Моя розовая Лялька подросла. Два месяца пролетели как один день. Рыжая и добрая осень баловала хорошей погодой, превращаясь потихоньку в унылую раздетую старуху ноября. Мы много гуляли в парках. Наблюдать листопад настоящее очарование: листья кружатся в воздухе, плавно опускаясь на землю. Слышишь их трепет и какую-то незнакомую доселе мелодию, как будто медленно отсчитывается время: тик-так, тик-так...
По утрам уже пахнет зимой… Еду в шесть утра в пустом автобусе, прикрыв глаза ресницами, додремываю, уткнувшись в маску (пандемия, блин)…
Все бы хорошо, да только дикая ревность матери ребенка заставляет задуматься: стоит ли продолжать у них работу. От нее исходит реальная угроза, я это чувствую. И вообще работник полиции (и название то: дознаватель) всегда имеет свою особую профдеградацию и видоизмененное сознание. Его функции понятны: колоть человека и подминать под себя.
Я долгое время не поддавалась на ее «перекрестные допросы» и прихоти (приказы), поступала всегда, как было лучше для ребенка и в ущерб своему положению. Ее это напрягало, но пока она уступала мне…
Полисменша выжидала ситуацию, когда я на чем то поскользнусь… И такая ситуация наступила: мы с Лялькой за температурили в один и тот же вечер. Когда я позвонила, мамаша билась в истерике, у Ляльки было тридцать девять по цельсию и выше.
- Вы ее чем-то заразили! - выдала вердикт и все, точка.
Никакие мои возражения конечно не принимались. Сама я болела в легкой форме, обычная простуда. Причиной могло быть то, что в квартире у них дня три отключался днем электрокотел, батареи были холодные, мы могли банально простыть, хотя Лялька была в семи кофтах и носках однозначно. Однако после моих размышлений, меня осенило: ребенку неделю назад сделали прививку. О моих догадках никто не хотел слушать, хорошо еще, что у Ляльки вылезла сыпь, под названием розиола (псевдокорь) по заключению доктора. Лопачу интернет, оказывается виноват вирус герпеса, которым чаще всего малыша награждают сами родители через поцелуи и не только. Успокаиваюсь немного, но все тщетно. Полисменша продолжает свои нападки. Я как стойкий оловянный солдатик никак не реагирую, уже знаю, что права, но мама не удовлетворена и хочет крови (это я способна понять сразу)…
Работаю еще неделю, выхаживаю Ляльку, варю ей всякие невозможные кашки, жму соки, таскаю из дома фрукты. Лялька мое участие ценит и вообще прилипает к моей груди как к спасительному берегу. Здесь ей хорошо и спокойно, ничто не угрожает. Мою железную выдержку малыши всегда ценили по достоинству, замечала не раз, а дерганых мамаш это выводило из себя конкретно (могу дать фору в сто очков вперед)…
И полисменша не выдержала, разоралась на ровном месте, брызгая слюнями… Я одевалась молча, процедив ей в лицо сквозь зубы одно только слово:
- Д О С В И Д А Н И Я!