Часть 17 «А как ты их отличаешь одну от другой?».
Прошло несколько дней, сидя в беседке своей виллы и напиваясь с бокала вина Максимильян не мог забыть встречу с Товией и Хаией уже, не находя покоя мыслям, все время возвращался к ним, он знал, где они живут, теперь ему казалось он пойдет и сам заявится к ним; «и подумал они же так похожи, как я узнаю, как кого зовут, а потом что дальше? и отец у них (здоровяка) а что я им скажу? а может они мне расскажут о своем Боге Галилеянине?» снова, стал отгонять от себя эти мысли но, как только он старался не думать о них, они (мысли), так назойливо стали рисовать один из образов девушек-христьянок, что Максимильян решил снова увидится с ними, он вспомнил в каком времени они с Андрониксом были тем вечером, и когда солнце садилось, переодевшись в обычную одежду, взял с собой слугу и вместе на лошадях отправились к тому месту, где они встретились с девушками. Подъехав к месту, он оставил слугу со своим конем, а сам стал смотреть в даль и высматривать под деревом и повторять тихо, шепча молитвы; «о, боги Рима, Венера и Амур, что сражает сердце влюбленных, а ты Венера пленяющая своей красотой, сделай, чтобы я снова встретился с этими девушками Товией и Хаией, поверьте я сам выберу одну из них ту, кто пленила мне сердце. И тут в дали показалась группа из юношей и девушек одна из девушек, остановилась и сказала; «ой, что-то сердце заколотилось», а на том месте молодежь разошлась по своим домам, и даже не заметили мужчину стоящим под деревом. Когда две фигуры девушек отделились от остальных, Максимильян узнал их со спины, набрался смелости и позвал девушек называя одну из них по имени; «Товия», девушка оглянулась и увидела Максимильяна, девушки остановились, затем он нерешительно стал подходить к ним, (конечно в обычной одежде было трудно представить того Максимильяна римского воина защитника), Товия посмотрела на него, по приветствовала и тут же сестра Товии Хаия спросила его говоря; «а где твой друг, ты один?» Не находя что ответить Максимильян добавил; Андроникс, сегодня не смог прийти, у него важные дела»; «жаль» ответила Хаия, затем Максимильян еще раз посмотрел на ту, которую звали девушку Товия, чтоб не перепутать их, стал внимательно запоминать особые черты девушек, заметил, что у Товии мелодичный голос, и еще когда она смотрит на него, у нее выделяются голубого цвета глаза, а у ее сестры Хаии, они светло-карие, а так, (если бы Максимильян не обратил на это внимание, то мог бы легко в них растеряться). И хотя Товия надела на голову прозрачно белую ткань в этот раз она не стала прикрывать свое лицо, и он с удовольствием смотрел на нее, а за тем спросил; «а почему вы называетесь Христьянами? Товия как могла старалась объяснить о жизни Иисуса и как Он совершал великие чудеса, лечил больных, и воскрешал мертвых, но не заметно они стали подходить к их дому, Товия улыбнулась ему и сказала; «Максимильян у тебя множество вопросов на какие то, сейчас тебе не сразу отвечу, но придет время, и ты сам узнаешь о Великом Боге Иисусе, если желаешь, ты можешь прийти со своим другом на наше собрание, где сам все услышишь». С начало Максимильян хотел отказаться от приглашения, а за тем, подумал так; «если я откажусь то, она меня отвергнет, но что-то в ней есть такое, что меня так и тянет к ней», а после сказал; «хорошо, мы с Андрониксом вместе придём, но вы меня не затяните в свою веру, я предан Риму и своим богам», доведя их до двора, попрощавшись с девушками тут же поспешил удалиться, к своему слуге, который в условном месте остался с лошадями.
В жизни семьи Вараввы, за эти дни многое поменялось, дочери Товия и Хаия в семейных разговорах не раз задевали имена римских парней освободителей Максимильяна и Андроникса которые спасли их от рук разъяренных «собратьев» иудеев, отец и Варавва сам не очень был рад доверять римлянам, которые поработили его Родину Израиль, но каждый раз, вспоминая свое чудное освобождение от позорной казни на кресте (Иисусом), уже становился другим и трудно было узнать в большом «здоровяке» характер доброго семьянина. Однажды дочери Товия и Хаия в разговоре с мамой спросили свою маму; «а что, если на будущей неделе пригласить Максимильяна и Андроникса в гости, папа не будет против? мать дочерей Рина сказала; я думаю, что нет, а потом добавила; но лучше его спросить его самого». Уже вечером за семейным ужином они все вместе говорили о будущем визите молодых людей к ним в гости.
На следующий день, пригласив своего друга Андроникса рассказал ему о своей встрече с девушками Товией и Хаией, и что сама девушка Хаия спрашивала за него, Андроникс задал вопрос Максимильяну; «а как ты их отличаешь одну от другой?» На что Максимильян ответил; «я узнаю по ее голосу и глазам» после, Максимильян задал вопрос другу; «ну как, а ты пойдешь со мной на их собрание? только никому, об этом не говори, ты сам знаешь, что нас могут обвинить в измене Римским традициям, но они (Христиане), не агрессивные люди и ничего противозаконного не делают собираются, молятся своему Иисусу и говорят, что Он воскрес, сам Понтий Пилат прокуратор-иудейский, (что не так давно умер у себя на вилле) сошел с ума, он все время повторял; я не хотел смерти Праведника, и потому его отозвали в Рим узнать, что на самом деле произошло в тот день когда (Галилеянина) распяли как разбойника? И почему была продолжительная тьма и другие знамения, и как Христос мог воскреснуть из мертвых на третий день? Они долго спорили между собой размышляя над этими неопровержимыми доказательствами.
Продолжение следует: