************************
ВЫСТРЕЛЫ НА ТОВАРНОЙ…
ДЕНЬ ВОСЬМОЙ
ПРЕРВАННЫЙ ВЕЧЕР
ВЫСТРЕЛЫ НА ТОВАРНОЙ СТАНЦИИ
РУКАВИЦА С ПОРОХОВЫМ ЗАПАХОМ
И ПЛОМБИРАТОР
ВЕРСИЯ
А ВОТ ЗДЕСЬ, ШОХЕРЕВ, ВЫ СОЛГАЛИ
1.
Было уже за полночь, а за столом был ещё только пик веселья и Звягинцев, с сожалением поглядывал на часы и на свою полусонную дочь. Вдруг в окно кто-то постучал. Костя, всунув ноги в глубокие галоши, выскочил на крыльцо. Через минуту вернулся, а за ним вслед вошёл сержант Тишин. Увидев его, Звягинцев встревожился:
- Что случилось, Ваня?
- Аркадий Степанович, - ЧП! Звонили с товарной станции, там что-то произошло
Серьёзное. Надо ехать.
Посмотрев на затихшее застолье, Звягинцев тяжело вздохнул и с нескрываемым
сожалением произнёс:
- Всё, отдохнули, пора на работу. Костя, собирайся! Валерий Иванович, я не могу вам приказывать, но если честно, я бы хотел, чтобы вы поехали вместе с нами.
- Какой разговор, Аркадий Степанович, обязательно поеду.
- Лена, давайте собирайтесь со Светой – мы вас довезём до дома.
- Наташа, - обернувшись, с порога обратился к жене Костя, - я, видимо, вернусь поздно, меня не ждите и спите спокойно.
Когда все вышли на улицу, Звягинцев тронул сержанта за плечо:
- Ваня, мы немножко выпили – давай садись за руль. Сперва заедем ко мне – Лену со Светланой завезём, а после – на товарную.
2.
Было уже половина второго ночи, когда милицейский «газик» подкатил к дежурному отделению товарной станции. Возле домика, где располагалась военизированная охрана, стояла машина скорой помощи и несколько человек работников из ночной смены. Звягинцев, выйдя из машины, направился к толпившимся людям. Навстречу ему поспешил дежурный по станции Ющенков.
- Что произошло, Василий Петрович? – обратился к нему Звягинцев
- Позвонили мне обходчики. Говорят: «Василий Петрович, на товарной стреляют.
Кажется, у охранников». Я сразу же позвонил вам. А после собрал, кого смог, и сюда. Забежал в дежурку, а там…
- Что там?
- Т-там – две охранников лежат в крови! – с ужасом в глазах говорил Ющенков.
- Врача, Захарова, Арефьева прошу за мной! – скомандовал Звягинцев.
Вошедшим открылась страшная картина: возле входной двери у поваленной табуретки вниз лицом в луже крови лежал мужчина. С противоположной стороны, корчась от боли и истекая кровью, полулежал второй. Возле них лежали наганы, а
на столе – куски хлеба, несколько варёных картофелин, огрызки солёных огурцов,
скорлупа от съеденных яиц, да ещё стояла пустая бутылка, попахивающая самогоном.
- Доктор, осмотрите пострадавших и окажите, если нужно, помощь, - попросил Звягинцев. Врач попросил Костю помочь перевернуть вверх лицом лежащего возле двери. Прощупав пульс и проверив реакцию зрачков, прокомментировал:
-Ранение сквозное в области сердца. Смерть наступила около часа назад.
Затем врач подошёл к полулежащему у стены. Осторожно обнажил у раненого плечо, наложил повязку и поставил укол, комментируя по ходу операции:
- Рана сквозная, не серьёзная, пуля прошла под ключицей, не задев кости. Через недельку – полторы рана заживёт.
Звягинцев попросил Ющенкова пригласить обходчиков, слышавших выстрелы,
а сержанта Тишина – съездить за начальником охраны. Когда нужные лица появились на месте происшествия, Звягинцев занялся опознанием пострадавших.
Убитым оказался Подилко Николай Остапович, раненый – Шохерев Валентин Тихонович. Захаров же этим временем занимался осмотром помещения и сбором вещдоков. Первое, что он сделал – это снял с убитого и раненого кобуры и осторожно, чтобы не стереть с них отпечатки пальцев вложил в них наганы и записки с фамилиями владельцев. К ним присоединилась бутылка из-под самогона. Когда Захаров брал бутылку, он заметил настороженный взгляд Шохерева. Что-то тревожит его, подумал он. И тут он обратил внимание на две, стоящие на столе, сумки, с какими обычно домохозяйки ходят в магазин за продуктами.
- Это сумка Подилко? – спросил Захаров у Шохерева, показывая на стоящую с края стола, возле которой, как предполагал он, должен был сидеть убитый.
Шохерев кивнул головою.
- А то, естественно, ваша?
Шохерев промолчал, не поднимая глаз. Было видно, что он мучительно о чём-то думает и не находит ответа. Захарову было понятно такое состояние человека, когда речь идёт о разоблачающей улике. Знал, что в такие моменты нужно действовать решительно.
- С вашего разрешения я осмотрю её, - сказал он, и, не дожидаясь ответа потянулся за сумкой, одновременно наблюдая за Шохеревым. Шохерев весь, словно сжался и опустил глаза. Сумка оказалась довольно тяжёлой, хотя с наружи казалась пустой. Захаров раскрыл её и вынул пару новых стежёных рукавиц. Одна оказалась с рваным на конце отверстием. Он приблизил рукавицу полой частью к своему лицу и уловил помимо запаха горелого текстиля и запах порохового газа. Мозг его как бы прошило током. Нет, что-то здесь не так, застучало в голове. Через рукавицу явно стреляли. Но такого же при взаимных разборках не бывает: когда стреляют друг в друга, некогда рукавицы напяливать на стволы. Скорее всего убийство Подилко и ранение Шохерева дело рук самого Шохерева. Вот теперь можно объяснить, почему столь лёгким оказалось ранение у Шохерева. Захарову пришлось приложить усилие, чтобы не выдать возникшее волнение и с равнодушным видом продолжал осматривать сумку. Дно её прикрывала грязного цвета тряпица. Подняв её, он обнаружил на дне небольшой, но тяжёлый мешочек и какой-то шарнирный инструмент. Внимательно осмотрев его, Захаров признал в нём самодельныё пломбиратор. В мешочке же оказался небольшой запас, не бывших в употреблении, свинцовых пломб. Теперь Захарову стало ясно, почему напугался Шохерев, когда он взял для осмотра его сумку. В голове стала вырисовываться версия: станция предузловая, товарные поезда задерживаются часто, ночью товарная станция безлюдна и охранники полные на ней хозяева. И почему бы мимоходом не проверить несколько контейнеров… А причина сегодняшней разборки – видимо, что-то подельники не поделили.
После осмотра сумки Подилко, в которой ничего важного для следствия обнаружить не удалось, Захаров попросил Звягинцева внести в протокол все взятые для экспертизы вещи. Будучи уверенным, что оба выстрела дело рук Шохерева. А доказать это можно лишь, проведя баллистическую экспертизу, Захаров ею и занялся.
Сейчас Захарова интересовали пули, выпущенные из наганов. Поскольку раны оказались сквозными, пули, или следы от входа пуль он искал в стенах, к которым убитый и убийца, как он предполагал, стояли спиною. И Захарову, и, помогавшему ему Косте, это удалось достаточно быстро. Пулю, сразившую Подилко, он обнаружил напротив трупа, застрявшую на уровне груди в дверной доске. Вторую искал несколько дольше, так как она оказалась метра на полтора в стороне от предполагаемой траектории.
Закончив поиск, Захаров попросил у Звягинцева разрешения на проведение допроса и следственного эксперимента. Первый вопрос был адресован начальнику охраны:
- Товарищ Мацкевич, почему у ваших подчинённых во время дежурства вдруг обнаруживаются пломбиратор с пломбами? Или у вас так положено?
- Что вы?! Что вы?! Конечно нет! – взволнованно заговорил Мацкевич. Я сам поражён увиденным. И Подилко, и Шохерев всегда у нас были на хорошем счету. Я просто в шоке.
Шохерев же на данный вопрос ответил, что данные вещи они подобрали, когда обнаружили взломщиков контейнеров и погнались за ними, а те, убегая от преследования, их бросили под вагон.
- Когда это произошло? – продолжал спрашивать его Захаров.
- Сегодня.
- Вы обязаны были поднять тревогу. Вы это сделали?
- Да, мы свистели.
- Вы слышали свистки? – обратился Захаров к обходчикам.
- Нет, только выстрелы.
- А вы постоянно были на улице?
- Нет. Мы заходили погреться в теплушку. Но там обычно свистки слышны.
- Шохерев, чем вы можете объяснить такое противоречие в ответах.
Шохерев промолчал.
- Валентин Тихонович, - снова обратился к Шохереву Захаров, - что послужило причиной вашей дуэли?
- Просто после выпивки крепко поссорились.
- Но ссор без причин не бывает.
- Вспомнили старые обиды.
- А что именно?
- Шохерев вновь не ответил.
- Хорошо, Валентин Тихонович, вы пока вспоминайте, а я со свидетелями выйду на перекур.
Минут через пятнадцать Захаров с обходчиками вернулись в дежурку.
- Ну, как, Валентин Тихонович, вспомнили?
- Обиды личного характера и я не хочу о них говорить.
- Тогда ответьте на вопрос, кто из вас первым взялся за оружие?
- Подилко.
- Подробнее, пожалуйста.
- Когда ссора достигла предела, Подилка вскочил и выхватил из кобуры наган. Я тоже вскочил. В это время раздался выстрел. Почувствовав боль, я закричал: «Что
Ты делаешь?!» А он:- «Ах, ты ещё орёшь! Я сейчас заткну тебе пасть!» Тут я и выстрелил.
- Сколько времени прошло между выстрелами?
Шохерев задумался.
- Хорошо, Валентин Тихонович, мы сейчас вам поможем вспомнить. Давайте повторим ситуацию. Вы садитесь на своё место, где вы сидели перед выстрелом, а я сяду на место Подилко и буду выполнять его роль. Вы же выполняйте свою в том порядке, как это было на самом деле. Костя, засеки время между выстрелами. Все готовы? Начали: я вскакиваю, выхватываю наган, выстрел…
И хотя Шохерев был не в лёгком состоянии: боль не позволяла делать резких движений, время между двумя имитационными выстрелами составило, как засёк
Костя, двадцать секунд.
- Двадцать секунд, Валентин Тихонович. Вы согласны с полученным результатом?
- Согласен.
- А вот свидетели показывают, что разрыв между двумя выстрелами был около двух минут. Мы сейчас на улице провели эксперимент. Обходчики были возле водонапорной башни, когда услышали первый выстрел. Они постояли немного, определяя место рождения звука и пошли в сторону дежурки. Прошли метров сто, как раздался второй выстрел. Только он почему-то был глуше первого. Мы проиграли с ними всю ситуацию и у нас получилось время между выстрелами около двух минут. Чем вы Шохирев можете объяснить почти шестикратную разницу в показаниях ваших и свидетелей, и почему звук оказался приглушённым?
Шохерев молчал.
- Хорошо, поедем дальше. Встаньте, пожалуйста, на то место, где вы стояли, когда Подилко стрелял в вас, а вы стреляли в него и как держали наган.
Шохерев встал.
- Стойте так.
Здесь Захаров вытащил из внутреннего кармана рулетку – брелок и подал конец ленты Шохереву.
- Держите ленту, словно вы держите наган. Так, хорошо.
Захаров пошёл к двери, распуская рулетку на ходу. Подойдя к двери, прижал ленту
к входному отверстию, сделанному пулей из нагана Шохерева.
- Костя, подержи, пожалуйста, в таком положении рулетку, а я встану на место, где стоял Подилко во время выстрела.
Захаров подошёл к трупу и встал возле ступней его ног.
- Вот видите, Валентин Тихонович, (Захаров поднял левую руку и лента прижалась к его боку напротив сердца.), ваши показания совершенно точны. Пуля из вашего нагана прошла через сердце Подилко и вошла в дверную доску. Согласны?
- Да.
- А сейчас в вас буду стрелять я. Вы же, Валентин Тихонович стойте там, где вас застал выстрел. Встали? Хорошо. А вы, Костя, перенесите рулетку на место входа в стену пули Подилко. Натяни ленту.
Натянутая лента не только оказалась на несколько сантиметров выше раненого плеча Шохерева, но и в стороне от теоретического (предполагаемого) входа пули
метра на полтора. Согласно натянутой ленте, пуля прошла мимо тела Шохерева.
- А вот здесь, Шохерев, вы солгали! Подилко в вас не стрелял. В себя вы стреляли сами, желая внушить следствию, что убийство произошло в результате самозащиты. Но кое-что вы не учли. И теперь я расскажу всё по порядку, как всё произошло. Или вы расскажите сами? Чистосердечное признание вам зачтётся.
Захаров сделал выжидательную паузу, глядя на Шохерева. Но тот молчал, лишь
морщился от боли в плече.
- Хорошо Шохерев, я оставляю вам этот шанс. Но послушайте, как сегодня с утра будут разворачиваться события. Сегодня все изъятые вещи: кобуры, наганы, пломбиратор, рукавица, бутылка из-под самогона, пули, выпущенные из наганов, будут направлены в криминалистическую лабораторию на экспертизу. По отпечаткам пальцев мы узнаем, к каким вещам вы имели отношение и, кто стрелял из нагана Подилко. Узнаем от чего образовалось отверстие в рукавице и не она ли заглушила звук второго выстрела, и не она ли вобрала в себя пороховые выбросы при выстреле в упор в собственное плечо, и было ли убийство Подилко результатом внезапной ссоры, или оно заранее спланировано. На найденном у вас пломбираторе отчеканена цифра «7». Сегодня по всем станциям пойдёт шифровка с запросом о всех кражах из вагонов и контейнеров, проследовавших через вашу станцию с пломбами, имеющими аналогичную маркировку. И, наконец, сегодня в ваших квартирах будут произведены обыски с целью обнаружения краденых из вагонов и контейнеров вещей. Вот так-то, Валентин Тихонович. Ваш последний шанс смягчить свою участь – чистосердечное признание. Постарайтесь не упустить его.
Слишком великим оказалось для Шохерева напряжение полуночных часов. Внезапно вспыхнувшая ссора с Подилко, уличённого в обмане при дележе вырученных от продажи краденых вещей, закончившаяся кровавым финалом, и боль от раны, и страх перед полным разоблачением, и страх за позор, которым он покроет себя и семью, всё смешалось воедино. Всё, жизнь кончена, стучало набатом кровь в голове у Шохерева. Вилась, вилась верёвочка, да пришёл ей конец. Шохерев ещё пытался найти выход из положения и не находил. «Но ты можешь облегчить свою судьбу» - подсказывал ему голос следователя. Наконец он признал, что совершенно бессилен перед приведёнными аргументами, которые завтра станут фактами его порочной жизни. Его душу вдруг пронзила такая острая боль, что он застонал и, скупая слеза покатилась по его щеке.
- Пишите! – выдавил из себя Шохерев.
В эти слова он вложил последние свои силы. Сказал и… потерял сознание.
Продолжение следует.
© Copyright: Виктор Шушарин 2, 2018