал меня Андрей. - Вот я, например, мало себе представляю, что такое характер психотронного воздействия.
- Вы что серьезно? - продолжал удивляться Шубин.
- Что вы так удивляетесь, вступился за нас Улитин. - Может для майора спецназа, обсуждение психотронных воздействий на человека и является естественным занятием, но здесь, в основном, собрались люди далекие от армейской службы.
- А-а. Ну тогда, конечно, - согласился Шубин. - В определенных "армейских" кругах прорабатывается гипотеза, о существовании спинорных, торсионных и лептоновых полей. Из этой гипотезы вытекает, что существование психической энергии основано на полях кручения пространства-времени. Поля эти, имеют огромную скорость распространения в виде высокочастотных колебаний и способны хранить информацию абсолютно обо всем в течение весьма длительного времени.
- Ну и что? - настало время Улитина.
- Этот шар, не что иное, как высокотехнологичный преобразователь этих колебаний.
Теперь, после этих объяснений, все мы, конечно, понимающе закивали головами.
Ну а мне, все-таки, было не по душе то, о чем говорил Шубин. У меня присутствовало свое, особенное мнение по поводу происходивших на Лебяжьем явлений. Но. Ведь сейчас, мысли Шубина вполне созвучны с предположениями Улитина. И делясь своими выводами в открытую, прекрасно при этом понимая, что выводы эти по сути не противоречат улитинским, он абсолютно не боится конкуренции. Что это? Осознание собственной силы? Желание романтически настроенного офицера спецслужб поделится радостью первооткрывателя? Или необъективное восприятие реальности?
- Лен,- склонившись к ее уху, тихонько, спросил я. - Как думаешь, подобные проявления бывают результатом контузии?
Она никак не отреагировала, продолжая внимательно слушать завороты, про какие-то предметы, имеющие как бы внеземное происхождение. И Шубин, не встречая отпора со стороны человека призванного профессионально изобличать подобные завороты, воодушевлено парил над восприятием захмелевших людей, не забывая при этом подливать всем коньяк.
- Шар этот пролежал в земле неизвестное количество лет, веков, не знаю - может тысячи, или даже миллионы лет. И все это время накапливал информацию о человечестве, о цивилизации. И вот настало время, что-то его активизировало. Возможно он запрограммирован на этот год. Возможно прошла реакция на увеличение радиоактивного фона, вероятно в тех контейнерах (помнишь их Александр?) что-то было. Во всяком случае, наши специалисты могли бы разобраться...
- Если бы вы были знакомы с Викторией Павловной Чистяковой... - прервал его Улитин срывающимся голосом.
- Он знаком с нею, - уточнил Андрей, давая археологу, время справиться со своими эмоциями. - И даже мог ее спасти... вернее хотел... но не успел.
- Да-а, - вздохнул Улитин, подавляя горечь в голосе. - Она была талантливейшим аналитиком, и фанатом, способным ради своей цели пожертвовать жизнью.
"Это уж точно, и не только своей." - подметил я, замечая как товарищ майор, лихорадочно, пытается увязать последние слова Сергей Николаича со своими предположениями.
- Благодаря своим способностям, интуиции и таланту, по текстам древних легенд, она еще десять лет назад, смогла определить неземную сущность обсуждаемых явлений... Впрочем, даже если мы, извините, несколько и преувеличиваем возможности неземного происхождения шара и всех этих проявлений… Представляете, что значит обнаружить на Сахалине документы исполненные на Санскрите!? Камни-документы, да они сами по себе сенсация! Это же переворот общепринятых понятий о развитии нашей цивилизации!
- Да, - согласился я. - Но как-то уж слишком своеобразно, некоторые хотели воспользоваться этой сенсацией. Не по понятиям… нашей цивилизации.
- К сожалению не всякий человек способен бороться со своими пороками, - тихим голосом оправдался Улитин, опуская глаза.
- Здорово! - восхитился я. - Стану адвокатом, обязательно буду использовать эту формулировку. Кстати, камешек не плохо бы было вернуть в музей, а то как-то неудобно будет перед корсаковцами.
- Увы, теперь его судьба, не в компетенции науки.
- И слава Богу! - сказал я, замечая заинтересованный взгляд Шубина.
Наверняка, просчитал уже, в чьей компетенции теперь инструкция по применению того самого предмета.
- Ну мальчики! - прервала нас Лена. - Дайте, наконец, закончить Евгению Игоревичу!
- Ну вот… вспомните хотя бы то же оружие, которое попадало нам в руки в виде трофеев. Вполне реальные, действующие автоматы, со следами работы механизмов и ножи, испещренные естественными царапинами, - продолжил Шубин, по-своему воспринимая ностальгическое отступление Улитина и мои последующие пикировки. - Получается, что все прочее само поглощалось, растворялось и распадалось в пространстве, а оружие и папиросы, клыки динозавров и медаль камикадзе остались. Почему? А потому, что все эти вещи попали в руки человека и теперь являлись предметами контакта.
- Вы, Евгений Игоревич, несомненно, являетесь прекрасным профессионалом-бойцом, - со скромностью, свойственной восходящим звездам телевидения, заметил Торопов. - Но ваши фантазии, по эмоциональному окрасу, мало чем отличаются от моих ранее озвученных предположений.
- Полный бред, - проще высказался я.
- И куда интересно вы дели этот шар? - поинтересовался журналист.
Шубин демонстративно повернулся в сторону Елены Владимировны.
- Да? - мгновенно отреагировала она на его перемещение, подозрительно серьезно воспринимая сообщения контуженного (наверняка) майора.
- Лена! - позвал я, надеясь на отрезвляющее воздействие моего восклицания. - Елена Владимировна!
- Но почему же для контакта выбраны такие агрессивные и такие кровожадные образы? - не отрезвлялась Леночка. - Что-то не укладывается в вашу теорию о послании высокоразвитой цивилизации.
- Эй! О каких на хрен цивилизациях вы тут болтаете, - не выдержал я. - К нам в корсаковский район, экспедицию психиатров срочно посылать надо, с самыми современными лекарствами!
- Вот вам типичный случай отсутствия знаний, объективного анализа и псевдонаучного восприятия проблемы, - объяснил присутствующим суть явления Шубин.
- А вы, стало быть, мыслите исключительно научными категориями? - поинтересовался скромный доктор наук, после очередного коньяка.
- Действительно странное сочетание с армейским званием майора, - поддержал я Улитина.
- Так куда, вы говорите, дели этот золотой шар? – настаивал Торопов.
Не обратив внимания на наши выпады, Шубин продолжил общение с Еленой Владимировной:
- Елена Владимировна, наверняка, вы должны знать о философском понятии сверхсознания…
- Еще бы!- ухмыльнулась она.
-…о сознании общности людей, нации или цивилизации? В определенной степени, это и есть энергетическая субстанция, несущая в себе огромную массу информации. Эту информацию, при высоком уровне знаний, можно черпать из спинорных, лептоновых и торсионных полей нашей планеты. Что же касается образов? Скорее всего, мы имеем дело с совершенным механизмом-зондом, однозначно воспринимающим преобладающую в торсионном поле информацию и способным на структурное изменение материи. Для более понятной связи с контактируемой стороной, этот высокотехнологичный механизм создает понятные образы, символы, предметы. Чего же удивляться тому, что в той зоне мы сталкивались то с кровожадными животными, то с толпой разъяренных самураев, то с сумасшедшими камикадзе и казаками.
- Вы так свободно оперируете философскими понятиями, при этом связывая их с какими-то торсионными полями... Пожалуй, я не смог вас правильно оценить, - задумчиво произнес Торопов спустя пять минут всеобщего молчания. - Извините Евгений Игоревич, - добавил он с сарказмом, - но мне больше по душе версии Александра Сергеевича про утечку психотропных веществ, или испытания нового биологического оружия...
- Да, и как насчет экспедиции психиатров? - уточнил я.
- Для того чтобы мы больше не возвращались к этому... Мое предположение - всего лишь гипотеза, основанная на некоторых знаниях, наблюдениях и анализе. К тому же, она не противоречит ни древней китайской легенде об островах вечной жизни, ни тексту Апокалипсиса...
- Это все от тех красных таблеток.
- ...Что же касается происхождения шара, его возможностей и вообще истинной природы вещей - здесь конечно, могли бы разобраться ученые и аналитики из нашего департамента и...
- Одну секундочку, - вспыхнул Улитин. - Товарищ майор, что означает - могли бы.
- Это означает то, что в случае если бы я до конца выполнил порученное мне задание, нашим ученым было бы, над чем поработать.
- Куда ты дел шар?! - зло процедил Торопов.
- Его, наверное, теперь никто не найдет, - заявил Шубин, загадочно ухмыляясь.
- Стоп! - поспешно воскликнул я, своей оперсуперинтуицией, предчувствуя перерастание размеренного общения умных людей в базарные выкрики типа: "...вы не должны были этого делать!","...это ты виноват!","...а вы первые начали", "и ваще вы все козлы!".
- Сань! Так ты посмотри, что он натворил! - горячился Торопов, подтверждая мои предчувствия.
- Я всего лишь поступил в соответствии со своей совестью, - не уступал Шубин, все также ухмыляясь. - Владея этим шаром, можно завладеть знаниями, имеющими огромный потенциал. Я не уверен, что люди сейчас готовы использовать этот потенциал не во вред себе.
- Ваша совесть позволяет нашу цивилизацию лишать, быть может, самого главного звена в понимании ее развития?! - возмутился археолог.
- Ух ты! - восхитился Шубин, не пряча ухмылки. - Интересно, а что позволила бы ваша совесть, попади этот предмет в ваши руки?
- Ну как же? Этот шар является достоянием всего человечества...
- Конечно. Вы уважаемый, случайно не в связи с этими мировоззрениями, познакомились с Еленой Владимировной?
Сергей Николаевич скромно промолчал, а я, пользуясь моментом, попытался подвести итог:
- Как будто взрослые, умные люди, а готовы верить на слово сотруднику спецслужбы. Майору. Но даже если он не врет (а я почему-то уверен, что он врет), перевоспитывать его сейчас, далеко не простое занятие...
- Внимание, - не стала мне противоречить диспетчер аэропорта. - У стойки номер один, начинается регистрация и посадка пассажиров рейса Южно-Сахалинск - Ростов-на-Дону.
- Ну вот, наверное, вам будет, о чем разговаривать все эти шестнадцать часов, - предположил я, созерцая засуетившихся вдруг гостей острова Сахалин.
- Евгений Игоревич, расскажите, как выглядело место, в котором вы нашли шар? – уже на ходу, спрашивал Улитин.
- Ну, вы конечно, помните сопки рядом со стройкой, - торопливо объяснял Шубин. – К сожалению, на это место я прибыл с некоторым опозданием, - он обернулся в мою сторону, - и не мог более детально разглядеть весь антураж…. В общем, в центре северного склона средней сопки, проход, рядом валяются металлические ворота, вероятно их просто снесли достаточно мощным взрывом….
- Да, да, - заинтересованно поддакивал ученый. – За каменной глыбой, были еще и металлические ворота?!!
- Проход, высотой около двух метров, коридор ведущий вниз к самому центру основания сопки.
- Да, да, да!
- В конце коридора, пирамидальное помещение, с какими то надписями на металлических стенах.
- Металлических?!
- Металлических, - подтвердил Шубин. – В центре пирамиды каменный постамент. Пустой. И тоже с надписями. Психанул я тогда основательно, из-за того, что поздно появился там, и конечно подробно все осматривать не стал. Некогда было. Но вот что характерно: металл в коридорах и помещениях не имел признаков старения, ржавчины, то есть, при его изготовлении не применялся кислород, а подобные операции можно производить только в космосе, ну или, на сталеплавильных заводах, помещенных в полный вакуум.
Придерживая за руку Елену, я сознательно сократил шаг, с тем, чтобы отстать от исследователей и не слышать причитаний человека, потерявшего надежды на Нобелевскую премию. Впрочем, почему же потерявшего?! На заработанные с контракта деньги, соберет экспедицию, приедет на Сахалин, к своим многострадальным археологическим раскопкам, опишет там все, сфотографирует, если конечно его туда пустят, или по каким-то причинам не проявится, многократно упомянутый, посттравматический синдром.
- Ты так спокойно все воспринимаешь, - удивленно сказала Леночка, после ни к чему не обязывающих прощальных объятий и рукопожатий у регистрационной стойки.
Взяв мою руку, она повела меня на второй этаж аэропорта.
- Нет не все, - ответил я и, позволив подвести себя к окну из которого можно было наблюдать все летное поле, проверил на месте ли пакет от Шуджи Хаттори. - Если бы ты представляла, какое умиротворение мент испытывает от того, что разобрался с очередным делом, ты бы поняла - некоторое время, все остальное... почти все... для него не имеет никакого значения.
- Сашенька, миленький, ну пожалуйста... как ты думаешь, этот майор правду говорил?
- Правду о чем, сонышко?
- Обо всем.
- Лен, ты ведь испытываешь сейчас те же ощущения, что и я. Разве можно в нашем состоянии говорить об объективности?
- А я не об объективности.
- Думаю, он все-таки выполнил задание и поступил с добычей, как положено, и в соответствии с поставленной задачей… Хотя от этих военных можно ожидать чего угодно... А все его предположения - это не более, чем гипотезы. К тому же, у меня возникло ощущение, что он сознательно озвучивал наиболее маловероятную.
- Да, - согласилась Лена, забираясь под мою руку. - А эти москвичи могли бы чуть теплее выразить свою благодарность. Ведь ты помог им?
- Просто они москвичи. Придавленные своим мегаполисом и переутомленные своей командировкой.
Она взглянула на меня так, словно пыталась понять, шучу ли я, или говорю серьезно.
- Во всяком случае, на Сахалине отдохнуть им не удалось, - подыграла мне Елена.- А знаешь, я все-таки верю тому, о чем говорил Шубин... Нужно совсем немножко поднять голову к звездам и на миг забыть о своих проблемах, чтобы понять, что мы живем в мире, слепленном из надуманных условностей и стереотипов. Люди не помнят, для чего они рождены, не помнят для чего им подарена Земля. А шар, он как зеркало, в котором Человечество может видеть свое искаженное пороками лицо. И мне очень, очень хочется, чтобы Шубин оказался прав. Истинно прав. Может в этом случае, появится возможность понимать?
- Угу...
Прижавшись к моей груди, она тихонько вздохнула.
Мы не торопились покидать аэропорт. И дело совсем не в том, что мне было жаль расставаться с людьми, чьи судьбы так замысловато переплелись с моим рабочим временем. Просто я с ужасом представлял, как будет выглядеть отчет о проделанной работе, в том случае, если его потребует представить полковник Борисов. А представить он его потребует - в этом я был абсолютно уверен. К тому же, для собственного успокоения, мне придется еще долго анализировать события последней недели, дабы сделать правильные выводы из логично выстроенной цепи происшествий и поведения людей, принимавших участие в этих событиях. Но это потом. А сейчас, что-то не испытывал я особенного желания, отправиться к родному столу, родного кабинета в родном ведомстве, родного города.
И Елена Владимировна, моя Елена Прекрасная, взглядом задумчиво ласкающая огромный Ил, - тихонько шевельнулась под моей рукой.
- Санечка, - тихо сказала, приподняв голову. - Все о чем ты говорил этой ночью...
- Это не правда, - отрезал я.
- Да, - покорно согласилась Лена.
Не пытаясь вырваться из моих объятий, она вновь стала разглядывать самолет, теперь выруливающий со стоянки.
- Я понимаю... Но, я хотела бы узнать, смогу ли еще когда-нибудь услышать эту неправду?
- Нет, - почти выкрикнул я, чтобы быть услышанным сквозь рев самолетных турбин, соплами, развернутыми к зданию аэропорта. - Теперь я буду говорить только правду!
Она обречено кивнула, а я, уловив на себе недоуменные взгляды других провожающих и, склонившись к ее шее, продолжил:
- Этой ночью, я в основном рычал, мычал и подвывал как неразумный. Ума не приложу, как ты могла сквозь дикие всхлипы что-то услышать, но... милая моя Аленушка, обещаю, впредь, я буду обязательно говорить исключительно о твоих потрясающих достоинствах и своих чувствах.
Сжав губки, она подавила предательски откровенную улыбку и вновь шевельнулась. Теперь, однако, более оптимистично. А самолет уже стоял на взлетной полосе и кто-то уже отсчитывал последние секунды до взлета.
- Знаешь, - признался я. - Если ты не прекратишь эти свои особые движения, то тебе придется выслушивать мои горячие речи прямо в аэропорту. Прямо на этом подоконнике.
- Я согласна, - сказала она, больше не сдерживая улыбки, и все настойчивей продолжая провоцировать меня своими касаниями.
- Пойдем, нам пора домой, - сказал я, увлекая ее за собой к выходу, целуя на ходу раскрасневшееся, горячее лицо.
Впереди нас ожидает обсуждение проблем ведения совместного хозяйства. И еще, мне срочно захотелось узнать, что так завело мою женщину? Выпитый ли коньяк, или мои объятия? А может быть возносящийся в небеса аэробус?
Продолжение следует
1999 год г. Южно-Сахалинск