18+ Все персонажи и события вымышлены, любое сходство с реальными событиями случайно. Рассказ написан в рамках марафона «Пир на Костях». Автор не рекомендует к прочтению детям, подросткам (18+ же!), беременным, ранимым, чувствительным и всем тем, кому можно смотреть/читать/слушать только добрые комедии.
И никто не расскажет
Идти по следам диггера и не попасться ни ему, ни охране — оказалось не так уж и сложно. Если бы не Светка, которая и сейчас не понимает, как нехорошо орать во всё горло на незаконных и опасных мероприятиях. Вот и кто меня заставлял делать ей такой подарок: встретить новый год в Омском метро? И о чём я только думал? Даже если мы единственные такие идиоты и больше никто не придёт — тут же одуреть как холодно! Ни, тебе, батарей с отоплением, ни электрических обогревателей.
Ну да ладно, пусть наорётся, и потом домой. До полуночи-то всего ничего осталось. Лишь бы не вызвала, на свою больную голову, охрану. Не хочу в КПЗ Новый год встречать.
— А что за имя такое странное — Дей? — Вспомнила «моя беда» про моё существование, когда я расстилал спасательное покрывало. — Или это никнейм такой?
— Никнейм, — ответил я, вспоминая, той ли стороной расстелил покрывало. Кажется, серебристое напыление должно быть сверху, — он вряд ли стал бы называться реальным именем. Так мы не сможем его сдать даже при большом желании.
— Но мы же его видели? Хотя… — Света запрокинула голову, погрузившись в размышления. И, приоткрыв рот, стала накручивать каштановую прядь на палец. Мне всегда было интересно наблюдать за движениями её чёрных глаз в такие моменты. Однако сейчас хотелось укутать её голову этим спасательным покрывалом с серебристым напылением: выдыхаемый пар напоминал, как тут холодно. — У него слишком шаблонная внешность: светлые короткие волосы, светлые глаза, средний рост. Не, без имени так каждого пятого задерживать можно. Правильно он делает.
— Ага. Ты лучше давай помогай мне на стол накрывать. Полночь скоро, а мы ещё не проверили, ловит ли здесь wi-fi.
— Главное, чтоб сеть ловила. Вдруг понадобится позвонить, а тут не ловит?
Стоило Светке присоединиться, и подготовка к празднованию завершилась, как по волшебству. Эта «батарейка» наверняка смогла бы закончить строительство всей ветки и сделать ремонт на всех пяти станциях метро за неделю. Или шести? Столько в ней энергии!
— Светик, а станций пять или шесть?
— Разве не четыре? Кажется, пятую только собирались начать перед тем, как временно заморозить весь проект. Да и не важно. Мы ведь не кататься сюда пришли. Но можно будет пройтись по метромосту, к нему же где-то здесь выход.
— Тоже верно. Светка-а-а! — С этим энерджайзером хоть вообще не моргай! Метромост она пошла в темноте искать, чтоб её.
Интернет и телефонная связь тут отсутствовали. Поэтому до полуночи мы рассказывали разные байки и обсуждали, как бы обустроили станцию, будь она нашим домом. Моя Светка даже сидела на попе ровно и слушала.
Моя.
Тот пятилетний Максим, который собирался выкапывать останки динозавров, вряд ли думал, чем обернутся его мечты. Вместо палатки под звёздным небом — у нас бетонные стены. А вместо вина у костра — дешёвое шампанское и сырой запах с нотками плесени. Хотя я не жалею, что вместо Лары Крофт со мной это энергичное чудо.
Да, она порой вызывает острые приступы гнева, но они компенсируются этой сохранившейся детской непосредственностью. Кто ещё в трудную минуту сможет так убедительно рассказать о прелестях воздушного шарика? Сделать его волшебным? Уж точно не Лара. Та больше по стрельбе в катакомбах.
— Ты это видишь? — Чёрные глаза Светика засияли ярче звёзд.
— Вижу…
Бетонные стены покрылись кафелем зелёного цвета, который светился, словно был разукрашен флуоресцентной краской. Пол под нами стал зеркально-чёрным, отражая яркие узоры с потолка. Синие, голубые, розовые, красные, зелёные, пурпурные и жёлтые линии извивались в чудные рисунки. На краях и углах засветились неоновые лампы, а из туннеля показался свет. Пути характерно загудели, оповещая о приближающемся транспорте.
Свет?
— Убери ноги! — Я еле успел подхватить любимую за талию и оттащить.
— Это же поезд!
— Я вижу!
Перед нами остановился непрозрачный флуоресцентный вагон. Открылись двери. Снаружи он был словно призрак, но внутри — самый обычный электропоезд.
Я почувствовал, как в мой позвоночник вонзились тысячи ледяных иголок, как по венам побежал жидкий азот, как сердце сдавило, словно его зажали в тисках.
А вот ног я не чувствовал совсем. Будто у меня и не было никогда их. Рук тоже. Словно, кроме кровеносной системы, от меня ничего не осталось. И ещё глаза. Я ж как-то ЭТО вижу!
— М... м... макс! — Пощёчина от Светика привела в чувства, однако её слова словно доносились эхом из трубы. — Возьми бутылку, глотни... и... и... и!
— Из горла?
— Ты бледный, как моль. Пей! — Слова стали чётче, но всё равно я будто слышал их под водой. Давление. Действительно надо выпить. Лучше кофе, но его-то мы не взяли. — Вот так, потихоньку. — И как у «энерджайзера» сердце не разорвалось! О чём я думаю? — Ха! Ты сейчас так похож на призрака. Только непрозрачный! — Она осторожно обняла меня, стало теплее. — А давай прокатимся?
— Куда? На этом? — Электропоезд не внушал доверия. — Он же ненастоящий.
— Сегодня настоящий. Это же новогодняя ночь. Ночь, когда случаются чудеса! — Яркий огонёк в её глазах манил. Света напоминала фею на фоне этого неонового буйства красок. — Давай!
— Но только туда и обратно, хорошо?
— Хорошо, — с беззаботной улыбкой она запрыгнула в вагон и протянула мне руку, — поехали!
Никогда не верил в чудеса и магию новогодней ночи.
Сначала мы весело прокатились по ветке туда и обратно. Потом ещё раз и ещё. И так пока в какой-то момент Светик не указала на картинку за окном, которая постоянно менялась, и ни одна из станций не повторялась дважды.
Тут-то мы и обратили внимание на людей, что заходили в наш или соседний вагон. Они садились на разных станциях. Кто-то молчал, кто-то разговаривал, кто-то смеялся, а кто-то рыдал.
А когда люди покидали транспорт, за окнами была тьма. Не полная — её разбавляли такие же флуоресцентные узоры, какие я видел на нашей станции. На нашей…
— Сколько мы уже едем? — Огонёк в глазах Светика погас.
— По моим ощущениям — уже утро.
— Раннее?
— Может и не раннее. Меня больше беспокоит, где наша остановка.
— Надеюсь, — она глотала слова, еле сдерживая слёзы, — мы её не проехали.
— Надеюсь, нас сейчас разбудит охрана, — я обнял её и постарался успокоить, хотя сам был готов разрыдаться как младенец, — или диггер тот, когда будет возвращаться.
— Думаешь, мы спим?
— Да. Или нам продали палёное шампанское, а мы сейчас сидим на полу.
— Действительно. Наверное, что-то было в шампанском, и нас просто накрыло.
— Да, солнышко, наверняка мы просто бредим. Я же тебя чувствую. А ты меня чувствуешь?
— Чувствую. Ты тёплый. Большой и тёплый. — Она посмотрела мне в глаза, по её щекам стекали слёзы. — А может, вернёмся на платформу? Ну, если мы просто на полу сидим, значит спустились. Нам же могло показаться, что мы поднялись?
— Могло, солнце, могло. — Я улыбался, но голос всё равно выдавал нотки отчаяния. — Пойдём, попробуем «спуститься» на платформу.
Как только мы встали с сиденья, раздался характерный звон тормозов. Мы притворились, что не слышим его. Сделали вид, будто не слышим ни объявление остановки, ни звук открывающихся дверей. Не верили мы и этому цветовому вальсу в темноте. Пытались нащупать начало платформы, но лишь всё больше убеждались в реальности происходящего.
— Осторожно, двери закрываются! — Словно молнией по ушам раздался высокий женский голос. — Покиньте вагон или отойдите от дверей.
— Сама в воду вагон покидай! — У Светика началась истерика. — Я не святая, чтобы по воде ходить!
— Какая вода? — Обхватил её лицо ладонями и повторил. — Светик, какая ещё вода?
— Ты её не видишь? — Она вдруг успокоилась и как-то странно посмотрела на меня. В её взгляде была не то радость, не то скорбь. Отчаянный какой-то взгляд. — Вон там, под ступеньками вода.
— Светик, там ничего нет! Просто…
— Осторожно, двери закрываются!
— Беги!
— ...пустота.
— Следующая остановка…
— Ты чего вагон покинул? — Передо мной было недовольное лицо Дея. Нахмурив брови, он смотрел проникновенно, словно сразу в душу. — Зачем вагон покинул?
— Меня Светик толкнула. — В горле был всё тот же комок, голос дрожал, а на сердце будто висели гири стокилограммовые.
— Это она зря.
— Почему?
— Потому что, дружок, — он отошёл, подбросил странную монетку, поймал её рукой, улыбнулся и ткнул на меня указательным пальцем, — ты бы всё равно умер. Помимо перелома шейных позвонков у тебя была несовместимая с жизнью черепно-мозговая травма. — Только сейчас я увидел, что нахожусь в каком-то подвальном, но больничном помещении, а Дей одет в белый халат. — Да, не сразу откинулся, но спасти тебя уже было нельзя. А вот Светлана ушла быстро.
Дей подошёл к столу, на котором лежала Света с оголёнными лёгкими. Он достал из груди её сердце, положил монетку на левую долю лёгкого и положил орган сверху. В этот момент я будто начал просыпаться ото сна.
Мы были в морге, на соседнем столе лежало моё тело.
— Мы умерли? — Не знаю, что пугало больше: наши вскрытые тела, Дей, который зашивал Светлану или возможность задавать глупые вопросы.
— Конечно, умерли. Неужто ты, правда, думал, что так легко пройти туда, куда посторонним вход воспрещён?
— Диггеры же ходят.
— Однако Вы, милок, не диггер. Ты даже сталкером никогда не был. — Он достал ещё одну монетку и вырвал сердце из моей груди. — Позабыли вы о традициях. Даже в карман дхармы не кладёте! — Дей опёрся на стол кистью, в которой держал сердце. — Харону, между прочим, теперь зарплата только сутки через пятеро. Вот и приходится помогать ему. Заманивать таких идиотов, пугать до смерти и снабжать валютой! Хотя вы, детишки, сами убились. — Мужчина показал мне необыкновенную монетку, словно щенку обмоченный ботинок. А потом бросил монету мне в грудь и так же забросил сердце обратно. — Чего притих, сынок?
— А что мне говорить? — Хаос в моей голове ещё не сложился во вразумительные мысли.
— И даже не спросишь, что я такое? Нда! Сначала вы, люди, забыли про нас. Но ничего, мы перепрофилировались. Тоже оставили древнюю Грецию в прошлом да пошли искать новые возможности. И так снова и снова. Снова и снова. — Повторял он, повышая голос. — Снова и снова. Снова и снова! Даже пришлось спуститься с Олимпа, дабы раствориться в толпе и…
— Можно покороче? — Хаос начал складываться в действительно важные вопросы. — Я понимаю что умер, но всё-таки.
— Но всё-таки можно. — Прорычал он и задумчиво уставился на меня.
— Как-то видел в комментариях на форуме легенду о поезде-призраке в нашем метро, который ходит в какой-то там день. Он существует?
— Для мёртвых.
— А Света? Как она умерла?
— Тромбоэмболия лёгочной артерии, острое течение. Её уже было не спасти, даже если бы тебе как-то удалось вызвать скорую. Так что зря ты бегал, как полоумный, по туннелю. Ещё и шею себе свернул при падении. — Дей принялся зашивать моё тело. — Иди на станцию, Максим. Я замолвил за тебя словечко — электропоезд ждёт. Твоя Светлана тебя ждёт. А Харон ждёт обоих с дхармами.
— В метро?! — Я выбежал из морга и, не дожидаясь ответа, пулей рванул к ближайшей остановке. Там выяснил, что уже ходит необходимый транспорт. С пересадками, правда, но какая разница? Летать ещё не научился. — Жди меня, Светик, жди!