О себе

Маугли на погранзаставе

Я очень странно социализировался в своем детстве. От мальчика-маугли до исключения из пионеров. До 7 лет я жил на пограничной заставе среди 30-ти солдат, папы, мамы, бабушки (дикого леса со всеми отсюда исходящими) и девочки – дочки капитана заставы. О девочке позднее – тоже интересная тема. Отец мой, на звезду ниже званием, чем папа девочки, служил его заместителем. Два офицера с женами, рота солдат и мы – дошкольного возраста дети. Когда девочке Люде исполнилось семь лет (мне было шесть), и пришла пора школы, то по заведенному правилу заботы о личном составе КГБ (куда входили пограничные войска) капитана К. перевели в часть, где начальная школа существовала. И я на год остался один.
Год одиночества без ровесников мне особенно запомнился. Возможно именно в этот год сложилась моя карма. У меня жил свой олененок, зайцы – регулярно приносимые солдатами с дежурства на финской границе. Звери отрастали, прогрызали клетки и естественным образом исчезали в родную угорскую тайгу. А я, грустный, оставался. Мало того, что без ровесников, но и без животных. Маугли без животных – это я.
С родителями, это понятно, было скучно, и я часто проводил досуг с солдатами. Они, как старшие дети, иногда меня обижали и тогда отец на построении «пихал» им. А обижали они тем, что ставили мне «бобы». В армии 50-60-х деды ставили молодым «бобы». Это когда приставляется ладонь к макушке, оттягивается средний палец, что используется сегодня по другому назначению, и с плотным звуком опускается на мальчишескую прическу «бокс». Было больно и обидно. Но за неимением другого общения, я все равно тянулся к солдатам. Досуга особого у солдат не было. Особенно зимой. Они часто сидели в сушилке для обмундирования (там было особенно тепло) и играли в шахматы. Кстати, я научился у них довольно недурно играть и когда меня уже в 3-м классе отправили в пионерский лагерь на Черное море, у меня не мог выиграть никто, включая детей из первых отрядов. Мой портрет (я с умным видом над доской) даже поместили в журнал «Пограничник». Отец смеялся, что он ревностно служит Родине, а популяризируют не его, а его засранца. По-простому, но с гордостью. Сегодня я сказал бы бате так: батя, нет чтобы подхватить начинание твоего ребенка и развить талант? А ты просто, с плеча, по-военному, с бесполезной для ребенка гордостью…
Мои родители были люди простые и дети в их понимании должны быть сыты и одеты, а остальное уж сами. Ну вот – сам, сижу, пишу и вижу - сколько раз судьбе человека предлагаются новые и новые шансы, но выбирать приходится что-то одно. Но чаще вообще не выбирать, а, не замечая, проходить мимо. Позднее я понял, что даже Боги являются людям, а люди их просто не замечают. Это особенно поразило меня на судьбе нашего вепса Св. Александра Свирского, которому дважды являлась Троица. И только на второй приход вепс их, слава Богу, распознал, и выстроил знаменитую на весь мир обитель. Может мне тоже кто-то из высших сил являлся, может даже кричал мне какие-то тексты, но я по причине ментальной глухоты, естественно, никого не услышал.
Кого я, рожденный через два года после смерти Сталина, мог увидеть и услышать? Кого советский Маугли, кроме зверей, мог услышать? Хотя были минуты, заставлявшие ребенка открыть рот и онеметь. Помню, скатился на санках с горы и растянулся под деревом. Молчал минуту-другую, затем вперился в небо, а там голые березовые ветки. И я в эту минуту одиночества поставил себе пожизненный квест – запомнить рисунок разветвления. Точные очертания веток не помню, но поставленную задачу помню. Или играл я на стрельбище и вдруг ружейный грохот, пули надо мной. Я залег в ближайший окоп. Это начались учебные стрельбы моих друзей солдат. Меня, мелкого, никто не видит. Стреляют. Надо мной мишени, они разлетаются в щепки. У АКМ-ов шум такой, что потом долго глухой ходишь. И я лежу и молю о пощаде. Ничего так будни ребенка пятидесятых! Почти как сороковых. Встреча с высшими божественными силами страны СССР. В дальнейшем отец уже звонил часовому на вышку, спрашивал - где его ребенок, и только тогда кричал «Огонь»!
А солдаты ежегодно сменялись: дембеля – неуставно нашитые, начищенные, на альбомах и дембельских чемоданчиках - уезжали, а им на смену прибывали салажата. Вновь прибывших ждали три года заполярного таежного заточения. В то время служили 3 года в армии и 4 года на флоте. Редко кому из солдатиков доставался отпуск. Но в основном в пограничные войска набирали служить деревенских ребят, готовых ко всем тяготам советской крепостной жизни. И они вроде неплохо к этой жизни адаптировались. По-моему некоторые даже уезжали с сожалением.

Девочка Люда.

Поскольку кроме меня на заставе Люда была единственным ребенком, то она и друг, и невеста, и враг, с которым приходилось периодически драться. Все как положено у нормальных детей. Ну да, и невеста! Помню даже приставал к ней. Меня сейчас это удивляет, ведь я был шестилетним ребенком. А может таежная жизнь повышает либидо даже у Маугли? Люда уехала учиться и больше я ее никогда не видел. И как сложилась ее судьба, не знаю. Но первое чувство влюбленности я испытал именно к ней. Где-то даже есть наше совместное фото на улице. Отец купил ФЭД и занимался на досуге колдовством проявки и фиксажа фотокарточек. Я бы с удовольствием закрепил тогда отношения с Людой, но кто же нас спрашивал?! Страна в то время не спрашивала никого, а все перед страной отвечали. А не влюбиться было невозможно.
Угорская тайга, да еще как заповедник, закрыта пограничной зоной. Грибы росли у дома. С отцом ловили речную форель. Солдаты на закрытых озерах вытаскивали древних щук в человеческий рост. Правда, никто их не ел: говорили мясо невкусное. Маленький коллектив жил среди реликтового леса и охранял границу. Но за все время отцовской работы не помню ни одного случая нарушения границы. Ни с советской стороны, ни с финской. Правда, тревожная группа с собакой часто выбегала на потенциальное нарушение границы. Все заранее знали, что порвал тантал (натянутая вдоль границы нить) лось или медведь. Но служба есть служба. Солдаты с тревоги приходили сырые, хоть гимнастерку выжимай. Суровое требование – незамедлительно прибыть на место обрыва. А бежать надо, может, километров пять. В сапогах, с автоматом и подсумком с рожками. Хорошо тому, кто с собакой - его собака тащит. А каково второму пограничнику? Непростая работа, да еще в то время, когда к службе относились трепетно. Хотел о первой любви рассказать, а получилась войнушка какая-то. Самое главное наказание оказалось в том, что это не просто отъезд любимого человека. Я снова о Люде. Это отъезд единственного человека, с кем интересно было общаться.
И вот я один. Как оказалось – на целый год. Я уже писал, что в этот год складывалась моя карма. В год одиночества, год затворничества. Отца невзлюбил какой-то высокий пограничный чин и не переводил к месту базирования отряда, где располагалась начальная школа. А это являлось негласным правилом: подрастали дети и офицера переводят к месту базирования начальной школы. Родителям пришлось отвезти меня на Украину к дедушке (по отцу я украинец) и там отдать в русскую школу. Я думаю, это было первое серьезное испытание для меня. Социализироваться в украинскую действительность после русского заполярья я не смог. Часто болел. Корь, надломившая мое здоровье. Дети, с которыми я не находил общий язык. Это была беда, длившаяся полный учебный год. Ко второму классу над отцом смилостивились и хоть с заставы не убрали, но дали семье небольшой заброшенный домик в отряде. Отец остался служить в глуши, а мы с матерью переехали в местечко Куолаярви (под Алакуртти, недалеко от Кандалакши), где располагался отряд и где я пошел во второй класс. Жизнь как советский матрас: за полосой черной полоса белая. Жизнь в Куолаярви – лучшее время моего детства.

Куолоярви

Поскольку все проживавшие в Куолоярви были военные, военные или их дети, то предки этих, читай колонистов, происходили из других краев. Никто здесь жить вечно не собирался. Военные - они те же временщики. Пусть не своей волей, а волей государства. Исходя из вышеизложенного, не помню никаких уроков краеведения. Интереса особого к территории и ее предкам никто не проявлял. Всем было понятно, что это бывшая финская земля. Но поскольку наша жизнь, а точнее жизнь наших отцов заключалась в охране страны Советов от капиталистов-финнов, то существовало подспудно враждебное отношение к граничащему соседу. Сквозь Куолоярви проходило перпендикулярно две дороги. Одна, – вдоль которой поселок расселился, а другая, - перпендикулярная, как некая федеральная трасса, соединяла границу с материком. И когда ты отъезжал (пусть даже на рыбалку) в сторону границы, ты был более насторожен, нежели при путешествии в сторону России.
Куолоярви при мне писали через «а», так и буду продолжать дальше. Территория пограничной зоны, где базировалась воинская часть 2201. Если моя молодость прошла в Ленинграде, Петрозаводске, Москве и Липецке, то отец, как схимник, на все годы молодости был упрятан в современные скиты – погранзаставы, №12, №17. Я вот пишу конкретные цифры, а потаенно думаю – не выдаю ли военную тайну? Я даже номер машины заставской помню (16-04). Я думаю, меня простит ушедшая в историю советская империя. Всеволод Иванов назвал пьесу «Бронепоезд 14-69» и ничего - умер своей смертью. Как видите, во мне еще сидит советский страх не стать Мальчишом Плохишом. Во мне 65-летнем. Короче, никто в Куолаярви, находящемся в 12 км от финской границы, не имел доступ. Кроме людей в погонах.
А ведь это в свое время было активное финское местечко, занятое пушным промыслом, но в дальнейшем войны-войны. Мы, как черные копатели, находили всюду оружие. Помню, у меня на чердаке был спрятан немецкий пулемет MG-34. Я не историк, но догадываюсь, что на этой территории шла так называемая Лапландская война, в которой финны по велению Москвы были вынуждены изгонять эсесовцев дивизии «Норд». Историческое место - сегодня наказанное опустошением. Как поле, после нескольких лет посева, должно отдохнуть, так и Куолаярви, устав от людских распрей, отдыхает. С ума сойдешь: то мирные финны, то дивизия эсесовцев, то советские кэгэбэшные пограничники… Кто такую геопроституцию выдержит?
Население финнов в Куолаярви не превышало 400 человек. Когда же финская территория отошла к СССР и Куолаярви стало чисто погранзоной, то вместе с солдатами нас жило примерно это же число. А сейчас читаю в Википедии – стоит жирный ноль. И я представляю остовы заброшенных домов, где мы когда-то были счастливы. Мой рай с восхитительной сопкой посреди поселения, с бурной рекой, где водятся хариусы, леса обильные зверьем и птицей и ноль населения. Как так? А я там жить хочу! И думаю, что не только я, а вся та горстка мальчишек, которым сегодня уже за 60. Причем Википедия информирует, что сегодня Куолаярви открыто для посещения. Достаточно паспорта РФ и ты можешь туда приехать. Если жизнь сложится, я туда обязательно соберусь. Хотя с другой стороны у меня есть печальный опыт посещения мест детства. Я, как сын военного, наследил по России, и никогда мне не было радостно на последующих посещениях мест своего детства и отрочества. Это уже была чужая земля. Воистину: в одну реку не войти дважды. Я согласен с Гераклитовой мудростью: и как человек, проживший не одну жизнь, не единожды совершавший comeback, я никогда … не вознаграждался вполне. Как будто родина мстила за предательство отъезда. А сколько их было!? Отъездов. Моя жизнь - сплошная цыганщина и нет в ней для моей души приюта. Лью печальные слезы Пьеро. Но об этом позднее.
Но…  вздохну еще раз про территорию детства. Но для меня то это территория счастья! Для меня и моих друзей. Все мои сверстники имели сходную судьбу: у всех отцы офицеры погранвойск. У всех неработающие матери – рабочих гражданских мест просто не существовало. Если нужна какая либо подсобная деятельность, то, пожалуйста, в распоряжении отряда находился полк солдат, которых надо было чем-то занять. Матери, освобожденные от забот, занимались по хозяйству, ходили друг к другу в гости, уходили по грибы и ягоды. Серьезные переживания мамы были связаны лишь с редкими встречами с отцом, которого упрямо держали на самой дальней заставе.

Чтение одной и то же книги

Когда раздумываешь о своей судьбе, все время читаешь одну и ту же книгу – прожитую жизнь. Книга может и та же, но читатель то постоянно меняется. С возрастом я становлюсь другим, пожалуй, более вдумчивым читателем. Я все время пытаюсь разгадать загадку своей жизни. Тут как-то встал как вкопанный: почему-то в первый раз мне пришла в голову числовая идея – я никогда так продолжительно не жил на одном месте. Живу в своей Карелии уже почти 30 лет. Петрозаводск, а затем Прионежье. Скоро будет пол жизни как живу на одном месте. Это я то – цыган по судьбе. И вдруг такая уверенная оседлость! За это время (не цыганской жизни) я родил второго сына, построил себе дом в деревне, где и обитаю уже 15 лет. Живу и думаю: продать дом и переселиться в город, где старику удобнее или не суетиться и оставаться на обжитом месте, где старику привычнее? Вы думаете так просто назвать себя стариком?! Мудрым я стану тогда, когда признаюсь в этом с внутренним спокойствием. Но скорее стариком назовут меня дети. Особенно младший. Я особенно тщательно занимался воспитанием второго сына. Это все синдром моего незавершенного гештальта. Зная, что мое непомерное тщеславие уже не будет удовлетворено (в случае с первым сыном я еще думал о себе в предпочтительных тонах), я решил состояться в сыне втором. Старший сын меня уже не слушал и жил на своем автопилоте. Но судьба неожиданно мне подбросила в топку тщеславия первое удовлетворение - мой старший сын стал удивлять общественность всё возрастающей популярностью. Он стал блогером. Причем, успешным. По крайней мере, живет он на средства от блогерских видосов. Я сделал все возможное, чтобы помочь первому сыну в жизни. Дал ему толчок во времена совершеннолетия. Но по-настоящему подставить плечо не смог. Он тяжело входил в рабочую и личную жизнь. И вдруг, в 40 лет мне говорят: «А вы случайно не имеете отношения к Александру Тихому?» Дело в том, что моего сына помимо моей воли, мама назвала тоже Сашей. Сейчас Саша живет в Питере, а это уже серьезный прорыв в нашей семейной географии. У него двое замечательных детей. Да, меня беспокоит, что я не очень занят внуками. Они и живут удаленно, да и у меня второй сын в возрасте внука. Второго зовут Тарас. Он поздний ребенок. Родила его мне вторая жена, когда мне было 45 лет. Должен с гордостью сказать, что финансово я не помогаю ни одному из сыновей – мои дети финансово самодостаточны. Меня поймут старики как это важно знать, что твои дети не пропадут. На мой день рождения младший подарил недешевый смартфон. Я - счастливый отец.

Все-таки в рубрике "О себе" надо говорить о себе

Но все-таки говорю я сегодня о себе и продолжаю разговор о 30-ти годах на одном месте. Мне часто в моей деревне снятся театральные сны. Я ощущаю, что театр был некоторым образом предан мной. Я опять про незавершенный гештальт. После двухлетнего пребывания в Америке я совершил осознанный выбор вернуться не в свою театральную Москву, а домой – в Карелию, на историческую родину. Здесь же доступ в театр для меня был закрыт. Двустронне закрыт: и со стороны театров и с моей также. Я не хотел участвовать в жизни провинциального театра, им же не нужен был такой гордец, как я. Мне в театр то хочется, но как только на минуту подумаю, что придется играть не мной выбранные роли, просиживать ради них весь вечер в гримерке, и получать за это ничтожные гроши, так у меня тут же, как дальнобойщики говорят, «матка падает».

Итак – 30.

30-ть лет на одном месте говорят сами за себя.
Я практикой своей жизни положил конец цыганщине. Окончательно и бесповоротно. Даже на местном кладбище, хороня отца, отхватил площадь в 25 м2. То есть позаботился о своем месте. Могу, как некоторые ингерманландцы, даже памятник себе поставить с датой рождения, черточкой, и не нетронутом на камне временем кончины. Жизнь, мол, пока продолжается.
Да, у меня сохнет душа по театру и, если я скоплю немного денег, то возможно попытаюсь что-нибудь совершить на столь желанном поприще. Я еще не писал о том, что такое театр в моей жизни. А ведь это мое базовое поприще.

Украина в моей жизни

Потом меня отдали в 1-й класс на Украину – это вообще другая планета. Хорошо еще отдали в русскую школу. Там родина моего папы – село Чаплино в Днепропетровской области. Это местечко я очень любил. Каждый год семья пограничников получала двухмесячный отпуск и мы месяц проводили на море, а месяц у дедушки и бабушки в Чаплино. Но одно дело приехать и оттянуться на месяц на ридной батькивщине и другое учиться и жить в тесноте небольшой, утопленной в землю украинской мазанки. Именно утопленной: окна выходили на пыльную дорогу, на один уровень с тротуаром – можно было видеть ноги прохожих. Каждый вечер старики запирали ставни, мы возвращались к дому с обратной его стороны, укрывались одеялами и сидели на лавочке, слушали тишину, сверчков и лузгали семечки: там я перегрыз немалое поле подсолнухов и на всю жизнь испортил пару коренных зубов. Но как это было вкусно: бабушка умело жарила жирные украинские семечки подсолнухов и мы грызли их еще теплыми. Дед решал бытовые вопросы тем, что надевал орден Славы и сразу все двери перед ним открывались. Когда я закончил 1-й класс в Чаплинской школе, у меня вдруг оказалась в табеле четверка. Дед нацепил волшебный орден и я очень быстро стал круглым отличником. Дед редко платил деньги, за все расплачивался его орден. Сегодня я понимаю, что без признания сельчанами деда героем, ничего бы он не получал. Героя войны все уважали в то время. Седого старика с клюшкой и трясущимися руками. Он был жестоко контужен в бою, его откопали после взрыва бомбы, и бабушка выхаживала деда ни один год. Она, кстати, тоже воевала. И тоже имела награды. Их первый сын Петр (мой дядя) погиб под Брянском. На войне в чине сержанта бой для Петра продолжался недолго. Во время боя сержантский состав жил несколько минут. Именно они поднимали в бой и погибали первыми. Короткая жизнь дяди осталась рубцом в моей жизни. Она существует как гайдаровский миф о Мальчише-Кибальчише и порой вышибает у меня слезу. Он, поди, и женщин не знал в своей короткой жизни. А отец, как родившийся в 1928 году, на фронт не попал, но зато сознательно выбрал стезю военного. Брат мой – тоже военный. Дядя (брат матушки) опять военный. Не единственный ли я в семье ближнего круга, у кого сложилась штатская судьба? Интересно, что мой младший сын, учась в университете, и по субботам облачаясь в военную форму, посещает военную кафедру с каким-то особым удовольствием. Каждый его выход в форме из дому (а посещение военной кафедры должно быть при обязательной амуниции с нашивкой ТИХИЙ А.Н.) - это священнодействие. 

Украина. Особенно непросто писать про мой украинский этап сегодня, когда мы вступили в полосу вражды – неприемлемой для наших народов. Это как ссора в хорошей семье: рассорить можно любую счастливую семью. Но я не верю, что это надолго. Это просто против нашего общего генофонда. Хотя, например, живут как недруги англичане с ирландцами. Непростые отношения у англичан с шотландцами. Там наверняка, как и у нас кровь намешана и море общих семей. Но ведь не терпят друг друга. Вообще, я это называю «синдром соседа». Но пишу  непоследовательно. А последовательно учеба в глубоком украинском селе Чаплино была первым серьезным в жизни испытанием. В моей жизни катастрофа – меня отлучают от родителей. Да, отдают дедушке с бабушкой, но на Украину. У меня не было опыта социализации через садик, через игру с другими детьми в общей песочнице. А тут сразу огромный класс украинских детей (правда школа была русскоязычная, но дети то местные). Порой, не умея с ними дружить, я убегал, а вдогонку летели камни чуждых мне мальчишек. Катастрофа. Это был 1962 год. Выходит обжигающая повесть «Один день Ивана Денисовича» Солженицына. Расстрел демонстрации в Новочеркасске. Карибский кризис. Мир на грани 1-й атомной войны. Я ничего этого не знал, (если вообще кто-то из советских граждан это знал) но случись над миром беда, я бы тогда не удивился.
 
О женщинах

Продолжаю писать непоследовательно. О женщинах в моей жизни писать не буду. О женщинах надо отписаться раз и навсегда, потому как все это очень лично и может ненароком их задеть. Поэтому я буду лишь констатировать факт: там, первый брак, второй брак, гражданский брак. Дальше ни звука из уважения к дамам. Да, мы идем по жизни разными с ними – женщинами - путями. Они с готовностью берут нас как эстафетную палочку и передают друг другу. Правда, без сопроводительных писем. И спасибо им за то, что они держат нас в этом мире на плаву.
  Кстати, про Люду К. Мне кажется, что даже дружба наших родителей, которая долго продолжалась, пусть они вскоре и разъехались по разным погранотрядам, а  отношения продолжали в переписках. Но дружба, мне кажется, все-таки базировалась на отношениях детей. Я даже такую себе мысль позволю. Вы помните, я писал, что мы с Людой исчезли друг для друга. Так память рисовала мне картинку, когда я описывал свое раннее детство. А сейчас, когда подошел к описанию более поздних лет, то вспомнил (удар ладонью в лоб), что Люда во время моей начальной школы была, оказывается, рядом. Представляете?! Какой фрейдовский завиток: у меня из памяти вычеркнулась женщина только потому, что в детском социуме, мы не могли себе позволить ту дружбу, что была между Маугли и девочкой. То есть с противоположным полом ты не можешь находиться в естественном Адамо-Евовском состоянии, ты должен принять законы того общежития, где ты обитаешь. И социум наши отношения не позволил. До того не позволил, что я с годами даже попрощался с Людой, как будто она отъехала еще с  заставы. Потом судьба бросила семью К. в Эстонию и отношения даже на уровне родителей постепенно прервались. Хотя, я думаю, у родителей не было более близких отношений в жизни, чем с этой семьей.
 
Матери моих детей

Я публикую информацию о себе в рубрике «О себе». Я не знаю кто будет читать столь длинное повествование, но мои дети точно будут. И поэтому я особенно должен быть осторожен к описанию отношений с их матерями. Еще раз, детишки, окажу безмерное уважение к женщинам, проведшим меня за руку по этой жизни. Мне не суждено было жизнь прожить в одном браке и истоки лежат, конечно, в моей цыганщине. Вот нет у меня родины. Ведь женщина, ее лоно, родившее тебе ребенка - это как родина. Твоя малая земля. Раз так случилось, раз я сын военного – вот и получи многобрачие. Хотя есть и другое объяснение: сегодня вообще примета времени - разводы. По статистике их количество равно бракам. Даже президент мой развелся. Что хотите от простого гражданина. Отношения с человеком изживаются сегодня довольно быстро и люди не видят смысла влачить совместное существование. Главное ведь что? Забота о детях. Будь ты хоть в десяти браках, но родив десять детей, беспокойся о них, веди их по жизни и они не вырастут озлобленными. А я побеспокоился о своих детях и безмерно их люблю. Как видите, я в одном абзаце как оправдываюсь, так и не вижу смысла для оправданий. Люди сегодня приходят в ЗАГС первый раз для того, чтобы зарегистрировать отношения, а потом приходят во второй – уже задокументировать отношения как законченные. Примета времени. И сегодня при венчании клянутся любить до гроба. Но это старая формулировка. В старой ушедшей жизни гроб был рядом - жили недолго, и, стало быть, до развода не дотягивали.

В жизни важно не увлечься ложной целью.

Конечно, это правило из моей жизни. Я таки увлекся. Как дурные герои Достоевского мечтали перебраться в Америку, так и я увлекся этой сказкой и перебрался за океан в возрасте 35-ти лет. Неполные два года я жил в Калифорнии. И теперь с позиций 65-ти констатирую – это была ложная цель, однако, перевернувшая мою жизнь. У меня до сих пор нет ответа, что это было? Неизбежная карма? Или ложная цель? Во всяком случае, это было бегство. Говорят, Америка – это тот вектор, когда бегут не «куда», а «откуда». Не «к чему», а «от чего».
Факт на лицо: Америка помогла мне вернуться Домой. Под Домом я имею в виду свою Карелию. Положила конец цыганщине. Из Америки я не раздумывая вернулся на свою историческую родину – северо-запад России, Заполярье, Карелию. 
В Америке, как нигде  в другом месте, мне приходилось сталкиваться со всеми народами мира. Не удивительно: в стране эмигрантов ты действительно встретишься со всем миром. Я прекрасно ладил с людьми из бывшей Югославии, они ко мне относились спокойно. Прекрасное отношение к русским у французов. Особенно для меня показательно было, когда я летел из Америки домой французской авиакомпанией. Стюардесса, бродя по проходам и занимаясь пассажирами, презрительно разливала американцам газировку. Когда же во мне она распознала русского, то, подходя ко мне, заранее расплывалась в широкой улыбке.
В Америке я не столкнулся с русофобией. Хотя нет! Есть один народ, особенно ненавидящий русских - это поляки. Причем, я даже дружил в Америке с поляком, который также как я ходил на курсы в университет, изучал английский язык, и как мог, адаптировался к штатам. Мы много беседовали и исключительно на английском. При этом мой друг знал прекрасно русский – у них в советское время преподавали русский в школах. Но он считал для себя не приемлемым этот имперский язык. Я, в свою очередь, не знаю польский, и когда мы не могли найти нужное слово на английском, ему ничего не оставалось, как перейти на русский. В это время он совершал серьезное моральное усилие, если не сказать физиологическое. Так выражалась его русофобия. Не ко мне естественно, а к моей стране. При этом мы оставались друзьями. Но на генетическом уровне, начавшемся, я так понимаю, еще с ливонской войны (мама мия), поляки продолжают ненавидеть русских. Поэтому нам с Ежи ничего не оставалось как общаться на примитивном английском, хотя русский он знал значительно лучше. Может, он даже страдал, что не мог забыть его.

  И опять о женщинах

У меня в Америке начались отношения с одной американкой ирландского происхождения и они зашли так далеко, что она даже бросила своего помолвленного мужчину. Я пытался с группой актеров заниматься андеграундом в моем понимании. Она увлеклась мной, а я ей. И мы стали жить вместе. Хотя я сейчас понимаю, что это было для нее неким гламурным жестом. Жить с русским режиссером - да это круто или как они говорят cool. Русские в Америке воспринимаются как голливудские персонажи «оси зла». Нечто подобное Америка испытывает к ирландцам. Как к жесткому народу. Примерно то же самое отношение, как у нас к чеченцам. Наша совместная жизнь с Норин продолжалась очень недолго. Закончилась резко, как невозможная. В совместной жизни выяснилось, что мы выросли на разных сказках и настолько далеки друг от друга, что это просто пропасть. К нам приезжали Юля Рутберг (она училась курсом раньше меня) и Саша Кузнецов (Царство Небесное) – он тогда покорял Голливуд. Они смотрели на нашу жизнь широко открытыми глазами, как я сегодня на их. Хотя Сашина жизнь, к сожалению, безвременно оборвалась. Он был актер, как говорят «от Бога».

Ставлю дипломный спектакль в Финском театре

Финны это великий народ и величие их видно хотя бы по тем захватническим планам, которые они устроили во времена Маннергейма. Их претензии на территории достигали Урала. Как пишет наш историк Василий Ключевский топоним реки Москва финно-угорского происхождения: «Ва» – по угорски вода. А потом уже от названия реки произошел топоним города Москва. С характером финна я столкнулся, когда ставил спектакль в финском театре. «Маленькие комедии о перестройке» Е.Козловского. Это мой дипломный спектакль, на который согласился Пауль Ринне, как художественный руководитель театра. Причем сам и играл в спектакле главную роль. Спектакль игрался на русском языке. Ринне – это целая веха театра. Он тащил на себе театр в самое сложное время, когда театр безнадежно терял языкового зрителя. По крайней мере сегодня его (зрителя) уже практически нет. Тогда искусство артистов заставляло идти в театр и русскоязычных, сидеть в наушниках и наслаждаться национальным театром. Но я говорю о характере финнов: помню, на одной из репетиций я позволил себе поучаствовать в каком-то хозяйственном вопросе, который в этот момент решал Ринне. И он так рыкнул на меня – стены сотряслись. Его реакция была настолько неадекватна с моей провинностью, что я онемел и не знал даже как в таком случае себя вести. Его рык явно не соответствовал ситуации. Пустяшная ситуация, которую остановить при желании можно было начиная со слов «Уважаемый студент…» И все. И ты, все поняв, встаешь в угол. А в этом рыке читалось что-то абсолютно другое. Все-таки надо понимать: мальчишка пришел заниматься режиссурой, а режиссер по своему определению – это некий «мудрец», который учит «дураков»-артистов как нужно себя вести на сцене. И поэтому финскому характеру надо было однажды на такого выскочку рыкнуть. Что Паули и сделал. Нет, это не изменило моего доброго к нему отношения, но с крутым финским характером я столкнулся. Кстати, у меня есть формула «Что такое финн?» Могу поделиться: славянская национальность произошла во времена плавильного котла, когда замешали татарина и финно-угра, - так получился русский; так вот, если из русского вычесть татарина, то получится финн.

Возвращаюсь в детство: интернат

Интернат. Два крыла: одно девочек, другое мальчиков. Комнаты от 4-х до 10-ти коек. Чем младше дети, тем больше коек в одной комнате. Одна умывальня, один туалет в каждом крыле. Крылья в пересечении соединяются большим залом. На 1-м этаже в одном крыле столовая, в другом – классы для домашней работы, ведь учились мы в обычной школе, а в интернате готовили домашку. Рядом со столовой небольшая комната с телевизором, где собиралось, порой так, что смотреть на экран приходилось почти с отрицательного угла. Досуг минимальный. Нас отпускали гулять по Ораниенбауму (нынешний Ломоносв), и это спасало от скуки. Историю города нам особо не рассказывали, но мы невольно сталкивались с великим прошлым – дворцом Александра Даниловича Меншикова и его замечательным парком. Сейчас там растут вековые дубы, что помнят вороватого генералиссимуса. По непроверенным ребячьим слухам в этом парке девчонки особенно податливы.

Пофилософствую
 
Каждый из нас однажды хлебнет каплю, или ложку, или даже лохань мертвой воды. Каждый! Но живой воды все равно больше и мы выживаем.
Все мы хорошо осведомлены об алгоритме человеческой жизни: рождение-смерть, а между ними тоже известная череда событий, да и возраст человеческой жизни отмерян. Все мы это знаем, правда, концептуально. Потому что, если ты живешь не 60, а 90 лет – это существенная разница и ты успеваешь насладиться не только судьбой детей, но и своих внуков. А как важен ты им! Это все понятно. Не понятно как себя мотивировать на новые вызовы. В один определенный момент становится скучно жить. Меня здесь поймет любой человек старше 60-ти. В современных поликлиниках пока нет кабинета врача-мотиватора. Пока их кабинеты рекламируются как частные услуги психолога или нечто подобное. Определенная революция произойдет, когда это будет общепринятой услугой врача. Мир поймет, что, теряя мотивацию, человек тут же заболевает. И лучше лечить причину, а не следствие. Люди ежедневно вредят себе гедоническими привычками, отсутствием заботы о здоровье, гиподинамией. Как мне тяжело было отказываться от курения, от рюмки водки – и только мотивация помогала совершить этот личный подвиг.
Каждому дается какой-то дар. Например, кому-то карие очи. И они ведут кареокого по жизни, в них влюбляются, с ними кто-то разделяют судьбу. И все благодаря этому нехитрому дару. Мой пример с очами, наверное, не самый удачный, Не только физиологические особенности ведут человека по жизни. А ведет его только ему данный некий дар. У меня, как и у всех, есть такой дар. Не назову его вслух. О нем знают только мои близкие. И он прокладывает мне в жизни путь, оберегает меня от близкой смерти.. да, да – продлевает жизнь и ведет, ведет.

Карелия

Карелия неожиданно пришла в мою жизнь как профессия. Я гид, и провел по нашей территории уже не одну сотню людей. До сих пор продолжаю это делать. Даже селю туристов в своем доме и вывожу их в самые таинственные места. Карелия: уникальное творение природы. Позади светлый праздник лета, впереди.. зимой по пояс сугробы, весной вода не в меру разольется. А река – напротив моего дома - это не просто воды течение, это символ моего родного края. Полноводная Шуя. Вечность все время достраивает Карелию. И вулканы, и наводнения, и ледники – все время мастерят ее и приводят в какой-то свой задуманный природой или Богом план (кому как понравится).

(думаю, буду продолжать свою историю)