13.
Картошка в мундире еще жгла руки, когда мы с ней уже стояли у соседской, обитой черным винилом, двери. Проня – маленькая милая старушка открыла, улыбнулась и тихо, словно пропела: Маша, Тиша, проходите. Баба Марфа подтолкнула меня вперед на кухню, и я поспешила освободиться от горячей картошки. Наконец, мы уселись. Каждому досталось по старенькой обшарпанной табуретке. На столе, купленном еще бабкой Прони, незатейливо расположились три газетных обрывка, железная миска с картошкой, а посередь - тарелочка с подсолнечным маслом. Почти ритуально Прня бросила туда пару щепоток соли, и мы приступили к трапезе. Ошурки на газету, а картошку сначала в соленое масло, а потом сразу в рот. Мы трое – две старухи и ребенок – ели и довольно улыбались друг другу без слов. В чем было блаженство момента?
Может быть, в простоте…
14.
Осеннее предзакатное солнце залило медовым маревом пустую аллею старого парка. Пряно запахли травы, птицы затихли, все остановилось. В такие минуты ей хотелось умереть, потому что уже все свершилось. Потому что уже ни что не сделало бы ее счастливее.
15.
Паршивая мелодия, паршивый будильник, паршивое утро, паршивая жизнь… Она села на кровати и откинула грязные, если честно, очень грязные волосы со лба назад и выдохнула так, словно выплюнула что-то мучительное перед собой на одеяло. Нащупав рукой телефон, она с умным видом набрала: «паршивый» википедия. Ее интеллект не мог угомониться даже в паршивое утро. Парша – болезнь яблок, овец и кошек… Это ни о чем ей не говорило. Она тупо смотрела на предложения из слов еще несколько секунд, а потом просто зашвырнула паршивый гаджет с паршивой википедией в открытый со вчерашнего дня шкаф, и откинулась на подушку. Прошло еще с полминуты… Хотя, нет, подождите! Она снова вскочила, и, встав на коленки, прям, с постели потянулась в нижнее отделение шкафа. Совершив акробатический трюк, она успешно ухватила телефон, но возвращаясь, здорово шмякнулась подбородком о заднюю низкую спину кровати. Паршивая кровать! Потирая подбородок, она уселась, скрестив ноги, и снова уперлась в экран. В переносном смысле паршивый – это никчемный, презренный. Ну, как бы, да…. Это, типа ее жизнь никчемная и презренная, и сама она такая же… Ааа, как же все паршиво!!
Такие упражнения в дурной рефлексии были ее излюбленной формой самоистязания.