Занятый течением мысли я и не заметил, как дорога открыла далеко передо мною широкую, всхолмлённую долину, ослепительно сверкающую серебристым снегом… Отсюда начинается моё детство.
По всему горизонту словно Кто-то гигантской рукой своею по-сгрудил края протяжённого лесистого воротника, будто заслоняясь от ветра. Склоны полей в волнистых полах сказочного тулупа заиграли на солнце радужными искорками белого пушистого меха. По далёким впадинам меж складок холмов, косогоров и ложбинок заиндевелые ивы и тополя искусно украсили извилистую кайму оврага. Под его толстым снеговым одеялом, прячется речка. А в протяжённом изгибе, как в большом кармане, лежит скромной вышитой рукавичкой моя родная тёплая деревенька. У неё, такое же, как и у речки, не совсем обычное для расхожего слуха, но свойственное марийской речи, говорливо-мягкое название – Орья.