Галстук не хотел завязываться. Я возился с ним уже несколько минут, но он упорно получался кривым. Да что там несколько минут, я несколько лет учусь завязывать галстук, но хорошо делать это так и не научился, видно лапы у меня не приспособленные. Сколько раз я говорил Людке: «Не развязывай! Я специально снимаю его через голову». Но она всё делает по-своему, мол, надо погладить. Как можно подумать кто-то будет рассматривать мой галстук. На работе до него никому нет дела, а к Ленке я хожу, сняв его. В прочем, об последнем обстоятельстве я Людке, естественно, не рассказываю.
Ладно, кое-как завязал. Поспешу на работу, скоро совещание. Не у меня. Кто я такой чтобы проводить совещание? Я всего лишь маленькая щепка в большой куче отходов при заготовке древесины. Моё дело сидеть в ряду таких же безликостей и иногда поддакивать.
Но именно от этого совещания я кое-чего жду. Во мне теплится надежда, что меня назначат на освободившееся место начальника нашего отдела. Я не просто так питаю надежду. Неоднократно я устраивал вечеринки для начальства в частной бане. Делал подарки, был предельно услужлив. Зачем? Чтобы занять это место. Ведь это хоть маленькая, но власть; хоть не большие, но деньги, всяко больше, чем я получаю сейчас. Это возможности. Возможность пристроиться к какому-нибудь делу, возможность ущипнуть самую кроху от бюджета города. Пусть это кроха, но с этих крох начинается большие дела. Об этом мечтают все… ну, по крайней мере, в отделах администрации города. Мы все винтики, но винтики с амбициями. Кому не повезет, будет ржаветь на своём месте до скончания дней. Но каждый в душе лелеет мечту, что ему удастся продвинуться вверх, хоть чуть-чуть. Что его условную резьбу анодируют. Пусть сначала просто. Но ведь чем чёрт не шутит, быть может, когда-нибудь её позолотят.
Так размышлял я, сидя в маршрутном такси. Поездки в этом «народном» транспорте большой минус для работника нашего учреждения – не престижно. Но мне надо выбирать: тратиться на угощения начальства или копить деньги на машину. Главное, что на работе не знают, что я на службу добираюсь с работягами.
Каждый день я выхожу за одну остановку от нашего административного здания и иду пешком. Если кто-то из сослуживцев встретится мне, я могу сказать, что мне захотелось размять ноги.
Дверь «Газели» открылась, я вылез на асфальт, из-под ног порхнула стая голубей. Противные создания, грязные, мерзкие и нахальные. Помню, раньше голуби были более боязливыми. Они не столь доверяли людям. В шестидесятые хулиганистые мальчишки стреляли по голубям из рогатки (одно из немногих уличных развлечений в те годы), а сейчас все уткнулись в гаджеты. Более наглые становятся троллями. А чего бояться? В Интернете по морде не получишь, в крайнем случае тебя оскорбят. Этим и пользуются, тешат своё самолюбие, ведь по-другому не самоутвердиться – нечем. Любой тролль – это бездарь, в голове у которого нет ничего, а значимости хочется. Вы знаете, что бывает, когда тролль сталкивается в реальной жизни с тем, кого он оскорблял по Интернету? Я видел, и не раз, как вычисляли тролля. И тут оказывалось, что тролль жалкое существо, а его соперник крепкий парень. Один такой в этот момент обделался. И ради чего всё это? Так и голуби. Чувствуя свою безнаказанность, наглеют и лезут под ноги. Кыш, гады!
Поднимаюсь на второй этаж, левое крыло. Здесь расположена комната для совещаний. Моё место скромное, на краю стола.
Сергей Сергеевич после небольшого вступительного слова объявил:
- Не буду долго вас задерживать, перейду к главному: начальником отдела капитального строительства я назначаю… Ирину Васильевну. А теперь, по местам, приступайте к работе.
Я даже онемел. Первые мгновения меня просто парализовало. Как эту девчонку двадцати пяти лет назначили на МОЁ место. Ведь я столько усилий приложил чтобы занять его.
- А Вам что, особое приглашение надо? – строго спросил Сергей Сергеевич.
- Как же так? Я ведь рассчитывал…
- На что Вы рассчитывали, молодой человек?
- Чем она лучше меня? Я ведь столько старался для Вас сделать.
- Это Вы про наши застолья? Так это само собой разумеющееся. А Иринка…. Она такая…. А вот ты – непонятливый.
Тут я отчётливо вспомнил, как на посиделках в бане, организованных мною, Сергей Сергеевич, вроде как «по-дружески», похлопывал меня по коленке. Ну, ещё чего не хватало. Меня эти «новомодные» штучки не интересуют. Вот и поплатился.
- Идите, молодой человек. Всё в Ваших руках.
Я понуро пошёл в наше бюро. Как только я вошёл из кабинета начальника послышался женский голос:
- Борис Александрович, зайдите.
Это меня новый начальник вызывает на ковёр.
Я зашёл, прикрыл дверь. В замочной скважине изнутри торчали ключи. Машинально я повернул ключ.
Ирина Васильевна стояла у стола спиной ко мне и, вроде как, не заметила, что я закрыл дверь.
- Нам надо обсудит нашу дальнейшую совместную работу, - сказала она, - я в курсе Ваших планов на счёт этого места.
Решив, что терять мне нечего, я вплотную подошёл к Ирине и левой рукой, обняв её, взял за правую грудь. Ирина напряглась, но не дёрнулась. Тогда правую лапу я запустил ей ниже и нагнул её. Эх, люди, как же вы любите подробности. Я тоже их люблю, но с вами не поделюсь. Было блаженно, и кто-то почесал у меня за ушком….
… Кто-то ещё раз почесал за ушком, и ещё. А ведь так хочется спать. Нет-нет, чеши, и я стал перебирать лапами. Я открыл глаза и лизнул руку. Хозяйка. Как хорошо, хозяйка. Ещё чеши. Я вскочил на лапы, стал прыгать по дивану, на котором сидела хозяйка, и норовил понюхать, где всего теплее. Как я люблю её, дай косточку. Скорее, скорее, и чеши меня, чеши, я ведь так люблю тебя, почти так же, как сучку с соседнего подъезда. Дай косточку, и бегом на улицу гонять голубей.
20,29.10, 02.11.20
Геннадий Моисеенко