Недальновидны и упрямы те философы, которые переводят Мартина Хайдеггера только наличием своих сил. Хайдеггер – это звезда, упавшая майским вечером на ладонь любимой, это воскресная выпечка, пахнущая мёдом и ванилью. Это, если угодно, горный тоннель, дарящий пассажирам долгое ожидание!
Уходит Хайдеггер во тьму – светят ему ангелы, берёт в руки логику – бьёт ею мух, запутывается в пути – выходит на финишную прямую, читает лекцию студентам – играет за окнами капель.
Следует, как мне представляется, переводить Хайдеггера так: сперва дать философу, потом передать материал поэту, и в самом конце – философу утвердить.
Мартин Хайдеггер – это русский Андрей Платонов, гребущий словом как веслом. Высекающий из слова искру поэзии, чтобы закурить трубку. Это рыба, пойманная в Волге-реке. Отправленная волжской артелью за границу и приправленная солью гамбургского образца.