Я хорошо помню, как познакомился со старшим лейтенантом Виктором Гузэ. Стоянки вертолётов нашей эскадрильи находились рядом с тэхнико-эксплуатационной частью, или кратко — ТЭЧ, полка, где Виктор Гузэ был начальником слесарно-механической группы, или кратко - СМГ. Мне, старшему технику эскадрильи понадобилось отремонтировать стремянку одного из вертолётов, которых у меня было — 18 и я обратился за этим в ТЭЧ. Раньше мы мимоходом встречались, но знаком я с Виктором Гузэ не был. Поэтому, и обратился к нему по воинскому званию:
— Товарищ старший лейтенант, где мне найти два хомута диаметром 25-30 мм? — я неожиданно возник перед ним, загораживая дорогу в помещение его группы.
Он взял меня за плечи, отстранил с дороги и сказал:
— Да, ладно тебе, — протянул мне руку и представился:
— Виктор.
Я пожал руку и взаимно ответил:
— Леонид Хандурин — и добавил:
— Лейтенант.
— Да знаю, знаю, рядом всё-таки работаем, а в ТЭЧ тебя вижу первый раз, — скороговоркой произнёс мой новый коллега.
Не найдя, что ответить, я только пожал плечами, а Виктор снова заговорил:
— Мне сейчас некогда, а ты посмотри на нашей свалке, чего там только нет. Ты знаешь, где это?
И не успел я ответить, как из-за угла коридора показался начальник ТЭЧ полка майор Яблоков и вмешался в разговор:
— Товарищ Гузэ! Знает, он, хорошо знает, они там всё время пасутся. Но я вам сколько говорю, что у нас это не свалка, а склад. И вы его посылаете на склад, а не на свалку. Кстати, вы там давно порядок не наводили.
— Наведём порядок, товарищ майор, — быстро ответил Виктор своему начальнику, который тотчас о нас забыл и поспешил по своим делам.
Виктор, тоже заторопился по своим делам, бросив мне уже на ходу:
— Ты посмотри там. Если ничего не найдёшь, заходи, подберём тебе хомуты.
И я направился на свалку или, как сказал начальник ТЭЧ, на склад.
Этот «склад»-свалка находилась за боксами ТЭЧ АП, на удалении 50 метров, между грудами бетона, который остался от взорванных немецких сооружений в период войны. Таких сооружений на территории аэродрома было несколько, некоторые были в хорошем состоянии и даже использовались нами. Это были остатки оборонительной линии вокруг Берлина и они были настолько прочные, что при строительстве аэродрома, сооружения, которые не мешали, не стали разрушать. Вот одно из таких взорванных мест и приспособили для свалки, всё равно там было множество многотонных глыб, которые убирать было и бессмысленно и, главное, некуда.
Посетив свалку, поискав там среди разных старых маслопроводов, я отыскал нужные мне хомуты, для ремонта стремянки и довольный этим направился к себе в эскадрилью.
Прошло немного времени и меня случай снова свёл напрямую с Виктором Гузэ. Нет, мы встречались почти каждый день, то на площадке ТЭЧ полка, через которую мне приходилось ходить ежедневно, то в столовой, то в штабе, но всё это на бегу, поздоровались и побежали дальше, каждый по своим делам.
Но, как всегда неожиданно, нам сказали, что приезжает комиссия с проверкой от Главного инженера ВВС. В полку особенных нарушений не было, но была стандартная боязнь за не маркированный инструмент и приспособления, которые всегда можно было найти. Поэтому, инженер полка, подполковник Жуковский приказал нашей эскадрилье оставить только стартовый комплект инструмента, а остальной сдать в ТЭЧ на хранение.
В то же время ТЭЧ полка свой инструмент решили вообще спрятать подальше от глаз. А поскольку инструментальная ТЭЧ в ведении начальника СМГ, Виктора Гузэ, то ему и поручили всё спрятать так, чтобы никто не нашёл. Я передал весь наш лишний инструмент в ТЭЧ Виктору Гузэ.
Всё спрятали, комиссия поработала и уехала, замечание были, но незначительные. Неделю мы отходили от итогов комиссии, а затем начали собирать, кто куда что прятал. Я пришёл за инструментом в ТЭЧ АП и узнал, что Виктор Гузэ несколько дней назад уехал в очередной отпуск. Но заместитель начальника ТЭЧ капитан Кочкин сказал, что весь инструмент сложили в одну из машин из комплекта ПАРМ-1 и Виктор Гузэ с сержантом Стригуном куда-то должны были её спрятать. Но сержант Стригун, как оказалось, тоже уехал на несколько дней в командировку за молодым пополнением во Франкфурт-на-Одере. Тут уже всё оказалось серьёзным, так как пропала спецмашина с инструментом и оборудованием.
К поиску подключились все начальники, но машины в гарнизоне не было и спросить было не у кого. Тогда начальник ТЭЧ собрал весь личный состав и начал опрашивать каждого. К концу дня кто-то из солдат рассказал про какую-то «закопушку» сержанта Стригуна. Начали опрашивать дальше и выяснили, что эту ПАРМовскую машину закопали где-то в лесу, а где — никто не знал. Начали логически рассуждать, чем могли закопать и решили — только трактором. Собрали в батальоне всех трактористов и тогда один из них показал место, куда он с сержантом Стригуном закопал машину с огромным кузовом. А на следующий день приехал из командировки сержант Стригун и сам вызволял эту машину. Позже выяснилось, что сержант Стригун даже не сказал Виктору Гузэ, где он организовал свою «закопушку», как он её назвал.
Но на этом история со складом, свалкой и «закопушкой» не закончилась. Через какое-то время, когда в обиходе полка прочно укоренились такие шуточные понятия, как «свалка-склад» майора Яблокова, «закопушка» Стригуна, случился ещё один эпизод, уже чуть не ставший трагичным.
Утром, после построения личный состав ТЭЧ АП и несколько человек из нашей эскадрильи на дежурной машине ехали на аэродром. Старшим машины был капитан Кочкин Борис Андреевич. В машине с тентом были все места заняты, в кузове полно народа и кто-то сидел отгадывал вслух кроссворд. Вслед за машиной ехал на мотороллере бортовой техник нашей эскадрильи старший лейтенант Толик Мусировский.
Тот, кто отгадывал кроссворд читал вслух, что надо было отгадать, а все вместе отгадывали. И вот этот кроссвордник читает:
— Место, где хранится запасное оборудование или продукты.
И тут, как из пулемёта зазвучали слова с разных концов кузова:
— Склад!
— Свалка!
— Закопушка! — и ещё какие-то предложения.
Но, как только были произнесены первых три слова весь кузов грохнул смехом, так, что шофёр резко затормозил, а Толик Мусировский на своём мотороллере только успел среагировать и съехать через кювет, на обочину, но не удержался и перевернулся впереди машины.
Из кабины выскочил капитан Кочкин, не совсем понимая, что происходит, но когда ему рассказали про «склад-свалку» и «закопушку», тоже расхохотался и все пошли осматривать Толика Мусировского, самого пострадавшего по своей неосторожности. И только минут через пятнадцать поехали дальше, уже обсуждая это происшествие.
Продолжение смотреть здесь: http://proza.ru/2020/11/16/1873
Фото автора. На фото площадка ТЭЧ АП, где видны: самолёт Ан-2, бензозаправщик БЗ-5, вертолёт Ми-4, Самолёт Ан-2 и самолёт Ли-2.