Письма в редакции и ответы. 1987-1991 гг. Книга 1 / Виталий Иванов. – СПб.: Серебряная Нить, 2020. –296 с.
http://russolit.ru/books/download/item/4176/
Листалка. Читать:
https://pubhtml5.com/ccwf/vqwq/
_________________________________________
Письма в редакции и ответы, 10
09.04.1988 Литературная консультация СП СССР.
Ленинград. Ответ - 1
--------------------------------
Книга «Вступившие в семидесятых». Стихи, поэма, пьеса
Большое число ненумерованных страниц, тысячи стихотворных строк за 18 лет. Судя по некоторым материалам /письмо литконсультанта/ видно, что Вит. Иванов получал отзывы о своих стихах, где ему указывали на некоторые их недостатки. Мне же кажется, что они не столько технического порядка. В этих стихах много вторичного, с одной стороны видна некая изощренность, претензия, с другой же прямолинейность. Так, стихотв. «Была ты девочкою строгой» весьма характерно для последних лет, когда обнаружилось наличие у нас проституции. Должен прямо сказать, что позиция «героини» и автора мне кажется ложной. Оказывается, есть оправдание этой девочки: кругом процветавшая ложь.
Как много слов красивых в книжках!
И все вранье, а жизнь другая.
Жизнь, как кочан без кочерыжки, -
Без грубой правды не бывает.
Вопрос, звучащий в конце также неправомерен: «Что лучше: быть марионеткой иль честной, дядя, проституткой?». Мне кажется, что всегда были те, что идут на улицу, и те, что находят другой путь. Стихотворение затянутое, суть трагедия скрыта от читателя, да и не представлена трагедией. Остается гадать, почему же кто-то назло «дяде-марионетке» не пошел на панель.
Многовато «пустых стихов», особенно среди коротких - в одну-две строфы. Таков «Пустой шум», таково же «исповедальное» -
Стихи рожаю, как ребенка
В мученьях женщина рожает, -
От мозга вплоть до селезенки
Все внутренности обнажая!
Это «вплоть» очень портит строфу, да и в целом, по-моему, не очень выразительно. Я говорил о вторичности. Она проявляется по-разному. Вот стихотворение «Когда притупятся волненья.
Тут и - «Тебя я вспомню в сновиденьях, как мимолетней гений мой», и «как след несбывшейся мечты». У меня было ощущение, что написано с оглядкой на «Я помню чудное мгновенье», а, может быть, получилось неосознанно. От иных стихов хотелось бы большей глубины. Во всяком случае в стихотв. «Поэт и море. Сочи» не увидел я ни моря, ни поэта.
Оно бушевало!
Оно волновалось!
То грозным казалось,
То робким казалось...
Оно подползало
И вновь уползало,
И ползая, море
Мне ноги лизало!..
Я бы на месте поэта испытал некое неудобство, а ему - ничего. А ежели серьезно, то поэтического образа я тут не увидел. «Ползущее море»? Не только непривычно, странно.
Я бы поостерегся от панибратских обращений к ушедшим поэтам, особенно больших поэтов. Ну, ладно «И был у меня друг - Сережа Есенин - единственный товарищ по сердцу и уму». На этом бы и остановиться. Но нет: «Здорово» брат! Привет тебе, Сергуха! Да, я тебе ужасно, парень рад!». Не могу я принять этого.
Стихотворение «Признание» выглядит скорее как заклинание». Заклинание любви. Стих, к сожалению, нескладный, и впрямь не похожий на такой, где бы виделось поэтическое начало. «Люблю! Люблю! Найди другое слово, чтоб объяснить то, как ты мне нужна». «То, как ты мне...» Понимаю, что автор искренен, когда надеется «на счастие, как первую мечту», и, когда говорит - «Нет жизни мне на свете без тебя!» Но ведь это все - общее место.
Особое место занимают в творчестве Вит. Иванова «пьяные стихи». Я бы сказал, они написаны с пониманием дела. Но иногда стихотворения нет. вместо него некая декларация. Например:
Кивает пьяная луна
Мне с неба пьяной головою.
Напьюсь сегодня до пьяна
И что-то пьяное устрою.
Вот и все. Что тут скажешь? Остается посочувствовать поэту. Иногда Иванов идет не за мыслью, а за отдельными рифмами. Понравилось «домиков» - «гномиков» - и пошел. Тут же и «лесенка» - «чудесенка». Настроения, переживания, картины - ничего в этом стихотворении нет кроме версификации.
А, может, это в домиках
Фонарики горят.
И в домиках у гномиков
Сегодня маскарад?
Никаких гномиков в стихотв. нет, ни судьбы их, ни жизни. Версификация на тему. Не без изящества, впрочем, сделанная. Вот стихотв., которое не понял, то ли из-за своей бестолковости, то ли из-за неясно выраженной мысли.
Я знаю, что я гениален!
От слов нет покоя ни дня,
Что ждут на моем пьедестале.
Когда похоронят меня!
Кто ждет на пьедестале? Он уже есть? Или его поставят после смерти поэта. Это вариация памятника?
Автор клянется в своей верности Есенину, но в стихотв. «Время и обалдеть» скорее чувствуется Вознесенский, в пьесе /о ней позже, - Маяковский. В стихотв. «Купола кругом, купола!» много красивости. «Это осень меня позвала, опустив золотые ресницы» - повторяет автор дважды, но любуется прежде всего собой: «Стану чище, прозрачней и проще». Есенинский отзвук есть, своего поворота не видно.
В стихотв. «В кино» много банального, а есть и весьма сомнительные утверждения. «Война давно уже прошла, ее почти забыли люди».
Как говорится, кто как. Многие не забудут никогда. А вот общее место, просто читать неудобно:
Коль хочешь быть самим собой,
За всё, что будет, ты в ответе,
Твори себя, вступая в бой
За все, что дорого на свете!
Можно сколько угодно иронизировать по поводу отписок литконсультантов, но не меньшей иронии заслуживает подобная лирика, которую в наивной прозе преподносят малые и большие газеты. А ведь все написанное по существу верно, только стихов тут не видно.
Стихи вроде «В глубине голубого сада» из журнальчиков начала века. Вся эта «игра цветов» - сплошная красивость, цветовое упражнение. «Я был, как в небе дневном бирюза. Я слышал сказку о вечной любви...» Умилило меня стихотв. «В редакцию», где высказана весьма нетривиальная мысль «Поэт - не парапет!» Что тут сказать, ума не приложу.
Не буду утверждать, что нет в сборнике других стихов, но важно, чтобы Вит. Иванов понял, что о гениальности говорить не приходится, что много слабого, приблизительного в его произведениях.
Особо следует сказать о поэме «Россия».
Она искренняя, в ней есть боль о Родине, но есть ложный взгляд, будто стало все у нас плохо в последние 70 лет, а раньше все было хорошо. Это взгляд внеисторический. Как и следующее утверждена
Нигде не нахожу я
чем могу гордиться,
чему подражать,
во что верить сегодня.
Развалины и лохмотья
Прикрывают гнойные язвы и раны,
больную землю мою.
Я не хуже автора вижу все, что ранило душу Федора Абрамова, но я мог гордиться им. И Д. Лихачевым. И теми людьми, которые хотят изменить сложившееся положение. Да и сам автор пишет ведь не для того же, чтобы солить раны. Без веры не может быть поэмы о России. Фактура стиховая мне лично чужда, но она может существовать.
«Страна бюрократия». О стихах этой пьесы хорошего сказать не могу. Но так пишут, в данном случае речь об общей направленности. Это вещь злая, но полезна. Она в духе поздних пьес Маяковского, хотя там было больше выдумки, остроты. И все же пьесу хорошо бы поставить. В хорошей постановке она выиграет, некоторая худосочность пропадет, как это бывает при постановке вещей Г. Боровика. С печатанием дело хуже: слабины виднее.
Общие выводы. У автора есть некоторые способности. Техника стихосложения уязвима. При настойчивой работе, понимании того, что литературная работа - дело жесткое, кровавое могут прийти успехи. Пока можно говорить о предварительном этапе, накоплении некоторых навыков и отдельных удачах.
Член союза писателей
А. Рубашкин
9 апреля 1988