Помню многое
Мне довольно часто задают вопросы, касающиеся моей памяти. Многих людей удивляет то обстоятельство, что я в своих "повествованиях" подробно рассказываю о событиях давно минувших дней, причем при этом называю имена, отчества и фамилии тех людей, о которых идет речь.
Попытаюсь дать ответы на поставленные вопросы. Постараюсь максимально возможно осветить все, что касается моей памяти. Я, конечно, не считаю ее уникальной, она просто неплохая, в основном, по генетическим, наверное, причинам, а также в связи с тем, что мое увлечение изучением иностранных языков, в какой-то степени, действительно, способствовало ее улучшению (знание иностранных языков, как известно, помогает равномерному развитию обоих полушарий мозга, как у амбидекстров, например).
На генетику, в частности, указывает тот факт, что я очень хорошо помню наш семейный патефон и грампластинки, проигрывание которых я очень любил останавливать, дергая за рычажок с правой стороны. Ввиду нашей умопомрачительной в ту пору бедности, этот патефон и грампластинки родители продали, когда мне исполнился один год, так что я дергал за вышеупомянутый рычажок, когда мне не было и года. Мало того, я помнил и мелодии, которые звучали при проигрывании грампластинок. Впоследствии я выяснил все их названия. Это была танцевальная музыка тридцатых годов, исполнявшаяся британскими и немецкими оркестрами. Память у меня лучше развита зрительная, образная. Когда я знакомлюсь с людьми, я не слышу называемых мне имен, так как в это время мое внимание полностью поглощено разглядыванием лиц, в результате чего, при первом знакомстве, я совершенно не запоминаю их имен и фамилий.
В молодости мог неимоверно сильно концентрировать свое внимание. Я всегда очень сильно боялся экзаменов, причем совершенно независимо от степени знания того предмета, по которому мне предстояло экзаменоваться.
По этой причине, в день экзамена (во время учебы в институте) я вставал в 5 часов утра и до 9 утра успевал прочесть от корки до корки учебник любой толщины. Мало того, я практически фотографировал глазами каждую страницу, запоминая этот материал на срок от двух до четырех дней, после чего эта информация испарялась из моей памяти, в ней оставалось лишь немногое. Естественно, информация по данному предмету, полученная мной на занятиях в институте в течение семестра, сохранялась намного дольше.
Я прочитал очень много книг на русском языке, и моя грамотность целиком и полностью базируется на автоматическом подсознательном анализе построения фраз и предложений, так как я практически никогда, включая школу, не учил грамматику, мне это было неинтересно. То же самое касается и иностранных языков.
Могу с уверенностью предположить, что у меня имеются врожденные аналитические способности, которые сильно помогают моей памяти. В свое время этот факт подтвердила весьма авторитетная комиссия.
Дело в том, что в 1965 году в Ташкенте высадился десант, состоявший из сотрудников Управления кадров Министерства обороны СССР и экспертов-эскулапов. Перед ними была поставлена задача помочь райвоенкоматам Ташкента набрать офицеров запаса войск связи в возрасте до 28 лет для последующей двухлетней действительной воинской службы в спецподразделениях этого рода войск. Я попал в число таких кандидатов. Довольно большая комиссия беседовала с каждым из нас в отдельности в течение длительного времени. Задавали массу вопросов самого различного характера, причем становилось понятным, что в составе комиссии имелись профессиональные психологи. В завершение беседы, мне было заявлено, что у меня имеются редко встречаемые сильные аналитические способности, и я им полностью подхожу для работы в качестве аналитика. Но кадровым военным мне стать не пришлось, так как назавтра, уже при чисто медицинском освидетельствовании, было выяснено, что у меня нелады с сосудами кровообращения.
Теперь относительно видов памяти. Долговременная память у меня, я думаю, довольно хорошая, а кратковременная - похуже, так как иногда, идя из одной комнаты в другую, забываю, зачем я туда шел. Фамилии школьных и институтских приятелей, имена и фамилии девочек, в которых влюблялся в юности, помню хорошо. Неплохо помню имена, отчества и фамилии сотрудников по прежним местам работы, а также преподавателей в школе и институте. Я почти никогда ничего не заучивал (кроме стихотворений в школе), все это происходило автоматически. Так что можно сделать такой вывод: память моя очень неплохая, но не более того.
Борис Пономарев