К Т О В Ы Ш Е ?
В блокнотах - сюжеты, заметки, рисунки. Хочешь увидеть? Читай.
1. Помню, эта картина, не очень большая в глянцевой старинной раме цвета топлёного молока всегда висела у нас над пианино. На ней, очень милой - чудо-собака и крошка-девочка. В нашем доме эта картина была постоянной и главной. И у прабабушки Марии висела, потом у бабушки Зины на Таганке, потом у моей мамы в Останкино (бабушка ей подарила) и вот теперь у меня. И называлась она - однотонная, сентиментально-сладкая, очень "мимишная" коротко - "Кто выше?". По стенам среди современных картин моего мужа-художника, среди его мощных живописных портретов, сочных пейзажей и графики, она была явно нездешней, случайной, как из другой жизни. По рождению она и правда была из жизни другой. Представьте себе, американской. (Как гласит мелкая-мелкая подпись понизу латынью - кудрявым, вычурным шрифтом) Это была монотипия, почти фото, цвета коричневой сэпии. Мне неизвестно как в 19 веке она попала в дом к прабабушке и прадеду-хирургу, участнику балканских войн Никольскому Иван-Никанорычу.
Её бытие у нас было настолько привычно и в комнате неотъемлемо, как воздух, как мебель, как потолок или пол, что просто не замечалась. К тому же несколько лет назад, чтоб она не выцветала от косых, ползущих из окон лучей солнца, я накинула на неё свой шарф из тонкого шелка. Но недавно мой чёрный любимый кот Васька "дворянин" (бывший дворовый) гоняясь по гостиной за кошкой Дымкой, своей подружкой, тоже "дворянкой" (в гостиную я обычно их не пускаю, чтоб мебель не драли) сорвал этот шарф и даже повредил угол рамы. И тогда я сняла её, пропылённую и решила наконец обновить, оживить. Сменить толстое стекло на легкий пластик. В общем подреставрировать.
А пока стоит она, моя дорогая, на полу, "Кто выше?" И молчаливо, трепетно ждёт от меня взаимности.. А кто на ней всё-таки выше? Кто ответит? О чем и в чём тут суть и сюжет?
Я сижу в кресле напротив. И впервые за много лет разгядываю её. Будто увиденную впервые. И почему-то волнуюсь, как на первом свидании. Представляю. сколько она бедная претерпела за эти полтора века. Насмотрелась, наслушалась. От "Боже царя храни" до "Мы жертвою пали в борьбе роковой..." От "Вставай проклятьем заклеймённый", до "Вставай страна огромная, вставай на смертный бой. С фашисткой силой темною, с проклятою ордой..." А сегодня уже в 21 веке дожила до новомодного дурацкого рэпа. Чуждого, непонятного, народом непринятого.
Сколько жарких событий, революций и войн, пронеслось перед ней. Сколько сотен, тысяч людей она видала. Сколько встретила взглядов и глаз. Сколько слышала голосов. И людей моих близких, родных по крови, но невстреченных. До вовсе чужих, посторонних. Сколько слышала разговоров, речей и тайных, тихих и гневной громкой ругани. И до любовного шопота, вздохов, признаний и поцелуев. А ещё бывала за окном рядом - курлыканье милых птиц, но были и выстрелы, крики, грозный топот копыт, ржанье, дробный стук сапог по булыжнику мостовой. И слушала она, конечно, победные марши духовых оркестров, медью сиявших труб. А ещё... резкий стук в дверь неких советских органов: "Откройте! Обыск!". Но позже, уже потом, потом звуки клавиш нашего пианино под пальцами моей милой мамы. Звуки её голоса и чудо-мелодий Моцарта, Грига. Звуки слёзных сладких романсов, и пришедших на смену послевоенные песни. "Любимый город может спать спокойно. И видеть сны, и зеленеть среди весны"
Прикрыв веки перед картиной "Кто выше?", я опускаю взгляд. Размышляю, сидя в тиши моей квартиры. (Слышу, как мерно капает в кухне вода.) Господи, сколько же разного на земле случилось за эти полтора века? Под хлёст дождей в стёкла окон. под свист снежной метели?..И всё же, кто, кто на этой картине выше? И что хотел сказать нам безымянный автор?
На первый взгляд сюжет не затейлив и даже прост. Я вздыхаю и мысленно осторожно вхожу в белую раму картины, как в открытую дверь. Внутрь, в сумрак просторной мне неведомой комнаты. Вижу край незастеленной старомодной койки на колесиках из фарфора. Что б удобней было возить больного по комнате. Видно, здесь кто-то болел. Или умер? И вижу возле кровати двоих. Это большая собака породы сан-бернар. (Или русская сторожевая, всегда спасающая людей?) А рядом её маленькая хозяйка, мимимишная кроха - девочка в кудряшках и бантиках, в светлом нарядном платьице. Собака бела и добра, как все большие собаки. Она послушно сидит у кровати, а девочка рядом, вплотную стоит к ней спиной, закинув головку, а ножками в туфельках упираясь в толстый растрёпаный книжный том. (Уж не Библия ли? Кладезь вечных мудростей Божьих, в доме кем-то читанных-перечитанных?) и меряется с собакой ростом. Кто из них выше? Пока что собака гораздо выше. Чудесная морда, умный доверчивый взгляд.
Я ладонью мысленно глажу её по шерсти, теплой, ласковой словно шелк. В головку целую белокурую девочку. Ну зачем, зачем это чудо-дитя хочет быть выше? Хочет знать КТО из них выше? Она - символ юного Человечества или символ Природы? Сильная, бессловесная тварь, сама Суть, сама Соль земли с её мудрым взглядом? Дитя встало даже на Библию, так ей хочется обогнать, быть и выше и поглавнее. И хоть оба они Божьи твари, Божьи Творенья, но всё же хозяйничает, капризничает тут она, человечек. Однако, когда человек вырастет, поднимется во весь рост, этой собаки, этой природы не будет. Её просто не станет. Исчезнет, умрёт. Хотя случится это позже, гораздо позже. А пока...пока любящая собака всё терпит, Терпит и служит ей, служит. Полтора века послушно сидит в ожиданьи решенья. - Кто из них выше и кто главней? Мать-природа или же человек?
Я опять ласково глажу тёплую шерсть и дитя целую в кудряшки. И тем же путём из рамы, как из чужих дверей возвращаюсь в свой дом, в наше время, где тоже горячо и давно стоит всё тот же жесткий вопрос - КТО ВЫШЕ? Кто главней на земле главней и как им вместе существовать?.
А пока я иду на кухню к крану и газовой плите, варить для семьи обед.
* * *
2. Писатель всегда загадка и чародейство. Никогда не знаешь, что ждёт тебя впереди. Лишь бы Бог опять дал верное направление. (И.Р.)
3. Писатель тот, кто из правды жизни может создать правду искусства. (Это личный мой постулат.
4. Странная вещь ПАМЯТЬ. И не просто странная, а просто НЕПОСТИЖИМАЯ. "И ныне, и присно, и во веки веков." Так и учёная дама Бехтерева, глубоко изучавшая мозг человека, к концу жизни с твёрдостью заключила: Всё, мол, от Бога.
Вдруг сегодня я неожиданно вспомнила послевоенное детство в Останкино. Мы барачная шантрапа сидим рядком на дощатой лавке у входа в дом. Однолетки - мальчишки, девчонки, почти все сироты. (Отцы полегли на фронтах). Играем. Водящий стоит перед нами в стоптанных башмаках с порванными шнурками, произносит в-присказку, громко: "Чок-чок, пятачок. Вставай Яша-дурачок. Где твоя невеста? В чём она одета? Как её зовут? И откуда привезут?" И один из мальчишек, может быть Витя-Хрюня из первого подъезда, или Томка Боброва (семья беженцев из Белоруссии), или Лёнька- татарин, должен вскочить и посчитав до пяти, выбрать, указав на кого-то из девочек. На меня, Саидку или Маршидку, как бы "невесту", и уже та, выскочив перед всеми, должна выбирать "жениха"...Помнится была ещё одна крутая, жестокая считалка тех скудных лет: "Вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана. Буду резать, буду бить. Всё равно, тебе водить..." И водящий, переходя от одного сидящего к другому, должен каждому в протянутые сложенные "лодочкой", вместе ладошки, незаметно из своих сложенных так же ладошек. опустить пуговку (или монетку), приговаривая: "В этой маленькой корзинке есть помада и духи, ленты, кружево, ботинки. Что угодно для души?". Для души этой сопливой, голодраной ребятне было угодно конечно, всё. Мечтательно всё. И лента, и кружево и духи. но особенно, конечно, ботинки. И вот счастливчик получивший в руку пуговку, должен мигом выскочить вперёд (чтоб сидящие рядом не успели его задержать) и выкрикнуть слово своей мечты, например "духи" или "ботинки". И вновь надо пересчитаться, на кого теперь "упадёт" , выпадет это заветное слово "ботинки" тот и будет главным в своих невидимых полученных чудом ботинках... Наивные, чистые игры голодных детей тех тяжких, военных лет.
* * *
Воистину неуправляемая вещь ПАМЯТЬ! Она бесценная, вольная, и необъятная как мир. Явственно слышу голоса прошлого: "Вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана. (И беспощадное...) Буду резать, буду бить. Всё равно тебе водить." Или вот это: "Аты-баты, шли солдаты. Аты-баты на базар. Аты-баты, что купили? Аты-баты, самовар?.." (Послевоенные самовары ещё оставались кое-где в семьях) Непостижимо! Встают видения! Чёткие картинки времени! А слова-то какие!.. Сами Слова-то!... В них и солдаты шагающие на марше (на войну ли, с войны?), и нищий базар как и наш Останкинский, и вдруг - сияющий как мечта, самовар. И сам ритм, ритм тех дней. И... Поэзия. "И творчество, и чудотворство." Вся та неповторимая жизнь, что уже канула в Лету.
4. Минская прозаичка Алексиевич (Нобелевский лауреат), так же она скверна, сера и невзрачна. Внешне, как и внутренне. ("Бог шельму метит"?) В ней, бездетной, злой тётке давно сидит бес и ей управляет. И чтобы хоть как-то эту тётку спасти, (ведь жалко же лауреата), её давно надо бы в Божий храм отвести и ... ОТЧИТЫВАТЬ, ОТЧИТЫВАТЬ. И тогда все люди вокруг увидят какая грязь из неё полезет, какая мерзость польётся, какая поплывёт вокруг серная вонь. Услышат как её бес будет отчаянно сопротивляться, как будет надрывно орать и лаять. А пока что эта старая баба, с подачи запада, сама лезет в лидеры, почти что в президенты страны Белоруссии. Белой Руси. Извечно нам родной, дорогой.
5. Что такое власть? По моему, власть это максимум знаний, максимум мудрости, воли и силы. Но и Сострадания тоже. Без сострадания всё остальное может быть даже опасно. (Ведь сострадание, когда оно есть, сильнее всех прочих даров, даже сильней милосердия.)
6. Его настоящее имя - Д.Зильбертруд - ныне вездесущий поэт-политолог Дмитрий Быков. "Кудрявенькое, неистребимое торнадо" (так назвал его поэт Е.Евтушенко). "Животный" русофоб и один из лидеров "пятой колонны". И оказалось значимым его единение, их "дружба взасос", на троих, с актёром-убийцей Михаилом Ефремовым, сидящим ныне в тюрьме, и с некто "поэтом" Орлушей. (Орловым, либералом из "Эха Москвы"). Известны общие их гастроли по разным весям (особенно в Штаты, "хождение за три моря") и по Руси "хождение в народ". Удачные эти гастроли принесли им огромные деньги. (Билеты стоили запредельно дорого, фигуранты высоко ценили себя). И сейчас этими "всенародными" бабками Ефремов расплачивается за нанесённую им смерть. И даже хладносердно торгуется. Сколько лучше дать откупных семье убитого им человека? Миллион, два или же больше или же меньше?..Просто непостижимо!
Обо всем этом мне стоит наверное написать отдельно и поподробней.
7. Помню как в школе мы подростки-недоросли изучали, "проходили" по литературе роман Александра Фадеева "Молодая гвардия". И даже наизусть учили прекрасный отрывок "Руки матери". В нём - главный герой, борец с фашистами на Донбасе , комсомолец Олег Кошевой. Юноша трепетно вспоминает руки своей любимой мамы. Их нежность, тепло, а на тыльной стороне ладони их голубые трудовые прожилки. Этот фадеевский текст мы читали вслух и на уроках, и торжественно, с выражением в праздники в актовом зале со сцены. Стоя в наглаженных пионерских формах (белый верх, тёмный низ) и все в красных галстуках. Но читали хоть и с выражением, но как-то не чувствуя, не проникая в суть смысла. И вот прошли годы, прошла почти жизни. Я давно мама и давно уже бабушка. И глядя на свои руки, вдруг вспомнила талантливый этот отрывок. Ибо теперь по своим голубым прожилкам могу легко, без спецаппарата, определить давление крови. В норме или повышено. Какие там жилки? Надо ли пить таблетки? Так что вот она воочию сила искусства.
Сила слова художника..
7. Всю жизнь помню, как со школы, с младших классов, мы - гордые пионеры в красных галстуках наизусть учили стихи Маяковского. Мы тогда вообще много учили наизусть хороших стихов. И старательно, громко их декламировали. В том числе Маяковского: "Отечество славлю, которое есть, но трижды, которое будет !".
С момента рождения этих строк минуло как раз столетие. И оно пришло, это будущее, настало это славное время. И мне за него не стыдно. Вижу, что поэт в общем-то не ошибся в прогнозе. А вот подумала: Интересно, а я бы, тоже любя Отечество, смогла бы нынче так же сказать о будущем? О далёком-далёком завтра, "которое будет"? Например, про год 2120?.. Не знаю, не знаю. Не уверена. Да и вообще настанет ли для человечества тот далёкий год? И будет ли существовать само человечество?..
8. Как то встретила фразу мудрого человека полковника Преображенского полка, затем фельдмаршала Иоганна Миниха. Вот она: "Русское Государство обладает тем преимуществом перед другими, что оно управляется непосредственно Господом Богом. Иначе невозможно объяснить, как оно до сих пор существует." Согласна, хотя три века прошло без малого. Не удивляюсь, всё так, всё именно так.
8. Останкинская телебашня высотой почти в пол-километра, в начале 60-тых, как иглой пронзила небо. А десятью своими опорами, огромными лапами (бОльшими чем у динозавров) упёрлась прямо в наш картофельный огород. В наши (и конечно, соседские) сотки земли, где мы с мамой годами сажали весной картошку. А по осени её копали, собирали в мешки и хранили в нашем барачном подвале. И она, любимая, долго спасала всех нас от бескормицы и нужды. Огород был недалёко, в чистом поле, лежащем как раз напротив нашего дома (барак № 6, кв.9, где я родилась на 3-ей Останкинской улице)), и куда "выходили", смотрели окна нашей комнаты. В этих окнах при смене врёмен года, даже просто при смене погоды менялся и цвет, колорит пейзажа, как на полотнах художника. Был он то нежно зелёным, то снежно-белым, то золотым. И по этим пейзажам я из года в год шагала в школу. Номер 271, серо-кирпичную. сталинскую. Обычно в руках вместо портфеля, отцовская полевая сумка через плечо, которой очень гордилась, (Очень прочная, привезённая отцом-танкистом с войны), полная учебников и тетрадей. Носила её годами. Пока я отличница и комсорг, после девятого класса по зову "Партии и Комсомола" вдруг не махнула на целину, в степь, в предгорья Алтая. И этим навсегда круто изменила свою судьбу, свою биографию. Хотя потом, через годы всё же вернулась в родную Москву. И даже поступила во ВГИК, во "всесоюзный", единственный в стране институт кинематографии...
Так что на карте Москвы этой самой иглой телебашни некто незримый словно бы обозначил, навсегда нанёс точку, пункт моего рождения. Место моего скромного явленья на белый свет. А вот вскопанный, обихоженный наш огород, матушку-землю о шести соток, дарившую нам картошку-кормилицу, мы навсегда-навсегда потеряли.
9. Великая Франция на баррикадах Парижа когда-то горячо на весь мир провозгласила: "СВОБОДА! РАВЕНСТВО! БРАТСТВО!" Но вскоре тех, кто неистово за это боролся, обезглавили. Гильотина работала неустанно. Однажды из-под её ножа за 62 минуты к ногам палачей скатились 60 умных мятежных голов. И в судущие века, и в Советском союзе этот постулат "свобода-равенство-братство" всем казался и победным, и справедливым.
Однако, нет. Нет и нет. Да иначе и быть не может. На планете у человечества быть не может ни свободы, ни братства, ни равенства. Это только лишь лозунг, слова. Это пустая утопия. И наше время (не только во Франции) обнажило, обнаружило несостоятельность этого мифа.
* * *
?. Я всегда любила командировки. Они назывались "творческими", в глубинку страны. Порою "по письмам читателей", и от разных газет и журналов. Я соглашалась и летела, и ехала. И дело было даже не в гонорарах и суточных. Я любила движение вообще, иные пространства, новые земли и веси, самолёты-полёты. Но особенно любила дороги, железные, например. транс-Сибибирскую магимтраль. Сколько раз проехала я по транс-Сибу! И целиком с запада на восток и обратно, и по частям.
В тамбурах, на переходах вагонов тебя обдаёт хлёсткий ветер, звучный лязг сцепки и буферов. А в теплом купе за окном под перестук колёс, мелькают, как кадры кино, голубые, широкие дали, просторы. То снежно-белые, то пёстро-зелёные, то золотые. Вот она моя Родина, вся на виду. Родная моя земля. Как на доброй и тёплой Божьей ладони. На щедрой длани Его. Лишь успевай смотреть во все глаза. Дивись, впитывай. Пытайся найти всему достойное, точное слово, и запиши...да-да, в блокнот запиши... А соседи твои по купе, по плацкарту? Они тебе являются, всё новые, новые. Всё прибывают, меняются. Какие жизни вокруг, какие судьбы, характеры! Что может быть дороже, ценнее этого? Особенно для писателя.
* * *
Я порой смело пишу вещи очень личные, авторские, обнаженные. Но пишу так, чтобы каждый мог увидеть, прочесть в них своё, личное. И это у меня вроде бы получается. Во всяком случае так порой говорят читатели.
* * *
Радио России часто повторяет передачу покойного моего знакомца поэта Андрея Дементьева. (Моей дочке-художнице на приёме в "академии Церители" он, например, как-то сказал: "Ты копия своей мамы-красавицы. Я всегда рад был печатать в "Юности" её талантливые рассказы"). Это правда, печатал, (он был замом главного). А до него меня печатал главный редактор "Юности" писатель Борис Полевой, автор бессмертной "Повести о настоящем человеке". Храню в архиве несколько его писем мелким кругленьким, "зелёных чернил" почерком, с просьбой подарить библиотечке "Юности" свою очередную книгу с автографом. И я дарила). ..
Но сейчас говорю о другом. Сегодня Андрея Дементьева широко пиарят по радио, особенно его дочь. Часто читают его стихи. Повторяют запись, где он сам себя декламирует с упоением, с горделивым пафосом школьника. Но особенно часто пиарят его "лучшее", как многим кажется, "программное" стихотворение. "Никогда, никогда ни о чём не жалейте./Ни потерянных дней, /Ни сгоревшей любви./ Пусть другой гениально играет на флейте,/ Но ещё гениальнее слушали вы"... Ну, просто "заездили" эти строки. Слушать тошно. А оно ведь очень лукавое это стихотворение. Даже ложное, вредное ПО СВОЕЙ СУТИ. Оно гимн гордыне. Хоть на первый взгляд соблазнительное для уха грешного обывателя. Как, почему ни о чём не надо жалеть? Почему надо "с этим прошлым" порвать "непрочную нить"?. Так и хочется спросить автора Ты что, уже праведник что ли? Апостол? Грехов не имел? И даже не хочешь их видеть? А зря. Даже апостолы имели грехи. Ведь все они из мирян к Богу пришли, из грешного мира. Но о грехах помнили и в них КАЯЛИСЬ. И покаяньем очистились, как святой Павел, прежде Савл - гонитель христиан. А уж нам неофитам тем более надо помнить о прошлом (и никакие нити с прошлым не рвать) и каяться, каяться. Потому Бог и подарил нам, людям шанс ПОКАЯНИЯ, это чудо очищения от грехов. От главной жабы греха - гордыни и зависти. Собственно Человек и начинается с ПОКАЯНИЯ. Так что быть беспамятным, "рвать с прошлым непрочную нить" преступно. И о грехах своих надо жалеть. Жалеть искренне и до слёз. Покаяние очищать. А жабу гордыни надо в себе душить, а не пестовать. И не стоит "павлиниться" от того, как "гениально" ты слушаешь флейту. Гордыня, к которой ложно призывает Дементьев, это первый и смертный грех. Напротив, надо людей учить снимать шляпу перед тем КТО "гениально играет на флейте". И тут мы с Андреем расходимся в главном. И резко.
Так что - очень вредное, безбожное это стихотворение. Хоть внешне и звонко-ритмичное,
соблазнительное. Но его надо срочно и отовсюду удалять, изымать. А главное, из людской памяти. Как приманку от беса со смертельной наживкой. И вообще его творчество - это бесовство в искусстве. И его опасно множить и повторять. Кстати, "искусство" - происходит от слова "искус", "искушение", "искушать". Что поэт наш с кокетством и делал.
* * *
В последний сорок второй год своей жизни мой муж художник Юрий Ракша заболел смертельным лейкозом (рак крови). За его жизнь боролись все - врачи, церковь, родные, близкие, многочисленные друзья. почитатели таланта...искали и доставали рецепты, лекарства, из Пловдива по моей просьбе и за мои деньги прилетел болгарский врач с особой вакциной. БЦЖ - антитуберкулёзная палочка. Но это не помогло. И силы Юрочки таяли. А у него в работе как раз был уже триптих "Поле Куликово" (мечта всей его жизни). И именно этот труд у мольберта
сверх всяких человеческих сил и возможностей. но Богом благословлённый (ведь на холсте им написаны семь святых просиявших на земле Русской) и молитвы любящих христиан. непостижимо продлили художнику жизнь почти на год. И он победил на своём Куликовом поле. И умер
с последним мазком, закончив образ святой Евдокии - жены князя Димитрия. (Ныне триптих в Третьяковской галерее. Копия в Патриархии.) * * *
Хочу назвать новую книгу мемуаров "Дверь на чердак". Всегда кропотливо ищу название. В нём не только должна быть суть написанного, но чтобы оно и "цепляло" читателя. Художник Юрий Ракша, порой говорил: "Я всеми средствами, всеми силами, которые только даны художнику (мазком, композицией, соотношением цветов и оттенков, замыслом) стараюсь задержать, остановить зрителя у моей картины. Чтоб он проник в неё, разделил со мной все чувства и мысли в неё заложенные. Часто зритель ленив. Порой в музее ему и минуты хватает на встречу с шедевром. И...дальше пошел. (Я не раз наблюдал это с горечью.) А я хочу остановить его, удержать, заставить думать и сострадать..." Вот и я хочу даже названием книги своей, даже видом её, взять читателя за душу.
Вот и это - "Дверь на чердак". Чтоб захотелось её открыть. Очерк этот готов, уже написан, но он вовсе не про чердак. Он про себя, про Переделкино, про талантливых Гришу Горина и Гену Шпаликова. Но сейчас я скажу пару слов именно про чердак, который бывает под крышей.
На чердак люди обычно относят то, что сегодня не нужно. что устарело и отслужило. Но пройдут годы, и на чердаке вдруг отыщется то, что было как бы забыто, но чем-то вдруг поразило воображение. И стало дорого сердцу и даже бесценно. И неожиданно понимаешь - в любой точке прошлого начинается будущее. И оно живёт, зовёт и опять греет душу.
9. В Останкино на нашем общем барАчном чердаке хозяйки нашего двухэтажного дома то и дело сушили бельё. Простыни, наволочки и прочее, даже исподнее. Но бывало у них и горе, и слёзы, это когда бельё пропадало. Его попросту воровало жульё. Тогда всё было в цене. В те годы воровство в Москве (да и всюду) попросту процветало. И в домах (форточники, домушники), и в трамваях (щипачи, карманники), и по чердакам, конечно, тоже.
И потому моя мама выстиранное дома в корыте бельё, старалась сушить во дворе, на виду, прямо напротив окон. (Своя верёвка, свои деревянные прищепки, целая связка, нанизаны на верёвку как круглый бублики, баранка. Тоже большая ценность). И вот висит наше бельишко, старательно мамой выстиранное в железном корыте, в щёлоке, на ребристой доске, до мазолей на пальцах. На зависть соседкам колышаться на зимнем ветру до нельзя белоснежные простыни, наволочки, А мы с мамой приглядываем за ними в окно по очереди, как за живыми, как за детьми. Пасём - не украли бы?)
И вот опускается на Останкино синий морозный вечер, на Шереметьевский пруд, на церковь, усадьбу и парк. И на шесть наших рабочих бараков, что стоят рядком по короткой 3-ей Останкинской улице. И моя мама, простоволосая, с непокрытой головой, оставив хлопоты с печкой, спешит во двор, на холод - снимать высохшее бельё. А возвращается, скрипя по снегу подшитыми валенками, с охапкой мёрзлых, торчащих выше её головы, белых твёрдых простыней. И в момент врывается в застойное тепло нашей комнаты нечто холодное, обжигающее. В миг всё заполняет морозно-арбузный запах свежего ветра и... радостной чистоты. Мама кладёт огромную эту охапку на постель и она, как ледяные торосы, остро торчащие во все стороны, начинает в тепле опадать, обмякать, превращаться в мокрую лепёшку холодного теста, которая должна ещё высохнуть перед встречей с утюгом жарким чугунным прямо с печи. Но и потом уже в постели бельё долго пахнет неповторимой свежестью уоицы. И мне, малышке так и хочется засыпая уткнуться носом в прохладу подушки. Как в чудо-сказку на Лукоморье. "Здесь русский дух. Здесь Русью пахнет".
10. Смирись с любой ситуацией , если не можешь её изменить. Время изменит. Господь управит.
11. Радио-передача "Эхо Москвы" уже давно не Эхо, а русофобская грязь, подлость, предательство Родины. Просто отрыжка века. До коих же пор народу это терпеть?
12. То, что не доходит до ума хулигана, преступника или мошенника посредством слова, надо доводить до него через руки, через действо. Малому - нало рукой по заднице наподдавать, взрослому через ручной труд в тюрьме. Может, тогда дойдёт? Может тогда прозреет? И протоиерей отец Димитрий Смирнов, мой духовник так говорил.
12. В последние десятилетия Запад (Штаты, Европа) опасно окружает, даже поджигает Россию по всему внешнему контуру. Это результат ослабленья моей Родины в лихолетье конца ХХ века. (А убийцы № 1 и №2, это и Горбачёв, и Ельцин.) Но нам наконец пора учить уроки истории. Спасибо Путину. Уже вроде бы поднялись с колен.
* * *
Терроризм гадок всем и для всех. Но Европе не следует провоцировать мусульман - глумиться над их святынями. (Например, повторение в печати запада карикатур на исламского пророка Магомета), оправдывая это ценностями своих европейских "свобод". Но у свобод есть пределы, границы - это свободы других... А у нас православных христиан есть заповедь. Если обидят тебя - прости, если ближнего - возрази, а если унизят Веру твою, твоего Бога - ВОССТАНЬ. Грозно. Неколебимо. Так что я мусульман вполне понимаю.
13. Юнна Мориц. - поэтесса на земле редкая. Многоценная, мудрая, тонкая. Знаю Юнну давно. Так и вижу нас молодых в Крыму, в доме творчества писателей, в благословенном Коктебеле. Загорелых, влюблённых, бессмертных. Она с любимым единственным сыном. Я с любимой единственной дочкой. Уважаю и очень верю я Юнне. И в неё. Дай Бог ей и семье здоровья и сил.
14. Незабвенная ленинградка поэтесса-герой войны Ольга Бергольц. "...Я ещё не хочу умирать./У меня ещё есть адреса,/ По которым найду голоса..." Вот и я не хочу пока умирать. "Ещё есть покуда дела. Ещё слышу пока голоса. Ещё надо писать в адреса..."
(Это можно перенести в мой очерк "Дай руку уходящему")
15. Как-то мой учитель Михаил Аркадьевич Светлов ночью позвонил домой своему другу художнику Игину, хотел прочесть только что написанное стихотворение. Тот сняв трубку, спросонок буркнул сердито: "Миша... ты что, с ума сошел? Ты только взгляни на часы..." Светлов вздохнул с горечью: "А я думал, дружба - понятие круглосуточное". Это ёмкое выражение, как и многие другие слова Светлова, сразу ушли в народ, став бессмертными. (Как, например, стала бессмертной его фраза: "Водка бывает только хорошая или очень хорошая." В те годы в нашей среде бытовала мода - к любому уоллеге, не взирая на возраст, обращаться "на ты" и - "Старик". "Слушай, старик" и рука на плечо.. Светлов был не молод. и это ему очень не нравилось. Однажды при мне в ЦДЛ за ресторанным столиком, на слова подошедшего к нам молодого поэта: "Привет, старик!" Светлов ответил: "Какой я тебе старик? Старость прихолит, когда половина мочи идёт на анализы". И эта мудрость, кажется, тоже пошла в народ.)
И вот сегодняшние "шоу-творцы", забывая про первоисточник, "сочиняют" якобы от себя тему "круглосуточной дружбы". Вставляют это в разные шутки, репризы, с песни свои. На днях по радио певец Маршал новую песенку с эстрады поёт: "Дружба это круглосуточно./ Даже если пожар, урожай./ Дружба она не рассудочна./ Одевайся скорей, приезжай". Я прямо вскочила от возмущения. От плагиатства, от неприкрытого воровства. Представила, как глядя на землю, вниз с того света, лукаво смеётся наш классик Светлов. Уж он-то знает - насколько "нет пророка в своём отечестве".
14. Что, что творится ныне с русским, дивным, родным языком? Так и хочется его вытряхнуть от мерзости засорения, как овечью шкуру от паразитов и блох.. От чужеродных слов. От них уже уши
прокси-мокси..." и прочая шелуха. Так что, всегда и горячо береги чистоту родной речи, святого своего Языка. И начинай с себя.) Береги, как чистоту дома и улицы за окном. Чистоту зелёного леса и хлебного поля. А главное чистоту Души, Веры своей. Только тогда мы выживем. Сокрально выживем.
14. Однажды слышу простую милую песенку. Так она хорошо написана, так поэтично звучит. В строке столько музыки, столько ритма: "Она плыла, как коровелла/ По зелёным волнам.../ Я оглянУлся посмотрЕть/ Не оглянУлась ли она,/ Чтоб посмотрЕть / Не оглянУлся ли я". Вот вам яркий пример гармония.
14. Наблюдение первое.
Актёр Михаил Ефремов сын некогда извстного режиссёра Олега Ефремова, убил человека.. Да-да, Ярый русофоб, наркоман и алкаш, от запоев обрюзгший Ефремов вчера убил простого рабочего человека. Будучи "в хлам" пьяным и под наркотой, он сел за руль своего дорогого Джипа и на Садовом кольце, вылетел на встречку и врубился в "Ладу". Водитель из Рязани скончался. И вот теперь убийца сидит себе дома. Он, видите ли, "пока под домашним арестом". С браслетом, запрещающим контакты с миром. Хотя по закону, должен бы сидеть в сизо, в "обезьяннике". И за убийство ему светит тюремный срок в двенадцать лет.
Неужели же наша Фемида будет опять глуха и слепа?! Неужели его "отмажут" дружки-актёры, "элитные либерасты", эта "вонючая вип-богема"? Тогда это будет просто плевок в лицо всей стране, всему народу. Неужели "свободный" наш суд и наш уважаемый президент это допустят?.. Посмотрим. Проверим на "вшивость"...Ах, какой же этот Ефремов редкостный негодяй!.. Ведь в последние годы он с литконцертами, ездил по всей России, и даже к эмигрантам в Штаты. Собирал несметные деньги за клевету на свою же родину. Вместе с таким же циником и русофобом "поэтом" Дмитрием Быковым, предавшим имя отца (Д.Зильберштруд) и дерьмо-куплетистом Орлушей. Развлекали тысячные аудитории "поэтикой" своей ненависти к России. И как только Бог допускает таких жиреть. процветать на белом свете?.. О времена! О нравы!
11. Вот неделя прошла. И М.Е., очухавшись, протрезвев, и уже скуля (имея хитрого адвоката), видите ли "признался" всё же в убийстве, подписал признание. "Повинился" даже в ТВ-камеру, сказав очень не глупо: "Уже нет больше никакого Ефремова". И слёзно, якобы искренне покаялся. (Однако, Раскольникова тебе, голубчик, уже не сыграть никогда).
* * *
Вот ещё прошло время. И снова новость! Теперь оказывается, вопреки фактам, Ефремов и за рулём уже не сидел. (Нашли-таки, подкупили двух каких-то парней-"свидетелей"). От прежних показаний отрекся. Воистину - театр одного актёра!.. Да вообще, если б в суде рассматривать не только это убийство, "по пьяни". И то лишь одного человека. Но ты ведь, Миша-голубчик, давно и долго Родину продавал! Убивал души многих тысяч людей! И не случись этой последней смерти, ты и дальше бы продолжал души людей убивать. Но теперь ты, науськанный адвокатом-кавказцем, уже твердишь в суде, что "за рулём был не ты"!.. А кто был-то, мерзавец ты этакий, что ли марсианин? И ещё кретин Джигурда облизывает тебя. Готов дешовка хоть тут у суда попиарится.
12. Никогда не глумитесь над иноверцами, над чужими святынями. Их надобно уважать. Иначе чужие будут ответно глумиться над вашими. И этот ужас уже происходит.
13. . Наблюдение второе.
"Либерасты" (и не только) стали недавно активно пиарить прозу "деграданта"-эмигранта Сергея Давлатова, якобы жертвы советских лет. А тот, способный неизлечимый алкаш и "красавец", хитро слиняв из Таллина от семьи (жены, вечно его отмывавшей после тошнотных пьянок, от трехлетней дочки своей. якобы любимой крохи) в Штаты, на Брайтен-Бич, сразу прижился там, (этнический перекати-поле) и ощутил себя "сильно дома". (Ещё бы, отец еврей, мать армянка. Говорят же, это гремучая смесь. "Где армянин прошел, там еврею делать нечего." А тут оба в одном стакане.) И в оправданье себя, своей грязной совести, и для ничтожной диаспоры таких же "русских" -предателей-деградантов, он стал их флагом. И настолько флагом, что те после его смерти даже добились, хоть и с трудом, у заокеанских властей - назвать нью-йорковскую затрапезную улочку этого"русского" гетто, где Давлатов прижился с очередной эмигранткой, его именем. Ну и ладно, казалось бы, и на здоровье. И флаг им в руки! Однако как на ладони всем видно, как это всё мелко, ничтожно. И сам автор, и его "искренняя", вполне грамотная, но ничтожная проза. Хотя именно такие вот космополиты сегодня "в тренде". Что ж, на безрыбье и рак рыба. Только к русской христианской морали и к нашей культуре "давлатовщина" отношения не имеет. Это яркий пример падения. Это деградация человеческой чести и совести.
* * *
Александр Куприт. 30-е годы ХХ века. Из письма другу на родину в Петербург из Парижской эмиграции: "... Лучше голодать и холодать дома , чем жить у соседа под лавкой...".
* * *
И ещё повторю пару слов о злосчастном московском суде. Моя душа от этого "шоу" с Ефремовым просто болит и плачет. Да и страна гудит.
Извините уж, повторюсь. Недавно известный актер и беспробудный опухший алкаш Михаил Ефремов, сев за руль своего дорогого джипа, убил в ДТП человека. Коллеги Ефремова по театру "Современник", вроде чумной и злобной "антилигентки" Ахеджаковой (открыто и громко призывающей в СМИ "раздавить как гадину" нашу Думу и власть), сочинили, (при чём от имени ВСЕГО коллектива театра), и послали ВЫШЕ трактат в защиту своего коллеги-убийцы. И назвали трактат: "Мишу не осуждаем". Так что ж это значит? Значит, что, оправдываем его? Всем коллективом оправдываем убийство? ..Воистину : "Чудище обло, озОрно, огромно, стозево и лаяй." Именно преступным потворством этого "стозевого чудища", этого коллектива этот актёр и дошел "до ручки". Именно вы, господа, довели его до убийства. Но только про самое главное-то вы как бы "забыли", голубчики "антилигенты".
Забыли, как этот ярый русофоб, годами ездил по США и по российским глубинкам с концертами. На пару с лидером "пятой колонны" "поэтом" Дмитрием Быковым (неистовым Д.Зильбертрудом, которого Е.Евтушенко назвал когда-то "кудрявенькое, неистребимое торнадо") и грязным словом своим намеренно УБИВАЛ людские души. И в залах убивал их ТЫСЯЧАМИ. А за смерть одного им убитого на шоссе негодяй получил от суда восемь лет заключения. (Хотя, конечно, отмажется). А вот как Ефремов ответит за тысячи убитых им душ?
* * *
Нынче люди порой говорят: "Ефремов попросту издевается над правосудием. То он вину признал, то нет. В общем повторюсь - шоу одного актёра. Потеряна напрочь и честь и совесть". Но уверена -- нельзя потерять то, чего не имел.
* * *
"Очаровывая на сцене, не разочаровывайте в жизни". (К.Станиславский - актёрам МХАТа)
* * *
В народе ходит такая старая весёлая и горькая шутка: "Зарплата у меня хорошая. Только маленькая". А я продолжу: " У меня здоровье хорошее. Только часто болею".
"У меня квартира хорошая. Но продувает насквозь"
"Медицина у нас хорошая. Только дорогая".
"Председатель у нас хороший. Только вор"
"Капуста эта хорошая. Только гнилая".
"Это письмо хорошее. Только вот от покойного".
"Эта лошадь хорошая. Правда, хромая".
"Эта каша хорошая. Только сгорела".
"Это пиво хорошее. Только с водой".
И так можно долго. "Пиши - не хочу". "Пиши - не спеши".
* * *
Как-то пришла ко мне юная, милая, "перспективная" журналистка из какой-то газеты, взять интервью. Сидим, по-хорошему говорим. Правда, её вопросы сперва банальны. Где родилась, училась, что написала, какие планы на будущее... Но был и хороший вопрос - отношение к спорту. Ответила: "Спортивные передачи в СМИ я не смотрю и не слушаю. Мне не интересны победы тела. Все эти триумфы. На сантиметр выше, на грамм тяжелее, на секунду быстрее. Мне жаль, что здоровые люди тратят на это годы, десятилетия жизни. А что за тем-то? Упадок, горечь увядания, угасания мышц, порой инвалидность, старость? В лучшем случае тренерство... Уверена. Гораздо ценнее успехи ума, достижения мысли. Изыскания творчества, наука, культура. Рост и победы духовные, нравственные"... Вижу - журналистка моя не довольна, разочарована.
Но в конце встречи гостья вдруг спросила очень умно: "А чего Вы, Ирина Евгеньевна, в жизни боитесь?" Я на мгновение задумалась.
На журнальном столике между нами лежит включенный ею маленький диктофон. Блестящая такая модерновая коробочка с кнопками. Она включена.
- Чего боюсь? Ну, в разные годы боялась разного. А вообще-то страх очень серьёзное, очень важное чувство. Оно может быть и тормозом, и мотором. В советское время на весах Фемиды, на её чашах лежали два крайних и сильных, чуждых друг другу понятия. Это - страх и вера. И оба были искренними и движущими.
Вижу, как девушка напряглась. Соображает, о чём это я? Что это такое она услышала. И как это можно подать в газете? ..А я продолжаю.
- Бывает страх мелкий, бывает глобальный. Мгновенный и долгий. Один может душу разрушить, другой её укрепить. На протяжении жизни они как в калейдоскопе могут меняться. Когда-то я, например. боялась за себя, потом за здоровье детей, за мужа, потом за родителей. Был страх и за судьбу страны, моей Родины.
Но девушка допытывается: - А сегодня? Чего Вы
боитесь сегодня?
- На днях скончался протоиерей Димитрий Смирнов. Мой духовник, и просто батюшка Димитрий. Чудо-человек и чудо-проповедник, народный любимец. Так например, последнее, что он сказал нам, чадам своим , что завещал в эту жуткую эпидемию: "Не бойтесь вы этой напасти бесовской, этого вируса. Бойтесь Бога гневить. И бойтесь своих грехов. Собственных"
По выражению её хорошенького лица я опять вижу что "не попала". Это опять не для её газеты.
- Я понимаю. конечно. Но лично Вы, писатель, чего Вы боитесь в наше сложное время?
- Вообще-то в России несложных времён не бывало. А лично мне не бояться помогает мой возрастной аскетизм. Я столько в жизни пережила и катаклизмов и сложностей, столько людей дорогих схоронила, что сердце уже закалилось. Как бы окаменело. Нет, нет. Не остыло, конечно, а именно закалилось. Помню строчку Ахматовой, когда-то её слова сильно меня поразили. Только потом я их поняла до конца: "Все души милых на далёких звёздах./ И хорошо, что некого терять".
- И что? - смотрит на меня юная гостья. - Значит, сегодня Вы ничего не боитесь?
- Да нет. Просто сегодня мой страх это мой двигатель. Надо спешить писать. Боюсь уйти на тот свет не успев сделать важного. Не успев отдать своё Слово людям. На прочтение, на оценку, напутствие. Например, почти готовый к печати роман "Письма чужой жене". И ещё несколько важных текстов. Например, о поездке моей в Палестину, где у Дуба Мамврийского похоронен игумен Игнатий, (ныне причисляемый к Лику Святых)- Это мой дядя - Иван Ракша (1900-1986), человек великой судьбы. Некогда белый офицер, затем эмигрант, затем монах в монастыре святого Иова под Мюнхеном, и наконец с сорокового года игумен монастыря в Хевроне. Усердный строитель храма Авраама и Сарры у Великого Дуба. Страстный, горячий молитвенник. Ему было дважды явлено чудо-видение. Чудо явления Пресвятой Богоматери Девы Марии и Её откровение, назидание о конце света.
Юная журналистка замерла. Глядит на меня во все глаза. А диктофон всё пишет, всё пишет бесшумно. А я продолжаю.
- Надо ещё успеть дописать рассказ "Платье из парашютного шелка" о детстве в Останкино. О бомбёжках Москвы фашистом осенью 1941 года. Ещё о папе моём написать, герое-танкисте, гвардии лейтенанте, орденоносце. (У него редкий орден Александра Невского) О том, как он хлебопашец на Алтае на целине, будучи первым директором, строителем совхоза "Урожайный", на смерть боролся с тупым режимом, с мерзавцами-бюрократами. А это было не легче, а даже круче, труднее, чем вести смертный бой в танке на фронте, где враг "налицо"... Ещё надо закончить новеллу о муже моём, художнике. О первом приезде, этого тощего мальчика Юры из глубинки в Москву. (Я назвала новеллу "Мой дядя полотёр") И о придворном художнике Налбандяне, академике, открывшем мальчику дверь в большое искусство. И Юра оправдал. Стал блестящим живописцем. (Знаменитый триптих его "Поле Куликово". как и другие полотна, давно в Третьяковке)..
Девушка одобрительно, бодро так улыбается: Слышу стандартную фразу:
-- Вижу, планов у Вас грамадьё. Так что Вам не до страхов?
-Да, работы много. Времени мало. Жаль, в молодости мы время не берегли. ..Правда, всё это почти написано... Правда у меня голове. Надо только забить всё в компьютер. - я невесело так смеюсь. - Как говорил француз Рене Клер "Мой фильм уже готов. Его осталось только снять"... Так что сегодня боюсь одного - не успеть.
Вижу девочка довольна и собой, и нашей беседой. Так что статья в газету у неё может вполне получиться. Есть из чего выбирать. Может потянет даже "на подвал". Она проверяет диктофончик, рабочий свой инструмент..Живо так щелкает кнопками. Ей интересно, как там записалось? А машинка вылаёт, словно плюёт наружу, какие-то обрывки слов, фраз, заикания, нечленораздельный голос. Совсем чужой, словно не мой. А у меня в голове мелькнуло - С такой-то чудо-техникой нынче что ж не работать? Запросто. В удовольствие даже. Мы-то раньше бывало в блокнотах строчили, на бумаге, в спешке. Голову не успевали поднять. На целине, в вагоне, на БАМе, в тайге и степи. Бывало зимой в авторучке чернила мёрзли. Отогревали дыханьем, ладонями. Чернила подтекали, пачкали пальцы, страницу, сумку. Я вспомнила это, а говорить между тем продолжала.
- Вы диктофон можете уже не включать... Знаете, порой у меня мелькает странная мысль. Наверно сумасшедшая, но упрямая. Пока мы тут бьёмся с вами над строчкой, над ритмом, ищем единственно нужное слово, решаем формулы и задачки, вдруг однажды... за окном как грохнет, как полыхнёт до небес! Как в миг ослепит всех атомным взрывом. Аж моргнуть, осознать не успеем. И миг этот будет последним для человечества.
Девушка замерла с машинкой в красивых пальчиках. Уставилась на меня. Взгляд удивлённый, испуганный. А я ровным голосом заканчиваю беседу:
- Знаете, я, конечно, христианка, клинический оптимист. Полна веры в Бога и в лучшее. Но боюсь, мы уже не "увидим неба в алмазах".