Год такой нынче – все помирают. Столько за этот год померло, что все уже привыкли понемногу. Типа: а давай и этого, вдогонку, еще есть немного места. Пара месяцев, но за пару месяцев можно стольких уложить, сколько обычно с десяток лет в коридоре очереди дожидались. И вот еще утрата, еще один некролог, один лучше другого, и всякий раз словно последний, кажется лучше не будет, но находятся слова - слов все-таки много, на всех хватает. И всякий раз уходит целая эпоха, целый мир, и типа все вокруг на паузу становится, все только этого и вспоминают, перечитывают его произведения, пишут некрологи, воспоминания. По человечески понятно, но с другой стороны, это лишний повод задуматься над тем, как мало нас связывает. Некоторых горе сближает, а других отталкивает друг от друга. И так всегда было и будет. Вспоминаем лишь по поводу, но набор имен и портретов у каждого свой. Здесь эмоциональная составляющая, ум не при чем, но все же, близость складывается из мелочей.
Как-то в студенчестве приметил я интересную девушку с младших курсов. Умна, недурна собой, фамилия красивая. Думаю, как с ней познакомиться? Выпал случай: встретились на остановке трамвая – вместе на дискотеку, что ли ехали, с Маяковского – как сейчас помню. Разговор о любимых писателях зашёл - нейтральный способ понять интересы друг друга.
- А ты Жванецкого читал? – она меня спрашивает.
- Нет, не читал. – отвечаю
- Как не читал, быть не может? Это очень интересный автор, очень интересный.
Чувствую, пропал у девушки ко мне интерес. Я словно потерялся для нее в сгущающихся сумерках многообещающего вечера.
Для меня и впрямь новое имя. Выпал автор из обоймы. У меня кругозор тогда был как у мыши: Камю, Фуко, Достоевский.
- Я тебе дам книгу почитать, позже. – обещает девушка, - через неделю, она сейчас на руках.
Собственно, на этом история заканчивается. На той дискотеке девушка с моим однокурсником познакомилась, с группы историков партии, а позже замуж за него вышла. Он потом на кафедре философии специализировался. Жили, говорят, так себе, без огонька. Деньги, все деньги решают, а у философа откуда деньги? Красивые редко так попадаются, не знаю, что там у них общего оказалось. Не на усы же она его клюнула с тельняшкой, в самом деле?
Я о Жванецком не вспоминал больше. Просто повода не было, если по телевизору видел, то переключал каналы – одно время его слишком много на экране стало – невмоготу просто. Обходился я как-то без его искрометного юмора, без его мудрых шуток, а в двадцатом и его запихнули, в последний вагон, так сказать. Что сказать? - ушла эпоха, уехала в дребезжащем трамвайчике.