ЗЛОВЕЩЕЕ ОЗЕРО
(Готическая фантастика)
Перевод: П.Вегов
(Loch Sinister
Marilin Ross)
Глава шестая
Флора с внутренним теплом и признательностью поняла, что молодой доктор Холм очень доброжелательно и с чувством взаимопомощи воспринял её обеспокоенность создавшейся в доме дяди обстановки. Сдержанным голосом Флора продолжала:
- Вы правы, доктор. Я действительно боюсь за безопасность дяди. Именно поэтому я и утаила от доктора Макинтош то, что дядя во время моего дежурства возле его кровати на несколько минут приходил в себя.
- Вы выбрали меньшее зло, из двух возможных, - согласился доктор.
- Очень странные события происходят в этом старом доме – продолжала Флора. – Не уверена, что я смогу их объяснить и понять. Но у моего дяди после его смерти остаётся очень богатое наследство, и это могло бы оказаться мотивом для проявления каких-то злонамеренных действий.
Доктор нахмурился:
- Это действительно так. Думаю, вам не следует спускать глаз с вашего дяди, проследить за тем, чтобы ему оказывали необходимую помощь, и чтобы никто не смог причинить ему вреда.
- Как раз последнее меня очень беспокоит, - сказала Флора.
- Сомневаюсь, что они рискнут предпринять что-то слишком противоправное, - попытался доктор успокоить Флору. – Поскольку теперь я в курсе складывающейся ситуации и ответственно принимаю ваши слова, им придётся иметь дело и со мной. В случае каких-либо изменений в состоянии вашего дяди, или если что-то происходящее с ним вас обеспокоит - сразу же сообщите мне.
- Да, я сделаю это, - обещала Флора. – После того, как вы заменили доктора Макинтоша, я чувствую себя в большей безопасности. Доктор Макинтош уже очень стар, и я боялась, что он может не замечать какие-то краткие текущие изменения в состоянии больного дяди.
- Он и сейчас очень хороший доктор, мисс Флора.
- Да я уверена в этом, - согласилась Флора. – Меня беспокоит то, что он может быть слишком доверчивым к окружающим его людям, и они могут обмануть его.
- Не беспокойтесь, что такое может произойти со мной, - заверил Флору новый доктор.
- Я вижу это, - сказала Флора, - поэтому мне и легче теперь.
- Хорошо, - с улыбкой произнёс доктор, - мне очень приятно видеть вас и познакомиться с вами, мисс Макдональд. Простите, я должен ехать.
- Я буду очень внимательно наблюдать за больным дядей, изо всех сил, - заверила Флора доктора. – И я признательна и благодарна вам за то, что вы выслушали меня, поняли и поддержали.
Приветливое смуглое лицо молодого человека стало серьёзным, и он заверил Флору:
- Мне бы хотелось любым доступным способом помочь вам, и видеть вашего дядю полностью выздоровевшим, но я не должен позволять себе давать волю ложным надеждам. Несмотря ни на что, сделаю всё, что смогу. И я приеду к вам осмотреть больного, как только у меня появится для этого время. Мне бы хотелось наблюдать за ним как можно внимательнее, и я буду это делать.
- Вы очень добры, доктор, - сказала ему Флора.
Доктор внимательно посмотрел ей в глаза:
- Вы также не должны забывать о вашей собственной безопасности. Может проявиться и такая угроза, о которой вы даже не подозреваете.
- Да, понимаю, - тихо произнесла в ответ Флора.
Они вместе подошли к конюшне, где конюх уже приготовил лошадь и карету доктора к отъезду. Молодой человек поклонился Флоре, сел в карету и отправился в путь. С чувством слабости и тревоги Флора долго смотрела ему вслед. Она вновь осталась одна перед таинственными опасностями этого старого особняка.
Однако ей всё же удалось поговорить с кем-то о словах, произнесённых больным дядей. Новый доктор воспринял серьёзность возникшей в доме ситуации. Он пока не мог определить наличие возможных реальных опасностей, или же людей, вовлечённых в возможные махинации, но Флора была уверена, что скоро он во всём разберётся. Она была очень признательна новому доктору уже только за то, что имела возможность рассказать ему о том, что происходит в доме, и о своём беспокойстве за безопасность дяди.
Конюх Гайлс, одетый в повседневный шотландский килт, стоял в тени ворот конюшни, откуда распространялся приятный запах лошадей и сухого сена. Он повернул к Флоре своё обветренное худощавое лицо, и с явным сомнением в голосе произнёс:
- Этот парень очень уж молод, чтобы быть хорошим врачом, - сказал он Флоре.
Окинув конюха серьёзным взглядом, Флора заметила:
- У меня нет сомнений в его медицинских способностях, Гайлс. Он окончил такие же медицинские курсы в Эдинбурге, как и доктор Макинтош.
- Но у доктора Макинтош значительно больше опыта!
- Не буду этого отрицать, - согласилась Флора. – Но иногда новый, свежий взгляд при решении какой-то проблемы может оказаться важнее опыта.
Ответ Флоры не произвёл на Гайлса никакого впечатления. Он спросил её:
- Это правда, что хозяин ненадолго приходил в себя?
- Ему немного лучше, - подтвердила ему Флора. – Но доктора не дают ещё никаких гарантий.
- Да, они никогда не торопятся что-нибудь обещать, - небрежно заметил конюх и ушёл в конюшню.
Флора повернулась и медленно пошла к дому. Возле дома она увидела лысого камердинера, Бэла, который сразу же пошёл ей навстречу. Приблизившись к Флоре, он тут же обратился к ней с вопросом:
- Вы обещали сообщить мне новости о хозяине, мисс, каковы они сегодня?
- Новости хорошие, Бэл, - ответила Флора. Она рассказала камердинеру о своей беседе с доктором и о его позитивной оценке небольших изменений в состоянии здоровья её дяди.
Бэл с большим интересом выслушал Флору и сказал:
- Должен сказать, мне очень нравится то, что и как доктор говорит о моём хозяине, мисс.
- Мне тоже, - согласилась Флора. – А кто сейчас возле кровати моего дяди?
- Мисс Элизабет, - ответил камердинер. – Она совсем недавно поднялась в комнату хозяина, вот я и воспользовался моментом, чтобы выбежать к вам и узнать новости.
- Нам следует очень внимательно следить за состоянием дяди, - предупредила Флора камердинера. – В доме могут быть и такие, кто не против его быстрой смерти.
- Вы действительно так считаете, мисс? – морщинистое лицо Бэла выражало смятение.
- После его смерти у него остаётся большое богатство. Кому-то, может быть, не терпится быстрее взять его в свои руки.
- Да, это действительно ужасное дело, мисс Флора.
- Скажите, Бэл, отношения между дядей и Элизабет были нормальными перед тем, как у него случился приступ?
Бэл со вздохом ответил:
- Между хозяином и ей часто случались несогласия. Не знаю, может быть, вы назвали бы их семейными ссорами, или как-то по-другому. Она особенно выражала недовольство, когда в дом вернулся мистер Джулиан. Думаю, она очень не хотела, чтобы ваш дядя так тепло принял Джулиана после его возвращения из Австралии.
- Да, может и так, - сказала Флора. – А что вы скажете о Стефене Мелроузе?
- Я думаю, что ваш дядя взял его на работу без совета с мисс Элизабет, и она была очень недовольна этим. Но потом она и этот молодой человек, кажется, подружились.
- Понятно, - сказала Флора. – Я всё думаю о подвале, особенно о его запертой части. Миссис Тилден обещала, что она попытается найти ключи от тех двух запертых дверей.
- Она говорила со мной о ключах, - сказал Бэл. – Но я не думаю, что она их нашла.
- Я не могу понять этого, - с удивлением сказала Флора. – У меня нет сомнений, что ключи должны были быть в руках у моего дяди, когда с ним случился удар. Если он выронил их при этом из рук, кто-то должен был их найти. Поэтому может быть и так, что тот, кто их нашёл, хранит их для своих собственных целей.
Невысокий лысый камердинер казался совсем сбитым с толку. С удивлением в голосе он спросил:
- Вы считаете, что может быть и так?
- Да. Иначе ключи уже давно появились бы.
- Это правда, мисс, - согласился камердинер.
Они не спеша беседовали, остановившись недалеко от дома на освещённой солнцем гравийной дороге поместья. Внимательно всматриваясь в лицо Бэла, Флора спросила:
- Есть ли у вас какие соображения о том, что мог мой дядя держать под замками в той части подвала?
Вопрос Флоры привёл Бэла в замешательство:
- Трудно сказать, мисс Флора. Всегда ходили слухи о дорогом антиквариате, который он хранил в подвале.
- До меня доходили такие слухи, - нетерпеливо перебила его Флора. – Но я почему-то убеждена, что там у дяди должны находиться какие-то другие важные, либо тайные, вещи.
Преодолев в себе сомнения, невысокий лысый камердинер произнёс:
- Я думал об одной вещи, мисс, хотя могу и ошибаться.
- О чём, скажите, Бэл?
- Вы знаете, насколько дефицитными являются на этом острове хорошие деревянные доски и железные гвозди?
- У меня об этом как-то и мысли не возникали.
- Цена за дерево очень высокая, и на острове совсем немного таких лесных массивов, как в поместье вашего дяди, на Лох Скей, - объяснил Бэл. – Я знал некоторых местных, живущих на побережье, которые молятся, чтобы деревянные обломки от лодок и пароходов прибивало к их берегу, и чтобы они могли использовать их в своем хозяйстве.
- Ну и что? – Флора была озадачена эти долгим рассказом камердинера о нехватках леса и пиломатериалов на острове, и его слова ей ничего не объясняли.
- Многие богатые хозяева поместий на таких островах ездят на материк, чтобы купить и привезти на остров гроб, чтобы он был готов заранее, уже в их поместьях. Или, по крайней мере, купить и привезти пиломатериалы и гвозди, чтобы из них потом сделать гроб. Мне как-то и пришло в голову, что хозяин использовал своё умение работать с древесными материалами, чтобы соорудить себе гроб и хранить его в запертой на замок части подвала.
Флора была изумлена тем, что сейчас услышала от старого камердинера. Это вновь напомнило ей, что она так мало знала о жизни людей на островах, об их трудностях и проблемах, хотя она и сама долгое время каждое лето приезжала и жила на одном из таких островов.
- Вы полагаете, у дяди в подвале есть гроб, ожидающий его самого? – со страхом в голосе спросила Флора.
- Да я слышал о многих случаях, подобных этому, -ответил ей Бэл. – И это понятно, что он хотел бы хранить его в таком месте, где гроб никто бы не видел до того времени, пока он ему самому не понадобится.
Флоре становилось в какой-то степени понятным, как такое предположение могло бы быть связано с тем, что произошло с дядей в подвале особняка. Она сказала:
- Возможно, в день, когда у дяди случился припадок, он чувствовал себя плохо, и пошёл в подвал проверить состояние своего гроба. Чтобы убедиться, что гроб в исправности и готовности, если он ему понадобится.
- Это так и могло быть, мисс, - согласился низкорослый камердинер.
- Тогда удар настиг его на лестнице, при возвращении из подвала.
- Да, мисс.
- И он выронил из рук ключи.
- По всей вероятности, так, - согласился Бэл.
- И они должны были быть найдены.
- Да, мисс.
- Но ключей нет, - отметила Флора. – Таким образом, мы пришли к тому же, с чего мы начали.
- Это загадка, мисс, - с обеспокоенным взглядом и вытянувшимся лицом произнёс камердинер. – Надо ещё раз поговорить о ключах с миссис Тилден.
- Мне бы хотелось, чтобы вы сделали это, Бэл. Попросите её поговорить об этом со мной. Скажите ей, что я сейчас, как никогда, заинтересована именно в ключах.
- Да, я поговорю с ней, - пообещал камердинер.
Флора поблагодарила его:
- Спасибо, Бэл. Это может оказаться самым важным в том, что позволит нам понять происходящее в последнее время в доме.
- Я поговорю с миссис Тилден сразу же, как только вернусь в дом, мисс, - ещё раз заверил Флору старый слуга.
Он попрощался с Флорой и по боковой тропинке, в обход долгого пути по дороге, быстро пошёл к дому. У Флоры не было желания сразу же возвращаться в дом. Она пошла дальше по дороге, размышляя о событиях сегодняшнего утра, о появлении нового доктора и о том, что она рассказала ему о кратком возобновлении сознания у больного дяди. Теперь она услышала ещё что-то новое от Бэла. И она предупредила камердинера о необходимости очень внимательно следить за старым больным человеком.
Вместо того, чтобы идти к дому, Флора повернула назад и, минуя конюшни, пошла по зелёной лужайке к небольшому полю. Дойдя до узенькой тропинки, она пошла по ней в сторону невысокого холма, поднялась на него и очутилась на ровной каменистой возвышенности. В её дальнем конце виднелась достаточно ровная площадка, на которой находилось огороженное металлическим забором кладбище. Это было место семейных захоронений, и использовалось издревле, ещё первоначальными хозяевами этого поместья. Даже от вида этого удалённого от дома места у Флоры по спине пробежали мурашки.
С одной стороны небольшого семейного кладбища были видны густые ветки растущего там кустарника, а тыльной стороной оно упиралось в скалистый склон высокого холма. Флора медленно подошла к открытой калитке и вошла на площадку с надгробными камнями и крестами. Она медленно шла по небольшому поселению мёртвых и остановилась перед надгробным камнем, показывающим место пустой могилы её тёти Хизер. Она помнила, какой страх вызывало у неё это место в детстве. И сейчас оно вызывало в ней непреодолимое чувство страха.
Ей говорили, что останки Чарльза были захоронены в склепе недалеко от этой пустой могилы. Флора огляделась вокруг и увидела сооружение, которое, по её мнению, и могло бы быть склепом. Оно находилось на небольшом удалении, и напоминало выступающую из земли большую каменную высокую коробку. Когда она подошла к склепу, она с удивлением увидела, что его металлическая дверь приоткрыта. Это показалось ей слишком странным.
Теперь она была уже совсем близко от потрескавшегося от ветра серого камня склепа, на котором были высечены имена членов семейств, тела которых покоились здесь. Список насчитывал семь имён, и последнее имя было свежевысеченным на поверхности гранита. Это было имя Чарльза Макдональда. Она прочитала даты его рождения и смерти, и вновь мелкая дрожь пробежала по её телу.
В последний раз, когда она виделась с Чарльзом, он был очень оживлённым молодым человеком. Трудно было поверить в то, что тело этого красивого молодого человека покоится теперь глубоко под землёй, в гробу. Память принесла Флоре правдивую мысль, что для неё он уже не существовал давно, задолго до его гибели. Прочитав надписи на стене склепа, она вновь обратила внимание на его металлическую дверь, и задумалась, почему же эта ржавая дверь приоткрыта.
Взявшись за ручку и потянув её на себя, она полностью открыла дверь. Она открывалась с большим сопротивлением и скрипом от трения металла, но позволила Флоре заглянуть внутрь склепа и увидеть каменные ступени небольшой лестницы, ведущей к его основанию. Несколько минут она в нерешительности стояла у двери, пока любопытство не одолело её, и она медленно спустилась по ступеням и оказалась на сыром каменном полу склепа. Постепенно её глаза привыкали к полутьме небольшого пространства склепа, и она уже могла видеть на стенах полки, с которых свисали огромные плети паутины. За паутиной она могла видеть только очертания составленных в ряды гробов.
Флора в сомнениях осматривала эти пыльные, окутанные паутиной гробы и старалась определить, где могли бы покоиться останки Чарльза. Она была полностью охвачена этими мрачными мыслями, когда неожиданно услышала какие-то звуки движения в дальнем от неё углу. Она подняла к груди руку, сильно прижала её и ожидала проявления этой неожиданной угрозы. Она увидела, как из-за дальнего от неё гроба поднимается плечо, потом голова, и к её полному ужасу она увидела лицо Чарльза, появившееся из тени.
Нервы Флоры не выдержали, она вскрикнула и моментально потеряла сознание. Она очнулась уже на траве, возле склепа, и увидела склонившееся над ней встревоженное красивое лицо молодого человека. Он говорил ей:
- Простите, что я так вас испугал. Я никакой не злой дух, я не призрак. Я Стефен!
Не способная ничего понять, Флора тупо смотрела вверх.
- Я должна была знать.
- У вас совершенно не было время и подумать, - сказал Стефен, - Увидев, когда вы спустились на пол склепа, я хотел показать себя.
- Я была уверена, что из тени появилось лицо призрака! Что вы – это Чарльз!
- Я понял это, - уныло и с сожалением сказал Стефен, - Во-первых, я даже не мог представить себе, что вы окажетесь в склепе. Во-вторых, я не планировал заходить сюда и сам. Я проходил мимо, увидел, что дверь в склеп открыта, и спустился внутрь проверить, не совершено ли здесь вандализма.
Флора приподнялась от земли и оперлась на локоть.
- А я проходила мимо, как раз в то время, когда вы были внутри склепа.
- Ну, более неудачного совпадения и быть не может, - сказал молодой человек.
- Вы не обнаружили там, внутри, какого-либо вандализма?
- Да, увидел кое-что, - угрюмо сказал Стефен. - Крышка самого дальнего гроба была открыта, и кости скелета лежали на полу. Кто-то забрал саму урну. На острове урны в огромном дефиците, их трудно достать, и иногда такие вот кражи здесь случаются.
- Я совсем недавно как раз и слышала о том, что на острове сложно достать гроб, - согласилась с ним Флора.
- Вот иногда и появляются расхитители могил, - с нотами отвращения в голосе сказал Стефен.
Флора поднялась на ноги и, слегка пошатываясь от потери равновесия, спросила:
- А вы знаете, чья это была урна?
Стоя перед Флорой в своём тёмном твидовом пиджаке, Стефен имел довольно мрачный вид.
- Я не уверен, но думаю, что это был самый последний гроб. Значит, в нем находились кости моего покойного брата Чарльза.
- Как это ужасно для вас!
- Я немного расстроился, когда увидел сдвинутую крышку гроба, потом услышал, как кто-то спускается в склеп. Я поднялся с колен и обернулся, а вы увидели меня и потеряли сознание. Думаю, нам лучше надёжно закрыть эту дверь в склеп да попытаться забыть, что тут с нами произошло.
- Вам нужно доложить об этой краже? - спросила она Стефена.
- Кому? – встречно спросил он, - На этом острове Скей только один полицейский, и я ни разу не видел, чтобы он ловил здесь воров. Новости о воре только принесут страдания местному населению вследствие особенностей их воспитания и уклада жизни. Лучше уж нам притвориться, что мы ничего не видели и этой кражи не обнаружили.
- Но ведь когда-то всё равно обнаружат пропажу урны, - возразила Флора. – По крайней мере, когда здесь будут совершать очередные похороны.
- Тогда уж лучше и подождать до того времени, - горько заметил Стефен. – Мне бы не хотелось по этому поводу огорчать Элизабет.
- Хорошо, - негромко согласилась Флора.
Стефен отошёл к склепу, накрепко закрыл дверь и запер на ржавую защелку. Вернувшись к Флоре, спросил:
- Что привело вас в это угрюмое место?
- У меня возникло какое-то невольное желание посмотреть на место, где похоронен Чарльз.
Брови Стефана поползли вверх:
- Что, действительно? Почему?
- Мы же с ним были когда-то помолвлены, - ответила Флора.
- Однако между вами не было сентиментальных связей. Я в этом уверен. Вы же вовремя узнали, каким он был проходимцем и невеждой, и он был зол на вас за то, что вы разорвали помолвку с ним.
- Даже при этом, - согласилась Флора, - какое-то чувство осталось.
Стефен с угрюмой улыбкой смотрел на неё среди маленького леса надгробий.
- И в склепе вы решили, что ваш бывший возлюбленный поднялся к вам из своего гроба.
- Это было совсем не смешно! – с упрекающей гримасой на лице ответила ему Флора.
- Прошу прощения, - извинился молодой человек. – Я подозреваю, что глубоко внутри вас всё ещё сохранилась какая-то привязанность к моему покойному брату.
- В этом я сомневаюсь. Я сожалею, что он погубил свою жизнь так жестоко, и это произошло по его собственной вине.
- Тем не менее, приёмный отец очень привязался к нему, и так было до самой смерти Чарльза, - напомнил Стефен Флоре.
- Чарльз был очень хитрым и симпатичным мошенником, - слегка пожав плечами, сказала ему в ответ Флора.
- Несомненно, - согласился Стефен. – Знаете что, давайте-ка уйдём подальше от этого грустного места.
- Да, мне тоже хотелось бы уйти отсюда, - согласилась Флора. Всё любопытство в отношении кладбища у неё пропало. Теперь она хотела бы как можно скорее оставить за спиной это мрачное место.
Высокий, стройный Стефен взял её под руку и пошёл с ней рядом к выходу с территории кладбища. Следуя по тропинке к калитке, он сказал:
- Обнадёживающие новости о вашем дяде прозвучали сегодня утром.
- Да, это так.
- Возможно, он сможет удивить нас всех, и выздороветь, - сказал Стефен.
- Вы думаете, есть шанс на это? – спросила Флора.
Придерживающий её под руку молодой человек ответил:
- Чудеса иногда происходят. Но я скорее сомневаюсь. В то время, когда я дежурил у кровати больного, он постоянно оставался в состоянии комы.
- Сегодня утром к нему приезжал новый доктор, - сообщила она Стефену.
- Новый доктор? – от удивления Стефен на мгновение остановился.
- Да.
- Расскажите мне о нём, - попросил он Флору.
Она сообщила Стефену, что имя доктора Дуглас Холмс, и рассказала о результатах осмотра доктором больного дяди Эммануэля. Однако Флора не пересказала Стефену вторую часть своего разговора с доктором, ту, во время которой они обсуждали произнесённые дядей слова и опасения Флоры за ситуацию вокруг дяди.
Когда Флора завершила свой рассказ о беседе с доктором, Стефен продолжил их движение по тропинке и сказал:
- Это более чем неожиданно. Надеюсь, этот парень знает, что он делает и как лечить людей.
- Я уверена, что он хороший доктор.
Стефен окинул её быстрым взглядом:
- Кажется, он произвёл на вас глубокое впечатление.
Щёки Флоры покрылись румянцем:
- Да нет. Но мне показалось, что новый доктор достаточно компетентен.
- Конечно, молодой, привлекательный доктор, - продолжал Стефен, мрачным голосом подтрунивая над Флорой, - он должен был обратить на вас своё внимание.
- Ничего личного в моём разговоре с доктором не было, - заверила Флора Стефена.
Они уже прошли через калитку, и вышли с территории кладбища. Стефен вдруг снова остановился и с вопросительным выражением на лице сказал:
- Неужели Чарльз так обозлил вас против всех мужчин на свете, что вы решили никогда и ни с кем из других не иметь ничего общего?
Удивлённая манерой разговора Стефена, Флора ответила:
- Нет, совсем не так. Но теперь я никогда не буду полагаться только на внешние эмоции при выборе правильного человека.
- А ваше отношение к Джулиану? – спросил Стефен, - Я заметил, как он смотрит на вас. Думаю, он в вас влюблён. Почему вы не окажете ему внимание и не поможете ему, сказав, что вы испытываете к нему симпатию?
Флора отрицательно качала головой:
- Нет. Может быть, у меня и могло когда-то быть чувство к Джулиану, но не сейчас. Сейчас он совершенно другой человек. Из-за каких-то несчастливых происшествий в его жизни он очень изменился.
Глядя Флоре прямо в глаза, убеждающим голосом Стефен произнёс:
- Тогда как насчёт меня? Я думаю, что вы одна из самых красивых девушек, которых я когда-либо знал.
- Стефен! – с протестом воскликнула Флора.
- Да, да, - продолжал Стефен, крепко обнял, похотливо и страстно поцеловал. Он долго держал её в своих объятиях, и когда отпустил, извинился:
- Простите меня, мисс Флора. Я позволил своим чувствам взять верх над собой.
Флора сконфуженно уставилась глазами на Стефена. Она не могла забыть, что это тот же самый молодой человек, который, как она видела прошлой ночью, держал в своих объятиях Элизабет! А сейчас он пытается делать то же самое с ней! Не является ли он охотником за состоянием дяди? Может, Стефен решил, что обе девушки, как Элизабет, так и Флора, должны быть упомянуты в завещании умирающего Эммануэля Макдональда, и этот Стефен намеревается жениться на одной из них?
С упрекающей насмешкой Флора сказала:
- Вы что, Стефен, наверное, ваши объятия и поцелуи предназначены другой девушке!
Красивое лицо молодого человека явно показало растерянность и смущение:
- Что вы имеете в виду?
- Разве не Элизабет вам небезразлична?
- Какое ваша кузина имеет ко мне отношение?
Флора настойчиво продолжала:
- Ведь вы знали её раньше моего приезда к больному дяде.
- Ну и что?
- Уверена, что вы были ей увлечены. Что у вас с ней романтические отношения.
- Нет! – протестующим голосом сказал Стефен, - Вы неправы! Между Элизабет и мной только деловые связи. Моё сходство с братом Чарльзом может, конечно, влиять на её отношение ко мне!
Флора уличила его во лжи. Она же была свидетельницей, она же видела своими собственными глазами, как они стояли прошлой ночью застывшими в крепких объятиях друг друга на лужайке возле дома. Флора сказала:
- Я уверена, что вы лжёте.
Молодой человек ответил:
- Я вас обидел, простите меня. Но я больше не мог скрывать свои чувства.
В ответ Флора предложила Стефену:
- Думаю, с этим нам следует поступить так же, как и с украденной урной. Нам следует выбросить это из головы. Я не хочу, чтобы прекратились наши добрые и дружеские отношения.
Управляющий делами имения её дяди кивнул головой:
- Хорошо. Можете рассчитывать на моё благородство. Я никогда не упомяну об этих вещах, если вы сами не сделаете это раньше меня.
- Спасибо, - сказала Флора. Она всё ещё пыталась определиться в своём мнении относительно Стефана. И никак не могла прийти к удовлетворяющему её заключению. Нет объяснений тому, что он прошлой ночью с такой преданностью держит Элизабет в своих горячих объятиях, а на следующий день пристаёт с поцелуями к ней. Либо в этом молодом человеке была какая-то двуличность, либо она видела ночью какие-то вещи, которые не происходили в реальности. Однако последнее казалось Флоре менее вероятным.
Когда они продолжили идти в сторону дома, он спросил:
- А вы знакомы с руинами аббатства?
- Аббатство Скей! – радостно вскрикнула Флора, захваченная воспоминаниями прошлых лет. - Я почти забыла о нём! Оно должно быть сейчас в очень заброшенном и забытом состоянии. Когда я была возле него в последний раз, часть крыши обрушилась, и были разломаны все большие арочные окна.
- До сих пор оно и находится в таком состоянии, - сказал Стефен. - После того, как монахи ушли оттуда, и аббатство стало пустынным, там было много вандализма. Много ценных вещей из аббатства было украдено. Говорят, что в последние годы в те места никто и не ходит. Это место стало ещё одним пристанищем злых духов в умах местных жителей.
- Я и не знала об этом.
- Жители острова – мрачные и суеверные люди, они являются как бы отражением этого бесплодного острова, на котором они живут.
Флора вопросительно взглянула на Стефена:
- И всё-таки вы решили остаться здесь и работать.
- Я долго здесь не задержусь, - заверил он Флору. - Я уже по этому поводу много думал и принял решение. Как только ваш дядя или умрёт, или выздоровеет, я подам в отставку с должности управляющего имением. У меня уже нет сил оставаться на этом месте.
- Странно, что вы хотите покинуть имение дяди. Ведь с самого начала вы очень хотели работать здесь.
- Да тогда я многого не понимал; с тех пор я хорошо узнал живущих здесь мрачных людей и эту мрачную местность.
- Ваши мысли выглядят странными - задумчиво произнесла Флора, но не объяснила, что смущает её в словах Стефена.
Флора и Стефен медленно дошли до старого особняка. Боже, в какой же ужасной семье она неожиданно оказалась! Сможет ли она покинуть её без дополнительных неприятностей? Это оставалось для неё мучительным вопросом.
За время её отсутствия в доме ничего не изменилось. Дядю в соответствии с последними указаниями доктора покормили небольшой порцией жидкой каши. Джулиан, как призрак, в подавленном состоянии где-то таился и бродил по дому. Флора и Стефен расстались, и она пошла в дом. Увидев Флору, Джулиан сразу же стал её упрекать:
- Где это вы были со Стефеном Мелроузом?
Флора с удивлением посмотрела на сухопарого молодого человека и сказала:
- А какое вам до этого дело?
- Он нанят выполнять работу по управлению делами в имении, а не сопровождать вас в прогулках, - прозвучало угрюмое заключение Джулиана.
- Мы с ним встретились совершенно случайно, - сказала Флора.
- Вы смотрелись очень красивой парочкой, - с сарказмом произнёс Джулиан. – На какое-то мгновение мне показалось, что вы возвращаетесь к дому с Чарльзом.
- Очень жестоко говорить мне такие слова, - упрекнула его Флора.
Джулиан усмехнулся:
- Он в достаточной степени похож на Чарльза, чтобы быть им. Почему бы вам вновь не влюбиться в него?
- Не хочу это даже слышать, - коротко бросила она, прошла мимо и стала быстро подниматься по лестнице на второй этаж.
- Мисс Флора! – с отчаяньем позвал её Джулиан, но она даже не обратила на его голос внимания.
Флора сразу же пошла в свою комнату и села за стол написать отцу письмо. Оно было вторым письмом, что она писала ему после приезда в дом дяди. Бэл заверил её, что почту с острова перевозят на материк регулярно, каждый день, и Флора надеялась, что отец получит её письма без слишком большой задержки.
Изложение в письмах новостей для отца представляло для Флоры особую трудность. Она не хотела ничем расстраивать отца, и в то же время ей хотелось дать отцу понять, что происходило сейчас в старом особняке дяди. Поэтому, подумав, она решала о чём-то написать отцу подробно, а что-то отец может понять между строк. В сегодняшнем письме она сообщала отцу о приезде нового доктора, и о своих надеждах на то, что он сможет, наконец, изменить ситуацию в лучшую сторону для выздоровления дяди.
Закончив писать письмо, она аккуратно заклеила конверт, написала адрес, и направилась искать старого камердинера. Но в гостиной она встретила миссис Тилден и передала ей своё письмо.
- Попросите Бэла отправить моё письмо, - сказала Флора.
- Да, я позабочусь об этом, мисс Флора, - пообещала Мэри Тилден и взяла у неё письмо.
- Как дела с ключами? - спросила её Флора.
Экономка немного замялась, торопливо обвела глазами всю гостиную, чтобы убедиться, что в ней находились только они с Флорой. Склонившись ближе к Флоре, она тихо произнесла:
- Я искала ключи вашего дяди.
- Так, и что?
- Мне кажется, я знаю, где они, - произнесла беспокойная худенькая женщина.
- Так где же они, - спросила Флора.
- Не могу сказать, пока я в этом не буду полностью уверена, - нервно сказала экономка. – Подождите до завтра, мисс, и я, вероятно, смогу всё рассказать вам и передать ключи.
- Почему же вы не можете сказать мне сейчас?
- Это было бы неправильно, мисс. Вдруг я ошибаюсь. Не думаю, что это так, но всякое может быть.
Флора была уверена, что пожилой экономке удалось узнать о ключах что-то очень важное. Она сказала:
- Надеюсь, вы осознаёте, что эти ключи могут иметь большое значение для определения причин случившегося с моим дядей несчастья и настигнувшего его инсульта.
- Я понимаю, мисс.
- Меня не покидает вопрос, не мог ли кто-то прятаться в этой закрытой на замки части подвала. Зачастую существуют скрытые подземные проходы из больших особняков за их пределы. Полагаю, кто-то мог бы длительное время скрываться в таких местах, и не быть обнаруженным.
Миссис Тилден выглядела испуганной:
- Вам не следует занимать голову такими вопросами, мисс Флора. Они просто переполнят вас излишними глупостями.
- Это беспокоит меня, - сказала Флора. – Однажды, когда я была в подвале, мне показалось, что я слышу что-то, или кого-то, за запертой на замок толстой дверью. А потом, когда я попыталась уйти из подвала, на меня кто-то неожиданно напал.
Худое лицо Мэри Тилден стало смертельно бледным.
- Вы должны пообещать мне никогда не спускаться в подвал!
- Мэри, в чём дело?!
- Я серьёзно говорю об этом, мисс. Прошу вас, дайте мне ваше обещание!
- Почему вы об этом просите?
- Я пока не могу вам сказать этого, - пролепетала пожилая женщина. Но здесь происходят такие жуткие вещи, которые вы даже представить себе не можете. Ах, если бы только ваш бедный дядя мог говорить с нами!
- Что же, вы думаете, он мог бы сказать?
- Очень важное, мисс! Очень важное! – дважды с волнением повторила Мэри. - Но он не имеет возможности предупредить нас, поэтому мы должны теперь попытаться сами защитить себя.
Флора внимательно всматривалась в морщинистое, взволнованное лицо экономки:
- Вы очень хороший и добрый человек, Мэри. Вы были так внимательны к моему дяде. Вы всегда были для него самым близким человеком.
- Я делаю всё, что в моих силах, мисс, - тихо произнесла экономка.
- Вам бы с ним давно уже нужно было пожениться и иметь ваших собственных детей, - доверчивым голосом произнесла Флора.
Мимолётная грустная улыбка пробежала по лицу Мэри, и она сказала:
- Это было когда-то моей мечтой. А теперь я знаю, что этого никогда не может быть.
- Может быть, мой дядя выздоровеет, - сказала Флора. – Не отчаивайтесь.
- Это уже не имеет никакого значения, - ответила ей Мэри Тилден.
- Если бы вы только разъяснили мне более подробно некоторые детали, - умоляла её Флора. – Расскажите мне о ключах. И почему их кто-то забрал. И, что самое главное, у кого они?
Завтра, мисс Флора, - ответила экономка. – Подождите до завтра, и всё прояснится.
Оставалось довольствоваться этим обещанием Мэри получить от неё новости завтра. Экономка торопливо извинилась, и поспешила уйти, держа в руке письмо Флоры. Обеспокоенность не покинула Флору, но, по крайней мере, у неё появилась небольшая надежда подробнее узнать завтра о происходящих в последнее время в старом доме дяди событиях.
Вечером этого дня Флора вновь направилась в комнату дяди, чтобы дежурить у постели больного. Элизабет не проявляла энтузиазма хотя бы иногда самой дежурить у серьёзно больного приёмного отца. Эта белобрысая девушка почти не разговаривала с Флорой после того, как та расспрашивала об её чувствах к Стефену Мелроузу.
Сегодня Элизабет решила высказать Флоре свои намерения в отношении дальнейшего ухода за своим приёмным отцом.
- В состоянии моего приёмного отца не наблюдается никаких изменений. Думаю, возле него вместо вас может посидеть и одна из служанок.
С лёгкой тенью непонимания Флора возразила:
- Но я преодолела длинный путь в сотни миль специально для того, чтобы быть рядом с больным дядей. Почему вы отказываете мне в таком намерении?
Окинув Флору холодным взглядом, Элизабет с сарказмом ответила:
- И понятия не имела, что это может так много значить для вас.
- Для меня это важно!
- Тогда давайте не будем из-за этого поднимать шумиху, - изобразив движением руки полное безразличие, сказала ей Элизабет. – Если считаете, что вы обязаны сидеть возле моего приёмного отца, идите и сидите. В полночь вас заменит Бэл.
- Хорошо, - ответила Флора.
- Откровенно говоря, я считаю, что эти постоянные бдения возле кровати отца становятся очень утомительными и ненужными, - продолжала Элизабет. – Когда вернётся доктор Холмс, я скажу ему, чтобы он отменил их.
- Уверена, что он считает их необходимыми, – не согласилась Флора.
- А я считаю, что это пустая трата времени, - суровым голосом заявила ей Элизабет.
- Как можете вы говорить такое! – изумилась Флора. – Подумайте о той любви и доброте, которые он к вам проявлял!
Элизабет пренебрежительно передёрнула плечами:
- Что бы он ни делал в отношении меня - он делал это для собственной прихоти. Я не просила, чтобы меня взяли на воспитание.
- У вас действительно такие к моему дяде чувства? – спросила Флора, шокированная словами Элизабет.
- Именно так, это правда.
- Совершенно не согласна с вами, - горячо возразила Флора. – Да, мой дядя мог взять вас на воспитание, чтобы немного облегчить своё несчастье и одиночество после самоубийства моей тёти, но он также хотел помочь другим одиноким и нуждающимся. Вот он и взял в свою семью троих детей, доступных для принятия на воспитание. Это было его добрым делом.
- У него было много денег, так что ему это было безразлично, - прозвучал ответ собеседницы.
- Прошу меня извинить, но вы такой неблагодарный человек! – с горечью в голосе воскликнула Флора. – Я думаю, что главная причина всех ваших неудач и трудностей в жизни – это ваше отношение к окружающему вас миру. Вы всегда сторонились людей, склонны были оставаться холодной и безразличной по отношению к другим, а теперь вы совсем закрываете свою жизнь, от всех!
- Я не хочу обсуждать с вами мою жизнь, - сказала в ответ белобрысая девушка. – Если вы идёте дежурить возле больного – самое время идти в его комнату. Либо, может быть, вы желаете только разговаривать об этом, - язвительно закончила разговор Элизабет.
- Вы прекрасно знаете, что я хочу идти к дяде, - ответила ей Флора. Она последовала в комнату больного, чтобы заменить дежурившую возле него повариху, которая после завершения работы на кухне два часа сидела у кровати хозяина.
Когда Флора вошла в комнату, повариха поднялась со стула и прошептала:
- Пока я была здесь, он ничуть не шевелился.
- Это сейчас для него очень хорошо, - успокоила её Флора. – Вы не должны беспокоиться.
- Да, мисс, - уходя, произнесла повариха.
Флора внимательно посмотрела на дядю, и ей показалось, что он выглядел немного лучше. Она подумала, что это могло произойти из-за того, что сегодня его покормили жидкой пищей. Она тихо, сама себе, произнесла:
- Кажется, сегодня у него нет той ужасной бледности. Он выглядит лучше!
Если уж её дежурство возле кровати Эммануэля Макдональда началось с такой надежды с её стороны, ничего не должно бы её теперь и нарушить. Парализованный мужчина лежал в кровати, едва дыша, без единого признака движения. Флора невольно размышляла о том, какая же тонкая нить связывает его сейчас с жизнью, и какой же лёгкой целью может он оказаться для того, кто захотел бы быстро избавиться от него.
Длинная стрелка часов на комоде завершала круг за кругом, а часовая медленно передвигалась всё ближе и ближе к полуночи. Флора мужественно боролась с надвигающимся на неё сном. Её ресницы на какие-то секунды смыкались, она на мгновение забывалась во сне, но сразу просыпалась, и какое-то время чувствовала себя бодрой. Но эти краткие сонные затмения вновь возвращались, стараясь её одолеть.
Ровно в полночь в комнату зашёл Бэл, чтобы заменить её у кровати дяди. Флора быстро поднялась со стула и сказала камердинеру:
- Никаких изменений. Словно тихая интерлюдия.
Камердинер кивнул лысой головой:
- Кажется, лучшим периодом времени для него может оказаться раннее утро. Если он придёт в себя, так и будет.
- Похоже на то, - согласилась Флора. Она бы очень хотела остаться возле дяди и провести рядом с ним первые часы нового дня, но знала, что не сможет сопротивляться надвигающемуся сну. Он её уже почти одолел, за что Флора испытывала внутри себя некоторый стыд.
Она покинула комнату больного дяди и медленно пошла к своей спальне. Пространство коридора заполняла спокойная ночная тишина. В её комнате на прикроватной тумбочке горела зажжённая свеча, постель на кровати приготовлена ко сну. Флора быстро сменила свою одежду на ночную и легла в кровать. Через минуту она уже спала.
Она спокойно спала, пока её не разбудил звук удалённого пронзительного крика. Он резко и громко послышался откуда-то снизу, из глубины пространства под особняком. Хотя сон утомлённой Флоры был глубоким и крепким, она моментально проснулась и, страшно испуганная, сидела на кровати. Она понимала, что этот звук не был частью её сновидения. Это был реальный крик. Флору охватило предчувствие, что произошло что-то трагическое и ужасное.
Она не могла освободиться от чувства страха и продолжать сидеть на кровати. Быстро подойдя к комоду, Флора накинула на себя халат. Надев домашние тапочки, вышла из спальни и медленно, на ощупь, пошла по тёмному коридору к лестнице на первый этаж. Флору, окружённую гнетущей атмосферой безмолвного старого особняка, охватил непреодолимый страх. После услышанного ей далёкого пронзительного крика сейчас в доме вновь стояла жуткая тишина.
Ко времени, когда она уже была почти на последней ступени лестницы на первый этаж, у Флоры стали возникать сомнения, не почудились ли ей какие-то звуки. Она начинала осознавать, что совершает большую ошибку, в одиночестве обходя дом в полуночное время. Её одолевала мысль, что крик мог быть продуктом её сонного воображения. Возможно, она просто оказалась испуганной жертвой сновидения!
Несмотря на возникающие у неё сомнения, Флора продолжала идти дальше. Её рука уже скользила по брусу перил нижней секции лестницы, и она достигла главного зала гостиной. Вдруг она увидела в другом краю гостиной движение зажжённой свечи. Флора замерла от ужаса. Казалось, что свеча плывёт в темноте пространства в сторону Флоры, сама, будто живое существо!
Затем Флора увидела, что свеча находится у кого-то в руке. У кого-то в белой одежде. Когда же двигающаяся со свечой фигура приблизилась к Флоре, она увидела, что это одетая в длинную белую ночную рубашку Элизабет!
Флора с испуганным придыханием произнесла:
- Как вы меня напугали!
- Вы тоже перепугали меня, - сердито отреагировала Элизабет. – Что это вы делаете здесь, на первом этаже, в заполночь?
- Я услышала какой-то крик.
Лицо Элизабет было мрачным:
- Я тоже его слышала.
- Откуда, вы думаете, он доносился?
- Из подвала, - ответила Элизабет. – Я пошла туда, проверить, что там такое, услышала, что кто-то спускается в темноте по лестнице со второго этажа, и вернулась, чтобы узнать, кто же это может быть.
(продолжение следует...)
ПВ, 2019