Глава 22.
— Да! — ответила Изон. — Но это уже не важно. Он с тобой, вы
ждёте ребёнка, а меня он даже не помнит. Мы с ним слишком разные. У него более важные дела на земле — он спасает мир от нечисти.
Я всего лишь охраняю сон людей. Он из-за своих миссий должен находиться какое-то время в забвении, чтобы он не сошел с ума. Получается, я его помню постоянно, а он должен каждый раз тратить время на воспоминания, поэтому не судьба нам быть вместе.
Я перебила её и спросила:
— Как это вообще возможно? Ты же в облике животных, а он
человек.
Изон засмеялась:
— Я не всегда выбирала облик животных! Но человеком быть
неудобно, в обличье животного проще хранителям. Собака, кошка,
сова — много кем можно обернуться. И так как Яхве меня постоянно забывал, я смотрела, как он рос, взрослел. Это всё того не стоит.
У меня свои миссии, у него — свои.
— Изон, а ты можешь видеть будущее?
— Конечно! Что с кем произойдет и когда — мне всё это дано
знать! Но ты же не хочешь знать, что с тобой будет?!
— Нет, — ответила я ей, — всегда боялась знать, что со мной будет в будущем. Просто много говорят о грядущем Апокалипсисе —
это правда? Когда он наступит?
Изон с очень серьёзным выражением лица взглянула на меня
и сказала:
— Уже наступил! Разве не заметно? Включи новости, сходи в церковь: дьявол уже поработил Землю… Матери убивают своих детей, отцы насилуют своих дочерей, сыновей, избивают их до смерти — разве это не конец света? Молодежь — десять, двенадцать лет — умирает
от передозировки наркотиков. Рожают в двенадцать лет, потом в окно
выбрасывают своих детей и сами прыгают вслед за ними. Дети с ранних лет уже отлично знакомы с похмельем, девочки на панель идут
с шестнадцати лет, потому что жить хотят красиво. Все люди боятся
слова «апокалипсис» — и сами же создали его на Земле! Наркотики,
алкоголь, проституция, детоубийство. Эту землю уже не спасти.
И тут я услышала смех, тот самый противный смех — это та бабка, которая мне поставила синяк на руке. Я проснулась, Изон тоже
встрепенулась. Я стала прислушиваться, но ничего не было слышно.
Я спросила у Изон:
— Ты слышала смех?
Она в ответ только нервно закачала головой вверх-вниз. Яподошла
к ней, показала ей свою руку и рассказала, что со мной произошло. Она
после услышанного сильно занервничала и пулей выскочила из дома.
Я села на стул и стала тереть больную руку — как вдруг опять
этот смех, прямо за моей спиной! Я резко подскочила со стула и обернулась, но ничего не было! Опять смех, и снова за спиной — я опять
обернулась, но ничего! Так повторялось раз пять. Я упала на пол
на колени, заткнула уши и начала кричать, упершись в пол головой.
Вроде всё прекратилось. Я подняла голову: передо мной в конце
комнаты стояло зеркало, и в его отражении я увидела себя зарёванную, а за спиной стояла та самая бабка. Я отскочила и обернулась,
но никого не было.
От страха я даже не могла говорить. Вдруг за окном я услышала мяуканье и вспомнила слова таксиста про кошек. Глянув в окно,
я увидела там кошку или кота, определить так сразу не смогла. Подбежав к двери и широко распахнув её, я была удивлена! Даже дар речи ко мне вернулся.
Во дворе сидело сотни полторы кошек, и все смотрели на меня.
Та кошка, которая сидела у меня на подоконнике, спрыгнула и пошла
вальяжно в дом. Точнее, это был кот. Как только он вошёл в дом, все
остальные, как по команде вольно, начали бродить по двору.
Кот, войдя в дом, развалился на стуле, свесив голову и лапы.
Я сразу подошла к нему и стала гладить его. Я спросила у него:
— Бабка в доме?
В ответ он замурлыкал. Понятно, и с ним общаться придется тоже во сне.
— Ну что же, котик, — сказала я ему, — пообщаемся, когда я усну.
И пошла на кухню поставить чайник. По дороге на кухню у меня
всё время ныла рука, которую мне повредила старуха. Включив свет,
я увидела: в другом конце кухни стояла бабка и улыбалась. Я закричала, кот сразу же прибежал ко мне и бросился на бабку, но она растворилась в воздухе.
— Почему ты сразу не прогнал её?! — закричала я на кота. — Почему ты валялся на стуле, а не осмотрел дом сразу? Какой толк от такого защитника, только на кошачьем корме разоримся!
Я вышла с кухни в зал, села на диван и начала нервно уничтожать
маникюр зубами. В этот момент прилетела Изон, я всё рассказала
ей и тут подумала: может, этот кот простой? В смысле, не защитник,
ведь остальные остались на улице.
Я ведь не знаю совсем ничего об ангелах, кто они. Можно сказать, зря отругала котика. Пошла на кухню — он там лежал под столом и смотрел на меня грустными глазами. Взяв его на руки, я стала
гладить его и просить прощения.
Взглянула на часы — было девять вечера. Я сильно хотела кушать, и кота тоже надо покормить. Пока я готовила ужин, наблюдала картину, как совы прилетали одна за другой. Неужели опять
драться будут?
Перекусив и накормив кота, я устроилась удобно на диване перед
телевизором с кружкой чая. Кот лежал у моих ног и громко мурлыкал, посматривая на часы в ожидании полуночи. На часах уже было
почти двенадцать, совы нервно вели себя.
Выглянув в окно, я увидела картину, от которой у меня кровь застыла в жилах: двор был весь в совах, а над их головами кружили летучие мыши. И вот первый удар часов, обозначающий полночь, и все
летучие мыши, что кружили над головой сов, стали падать вниз, словно град из камней, превращаясь в людей с мечом в руке. Совы в ответ
тоже превращались в людей и дали им неплохой бой.
Часть забора упала, и я увидела, что за забором тоже шла битва.
Только двое не принимали участие, они сидели у меня дома. Изон
с котом наблюдали за исходом битвы. Через какое-то время Изон
повернулась к коту, мне даже показалось, что она сказала: «Давай!»
Кот вскочил на форточку и что есть силы заорал душераздирающим кошачьим мявом. Сотни две кошек стали вылезать из подвала нашего дома, превращаясь в людей, и активно присоединялись к битве.
Та часть забора, которая упала, выходила в лес, и было хорошо
видно, как один из недругов отбежал в сторону леса и начал орать
в темноту. Один из воинов Изон подбежал к нему и воткнул меч ему
в спину, но его тело не упало, оно превратилось в чёрный дым. Было
уже поздно, на него выскочило около сотни волков. Трое из них начали рвать его на куски, постепенно превращаясь в людей.
Кто умирал из нечисти, все как один превращались в чёрное облако дыма. Мы хоть и жили от соседей далековато, но такой рёв они
услышали бы. И тут ещё со стороны добра подоспела подмога: около полусотни медведей вышли из леса. Точнее, полумедведей: голова была медвежья, а вот тело человеческое. Без всякого оружия
полулюди-полумедведи ворвались в толпу и кулаками начали раскидывать злые силы.
Враги поняли, что их силы неравны. Они разом превратились
в животных и стали отступать: волки побежали в лес, летучие мыши
упорхнули ввысь. Силы добра же сразу начали помогать раненым
и уносить в лес мёртвых.
Картина была жуткой. Я отошла от окна и села на диван. Изон
с котом сели рядом, и я почувствовала спокойствие. Несмотря на то,
что я сейчас увидела за окном, мне было спокойно как никогда.
Кот запрыгнул мне на руки и стал мурлыкать. Я почувствовала,
как стала засыпать, и тут вдруг сквозь сон я услышала:
— Дверь закрой!
Резко открыв глаза, я вспомнила, что двери открыты. Изон уже
улетела, значит, это был голос кота. Закрыв двери, я переоделась
и пошла в койку. В голове прокручивалась картина войны, которую
я видела.
Кот запрыгнул ко мне в койку и стал мурлыкать, я начала его
гладить — и снова увидела синяки на моей руке и вспомнила бабку
и её жуткий смех. Кот залез на мою руку, закрыв синяки, и продолжал мурлыкать. От его урчания я уснула.
Опять я стою во дворе, передо мной — парень лет девятнадцати.
Я подхожу к нему и спрашиваю:
— Кот, это ты?
— Да, это я, меня зовут Жива. Настя, послушайте меня и не перебивайте, пожалуйста…
Я согласно кивнула головой. Жива начал говорить:
— Я оберегаю вас днём, Изон хранит ваш сон. Мы оберегаем вас
от злых духов и демонов во плоти человеческой, но мы не можем охранять вас от ваших фантазий! Ваши синяки на руке — это метка Мары. Это демон ваших галлюцинаций. Она вам внушает то, чего нет.
Вреда она вам причинить не сможет, не считая того, что своими галлюцинациями может свести вас с ума. Предотвратить это мы не сможем, но сможем помешать. Как только будет происходить с вами чертовщина, зовите меня или Изон — и мы развеем ваш разум.
Господи, как мне хочется закричать, как же меня всё это достало!
Жива развернулся и начал уходить.
— Куда ты пошёл? — спросила я его.