Соседка Евгения пришла в тот же вечер, ещё и с братом Сергеем, что выяснилось
позднее. А сначала, Татьяна- Зина, так и обмерла, когда только взглянула
на входящего мужчину. Примерно её лет, высокий с осанкой грациозного медведя,
он должен был сильно склонить голову, входя в тёткин дом. Обоим стало
неловко, когда их Женя коротко представила друг другу. Казалось, от
проницательного взгляда мужчины не скрыть её, Татьяниного обмана.
- Тоже мне, девочкой тридцатилетней прикинулась глупая баба, как будто не
видать, что лет тебе под самые ягодицы!,- успела подумать с тоской.
Гости пришли с вертутой из прошлогодней тыквы, о чём поведала соседка.
Сергей принёс ещё одну,огромную цвета её бывшей причёски, а также авоську
полную овощей. Попили чай. Сергей всё поглядывал на неё украдкой. Татьяну,
давно считавшую себя старухой, бросало то в жар, то в холод. Даже дверь
на улицу отворила она настежь, вопреки обыкновению. Решено было завтра,
с утра, по соседски помочь ей с огородом. Отговорки никто не хотел и слушать.
С первыми лучами, спустилась в погреб, где скоро нашла лопату, грабли
и две тяпки. Но это было не всё, что нашла она в то знаменательное утро.
В дальнем, низком углу погреба, при попытке потянуть за тяпку, зацепившуюся
одним углом, под холстиной, обнаружила она кирпич в патине, столь тяжёлый,
что его даже затруднительно выло сдвинуть с места, не то, чтобы в руки взять!
- Золотой, не иначе,- с ужасом подумала женщина и в страхе, позабыв про
орудия труда, бросилась вон.
Но нужно было, к приходу добрых соседей расчистить участок под огород и
пришлось вернуться в погреб. Стараясь даже не смотреть в сторону странной
находки, она бросила туда перевёрнутый картонный короб, придавив его
несколькими алюминиевыми кастрюлями, потемневшими от давности лет и
сложенными рядом. С глаз долой и будто это всё ей приснилось!
К приходу соседей, гонимая самыми ужасными страхами и сомнениями, женщина
сгребла многолетние залежи опавших листьев, разбила три огорода, отгородив
их дорожками из старых, серых, но широких досок, найденных у погреба.
В чёрной, жиронй земле, без труда, в одном из огородов проделала канавки
для посевов, как это делала у себя в пригородном доме. Одно из ограждений,
не полностью очищенное от листьев начала было перекапывать, когда явилась
подмога. Лихорадочный блеск и яркий румянец вполне можно было объяснить
усилиями и свежим утренним воздухом, но в душе она вся трепетала от
своих домыслов и подозрений. Даже удивиться некогда было, что за какие-то
два часа, в нынешнем своём весе,- проделала столько, сколько прежде не
смогла бы и за неделю. Сергей пришёл со своей лопатой и дело заспорилось!
К полудню с посевами закончили. Ещё раньше, отлучилась она и пожарила
сковородку картошки, оставшейся после посадки. Разожгла примус, истратив
оставшийся керосин. Евгения достала из сумки наливку, кусок сала и первые
овощи. Посидели, как добрые старые друзья. Татьяна старалась держать
осанку, помятуя, что теперь ей на двадцать лет меньше. Подумать только!
Ловила на себе заинтересованный мужской взгляд, чуть чуть выпила, чего
себе давно не позволяла и почти забыла о свалившемся на неё недоразумении.
В разговоре, из нескольких фраз, обранённых Евгенией, вопреки протестам
брата, узнала, что у него ситуация один к одному сходная с её, вымышленной.
Жена полюбила другого, дочь привела в квартиру мужа и он решил не мешать
счастью своих близких. О том, что благоверная давно уже жалеет и зовёт
обратно, утверждает даже, что всё придумала нарочно, ей поведать не посчитали
нужным. Укладываясь спать в проходном чулане со вторым светом от веранды,
она зачем-то вспомнила из Евгения Онегина про то, что пора пришла,- она
влюбилась. Когда-то знала роман Пушкина почти наизусть. Заснула счастливой.
Продолжение, глава 10.