http://proza.ru/2020/10/29/1028
Сегодня,бывший майор проснулся с ощущением, что он опять служил; и были они с отцом в командировке в какой-то задрипанно затрапезной деревне. Причем и внешне все было серо, за исключением одного здания,которое выделялось в этой деревне на пригорке в самом ее конце.Так терем выделяется высотой и статностью рубленных стен в княжестве.Этот дом можно было бы и собором назвать, но для небольшой деревушки,правильнее бы церковью.Хотя по душевному воздействию на деда,пусть и во сне,храм тот ему чем-то большим,чем творением от Бога,показался.
Не вписывался он сюда,не только тем,что выше был своей надстройкой в пару этажей и деревянным срубом внизу.Могло показаться,что этот дом был надстроен, как бывает с домами для моления.Ну, например у баптистов в деревнях,когда нечто в виде колокольного купола и луковички с крестом сверху на домик тот мастерят. Нет то и впрямь терем с подобием куполов был.Цвет бревен одинаковым был.С другой стороны это не могло быть церковью, хотя бы из-за отсутствия крестов на маковках куполов.Но до этих рассуждений деду далеко.Пока он начало своего сна пытается вспомнить.Не анализируя ничего.
Было их,прикомандированных много;в основном женщины,раз запомнились только они.Причем даже не их лица,а просто женщины-сотрудницы.Как доехали и попали в деревню не столь важно.А вот вошли почему-то через проходную,как на завод какой,или в офис.Вертушка-турникет и охранник точно были.Не смотря на маленькое помещение "предбанника"в котором они не могли поместиться сразу все, он знал,что турникет преодолеют без толкотни.
Когда зашел он,охранник удивился его внешности,а затем и фамилии,сверив с каким-то неведомым ему списком.И даже взглядом поискал однофамильца.Алексей Петрович понимал,что сторож ни его,ни отца и тем более прибывших не знал и знать не мог.Но вот ведь посмотрел с недоумением во взгляде,словно не должно его,или отца быть здесь.
Отец,пропустив нескольких дам вперед,прошел вслед за старушкой лет 50-ти в открытую дверь.Ни звания,ни тем более ее чина Алексей Петрович не знал.Пропустив всех сотрудниц вперед по принципу неандертальца,старавшегося в опасную зону входить последним,и не услышав ни от одной слов благодарности, он вышел вслед за ними.Тоже,как пра, пра,предок,пращур,- последним.
-Только,что были все вместе и вот уже,каждый сам по себе,-подумал он без эмоций.
Почему-то никто их не встречал и здесь.Людей с плакатом стоящих,ни тем более выкрикивающих работников Пожарной Охраны не оказалось.Тишина,словно вымерла деревня.Безропотно постояли и они в безмолвном молчании.Не слышно было и отца.Командиром становиться желания никто не изъявил.Раз молчит отец,промолчал и он.Осмотревшись понял,как впрочем и все,что вышли на площадь размером не больше арены цирка.Пол этой арены естественно был земляным и без ограждения.Улица,как никак.
Метров через десять вверх кольцами шли террасы с домами, из-за которых метров через 40 выглядывали срубы других домов.Дальше террасы уже не угадывались.Все сливалось в серо зеленых тонах не то растительности,не то земли и срубов домов.
Скорее всего цвет был распределен по принципу внизу земля от коричневого до зеленоватого.Чуть выше зелень погуще,вверху небо,значит должно быть больше синего и белого.Но из за ярусов неба не было,а просто белое почти никуда не вписалось.Но всего вперемежку и понемножку было достаточно. Дома следующих эшелонов над первыми возвышались на метр не более.Красивый пейзаж,но выглядел не натурально. Как картина не в 3D.Икона,какая-то,прям.
Может быть, будь деревня поживее в эмоциональном плане,то и на душе было бы спокойно и радостно.Но не сейчас.Этот сон в воздухе которого витала печаль настораживал.Алексей Петрович,словно со стороны увидел,как люди,которых он не мог назвать коллегами по работе,но коллегами судя по форме они ему были без слов,вошли каждый на свою улицу деревни.И пошли некоторые по двое,каждый по своей стороне улицы.Скорее всего это турникет каждого вывел на нужную дорогу.Многие уже поднимались вверх по улицам,оказавшимся ближе к ним.
Отца он не увидел и даже фуражки не высмотрел,но совсем не расстроился.
-Потом поговорим,-решил для себя.
Как так получилось,что он пошел по улице,оказавшейся самой крайней справа не понял.Но при этом к ней по площади не шел;словно крутящаяся сцена-платформа высадила его прямо перед улицей с названием Безымянная.Такая же,как пункт командировки указывалась в командировочном удостоверении.
-Странновато все это.Местом командировки одна из пятнадцати,или семнадцати улиц,ведущих вверх,оказывается,а не деревня.Может это деревни так секторами нарезаны,-подумал рассеяно.То что один,даже радовало:
-И слава,Б.,-тут он запнулся,не стал Бога впустую вспоминать,-и хорошо,что один.Ничего,осмотрю бегло дома по обе стороны и пока до церкви дойду в ней точно никого не останется,-решил он.
А вот зачем и почему их с отцом сюда забросила,похоже вовсе не судьба, выяснить не мешало.
-Может мы с отцом в амфитеатр древний попали,где сражаться,как гладиаторам придется,-подумал он отрешенно,но с долей юмора.
И был он больше на черный похожим.-Иначе бы не разделили.Ну ладно,раньше к нему с проверками не отправляли.Сейчас-то мы на равных.Чужой район проверяем.
Вскоре мусолить эту тему надоело.Он еще раз огляделся,попытавшись понять,что это за арена такая.И кто зрители,которые по законам жанра скорее всего должны были сверху на арену смотреть,а не среди них, актеров находиться.
То,что все происходит незримым жителям в угоду,дед не сомневался.
На всякий случай оглянулся,может там уже возлежат,как патриции.И дамы непременно возле своих мужей.Позади оставалось то же самое,через что сюда вошли:
Будка со шлагбаумом.Пустырь,ровное место, ничего иного не было,да и быть не могло.Даже забора,хотя бы из штакетника.
И место откуда пришли и сюда прошли,смотрелось еще примитивнее,чем площадь и дома вокруг.Не смотрелся его сон,не давал подсказки зачем он здесь.Так бедно обставленная сцена в провинциальном театре,замахнувшемся на Шекспира, подразумевает богатые реквизиты и костюмы даже слабой игре актеров...
Через открытую дверь проходной видна была дорога по которой все сюда, похоже и прибыли.А вокруг будки "бушевала" тусклыми красками скудная степная растительность в виде ковыля и полыни.
-Степь да степь кругом,-пришли в голову слова песни про ямщика,замерзающего в степи. Степь.Бескрайняя степь,с вьющейся и исчезающей вдали тонкой лентой дороги,что их всех сюда привела была не зимней,а осенней.
-Может не стоит никуда идти,-подумал,проснувшийся дед.-Отца я уже повидал.А ощущение беспробудной тоски испытывать вновь,подобно садомазо незачем.Или это...
Но не додумал,наверное потому,что опять оказался во сне и шел по улице ему предназначенной одному с какой-то целью,которая откроется у куполов.Так он считал.Чувство одиночества нарастало с каждым шагом.Улицы сужались.Вот вроде веером с охватом 180 градусов,должны были улицы вверх расходиться от проходной,но как тогда было быть с теремом,что над всем этим каскадом домов возвышался?
А дома сразу за проходной,начавшись вдоль широченной дороги шли все плотней и ближе к друг другу.Начни сейчас перекликаться и ответ услышишь.Но что-то ни разговоров,ни посторонних шумов даже на этой улице слышно не было.Он даже проверил,не остались ли в ушах наушники,которыми по блютузу шансон слушал.Нет не было,и тем более беруш,которыми сроду не пользовался и уши никогда не затыкал.
Шум в ушах звенел,нарастая,словно по кладбищу шел.Просто так уши не закладывает,-решил он.-И поэтому тишина вокруг,и собаки не лают.Куриной переклички могло не быть из-за сплошной бедности населения.Но вот почему детских голосов не слышно?Уж не души ли загубленных и не родившихся детей здесь собраны,-начал предполагать он..
Огляделся,пытаясь высмотреть что нибудь такое,что душе по вкусу.Ничего.Лишь постройки надворные и плетни огородные полосой вперед дорогу к храму указывают.И до него еще ох,как далеко.Дома справа и слева один другого беднее.И он знает,что и все вокруг такие же.И женщины через одну у плетней стоящие в полу поклоне тоже какими-то ущербными стали казаться...
Многие были в черном;даже платочки в тон одежде у них тоже темными были.А снизу лица крепким узелком завязанные,как у отшельниц-монашек.Словно навсегда.
Стоят,в его сторону молятся,и в сторону храма потом кланяются.И,как ему показалось,падающей в поклоне от левого плеча рукой в сторону дома показывают.
Словно без слов,приглашая туда войти.
А он,понимая,что конечной целью его обхода будет сооружение с куполами,где все встретятся,вдруг забоялся сюда зайти.Понимал,похоже,что не проверкой противопожарного состояния его сон испытывает,а чем-то поважнее.И про все это зная,дед готовился остаться самим собой,прежним.В меру грешным,но справедливым.И понимал,что справится.Отстоит кодекс чести офицера.Потому,что должен.Хотя бы потому,что не противопожарное состояние домов сейчас будет главным.Это его испытывать будут на что-то не для его мира важное.Скорее всего готовность души проверят.А вот на что и предстояло выяснить...
И он, собрав всю волю в кулак, остановился возле первого дома.Серость и бедность деревни уже пределах видимости первых домов угнетала; еще больше раздражала безлюдность улиц.И пугала неизвестность.Словно осязаем стал страх,спрятавшийся от него здесь.При этом от него ему спрятаться было нельзя.
Поздоровавшись с первой монашкой,как ни в чем ни бывало вежливо и вместе с тем строго,он представился майором Безвестным.Для себя решив ее называть матушкой,он так же,как и она перекрестился.Хотя с трудом заставил себя это сделать.Сосредоточившись,чтобы не ошибиться и начать с правого плеча перекрестился.При этом ощущая ее взгляд,который выдержал.И лишь,когда она плавно засеменила в сторону дома,успокоился и тяжело, с неохотой вошел вслед за нею внутрь.
Почему-то в кухне топилась печь.Ни пред топочного листа,ни дымовой разделки в перекрытии не было.Штукатурка потолочного перекрытия возле асбестовой трубы осыпалась и видны были доски.В некоторых местах соприкосновения с трубой они уже обуглились.В комнате стоял смрад из дыма и варившихся на печи комбикормов.
-Что за свиней Вы, матушка, держите?
-Себе и сыночкам готовлю,-по губам прочел,не услышав ни слова в ответ.
И он сдержав вскрик,спокойным голосом произнес:
-Придется Вам дымовую разделку кирпичом повыше обложить.Я в предписании напишу. И выполнить нужно до зимы.Чтобы пожара не было.
Строгим голосом сказал,хотя от жалости даже шепотом не получилось.-ШШШи,- лишь воздух вырвался изо рта,как пшик.
Но она поняла:-Как же так.Я сейчас,и убежала в сени,а через минуту уже из сеней с топором и ножовкой в руках.Он отшатнулся в ужасе от нее:-Ну вот,как знал,-подумал.
А она резво, вскочив на печь,уже пилила одной рукой доску,а другой топором разом перерубила и обрушила с полметра деревянного перекрытия вокруг трубы.
-Теперь не загорится,холод не даст.
-И снег с дырявой крыши,-чуть не сказал он.
Не сказать про жучки на пробках счетчика у него совести хватило. Ничего ей не написав в предписании,кроме:-закрыть отверстие в перекрытии,и фамилии не спросив, выбежал в растерянности со двора прямо в объятия моложавой красавицы.
Здесь все закончилось чуть лучше и мягче.Штраф она оплатить не смогла.Расплату телом он не принял,наверно еще перед глазами монашка стояла.
В каждом из домов,куда он входил кроме лавки и стола больше ничего не было.Даже панцирной кровати.Изредка, где самовар на столе и бак с водой на табурете.И обязательно с металлической кружкой на цепи.
-Словно, как в изоляторе каком,-подумал он.
Примерно с десятого подворья он про монашку забыл.На женщин стал смотреть с вожделением.Чем дальше проходил тем больше всяких не потребностей ему предлагалось лихими и коварными женщинами взамен предписания.Вскоре он стал реже отказываться.Там где встречали молодые,он греха не чувствовал,так же как в случае с вдовами.Особенно,когда отдельно стоящие в конце двора бани проверять пришлось.
Топились они все по черному.Пожарным быть не нужно,чтобы понять,что от них пол деревни выгореть может.И он с усердием объяснял это женщинам.
-А как,покажите,хваталась за грудь очередная хозяйка.
Те,что падали в обморок,как правило увлекали его за собой.
И был секс,и не было претензий ни у него,ни у них.
При этом он оправдывал все тем,что не бывает таких заданий.Поняв не сразу в конце пути он даже молодым девушкам и женщинам помоложе механически изрекал: -Баню надлежит построить в конце двора,вдали от построек.
И все повторялось с начала:их падение на землю.Его моральное.Ладно бы только в рот подышать.Пришедшим в себя он ничего не объяснял.Да и не успевал толком ничего.Просто слезал с очередной. А бывало показывал.И даже проект давал посмотреть.Чтобы все было по человечески.И главное по закону.И без претензий.
В общим,нет смысла объяснять,что на все соглашался,там где были молодки не в темных одеждах и без деток в доме.И на панцирной кровати с кем-то кувыркался.И в тряпье на полу.Бывало и на земляном.-Полы на дрова пошли,-пожаловалась одна девушка.-Еще в прошлую зиму,-отвечая ему, нависшему над ней, на его безмолвный взгляд.
-Да как же вы здесь-то живете?
-А ты разве не с нами,не здешний,тогда зачем,почему ты здесь?-посмотрела странно в сторону,то ли перекрестившись,то ли его перекрестив.
-Словно д....ла изгоняет,-подумал, пропустив слово.Ужели не в своем я мире,-почувствовал то ли ее,то ли свою мысль.
Он и сам об этом давно задумался.Лишь ближе к концу проверки,когда к храму поближе оказался осознал все,или почти все.
Но светлее ему от этого не стало.Первое чувство ощущения убогости не только быта,но и самой жизни преобладало над всеми.Эта деревенская жизнь давила тяжестью, похожей на безысходность не столько от существования,сколько от ощущения потери чего-то дорого,что только в жизни бывает. И это могло означать и потерю близкого и сожаление,и недосказанность, и невозвратность; что еще больше расстраивало,почти убивало.
Деду даже плакать захотелось, как только, что во сне. Но, составляющим такого самочувствия было не это.И не близость церкви вверху.Не нравилось ему и не хотелось туда в толпу,пусть и коллег по профессии.
-Вот бы мне туда одному попасть.
И вот он перед храмом.Блестят купола.Радость и свет излучают. Теплеет на душе,словно уже все грехи прощены,хотя только,что еще добавил.Глянул вверх пальцы в кукиш,как старообрядцы сложив.Видно себя крестным знамением решил троекратно осенить.А вместо крестов, слова на куполах с буквами золотом увидел: -Айнц,цвай,драй.
Когда он снова проснулся, то осталось ощущение светлое от тех слов. Как послевкусие.Правда в душе. Возможно был и четвертый купол со словом vier,или FunF.Но этого он точно не помнил.
Смутно помнил,что внутрь храма вошел.И никого,как и хотел внутри не оказалось;и отца не было.Что было внутри здания не запомнилось.Ни паперти,ни лавок,как в католической церкви,тоже не оказалось.И он,как во сне,словно все наяву,а не в том сне, вдруг опустился на колени,чтобы помолиться.Может и молился,раз вскоре лбом пола коснулся.Как потом по полу не грязному совсем катался,он помнил.
В ошлепках грязи от тысяч и тысяч ног он катался и рыдал,очищаясь от грязи не телесной;греховной.Тоску,безысходность и боль потери ощутил дед,когда с себя грязь ошметками на пол сдирал в том храме не земном;на полу подобном терке добровольно,оказавшись.Быть может, невидимой глазу,но душе знакомой и понятной мясорубкой тот храм был по сути своей.Кто знает...
Папка так и не появился.
-Не спать,-вслух произнес Алексей Петрович и сел в кровати,упершись руками назад;посидел так с полминуты.Помотал головой,стряхнув оцепенение ото сна,и опустил ноги на пол.
http://proza.ru/2020/11/09/2081