Улица большого города, укутанного сладкой утренней негой… И в кадре появляется Она – утонченная, хрупкая, неземная. Галатея, созданная до безумия гениальным Пигмалионом (а точнее, режиссером – Блейком Эдвардсом), которому, видимо, дала божественное благословение сама Афродита. Честно прогуляв лекции по истории театра, мы с сокурсницей Элеонорой сидим в душном темном зале киевского Дома кино и с замиранием сердца наслаждаемся кадрами «Завтрака у Тиффани». Аристократичная Одри Хепберн, созданная четкими и аскетическими мазками гениального Юбера Живанши, для нас нечто большее, чем ожившая и совершенная Галатея. Она – «золотой ключ» в неизведанную, многогранную и захватывающую вселенную, знакомство с которой раз и навсегда перевернуло наше мировоззрение о настоящей моде. Вот так, с гордым достоинством победителя, десятая муза Аполлона преподнесла нам первый и важный урок подлинного искусства – безукоризненного стиля, –в образе маленького черного платья на хрупкой, донельзя женственной фигурке Одри. Наверное, я себе льщу, но мы старались быть хорошими ученицами. Позже, впервые приехав в Париж, мы с Элеонорой как губки впитывали «из учебника» самого романтического города впечатления от увиденного. Знаменитые имена, стильные парижанки, яркие витрины. Шанель, Диор, Пако Рабан, Карден, Армани, Стефанель –гении, перевернувшие представления о моде и заставившие признать свои творения подлинным искусством наряду с шедеврами да Винчи, Боттичелли, Вермеера, Моне, Делакруа… Еще один «ключ» к вожделенной вселенной, изредка нам попадавшийся, – журналы мод. Глянца у нас в то время не было, только журналы, которые, как драгоценный трофей, изредка привозили такие же, как и мы, – студентки из нашей театрально-кинематографической среды. Да еще польский журнал Uroda. «Красота», то есть. Зачитанные до дыр, замусоленные номера…Везло тем, у кого в друзьях или знакомых были классные портнихи! Модные журналы на время перекочевывали к ним – в домашние подпольные мастерские. И через месяц-другой ты – обладательница идеальной юбки или, если позволял родительский кошелек, умопомрачительного костюма. Почти такого же, как у Марлен Дитрих от Диор из «Страха сцены» или несравненной Лиз Тейлор от Кардена из «Очень важных персон». Мы были молоды, дерзки и у нас было дикое желание стать частичкой этой вселенной, которую нам открыла в душном зале Дома кино божественная Одри Хепберн. С тех пор прошло много лет. Полученные в юности уроки уже вошли в привычку: я никогда не держу в гардеробе случайных вещей. Возможно, льщу себе. Но мы старались быть хорошими ученицами.