С утра погожий солнечный денёк так и манил на природу подышать чистым воздухом, но только во второй половине дня удалось выбраться и немного пройтись. После дождей всё вокруг умытое, посвежевшее. Приятно чувствовать тонкий аромат опавших листьев, запах вызревшей полыни и ещё что-то новое, осеннее, витающее в степном воздухе.
Вдруг в поднебесье послышался еле уловимый печальный птичий крик, от которого в душе сразу возникла волна непонятной грусти. Так отчаянно тоскливо кричат птицы только осенью, когда покидают родные края.
- Улетают уже. Пора… - мелькнула унылая мысль.
Посмотрела – небо чистое, лишь небольшие белые облачка зависли над горизонтом, нигде птиц не видно. Через некоторое время уже более отчетливо послышались протяжные голоса, оглашающие окрестности ноткой осенней печали. В голубой вышине показались едва различимые длинные цепочки - караваны птичьих стай.
Буквально от горизонта к горизонту они расчертили ноябрьское небо мелкими точками-крестиками. Друг за другом летят, наверное, гуси. Дальше характерным углом выстроился классический журавлиный клин, его не перепутаешь ни с каким другим. Видны также летящие стаи – то вытягиваясь петлей, то выравниваясь, то кружась, как бы меняясь местами внутри косяка.
- Утки, наверное, - предположила я
Летят, летят, чтобы спастись - пережить зиму. Долго всматривалась в небесную высь, пытаясь представить, как в огромном холодном пространстве эти маленькие создания находят столько силы для длинного и тяжелого пути на юг.
- Улетают… Улетают… - шептала я, провожая взглядом печальный клин.
- До весны, родные… Возвращайтесь живые! – и помахала на прощанье рукой.