28 октября
Когда я прервался вчера в записях, было немного за полночь. Выключил ноутбук. Ел хурму перед телевизором: на «Navo» («Мелодия», канал УзТВ) шла «Мировая эстрада» (регулярная программа). Видимо, глубокой ночью ей позволено быть долгой: больше часа сидел с наушниками возле экрана, зарубежные певцы и певицы сменяли друг друга, и даже когда я решил лечь в постель в 1:30, концерт продолжался. От узбекской эстрады несёт клипоманией – вычурной, надуманной, примитивной, затасканной, слезогонной, суррогатной, дешёвой по сюжетам и чрезмерно затратной по съёмкам, непременно с мельканием нескольких танцовщиц, или же с красоткой с её с отштукатуренным пластмассово-кукольным лицом и банальными движениями рук, напрасно претендующими на глубину сердца и души. И потому узбекские клипы, повторяющиеся изо дня в день, так же противны, как вонь из отхожего места. Правда, возможно, только мне (а большинству – нравится). Эстраду же зарубежную – могу и я смотреть, слушать, вдыхать. Только всегда жалею о том, что телевизионщики никак не поймут, что поток внеузбекистанских артистов надо снабжать титрами: кто есть кто, из какой страны. Кстати, недогадливость свойственна и работникам узбекских каналов «Futbol-TV» и «Sport»: в Европе цвета экипировки команд давно отражаются соответствующими полосками на табло, размещаемом в уголке экрана; а у нас для телезрителей такого удобства, элементарного и доступного, как будто неспособны устроить!..
Спалось плохо. Снился сложный сон, обременённый научно-техническими идеями и предложениями. В участниках, кроме меня, фигурировали бывший одноклассник Слава Бекренёв, давно покойный, и наша лектор по математике Зоя Михайловна Кишкина, доцент, гроза студентов на всех факультетах, где она яростно читала лекции и строжайше принимала экзамены, в том числе и на своём – мехмате. Встал в 5:45. В Телеграм и прочих моих ресурсах ничего интересного.
Через минут 10 начал писать в планшете. Трудно достаются мне даже дневниковые записи. Вот уже 6:54. Целый час потратил на небольшой отрывок.
Сегодня решил на стадион не выходить. Прервался в записях в 7:02. Продолжил в 8:44. В промежутке вынес баночку для каймака (сметана высокой жирности) молочникам (получу послезавтра, в пятницу, 30-го, когда Азимчику будет полгода, а я хочу выйти на 180 кругов бега); приготовил манную кашу, сварил яйцо, чай с молоком; позавтракал. Пишу в постели. Конечно, потянет скоро ко сну. Посплю. Ради этого и отложил тренировку. Хорошо же поваляться! И сон после молочного завтрака будет здоровым! И недостаток отдыха минувшей ночью будет восполнен. Может, пойду на стадион после сна.
Но захотелось посмотреть, есть ли про "грозу" что-либо в Сети. Встал. Включил ноутбук. Есть! Копирую со страницы «НАШИ УЧИТЕЛЯ. Сборник студенческих воспоминаний о забавных случаях на занятиях. Математики шутят». Помещаю здесь в пространстве между двух линий из пяти звёздочек каждая. А предложения внутри фигурных скобок – это мои добавления.
* * * * * *
(http:// vanteev. narod. ru/ LichnMy/TEACHERS3. html)
Профессор мехмата МГУ Александр Геннадиевич Курош (1908-1971) говорил, что на экзамене оценку знаниям студента он знает уже после двух первых слов его ответа (!). Остальное время уходит на то, чтобы убедить студента в том, что он знает именно на эту оценку. (И.П. Семенова)
(Профессор А.Г. Курош – выдающийся советский ученый, математик-алгебраист. Мы изучали курс высшей алгебры по его учебнику. Кстати, З.М. Кишкина, о которой написано ниже, была женой, а на момент моей учебы на мехмате – уже вдовой А.Г. Куроша).
{Мне, Марату Авазову, тоже памятен учебник Куроша.}
Строгим преподавателем мехмата МГУ была Зоя Михайловна Кишкина (1917-1989). Она вела практические занятия по математическому анализу, задавала по 100 примеров на одну и ту же тему, не решишь – не получишь зачёт. В общем, «выпускала из студентов кишки». (Ю. Тишкин) «Зоя Михайловна Кишкина, для нас это была гроза {в своей записи, выше, ещё не зная данных высказываний, я употребил это же определение – "гроза"!}. Слава Богу, не в моей группе это было. Она до 17 раз, был такой случай на нашем курсе, отправляла студента готовиться, чтобы сдать зачет. Не экзамен, а зачет по математическому анализу!» (В.А. Садовничий). Сдать зачет Зое Михайловне – это был смертельный трюк. Например, давалась невообразимых размеров функция, которую надо было продифференцировать, и производная эта занимала весь лист целиком. При вычислении предела функции студент часто получал какие-нибудь 837/1041! (Бедный студент перепроверял этот результат раз по десять!) «Ты смотри-ка», – говорила в этом случае Зоя Михайловна, – «правильно посчитал!» А если была хоть малейшая ошибка, она просто говорила: «Неверно!». И отсылала. Где неверно, что неверно? Никаких комментариев. «Неверно!» и всё тут. Голос у нее был, мягко говоря, громкий! К тому же она любила на всю аудиторию комментировать «удачные» ответы сдававших ей студентов. Часто она принимала зачеты и экзамены вместе с Н.Д. Айзенштадт. Бывало, на экзамене она кричала коллеге: «Наташа, посмотри, какая мне досталась!».
{Виктор Антонович Садовничий, род. В 1939 г., выпускник мехмата Московского университета, ректор МГУ с 1992 г.}
В общем:
Когда прямой была дорога,
И нам вселенной был мехмат,
Мы все учились понемногу
У Кишкиной и Айзенштадт.
На их зачетах, холодея,
Плыл будущий лауреат –
Несть эллина, несть иудея
Для Кишкиной и Айзенштадт.
Как рекрутов: «сено-солома»… –
Они гоняли вверх и вниз
Всех, от Арнольда до Яглома,
Всех Надь, всех Лен и всех Луиз.
Те, у кого мечта сломалась,
И те, которых занесло, –
Нам всем от этих двух досталось
Святое наше ремесло.
Позор тому, кто теша тушу,
Трясясь за кафедральный зад,
Спокойствие души нарушит
У Кишкиной и Айзенштадт.
{Владимир Игоревич Арнольд (12 июня 1937, Одесса – 3 июня 2010, Париж) – советский и российский математик, автор работ в области топологии, теории дифференциальных уравнений, теории особенностей гладких отображений и теоретической механики. Один из крупнейших математиков XX века. Про Арнольда я знал. Я даже сделал коллаж, в который разместил фотографии его и своей головы, а также тексты его и своего высказываний. Этот коллаж помещён мной на своей странице в Фейсбуке в качестве фото обложки. Он имеется также в моём аккаунте в Телеграм.}
{Яглом – совершенно незнакомое для меня слово. Оказывается, фамилия двух братьев-близнецов. Привожу о них краткую информацию из Википедии.
Акива Моисеевич Яглом (1921—2007) – советский и американский физик, математик; доктор физико-математических наук, профессор.
Исаак Моисеевич Яглом (1921—1988) – советский геометр, автор популярных книг по математике; доктор физико-математических наук, профессор.}
Рассказывают, что именно З.М. Кишкиной не смог сдать математический анализ начинавший учиться на мехмате МГУ чемпион мира по шахматам А. Карпов, после чего вынужден был уйти с факультета. При этом студенты групп, в которых она вела занятия, ее любили. А она –их.
(Добавлю от себя: хоть на нашем отделении механики она и не вела занятия, но про Зою Михайловну Кишкину и Наталью Давыдовну Айзенштадт на всем мехмате ходили легенды о том, как трудно сдавать им зачеты и экзамены. И про знаменитую фразу Зои Михайловны, когда она на экзамене обнаруживала, что студент допустил грубую ошибку "Наташа, иди сюда, посмотри, какого дурака я на мехмате обнаружила!" – громко так, через всю аудиторию. Но зато, как говорится, тяжело в учении.... Студенты, ставшие теперь сами профессорами, вспоминают о них с благодарностью.)
{Большие таланты и даже гении трудились на мехмате МГУ в нашем студенчестве, во второй половине 1960-х. Как сейчас – не знаю…}
* * * * * *
Именно математика (матанализ) была главным моим предметом в первом семестре моей учёбы в одной из 4-х особых групп биофака МГУ (всего – 100 человек), из которых после первой сессии должны были отобрать 25 студентов на кафедру биофизики. Именно Зоя Михайловна Кишкина была нашим лектором, захватившей меня в полный плен своими манерами ведения лекций и изумительным знанием предмета. Именно математика была моим призванием от Природы. Но не физика, как я думал в выпускном классе школы. И не химия, к которой у меня было влечение и в университете, благодаря школьной учительнице Эмилии Павловне Чубаковой. И не биофизика, к которой я был автоматически причислен ввиду сдачи всей сессии (три экзамена) по высшему баллу, а на третьем курсе хотел её покинуть, уйдя с факультета из-за проснувшейся на втором курсе страсти к писательству. И тем более никакие другие специальности биофака. Именно Кишкиной я сдавал все экзамены (к ней на сессиях засылала студентов Марья Васильевна, которая вела у нас семинарские занятия, а остальных сама экзаменовала: мягкая, добрая, улыбчивая, предпочитавшая тихий голос и шутливый тон, – противоположность "грозы"). В трёх сессиях – с первого раза и на "отлично". В конце четвёртого семестра весной 1967-го я переживал душевную "болтанку", забросил учёбу и даже математику. И на экзамене Зоя Михайловна меня отразила: «Не строго вы рассуждаете!» – у ней было такое выражение, чаще всего объявляемое при случае на всю аудиторию. Я пришёл ей сдавать на следующий день, напрягшись в ночной подготовке. И получил "пятёрку".
Эх, надо было после первого курса устремиться на мехмат и поступить на него, чего бы это ни стоило и сколько бы времени то ни потребовало (в том же 1966 году, или год спустя, или пусть даже в армии отслужив)! На мехмате возникновение "зуда пера" (это название и неизлечимой "болезни", и моего стихотворения 2003 года) не помешало бы моей страсти к математике. Они бы шли рука об руку. И, скорее всего, стал бы я со временем профессором-математиком. Может, даже в МГУ. И в то же время литератором. Слабак был в понимании своего предназначения! Слабак был в реализации своего понимания, даже если оно со временем и продиралось ко мне, что называется, сквозь тернии! Увы!..
Впрочем, я был не слабаком, но уступчивым. А посему обстоятельства моей внутренней и внешней жизни то и дело вставляли палки в колёса моих устремлений и предназначения. Трижды увы!..
Реализовал всё-таки кое-что. Скажем, при М.С. Горбачёве из дизелистов на буровой перешёл в журналисты. В сентябре 1990-го стал членом Союза журналистов СССР (это тогда было желанно, далеко не всем доступно, уважаемо и почётно). Вослед уходу жены Нигоры в мир иной (20.04.1991) и после крушения Державы ещё лет 7 удавалось работать с людьми (не в журналистике, которую опять посадили на короткий "поводок", а в так называемом бизнесе), но после, выдав дочь Наргизу замуж, пришлось уйти на "подножный" корм, зарабатывать деньги частным извозом, чтобы вывести в люди сына Акмаля.
С 2006 года мог совсем не трудиться ради денег. Свой «Тико» отдал в аренду. Акмаль уже сам работал. Наргиза была на вершине своей славы, своего блеска и богатства. Я полностью засел за литературу – чтение и писательство. В 2007-м, наконец, оформил пенсию (по возрасту). В 2014-м стал членом Российского союза писателей. Которому, впрочем, нужны лишь наши членские взносы и платежи за печатные публикации и прочие мероприятия. То бишь РСП – это жалкое, своекорыстное, коммерческое подобие бывшего Союза писателей бывшего СССР…
Сейчас уже 10:50. Перекину последние записи на планшет и устроюсь с ним опять в постели. Может, на сон потянет…
Так и сделал. Но больше часа занимался правкой написанного. Сейчас уже 12:03. Надо выложить порцию дымламы (разные овощи и мясо, сготовленные в утятнице в духовке) из холодильника на тарелку. Пусть температура еды поднимается, пока я буду спать. А потом – посмотрю: то ли сразу кушать, согрев блюдо в микроволновке, то ли сначала сходить на лёгкую тренировку.
Но правка продолжилась. И только она. Сейчас уже 12:40.
А в 13:12 появилось желание подготовить сегодняшние записи для вывешивания в Сети (время везде, понятно, ташкентское). Процесс занял ещё два часа, ушедшие на добавления и шлифовку, осуществлённые на сайте при закрытой странице.
29 октября
Вчерашние записи (всё, что выше сегодняшнего числа) были вывешены на Проза.Ру. Двумя кликами мыши ссылка на публикацию была отправлена 35-ти сокурсникам. На неё вчера же среагировали двое. И про остальных скажу. Часть однокурсников, может, ещё не заходила в свой почтовый ящик (заняты по макушку!), другие – ещё не успели пойти по ссылке (по горло загружены!), иные же, надо полагать, заходили, успели, читали. Сервис сайта «Список читателей» вчера отметил больше 70-ти человек, авторизованных и неизвестных. В число последних и попали "иные" из бывших студентов биофака МГУ второй половины седьмого десятка лет прошлого века.
Имена однокурсников, отозвавшихся на мою вчерашнюю публикацию, озвучивать не буду. Но отрывки из их писем приведу, обозначив лишь страну проживания отправителей.
Россия (в письме воспоминаний много, даю только одно, а также фразу в конце послания):
«Дорогой Марат! С интересом прочитал твой живой очерк о Кишкиной. Всё так. Мне тоже пришлось сдавать математику Зое Михайловне в аудитории М-1. Подготовка моя была неплохой. Но получил я у нее двойку. Вышел ошарашенный. На пересдаче попал к Айзенштад. Она принимала требовательно, но нормально, вдумчиво, доброжелательно. Получил "отлично", причем она согласовала эту оценку с Кишкиной. Такой перескок от "двойки" к "пятерке" необычен для пересдач, но бывает. … Приятно вспоминать теперь, что лично сдавал математику Зое Михайловне Кишкиной – грозе мехмата. Сейчас об этом можно писать спокойно, не то, что в тот момент, когда был обескуражен двойкой. Давно уже остались в прошлом годы обучения на биофаке и красный диплом. … Спасибо, Марат, что заставил своим очерком оторваться от бесконечной работы.»
Из США (привожу почти полностью):
«Привет, писатель! Не смогла удержаться и пишу коротенькие воспоминания для тебя. На первом курсе, уж не помню, в первую или во вторую сессию, я сдавала экзамен Кишкиной. Я была девочка очень тихая, но не боязливая. Я ей всё ответила, все задачи решила и получила свою законную "пятерку" с первого раза. А потом думала: чего так её все боятся?! Она – тётка классная.»
Я тоже не удержался и написал ответное письмо. Оно – ниже, целиком. Гадайте, однокурсники, прочитавшие его на сайте, кому оно вчера попало в электронный почтовый ящик!
Дорогой друг!
От твоего совершенно неожиданного письма – и по срочности, и по форме, и по стилю, и по содержанию, – получил истинное удовольствие. С великой радостью удивился моментам нашего студенчества, которые оставили в твоей памяти и душе столь яркие, нетускнеющие, нестираемые картины.
Спрашиваю себя не раз: получал ли я когда-нибудь письмо, которое делало меня столь же счастливым, как сегодняшнее послание Друга Россиянского? Получается, нет. Впервые за 73 года моей жизни! Надо же! Мог бы и не дожить!
В памяти только один коротенький ответ на мои несколько посланий на многих листах каждое, которые я, сбежав от всего и ото всех в Карши (в связи с увольнением с должности мнс в Ташкенте под предлогом поездки в Москву для поступления в организованную мной целевую аспирантуру в Лабораторном корпусе «А»), отправлял в столицу Узбекистана. И тогда я тем письмишком, ничего не обещавшим, был счастлив. Сравнимо в некотором роде с твоим сегодняшним посланием. Только письмишко после долгого молчания пришло от особы женского полу.
Два письма: от Нигоры – маленькое, в 1975-м; твоё – масштабное, написанное и полученное сегодня, на исходе октября 2020-го, к тому же инициированное моей сегодняшней коротенькой весточкой со ссылкой. Оба письма вызвали подъём в душе. Оба воодушевления можно считать родственными. Но в письмах и их отправителях – разница огромная! Молодая особа, навсегда единственная в моей жизни по-настоящему любимая мной Женщина, а тогда – моя будущая жена. И мой однокурсник второй половины 1960-х, ровесник, ныне – умудрённый годами, трудами, достижениями и всей жизнью человек.
Спасибо тебе, дружище!
Недавно добавил в воспоминания о З.М. Кишкиной, взятых в Сети, информацию в фигурных скобках о Садовничем, Арнольде, братьях Ягломах. А в своём тексте упомянул Марию Васильевну, которая вела у нас семинарские занятия по математике. В её фамилии могу ошибиться. Потому назвал только по имени-отчеству.
Обнимаю.
Твой Марат.
==========================
Вчерашнюю публикацию удалил. Сегодняшняя – вместо неё. Текст отличается только дополнением, идущим под датой "29 октября". А иллюстрацией – коллаж. В нём размещены снимки З.М. Кишкиной и А.Г. Куроша, которые были даны вчера – и только они! – и в самом простом стиле: две фотографии рядом. Ныне они символически взмыли ввысь вместе с Главным зданием МГУ: альма-матер и место работы. Справа от этой композиции – В.И. Арнольд со своим высказыванием про образование и образованность, ниже которых я сделал своё дополнение. И чтобы весь коллаж не напоминал классическое "на троих", пристегнул и физиономию свою. Шутка! А именно: правая половина данного коллажа уже лет 5 висит на моей странице в Фейсбуке так называемой обложкой, о чём сказано было вчера, то есть выше, в записях от 28 октября, в фигурных скобках. И ещё одно уточнение: строки, застывшие на поверхности водоёма, как и ночной снимок МГУ со стороны Парадного подъезда, – это первая страница, следующая за титульным листом моей книги «Возвращение. Избранное: стихи, малая проза, иллюстрации» (издательство Спутник+, Москва, 2018). Лицо всего издания (его содержание – http://www.stihi.ru/2018/06/08/2374
или – http://www.proza.ru/2018/06/08/446). А здесь моё воображение говорит мне: не случайно на эту страницу, вносящей свой вклад в данную публикацию, пришли Александр Геннадиевич, по чьему учебнику ты занимался, и Зоя Михайловна, чьи лекции ты слушал, восхищался ими и кому сдавал экзамены; они молча выражают своё одобрение; а она ещё и улыбку шлёт, едва заметную, но добрую.