После восьмилетки Саня пошёл учиться в ГПТУ на автослесаря. В “фазанку”, как он говорил. Окончил, поработал с полгода в “Башстрое” по специальности и ушёл в армию. Правда, перед призывом отучился ещё и на шофёра.
Служить довелось в Биробиджане, в танковом полку водителем. Ему повезло, как он и хотел, попал в хозвзвод, где были машины не строевые, на колодках, выезжающие раз в полгода на учениях, а задействованные постоянно, транспорт обеспечения.
Немного поездил на ЗИЛе-157, получил Урал-375 и благополучно прослужил с ним до самого дембеля.
После армии в 1975 году сразу же устроился шофёром в Новоорское АТП, перед армией родители переехали в Оренбургскую область, оттуда он призывался, туда и вернулся.
Сначала дали ему УралЗИС, как в народе говорили – “Урал-арба”, очень много повидавший, потом ГАЗ-самосвал, через некоторое время ЗИЛ-130, старую Колхиду.
Несколько лет он в буквальном смысле промучился на них, потому что все они были старые-престарые, одна лишь чуть получше другой. Ладно хоть с родителями жил, а то бы с хлеба на воду пришлось переходить чуть ли не каждый месяц, потому как работа была сдельной, а получал он копейки, в лучшем случае – гроши.
Не успеет чуть поездить, как опять под машину, то двигатель застучит, то рессоры, то кабину менять, то раму переваривать, но чаще всего двигатель перебирать, а эта работа кропотливая и долгая.
Зато опыта поднабрался, что называется, с нуля в автослесарях до вполне себе - в армии и на стольких разных автомобилях после.
И вот году в 1978 дождался он звёздного своего часа. Предприятию дали четыре новых Колхиды, претендентам на сии авто осталось только пригнать оных из Грузии. В их число попал и Саша.
Саша, конечно, очень обрадовался, но не меньше обрадовался его младший братишка, Серёжка. Он был моложе на девять лет и очень хотел, чтобы у старшего брата была новая машина. А ещё он очень любил с ним кататься, правда, получалось это совсем редко и совсем помалу, лишь пару раз за всё время.
Дружной компанией отправились на поезде в солнечный, нет не Дилижан, Кутаиси. Прибыли, долго ждать не пришлось, слегка удивившись живописности и самобытности мест, в которых оказались, мельком глянув на нравы и обычаи местных жителей, как оказалось, не столь гостеприимных и общительных, как принято было считать, но и не столь неприветливых, получили четыре новенькие светло-зелёные Колхиды, причём в “новом кузове”, без полуприцепов, так называемые “шасси”, бросили для равновесия по одному бетонному блоку сзади на рамы и выехали до дому, до хаты.
Тогда ведь так было, “шасси”, то есть сами автомобили, делали, скажем, в Кутаиси, прицепы к ним, например, в Орске, и так во всём. Апатит добывали на Кольском полуострове, а удобрения из него делали в башкирском Мелеузе. Но это уже другая тема. Хотя, непонятно, почему Рубик джан приезжал за КрАЗом в Москву, если делали их в Кременчуге, по идее, должен-то был на Украину ехать за 26Б. Но ему виднее.
В Москве, наверное, были лучше, светло-оранжевые, сделанные для северов и заграниц, в том числе и для гостеприимного Дилижана. Очень хорошая машина, кстати, легендарная, обожаемая мною в детстве, мы специально ходили на стройку, приставали к водителям и они нас катали. Сказка. Впрочем, и это тоже другая тема.
Так вот, выехали они благополучно из Кутаиси, проехали перевал без каких-либо происшествий и эксцессов, остановились в Пятигорске, зашли в какое-то кафе-столовую, возле которой оказались цыганки.
Когда, пообедав, довольные шофера вышли из учреждения общепита и направились к своим Колхидам, Сашу, чуть приотставшему от всех, заприметила одна из них, бойкая, глазастая - ядрёная, как сказал бы Егор Егорович из “Целующихся зорь” и схватила его за руку:
- Красавец, ах какой красавец, позолоти...
Ну, как обычно у них: “позолоти” да “дай погадаю”. Саша уже хотел отмахнуться и пройти дальше, но она за руку схватила крепко. Он остановился и улыбнулся:
-Ну чего тебе?
-А дай-ка погадаю, голубоглазый. Знаю, ждёт тебя девчонка хорошая, да только ты о ней-то и не догадываешься.
-Да брось ты...
-Идём, идём, -крикнули мужики, - не останавливайся! – они-то знали, что лучше пройти мимо.
Саша хотел вновь идти, но цыганка пристально посмотрела ему в глаза:
-Есть, есть, всё скажу тебе, правду. Положи в руку пять рублей и зажми в кулак.
Парень не выдержал, достал пять рублей и сжал.
-Дунь, - сказала цыганка, прищурившись.
Он дунул. Разжал пальцы, а пятирублёвой – как не бывало.
-Э, верни деньги! - прикрикнул он.
-Погоди, погоди, погадаю...
-Какой погадаю! – он схватил её за руку, в которой была купюра и с силой, можно сказать, вырвал свои деньки. Развернулся и пошёл восвояси.
-Стой! – крикнула цыганка. - Вернись, какой грубый, ай-яй-яй, - плохо будет тебе в дороге, не хорошо поступил, вспомнишь меня!
Он ушёл не оборачиваясь, ничего не сказал.
-Зачем ты подошёл к ней? – спросил один из водителей, Онищенко, по кличке Хохол.
-Да схватила за руку, - ответил он, ещё возбуждённый.
-Нечего было от нас отставать.
Поехали дальше. На ночь решили заночевать в поле. Время было весеннее, когда по ночам ещё довольно прохладно. Чтобы не замёрзнуть, периодически включали двигатели.
Онищенко сказал Сане:
-Когда машину прогреваешь, пока не заглушишь, не спи.
-Хорошо, - ответил тот.
Так и старался. Но под утро не выдержал, завёл машину и уснул. Очнулся, когда его уже откачивали. Машину он завёл, но она заглохла, почему-то замкнула проводка реле и начала сильно дымить и плавиться. Кто-то увидел, кинулись к нему. Успели вовремя. Хотя он уже прилично надышался ядовитым газом.
Голова слегка побаливала. Проводку, реле пришлось приводить в порядок.
-Я же тебе сказал, не спи, пока не заглушишь, - шипел Хохол.
Сашка молчал.
-Ох, и намучаемся мы с ним. Говорил же, не надо его посылать, молодой, что поопытней никого не было...
Он действительно перед поездкой выступал против того, чтобы с ними ехал в командировку Саша, даже начальству об этом говорил, мол, не нужен он, пусть кто постарше едет, но его мнением пренебрегли.
-Ладно, успокойся, - ответил ему Кулагин, самый старший по возрасту из группы. – С кем не бывает, ты тоже не сразу опытным стал. Что он специально что ли?
Поехали дальше. Сашка уже начал немного нервничать. Как-то не по себе было. Километров пятьсот проехали, в одном месте ремонт дороги, объезд, поехали по грунтовке, выехали вновь на шоссе, колесо спустило. Причём заднее, внутреннее.
Пришлось вставать, менять на запасное. Непростое дело, не “Жигули”же. Товарищи помогли.
-Ни у кого не спустило, опять у этого, - вновь Онищенко выговорил недовольным тоном.- По бурьяну кочки объезжал небось.
Уже пол России проехали, шли от Куйбышева на Оренбург, дорога хорошая, ровная. Впереди двигались комбайны, тоже колонна, после посевной, видимо, возвращались на базу, может, ещё куда. Саша ехал среди своих предпоследним.
Первый обошёл их, второй едва закончил, Сашка пошёл. Только разогнался, на встречу микроавтобус ЕрАЗик, он поджал, поджал, нет, не успеть, справа комбайны, слева не просто кювет, а обрыв, дорога шла по высокой насыпи. Встретились два кавказца на узкой дороге: Колхида грузинская и армянский ЕрАЗ. Кто кому уступит...
Тому некуда, этому – тем более. ЕрАЗик замигал нервно, засигналил. Деваться некуда, Сашка вывернул влево, прямо с дороги в обрыв.
Колхида в красивом полёте на огромной скорости, как птица, вылетела с большой дороги и устремилась прямо в неглубокое, но широкое и длинное озерцо, образованное возле дороги после талых снегов.
Машина, как щучка, нырнула в воду, подпрыгнула раз, другой и проскочив ещё метров двадцать, остановилась.
Надо было видеть лица коллег Сашкиных, а особенно Онищенко. Хотя слов и у них, и у него было уже мало, разве что мат.
Вытащили. Всё цело, за исключением бампера. На новых Колхидах их стали делать широкими, объёмными. Вот на новом, широком и чёрном, образовалась приличная вмятина снизу, больше ничего.
-Как ещё не перевернулся, - сказал уже спокойным голосом Хохол.
-Да, хорошо, что не перевернулся, - поддержал его Кулагин.
Дальше ехали уже с оглядкой, на такой обгон больше не шли. Сашке и так хватило. Учитывая все обстоятельства, выходило так, что эту машину у него отберут.
Приехали, несмотря на произошедшие неприятности с Сашей, уставшие, но всё же довольные. Машины, новые Колхиды, были доставлены на предприятие благополучно. Реле, проводка и бампер – это мелочи.
Сашка вечером подъехал к своему дому. Радостный и счастливый. Не надо говорить, как обрадовался Серёжка, увидев новую Колхиду, да такую, каких он ещё не видел.
-Прокати, - с горящими глазами он подбежал к брату.
-Ладно, садись, только чуть-чуть.
Серёжка запрыгнул в кабину. Саша выехал на шоссейку, которая была рядом с их домом, проехал до ближайшего перекрёстка, развернулся и - к дому.
Уже смеркалось. Панель в кабине светилась разноцветными лампочками: красными, жёлтыми, зелёными. Серёжке эта кабинка показалась чем-то вроде кабины машины будущего, в меньшем случае – кабиной самолёта. Он был на седьмом небе от восторга.
Правда, новую Колхиду, которую Саня пригнал, ему не дали. Онищенко развыступался по приезде, расписал всё ещё и с приукрашиваниями, хотя Кулагин и заступался, как мог, всё ж посчитали, что ему рано давать новую, мол, пусть ещё наберётся опыта.
Сашка не сильно расстроился, больше расстроился Сергей, ему было и за брата обидно, и машина ему так понравилась.
Саша продолжил работать на своей старой Колхиде, синей и старенькой.
Но не прошло и полгода, когда Серёжка увидел, как к дому подъехал новенький КамАЗ, защитного цвета, обычный, бортовой, а из КамАЗа вылез весёлый, улыбающийся Саша:
-Вот, дали, три пригнали, один для меня.