Такой близкий-далекий путь
Вот он и наступил, поздний январский вечер. Только что отгремели, отсверкали, отсияли все салюты в честь нового 2005 года. Десятое января. Боже, у меня встреча завтра с Риткой! Вот заодно и долг отдам. А у меня ни рубля, одни доллары, надо менять… А морозище за окном!!! Давно такого не было… Метнулась в прихожую, быстро влезла в сапоги, накинула шубу… Эх, молодость! Красота! Быстрота! Смелость!
Без десяти восемь, в самую темень, я вошла в банк, благо он рядом – народу две души (хоть тут повезло!) и громко объявила валютному кассиру:
– Двести долларов!
Получив рублевую пачку, я кинула ее в сумку и быстро вышла. Мой ангел-хранитель, видимо, еще крепко спал после новогодних праздников – в этот вечер ему было не до меня. Довольная таким быстрым решением проблемы, я шагала по хрустящему снежку то вприпрыжку, чтоб согреться, то задумчиво-меланхолично, разглядывая развешанные на деревьях гирлянды, даже не представляя себе, что проблемы, как большой нарыв, еще только назревают.
Мой добрый, старый двор. А вон и окно на девятом этаже! Минута – и я заберусь под одеяло и посмотрю «Женитьбу Фигаро», как раз успеваю! Достаю ключ-таблетку, до парадной всего три шага, и слышу сзади тяжелый топот бегущих ног:
– Подождите, подождите!
– Да пожалуйста, – говорю я, резко поворачиваюсь и делаю шаг навстречу догонявшему. Последнее, что я успела увидеть: высокий мужской силуэт, капюшон, закрывающий лицо, и руку с татуировкой паука...
Я проснулась от пульсирующей боли в левом виске. Медленно открыла глаза и увидела качающиеся ели высоко-высоко. «Какие же они высокие и красивые, как богатыри…», – подумала я. Вставать совсем не хотелось: странный сон, как живое существо, все еще крепко держал меня в своих объятьях. Вдруг стало холодно и неравнодушно. «Как долго я спала», – пришла внезапно мысль. Я медленно встала, подняла связку ключей, еще видневшуюся на белом покрывале снега, но уже чуть припорошенную снежинками. Как робот, прислонила ключ, тяжелая дверь нехотя поддалась, впустив меня, озябшую… Несколько ступенек к лифту, и я уже еду. Сознание медленно стало возвращаться ко мне. Действия, доведенные до автоматизма, – это еще не сознание. А вот и оно: «А где моя сумка? И почему я, сонная, еду в лифте?». Провела рукой по левому виску – что это? Кровь... Сил открыть дверь уже не было. Дочь сразу все поняла, вызвала скорую помощь, проводила в больницу, где я сразу попала на операционный стол.
На следующий день ко мне в палату вошел человек в штатском. Издали показав документ, расспросил меня и вздохнул от безнадежности моих ответов. Конечно, моего мучителя не найдут – примет-то ведь никаких! Уходя, следователь сказал:
– Поверьте мне, скоро он будет наказан. Такие люди долго не живут.
– Какие – такие?
– Наркоманы.
Мистическая десятка
Наконец я дома. Помня о том, что голова – мой инструмент, и выполняя все инструкции доблестной медицины, я провалялась в своей постели еще месяц. Что же произошло после выписки?
В больнице я пролежала десять дней.
Дома лежу десять дней. К концу десятого дня, вечером, раздался звонок, и мне стало тревожно: я почему-то испугалась, как будто почувствовала: идет чужой. Вошла незнакомая женщина, пожилая и худенькая:
– Вот, возьмите, пожалуйста, я принесла Вашу сумку. Я нашла ее на лестнице, когда спускалась.
– А где Вы живете?
– Не спрашивайте, не скажу, а то Вы решите, что я украла эту сумку, а это не так.
В сумке лежали мои документы – не было только денег и косметики. Впрочем, я давно уже распрощалась с этими мелкобуржуазными атрибутами. А в одном из кармашков я нашла десять рублей – бумажную десятку!!! Удивительное число десять: ведь и произошла моя трагедия десятого числа!
Мы поблагодарили женщину, и вскоре она ушла, а я все лежала и думала: какие силы дали мне понять, что звонит чужой человек? Но мало ли незнакомцев ходит? Почему же я испугалась именно этого звонка? А может быть, она мать моего мучителя и ее замучила совесть? Почему я почувствовала эту связь? А может, это все еще мое воспаленное воображение?
Через месяц меня выписали. По утрам я отправлялась на работу, а вечерами, подходя к дому, звонила домой и меня выходили встречать дочь и зять: ну не могла я одна приблизиться к своей парадной!!! Никак. Ни за что.
Прошел год. Наступило десятое января 2006-го. Остается час до конца рабочего дня, и я вдруг вспоминаю печальные события годичной давности, нагружаю своих коллег: вот, мол, до сих пор боюсь заходить в свой подъезд, паника. И дает мне одна сотрудница такой совет:
– А Вы сделайте вот что. Выпейте на ночь стопку за его здоровье, раз уж сегодня годовщина.
– Я? За него?!!! Ни за что!!!
И вот я дома. К двенадцати улеглась. «Не спится, няня…». Такой «юбилей» нарисовывается... Прошел час. Разуверившись в приближении Морфея, я стремительно вскочила, подлетела к бару, налила себе рюмку водки – других напитков почему-то не оказалось – и злым-презлым голосом, сквозь зубы, пробормотала:
– Будь здоров!
В общем, заснула, как убитая, а на следующий день, не донимая никого своими звонками, спокойно вошла в парадную. Моя боязнь отпустила меня и больше не возвращалась. Что-то проносится иногда над нашими грешными головами…
;Adi;s para siempre, амиго!
Наступила весна. Дети уехали жить в Москву, а я, по-моему, влюбилась. Молодой человек сорока лет настойчиво за мной ухаживает. И что из того, что он моложе? Подумаешь, на десятку-то? А я еще вполне!
Надо сказать, что несколько месяцев назад я стала брать уроки латинских танцев. Всякие там самбы, румбы, пасодобли я уже неплохо танцевала с партнером, но душа моя рвалась к аргентинскому танго. Я жила в этом танце – от этого танго у многих сносило крышу, да и у меня иногда.
Как-то Юрий пригласил меня в ресторан. Здесь я еще не была: прекрасная сервировка, солидные музыканты, издали напоминающие антарктических пингвинов, а музыка плывёёёёт… и так хорошо становится на моей многострадальной душе – по-моему, рай приближается... Мой визави наклонился и шепнул:
– Извини, я отлучусь ненадолго. Не скучай!
А я и не скучаю. Через десять минут мой герой вернулся – бодрый, веселый и слегка даже дерзкий. Настойчиво так стискивает мой локоть и шепчет:
– Станцуем?
– Легко!
Я улыбнулась и смело пошла вперед. Танцпол был в нашем распоряжении. И вдруг полились эти чудные звуки – легендарная кумпарсита! Какая магия музыки!.. А я и не знала, что он так уверенно ведет, как будто очень давно меня знает. В танго главное – чувствовать каждое движение партнера, отдать ему всю себя, добавив томности и страсти, конечно, и пусть он ведет! И я решилась! Наше танго – это была революция тела – никто не знает, что будет дальше, потому что это – импровизация, это наш язык, только наш! Такое не забывается.
Мы слились в одно целое… Его огромные глаза... И огромные зрачки – никогда не видела таких! Как хорошо, что он успел шепнуть мне: «Когда я сожму твой локоть, можешь смело падать – я удержу». Да, пронеслось в голове, мужчина – это не слова, это поступки, черт возьми!!! Под финальный аккорд нашего страстного танго Юрий резко выбросил руку вперед, и я увидела на запястье какой-то рисунок. Что-то он мне напомнил, но вот что?
Разгоряченные и счастливые мы шли к столу, а зал аплодировал нам, как каким-то знаменитостям.
– Ты где занималась? Так хорошо танцуют только обученные партнеры.
– В школе танцев. А ты?
– У меня свои учителя были, – уклончиво ответил Юра.
– Дай мне свою правую руку.
– А что ты там хочешь увидеть? Ну, смотри, если хочешь…
А мне уже и не хотелось. Я уже вспомнила, пока мы возвращались к своему столику, все, что когда-то хотела забыть. Я вспомнила все: и этот резкий выброс руки, и приличный рост моего партнера, и голос, и… ту женщину, на которую он был очень похож, и…
Да, на меня смотрел паук. А Юрий охотно рассказывал:
– Этот паук – знак процветания и счастья. Это добрая примета, символ неожиданного богатства, наследства и любой прибыли. Такого паучка называют «деньгопрядом». Хочешь, и тебе такое тату сделаем?
– Да. Мы потом это обсудим. Отвези меня домой, я что-то устала.
В такси он был оживленнее обычного, а я, наоборот, молчала. Подъехали. Он спрашивает:
– К тебе можно?
– ;Adi;s para siempre, амиго!
– Не понял.
– Прощай навсегда!
– Как?! Но я ведь давно завязал!!! Вот только сегодня... расслабился...
Хлопнула моя тяжелая дверь. Слово «друг» я уже не смогла произнести.
***
PS. Сюжет основан на реальных событиях.