За стеклом оконной рамы - чья-то жизненная драма,
чья-то выжженная память и отчаянная боль.
За стеклом оконной рамы слышу голос юной мамы:
"... зАмять, зАмять, зАмять, зАмять...
заплутает мой Король!"
Зазеркалье, Заоконье... Мысли выстуженно гонит
ветер времени долой, заметая путь домой!
Непроглядною зимой - окна в инее искони.
Запредельность за стеклом растекается зарёй,
разжигая страхи маме, пламенея, обнимая,
обжигая угольками, раня страсти языками!
Шёпот вьюги и метели тЕплит душу еле-еле,
беспокоит, канителит...
Мама, мама! Я-то знала и о том, что ты скрывала,
то, чего не рассказала в откровении своём:
"Одиночество вдвоём" ты несла завидной ношей:
"Он такой у Вас хороший! Он - красивый и весёлый!"
А Король? "Король был голый".
Небо в замяти: зима. ЗапорОшило дома,
окна инеем займутся... Всё! Довольно контрибуций!
Мать, отец, сестра Галинка - всех на выход, под сурдинку!
Хватит упрекать судьбинку, душу горестями рвать,
раной рану заживлять! Огляделась: глядь-поглядь!!!
Стёкол нет в оконной раме, дома нет и нет родных...
Мне противен стол роскошный, ненавистен этот стих!
Мамин шепоток затих...
Всюду тишь и всюду гладь... Где же божья благодать?!
Прочь, стихов куртина, рать! Надоело душу рвать!
Эта долька - для друзей.
Эта долька - для детей.
Эта долька... Хватит! Ша!
Не получат ни шиша!
В знаменателе, в остатке всем иным - спина и пятки...
Замелькали - не догнать! Здравствуй, Божья Благодать!